Надежда Дмитриевна сердито посмотрела на сына:
— Женя, сколько можно терпеть выходки Серёжи? Мальчику уже десять лет, а он ведёт себя просто отвратительно: всё портит, отказывается есть, вчера разбил мою любимую чашку. Никогда не думала, что у меня будет такой внук. А если ты считаешь его своим сыном, то будь любезен воспитывать его нормально.
— Мам, мне кажется, что ты слишком придираешься к нему. И не надо во всеуслышание говорить, что Серёжа не мой сын. Я считаю его своим, и мне всё равно, кто его биологический отец. В конце концов, народ правду говорит: «Не тот отец, кто родил, а тот, кто вырастил».
— Я пытаюсь объяснить тебе то же самое, — рассердилась Надежда Дмитриевна. — Ребёнком надо заниматься, а вы с Леной спихнули его на меня и рады-радёшеньки.
— Мам, ты же знаешь, что мы всё время на работе: Лена в больнице, я в части. У меня вообще рабочий день ненормированный. И когда ты приезжала к нам, сама обещала, что будешь смотреть за внуком. Что изменилось?
— Ничего, — поджала губы Надежда Дмитриевна. — Просто я думала, что вы родите мне настоящих внуков, а вы подсунули мне этого приблуду. А ты хоть знаешь, какой он грубиян и бездельник?
— Мам, а тебе не кажется странным, что он себя так ведёт только с тобой? Лично я не замечал за Серёжей ничего такого.
Надежда Дмитриевна тут же вспыхнула:
— Получается, что я вру? Женя, что ты себе позволяешь? Если бы был жив твой отец, он бы принял мою сторону. Ну а так, конечно, я одна. Я старая маразматичка, которая просто из ума выжила и теперь издевается над ребёнком. Ты ведь так считаешь? Хорошо, я буду молчать. И когда Серёжа будет устраивать мне тут истерики, тоже ничего не буду вам говорить. Делайте что хотите... Мне всё равно!
Надежда Дмитриевна горько заплакала и трясущейся рукой прикрыла глаза.
Евгений подозвал Серёжу:
— Ты не хочешь извиниться перед бабушкой? Посмотри, до чего ты её довёл.
Мальчик молча смотрел на него круглыми от испуга глазами.
— Я ничего не делал. Папа, правда...
— Серёжа, я не знаю, что тут у вас произошло, но ты наказан. Иди в свою комнату и не выходи оттуда, пока бабушка не позовёт тебя. Понял?
Мальчик кивнул и покорно пошёл к себе. Надежда Дмитриевна проводила его взглядом и слегка улыбнулась, но, встретив взгляд сына, тут же нахмурилась:
— Я тоже пойду к себе, что-то у меня разболелась голова.
— Иди, мама, — махнул ей Евгений. — Завтра Лена придёт с суток, и мы вместе обо всём поговорим.
Через десять минут он заглянул в комнату к матери, увидел, что она лежит с мокрым полотенцем на голове, и поморщился:
— Может, какие-нибудь таблетки купить? Давай давление измерим.
— Ничего не надо, сынок, — слабым голосом проговорила хитрая женщина, — я просто немного полежу.
— Ладно, мама, мне пора. Буду поздно. Ужинайте без меня.
— Хорошо, сынок. Иди...
Едва за ним захлопнулась дверь, Надежда Дмитриевна сбросила с головы полотенце, поднялась с постели, прошла на кухню и заварила себе чай. Потом сделала несколько бутербродов и приступила к обеду. Она и не вспомнила про наказанного мальчика, занимаясь своими делами. Через пару часов, утомившись, она прошла в свою комнату и легла отдыхать.
Задремала пожилая женщина быстро и не услышала, как Серёжа скользнул на кухню и открыл холодильник, чтобы найти что-нибудь съестное.
