– Бабуля! – крикнула Нина, подходя к калитке.
Из-за розовых кустов появилась высокая худая старуха в красной бейсболке и малиновом спортивном костюме с блестящими лампасами.
– Не зови меня так! – огрызнулась она вместо приветствия. – Слог «ба» ты проглатываешь, а «буля» звучит как собачья кличка.
– Почему? – удивилась Нина.
– Была у моей тетушки собака Буля. Бессовестное создание. Сколько раз она кусала меня за пятки! Каждый раз, когда ты называешь меня «булей», я вспоминаю эту вредину!
– За пятки? – расхохоталась внучка.
– Ну да. Выше достать не могла, была размером с варежку, – усмехнулась бабушка.
Она вытерла руки и обняла Нину:
– Здравствуй, солнце мое краденое!
– Солнце – понятно. Потому что рыжая. Но почему краденое? – смеялась Нина.
– Да потому что ты никак ко мне приехать не могла. Не отпускал тебя твой рабовладелец! А тут я тебя словно выкрала! Колись: самовольно сбежала?
– Уволилась, – вздохнула Нина. – Вернее, написала заявление «По собственному…» и ушла. По идее, полагается еще отработка, но я уже не могла терпеть. Устала я, сил моих больше нет!
Нина коротко обрисовала ситуацию с командировкой и кубком.
Бабушка жалостливо посмотрела на внучку.
– Сколько раз я говорила твоей матери, что нелюбимая работа – это ад. Ну и что, что ты в школе пятерку по математике имела? В итоге тебя имеют, дорогая моя! Мать засунула тебя на экономический, ты потрепыхалась, но отстоять свое мнение не смогла. Знаю, что ты терпеть не можешь свою специальность. Посмотри на себя – ты зеленая, как крапива!
Нина расхохоталась.
– Так я же Крапивина! И кличка у меня школьная – Крапива, ты забыла, что ли?
– Не смей оскорблять знаменитую фамилию! – погрозила внучке бабушка. – А тебе не мешало бы забыть свое дурацкое прозвище. Взрослая девица, уж тридцатник скоро светит! Хочется сравнивать себя с растением, то ты вообще-то не крапива подзаборная, а колеус, чудесный, яркий, эффектный.
Бабушка раскрытой ладонью указала на подоконник, где в глиняном горшке блаженствовал кустик с резными красновато-бордовыми листочками.
– Ладно, идем в дом, потчевать тебя буду. Голодная?
Спустя пятнадцать минут Нина уплетала нежнейшие вареники со сметаной, а бабушка пила какао из большой кружки. Бабуля всегда любила все большое и уютное.
***
Нина Владимировна обожала внучку, названную в честь нее. Но виделась с девочкой редко. Во-первых, работа. Во-вторых, не хотела докучать семье сына и портить отношения с невесткой, которая сразу в штыки приняла свекровь-профессоршу. Поэтому маленькая Ниночка виделась с бабушкой только по большим праздникам. Когда подросла, иногда забегала к ней после уроков в университет, на кафедру. Они тогда отправлялись в ближайшее кафе и ели пирожные с горячим шоколадом. Нина Владимировна сладкое любила не меньше внучки.
Когда Нина училась в восьмом классе, умер папа. И бабушка отошла на задний план. Мать недвусмысленно дала понять, что у нее начинается новый этап жизни, где «бывшим родственникам» не место. Нина Владимировна усмехнулась горько, но протестовать не стала. Смысл? Совсем испортить отношения? Нина Владимировна только попросила, чтобы внучка жила у нее на каникулах. Строптивая невестка не отказала, тем более что на Нину у нее теперь времени не было, намечался роман.
Нина души не чаяла в бабушке. Родители мамы жили далеко и не изъявляли желания увидеться с внучкой. Как-то Нина случайно узнала, что ее мама раздраконилась со своими родителями давным-давно. Те были против ее замужества, соответственно и внучка – дочь нежеланного зятя – была им не нужна. Ну и пусть. Нине вполне хватало одной бабушки, папиной мамы.
Когда мать объявила, что выходит замуж за Вадима, статного молодого красавца, на пятнадцать лет моложе, Нина Владимировна не стала читать нотации и внучке объяснила, что не стоит обижаться на маму.
– У тебя память о папе ведь никто не отнимает? – сказала Нина Владимировна. – Ты уже почти взрослая. Не сегодня-завтра сама семью создашь, так пусть мама попробует поймать свое последнее женское счастье.
Надо признать, Нинина мать действительно была счастлива в браке. Вадим боготворил жену. А то, что Нину в упор не видел, так на это девчонке было плевать. Она бы давно перебралась жить к бабушке постоянно, но мать запрещала. В последний школьный год мамуля чересчур увлеклась воспитанием дочери, тем более что времени у нее было предостаточно – Вадим заявил, что его жена не должна работать, и мать, чтобы не заскучать, пока муж на службе, все свое внимание посвящала Нине. Девчонка скрежетала зубами от этой заботы, но мать динамично и хладнокровно добивалась своей цели – отправить дочь на бюджетное отделение в институт. Да и вуз мать сама выбирала для Нины, и факультет тоже.
– Кому нужны твои пестики-тычинки? Много денег на них не заработаешь, – срывалась мать, когда видела, что Нина опять обложилась книгами по цветоводству. – В жизни тебе это не пригодится! Пойдешь на экономический, я сказала. А потом я тебе найду место в приличной организации, у меня знакомых много.
