- Ну, открывай шампанское! Ты ведь для меня его привез! – Наталья по-хозяйски поставила на стол фужеры.
Василий усмехнулся:
- Почему ты решила, что для тебя? У нас есть повод получше.
Наталья подняла брови:
- Повод? Это какой же?
- Очень серьезный, Наташа, очень серьезный, по крайней мере для меня. Да и для девочек тоже.
Наталья напряглась: что такое она пропустила, что так важно для Василия и для девочек?
- И что же это такое? – спросила она.
Василий удивленно посмотрел на нее:
- Ты действительно не знаешь?
Наталья раздраженно дернула плечом: она действительно не понимала, о чем говорит Василий, но чувствовала, что, видимо, знать она должна.
В коридоре звякнула щеколда двери.
- Папа! – закричала оттуда Катя. – Папа, ты приехал!
Она вбежала, бросилась к Василию, повисла на его шее.
Василий обнял дочку, Наталья заметила, как повлажнели его глаза.
- Привет, доча! Как дела?
- Отлично! А тетя Валя?
- Она не приехала. Ей скоро рожать – уже тяжело ездить. А Танюша?
- Она ж теперь работает, бывает, задерживается. Но скоро приедет, она ж знает, что ты приехал!
Наталья смотрела на них, и в ее сердце закипала злость и на Василия, и на мать, и на дочек. Они, видите ли, семья! А она? Она дала им жизнь! А могла и не дать! Особенно ей, Кате. Она ведь не хотела рожать через год после первой, но Василий уговорил. Ну вот – опять Василий! Выходит, благодаря ему родилась Катя!
- Давайте ужинать будем, - вошла Клавдия. – Танюша может задержаться. Катя, помоги мне!
Они вышли в кухню, Наталья освободила стол, протерла клеенку на нем. Катя быстро принесла тарелку с хлебом, солонку, Клавдия несла стопку тарелок, вилки. Наталья понимала, что должна бы присоединиться к ним, но не могла: слишком все слаженно у них получалось, не хотела она встревать между ними.
Она вышла в свою комнату, пытаясь вспомнить, что за событие, к которому Василий привез шампанское. Сегодня 14 октября, значит... Ох! Наталья стукнула себя по лбу: завтра день рождения матери! Как она могла забыть? А в общем, она уже давно не поздравляла ее – все некогда было, а потом и вовсе не думала об этом. А он, значит, помнит!
Наталья закусила губу: завтра все начнут поздравлять Клавдию, а она, значит, нет? Она лихорадочно думала, как выйти из положения. Конечно, можно утром просто сказать слова, а вечером преподнести подарок. Но тогда все поймут, что она не готовилась к этому. Можно сходить в здешний магазин, но что тут можно купить? И все-таки нужно сходить, но необходимо поторопиться: магазин закрывается рано. Она собралась, сказала, что нужно сходить в одно место, и убежала.
В магазине она рассмотрела почти все, что стояло на полках, но ничего приличного не нашла: это были скорее необходимые вещи, чем те, которые можно было бы взять в качестве подарка. Продавщица, собравшаяся уже уходить, с нетерпением ждала, когда Наталья обойдет все полки небольшого магазина. Наконец она спросила недовольным голосом:
- Что-нибудь выбрала?
- А что тут можно выбрать? – таким же голосом ответила Наталья.
- А что тебе нужно?
- Хочу матери подарок купить на завтра.
- А у себя в магазине, там, в районе, нечего выбрать?
- Какая тебе разница? - злилась Наталья. – Неужели у тебя нету ничего?
- Ну, есть... Смотря что.
- Покажи!
Продавщица вышла в подсобку и вынесла коробку с хрустальной конфетницей, несколько шелковых платков в упаковках, черную комбинацию с широкими кружевами внизу и вверху.
Наталья, недолго думая, взяла конфетницу и платок – куда ей комбинация?
Она показала еще на шоколадные конфеты:
- Взвесь килограмм! И этих тоже! - показала на другие.
- Заверни! – коротко сказала она, отсчитала деньги и быстро вышла.
- Хоть бы спасибо сказала! – прокричала ей вслед продавщица.
