Уж неясно, чем в это время занимались Игорь Серафимович и Лида, она же Бэлла N, но девушка осталась в восторге от общения, и за завтраком бросала на директора полные обожания взгляды, что почему-то вызывало у Павла не самые добрые чувства. Но грустить, ревновать, а также предаваться самоедству ему не дали.
— Раз уж у нас есть еще целый день в запасе, займемся сценической пластикой, лишним не будет, — сообщил подозрительно бодрый Фёдор.
— Ты сюда свой кордебалет пригласишь? — поинтересовался сын.
— Зачем? — искренне удивился тот. — Будешь за мной движения повторять и перенимать.
— Но ты же не танцуешь!
— Не танцую, — подтвердил Фёдор. — Но по сцене-то я двигаюсь. Причем двигаюсь не абы как. И под некоторые композиции у меня есть наработанные фишечки. А люди этих фишечек ждут и очень радуются, когда их видят. Так что запомнишь их — и риск нашего разоблачения понизится ещё на несколько пунктов. Да, — повернулся он к Лиде, — если тебя не затруднит, ты тогда тоже поприсутствуй. Может, что-то запомнишь, будешь потом Пашке подсказывать.
— Хорошо! — улыбнулась девушка, после чего перевела взгляд на Игоря Серафимовича и дождалась от него еле заметного кивка-одобрения.
Да что тут такое происходит-то? Ещё вчера ей белый свет не мил был, только и думала о том, в какую нору забиться. А сегодня уже и покровителя себе нашла, и работу… А благодаря кому это всё случилось, новоявленная Бэлла не забыла?
Стоп. Это, получается, он Лиду ревновать вздумал? Полагал, все вокруг него только и будут плясать, а вышло так, что и на Подгорную внимания отцовской команды вполне хватает. Да тут радоваться надо, что всё так удачно складывается. Почему же на сердце кошки скребут?
Как оказалось, пения без танцев папа себе и помыслить не мог. Видимо, в роду у него был кто-то из Болливуда, не иначе, или просто какой-нибудь индийский актер покусал. Поэтому пришлось брать микрофон в руки, таращиться в большое зеркало и повторять за папенькой его знаменитые притопы, прихлопы и ужимки, не забывая при этом вовремя открывать рот. Часа через три, когда Павел уже был готов взмолиться о пощаде, вволю напрыгавшийся Фёдор наконец-то счёл, что для первого раза более чем достаточно. Ну и распорядился накрывать обеденный стол.
В этот раз Павел успел разглядеть, кто же шуршит у бати по хозяйству. Какая-то сухопарая загорелая тётка с сосредоточенным лицом. Причем, что удивительно, фартук она не носила. Да и вообще разгуливала по дому в домашних штанишках и тунике. Но на стол накрывала споро, а судя по доносящимся запахам, обед обещался быть не менее вкусным, чем вчерашний ужин и сегодняшний завтрак. С хозяевами и гостями тетка общаться желанием не горела, после последней принесённой супницы исчезнув в недрах кухни.
— Как её зовут? — поинтересовался он у Игоря, поскольку папенька опять успел куда-то упрыгать «буквально на пять минуточек».
— Ты не выговоришь, — сообщил директор. — Мы совместно решили, что она будет Сафирой. Так и живём.
— Южные республики и всё такое? — решил блеснуть познаниями Павел.
— Ну, если только назвать получится назвать так Кубу, — усмехнулся Игорь Серафимович. — Там долгая история. Может, когда-нибудь и расскажет. А если в двух словах, то мама русская, папа местный. Так что в жилах Сафиры течет ещё индейская, испанская и африканская кровь.
В ответ Павлу ничего не оставалось, кроме как изобразить понимающее лицо. Он катастрофически мало знал о том, как обустроил свой быт отец, и то, с какой скоростью его в этот быт посвящали, несколько обескураживало. Ещё больше пугало то, что завтра папа отправится в аэропорт и усвистит в свой долгожданный отпуск на яхте. А значит, рассчитывать на его советы и поддержку будет уже затруднительно. Но что можно успеть важного сообщить друг другу за один оставшийся у них вечер?
