Подруги говорили: “Надо быть смелее, не дрейфь”.
Мама жаловалась: “Ты никого никогда не найдёшь, если будешь сидеть на одном месте! Мы с отцом хотим тебе счастья. А себе внуков”.
В пустой однушке тикали неумолимые часы, каждую секунду отмеряя одиночество хозяйки.
Все эти “подгонялки” и наставления кружились у Иры в голове раздражающим мыслеворотом, пока она неотрывно пялилась на симпатичного коллегу. Как всегда. Уже третий месяц подряд.
Несмотря на то, что они работали в открытом офисе, и их столы стояли друг напротив друга, Дима встречался с ней взглядом максимум пару раз за рабочий день. Ире не хватало опыта понять: то ли она совершенно не интересна парню, то ли наоборот, и он просто адски смущается. Когда его взгляд касался Иры, то отскакивал от неё, будто его обжигало. Затем парень склонял голову к клавиатуре и скромно-загадочно улыбался. Джоконда офисная.
Ира пялилась на него беззастенчиво, и этот образ уже отпечатался у неё на сетчатке: ухо с остреньким кончиком (почти как у эльфа), широкая стиснутая челюсть, ямочки на щеках, когда он “джокондился” улыбкой, что всегда скрывала зубы.
После расставания с Пашей год назад, у Иры не было отношений. Паша оказался героем не её романа. Он целых полгода жил с Ирой в съёмной квартире, за которую бОльшую часть платила она. В мелкой частной фирме, где Паша работал, постоянно задерживали зарплату — иногда на целых два месяца.
Ира не могла понять, почему работники не подают в суд — ведь на дворе не девяностые, и нерадивого частника жёстко накажут за такие фокусы. Но Паша сурово говорил ей не вмешиваться. Мол, возмущаться ещё хуже — никаких письменных договорённостей с частником у сотрудников нет.
Хозяин может безнаказанно собраться и исчезнуть из города, не выплатив положенную зарплату. А так хоть с задержкой, по несколько тысяч, но платит. И не уволишься — ведь тогда можно вовсе не получить заработанное. Да и в городке не так много найдёшь работы аж за сорок тысяч рублей!
Из-за денег у них были ссоры.
— Не дави на меня! — ругался Паша. — Ты меркантильная. И агрессивная, как мужик. Хватит капать мне на мозги!
Ире в конторе платили больше, но она не хотела признаваться Паше. Есть вещи, которые нельзя говорить мужчинам. Они ранимые, мнительные. Вдруг начнёт комплексовать, а то и вовсе потенция пропадёт, если не будет чувствовать себя настоящим мужчиной? Но содержать “настоящего мужчину” за свой счёт в её планы не входило, а увольняться и искать нормальную работу Паша отказывался. Поэтому с ним пришлось расстаться.
Насчёт Димы Ира была уверена точно: его заработок такой же, как у неё — видела она одним глазком зарплатные ведомости. И задержек платы у них в конторе точно нет.
Теперь, сжимая карандаш в нерешительности, она кусала губы, пытаясь принять судьбоносное решение. Может, пора перестать вести себя как влюблённая девчонка? Не школьница уже. Она неотрывно буравила взглядом очаровательное эльфийское ухо Димы, который сидел боком — так можно и дыру просмотреть.
“Он никогда не сделает первый шаг, — думала Ира. — Максимум на корпоративе ограничится коротким разговором за выпивкой. Можно вечность прождать его инициативы”. Нет уж, хватит.
В отличие от Иры, остальные коллеги неотрывно буравили взглядами часы на стене. Как только на табло загорелись цифры “17:00”, все как по команде зашевелились, засобирались, заскрипели компьютерными стульями. Кабинет огласили шумные голоса, обсуждающие, как славно можно будет провести сегодняшний вечер.
Набравшись смелости, Ира вышла из-за стола и заставила себя пройти к столу, где сидел Дима. Словно продавила себя через сгустившийся, сопротивляющийся воздух.
Длинная тень Иры упала на документ, который Дима заполнял строгим колючим почерком. Она привлекла его внимание: парень с удивлением поднял голову.
Ира вперилась в его серые глаза под длинной чёлкой. “Только не быть агрессивной, как мужик. Понежнее”.
— Привет, Дим, — сказала она уверенным недрогнувшим голосом. — Пошли, чаю попьем вместе.
Она мысленно дала себе пинка — предложение прозвучало нагловато, будто не предполагало отказа в принципе. Не вопрос, а приказ. Мужчины не любят давления. Да никто не любит.
— Э… ладно, — улыбнулся Дима, на этот раз не по-джокондовски, а настоящей, белозубой смущённой улыбкой. — Сейчас, допишу только. Пару минут.
Ира выдохнула с облегчением. Получилось!
Она улыбнулась, пытаясь скрыть волнение. Вернувшись на рабочее место, достала из шкафа пальтишко, медленно надела его, пока компьютер выключался со стандартным звуком “виндоус”.