Нина не хотела учиться на экономическом факультете, но мать влепила дочери пощечину и заявила, что не позволит испоганить собственную судьбу.
– Ромашками и лютиками будешь на досуге любоваться, – сказала мать.
К своему несчастью, Нина поступила на бюджет в выбранный мамой вуз и училась, огрызаясь, под ее надзором. За это время озлобилась на весь мир, стала колючей и ненавидящей все, что даже косвенно относилось к ее специальности.
Когда Нина получила диплом, маменька живо устроила ее на работу бухгалтером в фирму, с директором которой, своим давним знакомым, договорилась сама. Правда, директор через год отошел от дел, а нанятый управляющий установил свои правила – с отсутствием отпусков и премий, а также с вручением никому не нужных кубков для поднятия корпоративного духа.
Как-то Нина пожаловалась маме, что ненавидит свою работу.
Та заявила:
– Ты сидишь целый день в теплом офисе за компьютером. Другие – вон – на улице холодной или в шумном цехе физически вкалывают. У тебя постоянный доход. Другие копейки считают. Не смеши меня! Ты мне еще спасибо скажешь потом!
Говорить спасибо Нина не хотела. Напротив, сожалела, что пошла на поводу у матери.
И только бабушка понимала внучку. Но советы Нины Владимировны ни мама Нины, ни тем более ее новый муж не воспринимали всерьез. И нисколько не расстроились, когда Нина Владимировна однажды заявила, что уходит из университета и уезжает в деревню насовсем.
«И слава богу, – чуть не брякнула невестка, – больше никто не будет Нинку портить и настраивать против нас».
И тут ждал сюрприз.
– Городскую квартиру я оставляю Ниночке, – сказала Нина Владимировна и протянула внучке связку ключей.
Эта новость Нинину маму и обрадовала, и насторожила. С одной стороны, мать теряла контроль над своим ребенком. С другой – Вадим уже не раз намекал, что пора бы Нине жить отдельно, он больше не хотел терпеть присутствие чужой взрослой дочери.
Поселившись в бабушкиной квартире, Нина превратила ее в сад – теперь она могла разводить цветы, чего мать категорически не позволяла делать раньше. Тут Нина чувствовала себя настоящей, собой. И была бы окончательно счастлива, если бы каждое утро ей не приходилось идти в ненавистный офис.
Наверное, протест против нечаянной командировки был просто поводом, чтобы навсегда избавиться от нелюбимого дела…
***
Нина включила телефон.
– Ого! Пятнадцать пропущенных… От начальника, главного бухгалтера, Таньки-секретарши… Мария еще из отдела сбыта звонила. Еще Славка, водитель… – перечисляла Нина.
– Потеряли тебя? – усмехнулась бабушка.
– А еще… мама раз пять звонила…
– Ничего, если решила – стой на своем, – Нина Владимировна обняла внучку, поцеловала. – Если хочется избавиться от того, что портит тебе жизнь, а ты это четко осознаешь, – иди до конца. Иначе будешь жалеть потом и сохнуть, как кактус, приправленный солью.
– Ба, ты самая умная, я тебя обожаю.
– Я тебя тоже. А если тяжело будет выслушивать неприятные слова, мысленно надень на себя пуленепробиваемый купол с отражающим эффектом. Поверь, будет гораздо проще. И даже матюгаться, как ты привыкла, не придется. Вся желчь, вся брань сама от тебя отскочит к тому, кто ее тебе посылает. Я такой купол на себя всегда надевала, когда к декану шла. Он у нас был вредина жуткая. Скольких девочек у нас на кафедре до слез доводил! А меня нет. Потому что я была «в домике»…
– Обязательно попробую твой метод!
Чтобы испытать мысленный купол, долго ждать не пришлось. Снова позвонила мама и, услышав голос Нины, начала кричать, что так, как поступила ее дочь, поступают только самые дрянные никчемные людишки, что на нее надеялись, а она, подлая, неблагодарная… И т.д.
Нина мысленно натянула на себя купол из защитного пуленепробиваемого стекла и представила, как все слова отскакивают от толстой стенки. Слушала, что говорила мать, и даже поддакивала.
Не услышав от дочери ни единого грубого словечка, мать растерялась:
– Нина? Ты здорова? Может, ты заболела? Доктора вызвать?
Нина показала бабушке большой палец и ответила:
– Нет, мамочка, доктора не надо. Я уже была у врача, и он мне сказал, что у меня синдром хронической усталости.
– Детка, как ты себя запустила! – ужаснулась мать. – Но у меня для тебя хорошая новость. Твой начальник дал тебе отпуск, дорогая. Ты трубку не берешь. Хорошо, что мой номер телефона есть в отделе кадров! Мне позвонили и передали, чтобы ты не беспокоилась. Отдыхай хорошо, милая! Но только позвони на работу, как сможешь, нужно переписать заявление.
Нина Владимировна посмотрела на внучку.
– Интересненько… И что такое ты знаешь, моя дорогая, что твой начальник не уволил тебя по статье, нарисовав прогулы, а предоставил отпуск после метания кубка? Да еще и бегают за тобой чуть ли не всеми отделами?
Нина озадаченно моргала.
– Сама не знаю… Может, надо было раньше метнуть? И в него, а не в секретаршу?..
Продолжение следует