Глава 36 / начало
Утром меня разбудил звонок телефона.
- Сегодня до полудня в СИЗО можешь привести родителей Никиты.- Спросонья, я не сразу понял, куда и кого везти. На улице только светало. Я глянул на часы, пять тридцать. Он вообще спит когда-нибудь? Посмотрел на Есению. Приоткрыв глаз и поняв, что я никуда не собираюсь, натянула одеяло на голову и засопела. Я тоже попытался последовать её примеру. Не получилось. Сон, как рукой сняло. Не выходило из головы вчерашнее поведение Есении. У меня сложилось впечатление, что она знала о не возможности снятия венца. По крайней мере, даже не расстроилась. Хотя она и не очень-то верила в него. При первой же встрече заявила, что это только выманивание денег. Я опять посмотрел на Есеню. Девушка мирно сопела, уткнувшись носом в подушку. Вот не пойму я своего отношения к ней. Да она мне нравиться, но вот нежности, желания защитить, укрыть, я к ней не испытывал. Я вспомнил Татьяну. Вот кого мне хотелось окутать заботой, хотелось дать отдохнуть, даже сделать банальность, принести чай в постель. Таня этого не любила. Считала глупостью.
Я всё же встал, вышел на кухню. Займусь домашними делами. Надо занести дрова для растопки. Вавила Силыч огонь ночью в печи поддерживает, но её надо почистить от золы. И заново растопить. Почему-то пришли на ум слова корреспондента, что-то он рассказывал по радио, я не вслушивался. Помогал, какой-то пенсионерке вести домашнее хозяйство. В частном секторе и ужасался, что каждый день надо чистить печь от сажи. Тьфу ты! Откуда таких берут? Он корреспондент! Он Глас народа! Он должен, нет, обязан быть грамотным! Я даже со злостью выключил передачу. Вот слушает её сейчас какой-нибудь недоросль, сидящий на двадцатом этаже, и будет уверенный, что в печи сажа. Ну, нет, она там тоже есть. Но не чистят от сажи печь ежедневно. Один - два раза в год. Дымоходы прочищают. Чего вспомнил? Занёс и положил у печи две охапки дров, два ведра угля. Сейчас растоплю, уголёк закину, и заговорит наша печурка теплом и добром. Пока я возился с печью Вавила раскочегарил самовар. В самый раз чаёк горячий после работы выпить.
- Твоя Есеня все отвары приготовленные мной выплеснула. - Прихлёбывая чай, пожаловался Васятка. - Готовить ещё?
- Нет, — Я усмехнулся, — зачем хорошие травы портить. Ты обиделся?
- Не знаю, пожал плечами Васька, — но если Вавила её начнёт пугать, я вмешиваться не буду.
- Понял. А тебя, чем успела обидеть Есеня? - Повернулся я к домовому.
- Не привыкший я к такому обращению. - Макая оладушек в сметану, проворчал он.
- К какому?
- Ни к какому. Да ладно семья, какая обывательская. Ты в дом к ведьмаку пришла, будь добра и веди себя соответственно. - Поднял вверх палец Вавила.
- Не пугай её, хорошо? - Вавила неопределённо повёл плечами. - Обещай, — не отступал я.
- Обещаю. - Нехотя согласился он. - Вот чего тебе Марину не выбрать? И детки хорошие, и сама умная.
- Давай закроем тему. - Оборвал я разговор, — я сам разберусь, хорошо?
- Ты с кем разговариваешь? – Потягиваясь, на кухню вышла Есеня.
- С Вавилой и Васяткой, - честно признался я. - Чай пьём.
Есения посмотрела на меня вопросительно. Потом вздохнула и вышла из кухни, вздохнув.
- Уже не смешно.
Нда, и показаться домовой ей не может. Должна быть хоть капля веры. А её нет.
- Миша, вы так добры, — прижималась к моему плечу Нина Яковлевна, — я уже отчаялась увидеть Никитушку. Мысленно простилась с ним. Вы, как позвонили, я и пиражочки успела напечь. Сметану вот положила. Можно ли передать будет?
- Думаю, да. Узнаем.
Встретится родителям с Никитой, разрешили в допросной комнате. Нина Яковлевна, как увидела сына, бросила сумку с продуктами и обмякла в его руках.
- Сыночек, кровиночка моя. Сыночка. - Всё гладила она по голове Никиту. Рядом, положив руку на плечо сына, стоял отец, не сдерживая слёз.
А я вдруг, чётко представил мать убийцы Татьяны. Я её не знаю, но возможно она такая же пожилая женщина, которая любит своё чадо. Какое бы оно не было. Он её сын. Я с силой ударил кулаком об стену.
- Что? - Прогудел дежурный, — слезу вышибло? Они это умеют. Как на курок нажимать, так ни о чём не думают. А как слезу вышибить, продумывают всё до мелочей.
- Тут не такой случай, — начал было я.
- Да ладно. Поверь, все случаи одинаковые.
Спорить и доказывать, что-то я не стал. Никита провёл с родителями почти час. Дежурному надоело караулить меня, смотреть в монитор и он прекратил свидание. Нина Яковлевна долго смотрела в след уходящему Никите.