Дима, явно торопясь, собрал бумаги, вырубил компьютер и натянул куртку, суетливо запихивая руки в рукава, так что швы затрещали. Ира поняла: он не хочет заставлять её ждать. Хороший знак.
— Пойдем? — улыбнулся он.
Промозглый город встретил их холодным ветром с мельчайшей моросью. Бр-р-р. Но спустя несколько минут прогулки Ира уже не чувствовала сырости. На душе так тепло стало, когда они шли по опавшим листьям, которые не успевали сметать дворники, и непринуждённо болтали о неважных мелочах. Словно были друзьями, без неловкости.
Хотя Ира и держала Диму под локоть, вела и направляла она. Дима иногда не сразу отзывался, когда она поворачивала — потому что он смотрел на свои ботинки.
Некоторое время они даже шли, держась за руки, как школьники, под мрачным темнеющим небом. Это было волнительно и приятно. Ира уже забыла, как это — прикасаться к другому человеку не случайно, а вот так, с удовольствием.
Ира довела Диму до своего подъезда, завозилась в сумке, отыскивая ключ. Дима заоглядывался на фасад дома:
— А здесь что?
— Я тут живу. Одна. Снимаю квартиру на втором этаже, номер семнадцать. — Ира постаралась скрыть волнение. Парень, девушка, наедине в квартире — ситуация выглядела не совсем прилично, но она ведь решилась, верно?
— Хочешь переодеться, чтобы в кафе идти? — спросил Дима.
— Э-э… Я не сказала, что мы идём в кафе. — Она улыбнулась кокетливо — смущаться надо было раньше, чего уж теперь.
Отомкнув дверь, она вошла в подъезд и призывно поманила его пальцем.
Но Дима не входил. Охваченный тревогой, он мялся у входа. Его теплота, словоохотливость, душевность — исчезли. Ира ужаснулась: она всё испортила. Передавила, была слишком настойчивой. Сложившееся между ними новое, хрупкое и нежное рассыпалось вмиг, как цветок сминается под подошвой хулигана.
— Я… извини, мне надо идти… Я забыл совсем… — Дима отпрянул от неё на шаг.
— Что? — пожала плечами Ира. — И почему это? К чему были все эти взгляды, улыбочки? Три месяца уже! Ты думаешь, я каждого встречного к себе приглашаю? Я проявила инициативу, потому что от тебя её не дождёшься. Мы застряли на месте. Не волнуйся, я не собираюсь тебя насиловать. Я просто позвала тебя выпить чаю. — Её обиженный голос становился всё тише. — Мы могли поесть и посмотреть кино, какое хочешь…
— Да я… Ты прости. Мне идти надо, — неловко развернувшись на пятках, Дима отошёл от двери на несколько шагов. И зачастил по улице, будто стараясь убраться оттуда как можно скорее.
Брошенная Ира растерянно перебирала ключи в руке. Что она сделала не так? На каком моменте ошиблась? Столько нервов ей стоило это приглашение — а он даже не объяснил, в чём дело, почему он отказался.
Вот и пойми этих мужиков. Сами активными быть не хотят, ждут, когда к ним подойдут. Но женская активность им тоже не по душе.
Она грустно поднялась в квартиру, сбросила пальто и ботинки в прихожей. По телевизору шла “Теория большого взрыва” — то, что надо для одинокого вечера отвергнутой женщины.
Ира сделала в микроволновке попкорн, переоделась после душа в мягкую трикотажную пижаму и уже собиралась развалиться в кресле перед телевизором, чтобы погоревать как следует. И тут раздался звонок в дверь.
— Можно? — На пороге стоял Дима с джокондовской улыбкой и сжимал в кулаке яркий букетик астр. — Ты меня извини, пожалуйста. Я думал, мы в кафе идём, вот и согласился сразу. Я действительно хочу быть с тобой. И чай хочу, и всё, что захочешь. — В его взгляде Ира увидела ту же теплоту, как тогда, когда они шли по мокрому тротуару под руку. — Просто я… У меня проблема была… Носок был протёртый.
Он уставился в пол, вспыхнули алым от смущения его эльфийские уши.
— Носок? — ахнула Ира.
— Угу… Я не ожидал, что ты в гости позовёшь. Снял бы ботинки — а там дырка. Нет, я не хожу в дырявых, — поспешил он оправдаться. — Они посреди дня порвались. А теперь я домой сходил и другие надел, и вот… — Он протянул ей астры.
Ира засмеялась от умиления, глядя на него снизу вверх. Ну что за ерунда его беспокоит? Она нашла замёрзшие пальцы Димы, переплела со своими и потянула на себя, в квартиру.
— Пойдём, — сказала она. — Тебе не надо было об этом беспокоиться. Что я — не понимаю, что ли? Я же свой человек. Снимай и ботинки, и носки свои… И я тоже что-нибудь сниму…
Ставьте 👍, и я напишу для вас ещё много милых рассказов.