Но Наталья уже не слышала ничего. Она чувствовала себя отлично: пусть завтра кто-то из них подарит что-нибудь подобное! Наверняка что-то нужное, необходимое в хозяйстве дарить будут!
Ее ухода, кажется, никто даже не заметил, или сделали вид, что не заметили. Все сидели в кухне, о чем-то разговаривали, смеялись.
Вскоре после ужина все улеглись, Василий лег на веранде, хотя было уже прохладно. Клавдия отнесла ему ватное одеяло, пуховую подушку.
- Не замерзнешь? А то давай я там лягу, я не люблю жару, в прохладе лучше спать.
- Ну вот я и посплю.
Наталья дождалась, когда все уснули, накинула на кружевную рубашку халат и осторожно вышла на веранду. Василий уже посапывал, укрывшись по шею одеялом. Наталья осторожно залезла под одеяло, не откидывая его, обняла Василия. Он сначала тоже положил руку на нее, но тут же вздрогнул, сел в кровати.
- Ты что тут делаешь? – громким шепотом спросил он.
Наталья молча обняла его, тяжело дыша, поцеловала в шею, потом в грудь... Василий глубоко вдохнул воздух, закрыл глаза. Наталья шептала какие-то слова, и Василию на мгновение показалось, что вернулись те дни, когда от нее у него кружилась голова, когда он был готов на все, лишь бы она обняла его...
Он резко встал, оттолкнув Наталью. Он тряхнул головой, будто хотел стряхнуть что-то противное.
- Уходи, если не хочешь, чтобы я стал говорить громко! Ты хочешь, чтоб дочки это слышали?
- Идиот! – проговорила Наталья, надела халат и ушла.
Клавдия, сидя на кровати в своей комнате, слушая мерное сопение девочек, покачала головой: как же так случилось, что ее дочка стала такой эгоисткой? Нет для нее ничего святого! А ведь росла в любви и заботе, не знала недостатка ни в чем, никто из деревенских девчонок не одевался лучше нее! Клавдия легла, слезы полились сами.
А утром Наталья встала как обычно, чтобы успеть на автобус, и услышала сдержанный разговор в кухне. Она вышла. Таня и Катя жарили оладьи, на столе стояли цветы в вазе, блюдца со сметаной, с вареньем, чайник готовился кипеть.
- А где именинница? – бодро спросила Наталья. – Неужели еще спит? На нее непохоже.
- Да нет, мама Клава с папой управляются во дворе, а мы вот завтрак готовим.
Наталья высыпала конфеты в новую вазочку, поставила их на стол.
Вошли Клавдия и Василий.
- Ну вот, все в сборе! – сказал Василий, - пора поздравлять именинницу.
Девочки с радостными лицами повернулись к ним, закричали:
- Поздравляем!
Потом Таня быстро принесла из комнаты сверток, с загадочными лицами развернули его, и Клавдия всплеснула руками: перед ней сверкала черная кофта с люрексом.
- Это Таня сшила, - не удержалась Катя, - мы купили ткань, а Таня сшила. Сама! Нравится?
Клавдия осторожно взяла блузку. Она была, конечно, хороша: длинный широкий рукав, воротник переходил в длинный шарфик, завязанный в бант. Она переливалась серебряным блеском. Девочки поцеловали Клавдию с двух сторон.
Василий тоже достал сверток, развернул его.
- Это Валя связала сама, - сказал он, доставая из свертка длинную безрукавку на пуговицах.
Наталья почувствовала, что ее вазочка и платочек выглядят по меньшей мере скромно по сравнению с подарками дочек и Василия. Она достала платок, положила его на плечи матери, показала на вазочку с конфетами:
- У меня поскромнее будет подарок, но от чистого сердца. Чтоб сладко было и красиво в жизни.
Клавдия была растрогана, она рукой вытирала глаза. Василий открыл шампанское.
- Ой, а мне нельзя! – воскликнула Катя. – Мне на занятия!
- Да мы по чуть-чуть, только губы намочим, а вечером уже выпьем, - сказал Василий.
Наталья весь день на работе думала о том, что выглядела она сегодня утром, конечно, не лучшим образом. Ее не волновало то, что она забыла о дне рождения матери, что чужой человек, Василий, помнит об этом! Она все больше чувствовала неприязнь ко всем, кто ее окружает.