Про себя он немного боялся, что папа опять устроит караоке-вечеринку, как накануне. Но нет, пронесло. После обеда Фёдор принялся травить байки о своей концертной деятельности. Причём, все как одна воспринимались смешными анекдотами, хотя изначально рассказ о том, как папа в ночи под ледяным дождём вынужденно менял дислокацию, топая за двадцать километров в соседний город, не имея под рукой карты и не сильно представляя, где именно он находится, был не слишком-то весёлым по сути своей. Но только не для Жарких, который хохотал, вспоминая, как умудрился промочить по дороге левую ногу, поэтому, чтоб её согреть, часть маршрута пропрыгал на этой самой ноге.
Так незаметно подошло и время ужина. Игорь попутно сообщил боссу, что чемоданы собраны, билеты куплены, принимающая сторона приглашение и встречу подтвердила, всё готово к путешествию.
— Ох, ребятушки! Вы не представляете, как давно я не был на море, — расчувствовался певец. — Вот реально, без дураков! Максимум по ночной набережной после концерта пройдусь, а утром уже еду куда-нибудь дальше, а море остается у меня за спиной.
— А друг, к которому ты летишь, надёжный? — спросил Павел.
— Да! — широко улыбнулся Фёдор. — Мы с ним знакомы… ну точно, тебя еще на свете не было.
— Тоже богема?
— Не, он сразу по бизнесу пошёл, — помотал головой певец. — Но позажигать любил… Да и до сих пор любит! Мы с ним, помнится, в «Метелице» такого жару дали однажды! А охрана рядом стоит, руками разводит, и даже выставить нас нельзя как бы. Ну, вот нельзя и всё! Единственное просили: типа, мужики, давайте потише, нам ещё смену сдавать.
— И он на этой яхте теперь круглый год живёт?
— Нет. Неделю назад как кости туда кинул. Тоже все дела на заместителей сбросил, говорит, задрало всё до печёнок. Хочется нормально отдохнуть в хорошем месте, и чтоб не тревожил никто левый. Уже весь телефон мне оборвал: мол, когда да когда я присоединюсь. Ничего, недолго ему ждать осталось. Думал, что только в конце следующей неделе сподоблюсь, а благодаря тебе дней на пять раньше там появлюсь.
— Слушай, а ты, вроде, никогда не рассказывал, как ты себе фамилию сценическую выбрал, — вспомнил Павел. — Или это секрет большой?
— Да нет, — на мгновение растерялся Фёдор. — Особого секрета здесь нет. Просто история не слишком для чужих ушей предназначенная. Да и одно дело про себя байками делиться, а тут ещё и другие люди участвовали. Тем более женщины. Не слишком красиво получится, если их имена всплывут. Тем более одна их тех девиц уже бабушкой стала, причём дважды. Ну, сам понимаешь: не комильфо.
— А ты тогда без имён расскажи, — предложил сын.
— Ну, если без имён, — кивнул Фёдор, — то ехали мы на сборный концерт. А автобус нам из аэропорта выделили — условный скотовоз, даже не «Икарус». Внутри выхлопом воняет нещадно, сидеть неудобно. А он в пути ещё и сломался. И вот сидим мы без движения час, другой. Водитель чего-то там возится, только не слишком у него с ремонтом получается. Вижу, девчонки наши разодетые уже стыть начинают. Они-то в сапожках на каблучках сразу отправились, чулочки, все дела. У кого шубка ниже колен, те ещё как-то держатся, хоть губы уже синеть начинают. А у тех, у кого шкурки на рыбьем меху, да по бёдра, дела плохи. И вот я им говорю: мол, идите ко мне греться, я Жаркий! А сам про себя думаю: я ж тоже замерз изрядно. А так хоть согреюсь немного, да и девок полапаю не последних, которые при прочих равных условиях фиг бы на меня внимание обратили. Когда мне ещё такой шанс выпадет? В итоге сразу с тремя обнялись, укутали друг друга как могли. Вроде потеплее стало. Да ещё шутим друг с другом, выясняем, кто из нас щекотки боится, всё такое. А потом и автобус наш поехал наконец-то. И вот уже концерт, а одна из тех, кого я грел, концертмейстером была. Вышла и объявляет хорошо поставленным голосом: а теперь для вас споёт Фёдор… Жаркий! А толпа уже раскачанная была, сразу подхватила: Жаркий, Жаркий! Так оно и пошло. Кулешовых много. А Жаркий — он такой один. Вернее, теперь их таких всего два! — быстро поправился Фёдор и хлопнул сына по плечу, после чего расхохотался.
Авантюра во спасение. Часть 8
Мой личный канал писателя: https://t.me/romanistca
#сентиментальный роман #авантюрный роман #юмор #приключения #седлова