Мальчик хотел потихоньку достать кастрюлю с пловом, но, как назло, крышка громко звякнула, и ребёнок испуганно замер, прислушиваясь, не раздадутся ли шаркающие шаги Надежды Дмитриевны.
В самом деле, в глубине квартиры послышался глубокий вздох, а потом оттуда же раздался сердитый крик:
— Что ты там опять натворил? Ну, сейчас я приду! Получишь ты у меня!
Кастрюля выпала из рук мальчика, и плов рассыпался по полу.
В следующую минуту Серёжа заметался по всей квартире, а Надежда Дмитриевна пыталась догнать его и побольнее ударить веником.
— Ах ты паразит! — кричала разгневанная женщина. — Сколько продукта перевёл! Бессовестный! Живёшь на всём готовеньком и тут же гадишь, да? Я три часа этот плов готовила! А ты его по полу! Приблуда несчастная! Когда уже мой сын выгонит тебя вместе с твоей мамашей!
— Папа никогда не прогонит нас! Он нас любит! — не выдержав, крикнул мальчик.
— Да какой он тебе папа? Ты ему не родной! Твой отец какой-то алкаш! Он бил твою мать и тебя тоже бил! Потом на улицу выгнал зимой, среди ночи! А Женя подобрал вас, как щенков бездомных! Говорила я ему, чтобы не связывался с вами. Так нет, он меня не послушался! Я тебя, хулигана, в детский дом сдам! Пусть там с тобой воспитатели мучаются, а я не нанималась!
Слова бабушки были настолько ошеломительными, что Серёжа невольно замер.
И тут же ручка веника больно ударила его по плечу. Мальчик закричал и рванулся в коридор. Он выбежал из квартиры, не переодевшись и в комнатных тапочках. Ему почему-то казалось, что бабушка бежит за ним и кричит громко-громко:
— Бездомные щенки! Ты не родной... Твой отец алкаш... Не родной, ты не родной!
Визг тормозов раздался слишком поздно: Серёжа тихонько вскрикнул и упал на асфальт, отброшенный сильным ударом машины.
— Мальчика задавили! Мальчика задавили! — кричала на разные голоса улица, а бледный, испуганный водитель трясущимися руками набирал номер скорой помощи и говорил:
— Откуда он выскочил? Я не видел! Я ехал тихо, а тут он... Господи, только бы жил... Господи, помоги!
Скорая приехала на удивление быстро. Серёжу осторожно положили на носилки, донесли до машины, а потом, с включенными мигалками, повезли в больницу. В приёмном покое медсестра Лариса, узнав маленького пациента, побледнела и, пока его оформляли, побежала разыскивать Лену, его мать.
— Да ты с ума сошла! — воскликнула Лена. — Этого не может быть. Серёжа дома, с бабушкой...
— Серёжу везут в операционную. Лен, я что, твоего сына не знаю?
Елена побежала по коридору в другое крыло, где находилось несколько операционных.
К счастью, у Серёжи не было серьёзных травм, но пары переломов всё-таки избежать не удалось. Были ещё ссадины и ушибы, а вот сотрясение мозга оказалось лёгким.
Но Елена, когда увидела сына в бессознательном состоянии, впала в истерику. Она никак не могла успокоиться и не сумела даже позвонить мужу. Это сделала за неё Лариса.
Женя примчался в больницу очень быстро.
— Как это произошло? Мама звонила тебе?
Лена покачала головой. В объятиях мужа она почувствовала себя спокойнее, а он, уже успевший поговорить с врачом, обнадёжил жену, что с Серёжей всё будет хорошо.
— Я ничего не понимаю, — покачала головой Лена. — Он был на улице раздетый, в тапочках. Женя, на улице ноябрь. Знаешь, у меня такое ощущение, что он просто сбежал из дома. Но почему?
— Не волнуйся, милая, я во всём разберусь.
Только когда он убедился, что сыну ничего не угрожает и что успокоившаяся Лена остаётся рядом с сыном, Евгений поехал домой. Дверь ему открыла испуганная Надежда Дмитриевна.
