Господи! За что это девочке? Она ни в чем не виновата, а на ней уже клеймо. Розалия видела, как мать смотрела на дочь взглядом, полным ненависти. Разве можно ненавидеть своего ребенка? А если бы на месте девочки оказалась ее Азалия?
Глава 1.
День выдался тяжелый. Судили мужчину за растление дочери, которой на данный момент всего четырнадцать, а началось это семь лет назад. Розалия вела протокол заседания Суда.
Корявый, тщедушный мужичонка, в кургузом пиджаке с засаленным воротником, невозмутимо сидел на скамье подсудимых, как будто судили не его, а кого-то совершенно постороннего человека.
На первом ряду сидела девочка, с ангельским личиком, наивными глазами, с длинной косой цвета спелой пшеницы, вся такая ладненькая, аккуратная. Рядом с ней находилась только одна женщина, ее учительница. На стульях, позади девочки, пустота.
Через проход, тоже на первом ряду сидела изможденная, рано постаревшая женщина, мать девочки. За ней, на следующем ряду, расположилось несколько человек, по-видимому, ее родственники.
Первой давала показания девочка. Она поднялась со стула, перекинула косу на спину, одернула кофточку.
- Я была маленькая. Папа сказал, что я уже большая. Когда девочки становятся большими, папы с ними играют. Только об этом никому нельзя говорить, иначе папа не станет покупать игрушки и нарядные платья. Я и не говорила.
Потом я немного выросла, и от взрослых девочек во дворе узнала про все это. Я не хотела делать это с папой, потому что поняла, что так нельзя. Тогда он стал давать мне за это деньги. Каждый раз по сто рублей.
На вопрос Судьи, почему она рассказала не раньше, а именно сейчас, девочка ответила
- Потому что я услышала, как он делает это с мамой. Мне стало обидно.
Розалия писала, не пропуская ни одного слова. Ее колотило от возмущения. Этот вонючий сморчок сделал из своей дочери прос.ит утку. Своими руками выдрала бы все его хозяйство с корнем. Не только физически испортил дочь, но и морально. Она даже не понимает, что продавала себя. Несчастная девочка, что с ней будет дальше?
Следующим допрашивали подсудимого. Без тени раскаяния в голосе он рассказал, когда девочке было семь лет, жена месяц лежала в больнице. Не мог обходиться без женщины, а дочку он сильно любит. Не причинил ей никакого вреда, не искалечил, был очень осторожен.
Его долго допрашивали, сначала задавал вопросы адвокат, после, прокурор. Описать, с каким цинизмом и даже с удовольствием этот грязный ско.ина рассказывал подробности своего подвига, просто невозможно
Видимо, адвокату нужно было поговорить с подсудимым. Он попросил отложить заседание суда до завтра. Его просьба была удовлетворена.
Розалия перечитала протокол, нужно проверить ошибки, пока не забылось, кто и что говорил на заседании. Да, забудешь тут! Перед глазами так и стояло невинное лицо девочки и ее детский голос, произносивший страшные слова.
Господи! За что это девочке? Она ни в чем не виновата, а на ней уже клеймо. Розалия видела, как мать смотрела на дочь взглядом, полным ненависти. Разве можно ненавидеть своего ребенка? А если бы на месте девочки оказалась ее Азалия?
По спине пробежал озноб. Нет, с ее дочерью не может случиться ничего подобного. Рустэм ее очень любит, и он порядочный человек, он на такую подлость не способен. Хорошо, а какой-нибудь знакомый, сосед? Есть гарантия, что ее ребенок в безопасности? Никакой.
Почему Розалия не задумывалась об этом раньше, у нее не болело сердце за дочь? Потому что Азалия была под защитой бабушки. Теперь ответственность за ее жизнь и здоровье легла на нее, на Розалию.
Она набрала домашний номер Светланы Николаевны. Гудки. Трубку не берут. Почему-то стало тревожно на душе. Успокаивала себя, не первый раз гостит дочь у Светланы. Ей там нравится. Светлана такая же бабушка. Однако, тревога не отпускала. Позвонила еще раз. Бесполезно. Позвонила Рустэму
- Привет! Я не могу дозвониться до твоей матери. Позвони отцу, пусть ее найдет и перезвонит мне.
