«Женские туфли хочу. Три штуки. Размер 42, 43, 45», — просил смешной и нелепый Василий Алибабаевич из «Джентльменов удачи». У людей театра запросы бывают еще круче. Корреспондент агентства «Минск-Новости» заглянула в мастерскую Большого и пообщалась с теми, кто обувает труппу.
Самый ходовой размер ноги у актеров Большого — 42–43-й, у актрис — 38–39-й. Максимальный в мужской труппе— 47-й, среди золушек — 42-й.
Все желания актеров воплощают в реальность здешние сапожных дел мастера.
— Даже туфли для Золушки сотворят! — хвалит своих специалистов заведующая производственной мастерской по пошиву обуви Тамара Макаревич и ведет нас знакомиться с сапожниками Мельпомены.
В театре таких рукастых целая команда: обувщики, сборщик и конструктор.
За неприметной дверью в длинном коридоре тепло и тихо, на столе, будто кусочки пазла, рассыпаны лекала. Вскоре умелые руки создадут по ним очередную пару оригинальных башмачков.
Обувь шьют для каждого спектакля и на любую ногу. Сапожники одними из первых начинают подготовку к новому спектаклю. Интересно и то, что лекала каждый раз делают с чистого листа, ведь в каждой постановке свои роли, образы и, соответственно, обувь. Не то что в магазине, где туфелька в туфельку. Здесь создают единичный экземпляр. Казалось бы, всего лишь туфли, а сколько тонкостей в этом ремесле!
— Шьем только кожаную обувь. Для артиста это рабочий элемент. У него нет времени на то, чтобы каждый раз разнашивать новую пару, — сразу на сцену. Поэтому важны и качественный материал, и точность эскиза до миллиметра, тот же карандаш должен быть заточен идеально. Случись даже небольшая погрешность — «сборки» неизбежны, — говорит технолог по индивидуальному пошиву кожаной обуви Надежда Мартюченко.
В профессии Надежда более 10 лет. Именно с нее начинается изготовление театральной обуви. Сначала — снятие мерок. Мастер вооружается линейкой и «сантиметром» и замеряет стопу. А если это сапоги, то еще щиколотку, икру и объем под коленом. Результат мерок — лекала и их последующая «разделка» на детали, которые затем идут на выкройку.
Шьют в театре не только сапоги и туфли. Порой реализуют и слишком уж оригинальные идеи.
— Шьем даже ботфорты и древнеримские сандалии. Все зависит от сюжета, — уточняет собеседница.
На вопрос, не утомляет ли такое художество, конструктор только улыбается, называя рабочий процесс сплошным творчеством.
— Обувь всегда разная, и это вдохновляет. Да и довольные артисты радуют. Вдвойне приятно, когда благодарят. Обычно говорят, мол, Надежда Николаевна, спасибо, как в тапочках отыграл, очень комфортно! Это и есть наша миссия — чтобы артист оттанцевал, будто босой, — отмечает Надежда.
Черные и белые?
Раскройщик мягкой балетной обуви Алла Жуковец и обувщик Наталья Кириленко уже 40 лет шьют балетки. Возле окна в миниатюрной мастерской примостились столы со швейными машинами, над ними — лампы дневного света, рядом громоздится стеллаж с готовыми балетками и заготовками. Не каждый день увидишь столько одинаковой обуви сразу, а тут всего-то заказ для труппы театра: репетиционные и для выступлений. Цвет и размер — по подсказке художника по костюмам.
В отличие от Н. Мартюченко Алла — конструктор и швея в одном лице.
— Это кажется, что все балетки одинаковые. На самом деле они разные. Одни актеры любят глубокие, другие — узкие, третьим такие плотные подавай, чтобы едва ли не по швам трещали, поэтому и лекала разные. В этом и интерес, — уточняет мастер.
Из непривычного — на каждую пятку нашивают небольшой кожаный пятачок для сцепки ноги с полом. Впрочем, и сам процесс пошива не менее любопытный, при этом требуется немало ручного труда: края складываются, балетки выворачиваются, потом их снова надевают на колодку, прикрепляют стельку, прострачивают на машинке. Затем обрабатывают канифолью, чтобы не скользили.
Ходить на репетицию актеры предпочитают в балетках телесного цвета. А цвет обуви на сцене уже диктует сюжет. К примеру, в «Лебедином озере» танцуют только в черных и белых. А у Шута и вовсе разноцветная пара.
Кстати, стирать балетки после использования на сцене в Большом театре не практикуют. Предпочитают шить новые. В месяц для труппы отшивают порядка 150 пар балеток, в год — почти 2 000.
— Большой театр публика любит. Некоторые театроманы на премьеру ходят с биноклем не только чтобы следить за сюжетом, но и рассмотреть каждую деталь костюма. Представьте, что подумает зритель, если балетки у артиста будут изношены? Поэтому шьем новые и столько, сколько нужно, — рассказывает мастер.
— А себе хотя бы тапочки сшили?
— Ох, нет! — смеется Алла. — Я по дому босиком хожу, спортсменка в прошлом все-таки.
Фото автора и из архива театра