— Сынок, — заговорила она возмущённым тоном, — представляешь, этот негодник сбежал из дома. Даже куртку свою не надел. Вот где его искать? Может быть, у соседей с детьми заигрался?
— Давай с тобой, мама, сейчас посмотрим кино, а потом поговорим про Серёжу.
— Какое кино? — удивлённо проговорила Надежда Дмитриевна.
— Минутку терпения. Понимаешь, мама, я давно перестал верить твоим словам, потому что прекрасно знаю тебя и знаю своего сына. Он не может себя вести так, как ты говоришь об этом. Да, я тебе не верю. И поэтому, втайне от тебя, поставил камеры по всей квартире. Так что садись на диван, устраивайся поудобнее. Сейчас мы вместе с тобой всё посмотрим.
Если честно, я хотел сделать это завтра всей семьёй. Но Серёжа теперь долго не появится дома. Поэтому смотреть записи мы будем сами.
— Почему Серёжа не появится дома? — похолодев от неприятного предчувствия, проговорила Надежда Дмитриевна.
— Потому что он сейчас находится в больнице в тяжёлом состоянии. У него перелом ноги, множественные ушибы и ссадины. Кое-где рассеченную кожу пришлось зашивать. И я очень хочу знать, как он оказался на улице раздетым и фактически босиком.
****
Глядя на экран и слушая свои крики, Надежда Дмитриевна застыла как изваяние, а потом горько заплакала.
— Я не хотела, чтобы так всё получилось. И вообще, я не хотела, чтобы ты женился на ней. Чужой ребёнок — это всегда чужой ребёнок. Почему ты не подарил мне родных внуков?
— Потому что я бесплодный, мама, — спокойно проговорил Евгений. — Я прошёл тысячу обследований, и разные врачи подтвердили мне это. Я поэтому расстался с первой женой. Она сотню раз упрекала меня в том, что не может от меня забеременеть. Но разве я виноват в этом? А потом я встретил Лену. Ты знаешь, при каких обстоятельствах. Встретил и полюбил. И её, и Серёжу. Я воспитал его, он мой сын, и по-другому не будет.
— Женя, я не хотела...
— Я больше тебе не верю, мама. И ещё. Я не хочу, чтобы Лена и Серёжа возвращались сюда. Поэтому ты останешься жить здесь, а мы с ними переедем в другую квартиру.
— Но я не хочу одна, — заговорила Надежда Дмитриевна. — Женя, ты не можешь со мной так подло поступить.
— Но ты ведь так поступила с нами, мама.
Прошло полгода. Елена уволилась из государственной больницы и теперь работала в частной клинике. У неё появилось намного больше свободного времени, которое она могла проводить с сыном.
Серёжа чувствовал себя хорошо, он уже восстановился после операции и с нетерпением ждал июня, потому что папа обещал отвезти их с мамой на море. Серёжа был на море только один раз, тогда ему едва исполнилось четыре года, и он почти ничего не помнил.
Елена радовалась, что сын повеселел, стал общительным и спокойным. А ещё он поправился и его всегда впалые щёчки порозовели и округлились. Одно только беспокоило Елену: муж так и не помирился с матерью и не собирался прощать её. Евгений так и не рассказал жене о записях с камер, Серёжа тоже не стал жаловаться матери, но она и так догадывалась, что вся проблема была именно в Надежде Дмитриевне.
А старушка жила одна в пустой квартире и лила горькие слёзы, проклиная свою несчастную судьбу. Она так и не поняла, в чём была виновата, и не хотела просить прощения у мальчика. И только холодная, одинокая старость пугала её. Но женщина верила, что сын однажды всё-таки её простит.
Она ведь старалась для него, как же это можно не понять?
Спасибо за то, что поставили лайк 🙏🏼 Пусть у каждого из вас будет самая добрая свекровь и самая милая теща 💖