В сериале «Её звали Никита» Дэвид Хемблен сыграл Джорджа. В прошлой статье я подробно рассказывала об этом персонаже, а сегодня дам выдержки из интервью с актёром, опубликованном в книге «Внутри Первого Отдела». Всё интервью дословно переводить не буду, возьму только самое важное — то, что касается съёмок в «Никите».
Крис Хейн описывает Дэвида Хемблена как человека, перед которым хочется выпрямиться, хотя сам актёр невысокого роста. Отчасти это связано с тем, что первой профессией Хемблена было преподавание истории Средних Веков в университете Торонто, и в жизни он вёл себя соответствующе. В середине 60-х на Хемблена случайно обратил внимание один из режиссёров и пригласил его в театральную постановку. Несколько лет Дэвид пытался совмещать преподавание и работу актёром, но потом сделал выбор в пользу второго.
Почти 20 лет Хемблен провёл на театральной сцене, а к началу 90-х перешёл на телевидение. До «Никиты» у него уже был внушительный послужной список: около 30 фильмов и 12 сериалов. Он был известен и за пределами Канады, и имел опыт работы с крупными американскими режиссёрами (например, с Дэвидом Кроненбергом).
Забавно, что в «Никите» ему сначала предложили роль Дэвида Фэннинга для серии «Одержимая». Потом создатели поняли, насколько абсурдно будет звучать из его уст комментарий про задницу Лизы, и отдали роль другому актёру.
Я заметил, что ты часто играешь авторитетных людей. Ты сам выбираешь такие роли или тебе такие предлагают?
Да, обычно именно такие роли мне предлагают. Хотя в театре у меня более широкое амплуа. Иногда это меня задевает. Отчасти это связано с тем, как я выгляжу: с моим лицом, голосом, общим впечатлением, которое я произвожу. Как видишь, я не слишком высок, но люди часто думают, что я выше, чем есть на самом деле. Камера видит во мне нечто тяжёлое, и я это использую в работе.
Как по-твоему, такие роли сложные?
Если мы говорим о сериалах и эпизодических ролях, то нет. Я всегда пытался сбросить с себя «серую шляпу». Мне почти никогда не предлагают белую, только чёрную, а я всё пытаюсь заполучить какой-то другой цвет.
Могу предположить, что играть чёрно-белых персонажей — это скучно?
Да. Джордж — крепкий орешек, неприятный и двуличный, и время от времени я пытался добавить ему какую-то изюминку. Зритель должен был поверить, что в своём костюме за 2 тысячи долларов и с его безупречными манерами Джордж мог в любой момент достать пистолет или применить приёмчик из карате.
Тебе предложили роль Джорджа после того, как продюсеры решили найти кого-то на замену Яну Рубсу. Как тебе удалось заполучить эту роль?
Я тогда снимался в сериале «Земля: Последний конфликт», и нам устроили ужин в ресторане. Я увидел, как один из продюсеров поднимается по лестнице на второй этаж, и пошёл за ним к бару. Там были ещё и другие продюсеры и разные деятели кино, но я вдруг осознал, что никого из них не знаю. Оказалось, что на втором этаже находилась съёмочная группа «Никиты», а на первом — из моего сериала. Просто так совпало. Я спустился к своим, а через пару дней мне позвонили и пригласили на встречу с Джейми Полом Роком. Он заметил меня в ресторане. Удивительно, правда?
Что сказал Джейми на встрече?
Я задал пару вопросов, вроде: «Что это за человек?» и «Откуда он взялся?» А Джейми только отвечал: «Не знаю».
И кем же для тебя стал Джордж, когда ты начал его играть?
Мне пришлось принять несколько быстрых решений. Я решил, что он будет британцем. Он явно был жестоким типом, способным убить свою бабулю при необходимости. Я не хотел превращать его в немца или в русского, потому что подобные роли я уже играл. К тому же, Ян (Рубс) использовал славянский акцент. Поэтому я решил, что Джордж будет британцем. Но не богачом из Оксфорда или Итона, а человеком из рабочей семьи среднего класса.
Тем, кто добился всего сам?
Да. Скорее всего, он служил в каких-то элитных войсках, а потом перешёл в секретную службу. Он получил повышение не потому, что у него были связи, а потому что был умён. Вот так я его себе представлял.