- Что случилось? Почему у тебя такой голос?
- Ничего не случилось, я беспокоюсь за Азалию.
- Ты, беспокоишься? Этого не может быть, ты никогда о ней даже не думаешь, не то, чтобы беспокоиться. Говори, что тебе от моей матери надо?
- Рустэм, я тебя прошу, просто позвони отцу, пусть доедет до Светланы и проверит, в каком она состоянии. Это так трудно сделать?
- Розаль, не у всех такая работа, как у тебя. Я не могу позволить себе болтать по рабочему телефону о пустяках. Записывай номер телефона отца. Разговаривай с ним сама.
До Рафаэля Каримовича дозвонилась сразу
- Папа, здравствуй! Пожалуйста, поезжай к Светлане Николаевне, проверь, все ли в порядке с Азалией и перезвони мне!
- Розалия, дочь, что случилось? У тебя такой встревоженный голос.
- Ничего не случилось, папа, просто я беспокоюсь за дочь.
- Розалия, не переживай, я уже с утра позвонил, узнавал, как внучка переночевала. Мы с ней разговаривали. Она хвалилась, что бабуля поведет ее в парикмахерскую, чтобы ей сделали такую же красивую стрижку, как у девочки в телевизоре. Сейчас я занят. Через часик освобожусь, съезжу к ним, скажу Светлане, чтобы позвонила тебе на работу.
- Хорошо, пап, спасибо.
Розалия положила трубку. Дед с утра позвонил, беспокоился о внучке. Ей, матери, и в голову не пришло узнать, как там дочь, которой всего четыре года. Думала, о чем угодно, о макаронах, о крупах, о постороннем мужчине, только не о дочери.
Стало ужасно стыдно и страшно. Перед глазами вставали жуткие картины. Может Светлана напилась и оставила Азалию одну на улице? Девочка может попасть под машину, ее может забрать ман.як, могут покусать собаки. Вообще, мало ли что может случиться с ребенком?
Позвонила Светлане еще раз. На этот раз трубку взяли
- Алло!
- Светлана Николаевна! Здравствуйте! Звоню узнать, как там моя Азалия?
- С чего это? Раньше ты никогда не звонила.
- Раньше Азалия была у Вас с отцом, сейчас одна. Как она спала? Не капризничала? Бабушку не звала?
- Не хочешь ли ты сказать, что не доверяешь мне? Какую бабушку Лиечка будет звать, если она спала со мной, со своей бабулей?
- Хорошо, позовите дочь к телефону.
- Зачем? Лия во дворе, играет с соседскими девочками.
- Затем, хочу услышать голос своей дочери.
- Розалия! Ты решила изобразить передо мной заботливую мать? Не старайся, ни к чему это.
- Может и ни к чему, только, если Вы не станете звонить мне с утра и рассказывать, как моя дочь, я приеду и заберу ее. И больше никогда она у Вас не появится. Ни разу.
- Напугала! Матушка твоя уехала, кто за Лией будет смотреть?
- Вот моя мама и будет смотреть. Она уехала не за границу. В наш город транспорт тоже ходит. Увезу Азалию к своей матери, там она и будет расти, чтобы я могла спокойно работать.
- Работница нашлась! Секретарь в суде! Стоило для этого учиться!
- Слышу знакомые слова. Но, Вы поняли, да? Зовите Азалию.
Трубка некоторое время молчала, затем раздался тоненький голосок дочери
- Мама, это ты? Мама, мы с бабулей ходили к одной тетеньке, там такие зеркала, кресло высокое! Бабуля сказала, что не стоит мучится с косой, и она мне не идет. Мне тетенька отрезала косу, теперь я похожа на Ангела, так бабуля сказала. Мама, бабуля купила мне новое платье, я его сразу надела. Правда я в нем красавица?
- Правда, дочь! Ты очень хорошенькая. Азаль! Ты скучаешь по маме?
- Не, не скучаю. Я с Наташей и Ларисой играю. Пойду я, ладно?
И положила трубку.
Продолжение здесь: Глава 69