- Миша, я слово дала Никитушке дождаться его. Спасибо вам большое. Вы не знаете, как Кира Львовна? Я Никитушку увидела, а она Илюшу уже никогда не увидит. Может, мы сможем, что-то для неё сделать?
- Пока не надо. Может, позже, — Ответил я, поражаясь, какие же люди всё же разные. У всех есть сердце, душа, разум. И как по-разному все смотрят на жизнь.
- Привет, — поздоровался со мной Остап, когда я зашёл в отдел.
- Привет, — покосился я на дверь. Вот оно марево. Никуда не делось. Остап проследил за моим взглядом.
- Куда-нибудь надо?
- Пока нет. А если и надо. Дверь меня не выпустит.
- Так на Диксон меня не выпустила, — напомнил мне Остап. - Ты чего пришёл, отпуск закончился?
- Нет. В архив надо. - Отмахнулся я от Остапа и отправился в кабинет к Варваре. Ключи от архива лежали у неё.
Ага, вот и адрес убийцы Татьяны. Я упорно не хотел запоминать его имя. Для меня этот человек уже не существует.
Заехал в детский сад. Отдал документы, узнал, что девчат можно приводить уже в понедельник, но пока до обеда. Посмотрят, как они себя будут вести. А там уже примут решение. Заведующая умилилась, узнав, что я отец одиночка. Интересно, как она отреагирует, что у девчонок разны матери?
По адресу, взятому в архиве, я приехал ближе к вечеру. Старый дом, ещё советской постройки. Небольшой дворик с клумбами и палисадниками. На дверях домофоны. Я уже собирался нажать номер квартиры, когда дверь пилимикнула и открылась. На крыльцо вышли три одинаковые девчушки, возрастом, наверное как Машка. Глянув на меня, улыбнулись, поздоровались. Одна из них придержала дверь. И на крыльцо выехала широкая коляска с двойняшками. Пандуса, чтобы скатывать коляску, никто строить не собирался.
- Давайте я вам помогу, — подхватил я коляску, помогая спустить.
- Ой, спасибо. Так удобно было. Виталя мой, сделал съезд, а домоуправ приказала убрать. Не положено. - Она вздохнула.
Симпатичная девушка, в недорогом, но хорошо на ней сидевшем, пальто. Чуть курносый нос, делал лицо, каким-то детским.
- Вы с тридцать девятой? - Поинтересовался я.
- Да. А вы кто? - Я растерялся. А кого я хотел увидеть, монстра? Змея трёхглавого? Хоть кого, но только не это милое создание с пятью детьми!
Я достал своё удостоверение. Она побледнела. Схватилась за грудь.
- Кто ещё?
- То есть кто ещё? - Растерялся я.
- Вы по какому поводу? - Взяла себя в руки женщина.
- Ваш брат. Владимир.
- Уф! - Она выдохнула. - Может, так не хорошо говорить, но у меня нет такого брата.
- Так, а? Адрес. Он был прописан... - Я совсем ничего не понял.
- Я вышла с детьми гулять. Давайте пройдёмся. До площадки. - Предложила она. - Меня, кстати, Оксана зовут.
- Миша, — протянул я руку.
- Что он ещё натворил? - Спросила Оксана.
- Ничего, он же сидит. Я так, стажёр, данные собираю, учусь допрос вести.
- Аааа! Понятно. Ну, спрашивайте. - Оксана села на лавочку.
- Мама у вас, где?
- Так это есть в протоколе. Ах, ну да, вы же учитесь. Записывать будете? - Поинтересовалась она.
- Я так запомню.
- Мамы не стало, когда мне было семнадцать. А если точнее семнадцать с половиной. Два брата и сестра погодки. Володя из них самый старший. Он на четыре года младше меня. Отца не стало ещё раньше, за три года до маминой смерти. Несчастный случай на работе. А у мамы передозировка. Да-да. Приличная семья была, когда-то. Мама уже после смерти отца скатилась. Связалась тут с одним. Он и Володьку... - Оксана всхлипнула. - Если бы вы знали, чего мне стоило эти полгода после смерти мамы продержаться, чтобы младших в детский дом не забрали. Володька тогда пообещал отчиму отомстить. Вот отомстил, — Оксана криво усмехнулась. - Он уже сидел, за хулиганство. Полтора года. Я простила. Володька валялся в ногах, прощения просил. А через неделю украл у нас крупную сумму денег. Мы на квартиру копили. Расширится, хотели. Я же вот, — она указала на своих деток, — всегда никак у всех. Два раза рожала, пятерых родила. Сразу в многодетные мамы прыгнула. А он украл. А потом ещё и женщину убил. Там представляете, доченька маленькая. - Оксана опустила голову. - Я найти хотела, помочь. А потом. В общем, я струсила. Плохо да? - Она с надеждой посмотрела на меня.
- Нет. Не плохо. Хорошо, что тогда не нашли. - Я встал и пошёл к машине. На душе было пакостно. Продолжение