В третьем сезоне Джорджа показывали и с других сторон. Его разговор с Майклом об умирающих детях намекает на то, что у него есть сердце. Ты воспринял это так?
Нет.
Ты считаешь, что Джордж просто манипулировал Майклом?
Да. Я всегда считал Джорджа исключительно двуличным человеком. Он бы вполне мог использовать неких умирающих детей в своих целях. Это был мой выбор.
А в серии «Вниз по кроличьей норе» Джордж тоже солгал?
Ох уж эта серия! Сижу я такой на столе рядом с Альбертой и Джином и говорю: «А не пойти ли нам пропустить по стаканчику?» Нет-нет, конечно, с его мозгом ничего не случилось! (смеётся)
Почему, по-твоему, Джордж так ненавидел шефа? Не потому ли, что видел в нём себя?
О, да, они друг друга стоили!
Как ты считаешь, Джордж верил в идеалы Первого Отдела?
Я считаю, он верил в эффективность и в процессы управления. Если бы Отдел производил болты или выращивал тюльпаны, он бы и этим хорошо руководил. Те, кто управляют большими компаниями, далеко не всегда являются монстрами. Нацисты тоже приходили домой, слушали Баха и играли с детьми. А потом шли на работу и организовывали что-то вроде холокоста. Многие из них работали с мыслью, что евреи — это болты или тюльпаны. «Хотите, чтобы я это сделал? Хорошо, я это сделаю». Абсолютно аморально.
Подобная аморальность довольно часто появлялась в «Никите». Одной из отличительных черт сериала является его двусмысленность. Тебе нравился этот аспект?
Конечно! Честно могу сказать, что сниматься в «Никите» мне понравилось больше, чем в любом другом сериале. Сценарий был очень хорош, потому что его прописывали как будто не до конца.
Сценарии всегда были очень минималистичные, и это было своего рода требованием Джоэла Сурноу.
Этот сериал был очень крутой. Было в нём что-то европейское. Однажды мы с Альбертой снимали сцену в центре Торонто, а по сценарию это был Париж. Я неплохо знаю Париж, и у меня тогда было чувство, что мы и правда в Париже. Действие могло происходить и в Лондоне, и в Берлине — и это всегда выглядело очень правдоподобно.
Джордж и Эдриан были обозначены в сериале как бывшие любовники и партнёры, но вы с Шан Филлипс так и не снялись вместе. Тебя это расстроило?
Я надеялся, что нам это удастся. А ещё я расстроился, что в пятом сезоне меня не воскресили. Фактически мою смерть не показали, так что всё это могло быть и фикцией. А ещё у меня была всего одна сцена с Никитой. Была ещё парочка, где мы с другими актёрами, но вот с ней наедине была только одна.
Точно. Больше всего ты работал с Альбертой Уотсон и с Юджином Робертом Глейзером. Как тебе такой опыт?
Мне понравилось работать с Альбертой и Юджином! Они очень тепло меня встретили. До этого мы с ними не пересекались, а тут с первой же сцены мы оказались на одной волне. Они говорили, что им понравилась идея с добавлением нового персонажа, и все втроём мы отлично сыгрались. Я получил большое удовольствие!
Ты одновременно снимался в сериале «Земля: Последний конфликт» и в «Никите». Насколько тебе было тяжело?
Очень легко. Хорошо, что продюсеры «Земли» разрешили мне сниматься и в «Никите» тоже, потому что в контракте было прописано иначе. Но они закрыли на это глаза, потому что всё равно планировали избавиться от моего персонажа.
В «Никите» от тебя тоже избавились.
Да, в том году меня убили три раза (смеётся). Проклятие научно-фантастических сериалов — это куча объяснений. В сценариях, как правило, много подробностей, сложный язык и длинные диалоги. В «Никите» же всё было иначе: можно было одним движением брови добиться того же, что монологом из восьми строк в любом другом сериале.
Съёмки в «Никите» чем-то отличались для тебя от съёмок в других проектах?
Нет. Обычно я работаю в Торонто и знаю половину съёмочной группы. На площадке «Никиты» царила приятная и расслабленная атмосфера, чем-то напомнившая мне работу с Дэвидом Кроненбергом и Атомом Эгояном.
***
P.S. Дэвид Хемблен скончался 16 ноября 2020 года. Последние десять лет своей жизни он не снимался в кино и сериалах.
***
Читайте также:
