Утро нового дня началось с переоценки моего отношения к действительности. Да, всё плохо. Да, мне больно и горько. Что я сделала для того, чтобы было иначе? Ничего. Могу ли я что-то сделать? А вот тут открывается красочная радуга альтернатив. Вопрос не в том, что делать, а в том, какой у этих действий будет результат. Можно предаваться унынию, жалеть себя или нагружать нервную систему тревогами, страхами и дурными мыслями - в данном случае итогом будет либо депрессия, либо нервный срыв. Власова и сына это мне точно не вернёт. Можно убедить себя, что кто-то решит мои проблемы за меня - полиция, экстрасенсы Карпунина, фея-крёстная, старик Хоттабыч, золотая рыбка… Сидеть и ждать. Учитывая обстоятельства, результативность такого выбора тоже близка к нулю, зато не надо ничего делать. Вариантов уйма, а нужно выбрать такой, чтобы и самой с ума не сойти от тоски, и не наворотить лишнего, и получить если не желаемое, то хотя бы уверенность в том, что с моей стороны сделано всё возможное.
«Руководствуйся фактами…» - звучал в голове голос Власова. А факты говорили о том, что если начать суетливо брыкаться, то болото новых проблем затянет меня на дно очень быстро. Дарёна всё и всех контролирует, в том числе и меня. Власову и моему ребёнку она не навредит - это факт. И меня она будет оберегать, но не лично, а через Белену - это тоже очевидно. Причём не только оберегать, но и ограничивать. А зачем ей эти ограничения, если соперница из меня никакущая? Для моей же безопасности? Что-то верится в это с трудом. Я ведь в последние месяцы открыта была для воздействия не меньше Власова, но в мою голову почему-то менять настройки никто не полез. Внушить боязнь колдовства мне, а не Толе, было бы куда логичнее, раз уж на то пошло. А почему не внушили? Почему защита от вредительства стоит внутри Белены, а не вокруг меня? Почему мне позволено учиться тому, что для меня потенциально опасно?
Эти вопросы направили меня к неприятным воспоминаниям о недалёком прошлом, но необходимость ехать в Тамбов заставила временно отказаться от самокопания. Я встала с постели, избавилась от ставшего ненужным материнского молока, приняла душ и не без грусти перетянула грудь - всё равно в обозримой перспективе сына мне никто не вернёт. Накормила щенка и Муху, причём кошку тоже выставила на улицу, чтобы она не нагадила где-нибудь в доме. Этого котёнка нам подбросили ещё до переезда - мы приехали, а кошечка сидела под крыльцом и жалобно мяукала. Я даже не знаю, сколько ей месяцев, но она тоже ещё маленькая. На сиамскую похожа и пушистенькая.
По привычке хотела позвать Нефёда, чтобы облагодетельствовать его пачкой печенья, но вовремя вспомнила, что ему теперь вкусняшки складывать некуда - рот колдовством залеплен. Позову - решит, что издеваюсь. Оставила печенье на столе - сам стащит по привычке. Привела себя в порядок, вызвала такси и в восемь часов утра выехала в Тамбов. Белена к этому времени так и не объявилась, и я взяла на заметку, что надо бы выяснить, где она пропадает.
Новые способности мне ещё предстояло освоить, а вот ведовской дар Акакия никаких усилий в этом направлении не требовал - он работал сам по себе. Посмотришь на человека, и сразу понимаешь все его недуги и тайны. С одной стороны, это удобно, но с непривычки окружающий мир казался каким-то неправильным. Радовало только то, что в комплекте к уникальному зрению шла информация обо всём необычном, что попадалось на глаза - очень много полезной энциклопедической информации. Не инструкция к способности, а просто знание. Например, мне хватило одного взгляда на таксиста, чтобы понять, что разговор с ним лучше не заводить - у человека почки болят и дома проблемы, а нам ехать далеко, и поэтому он зол как чёрт. По дороге нам встретился дух-бродяжник - эта нежить больше любит грунтовые дороги, потому что там пешим путникам можно ноги тяжёлыми сделать и усталость напустить, но и на современных трассах она тоже встречается. Автомобили люто ненавидит, зверьё под колёса гонит, нередко становится причиной аварий. Защищает от этих вредных духов только доброе напутствие.
Про нежить, про порчи, про сглазы и проклятия, про силу мыслей дурных и намерений добрый, про колдовство разное - Акакий знал очень много. Память свою он на тот свет унёс, она к знаниям дара не прилагалась, но жизнь этого человека, наверное, была очень интересной. Или наоборот - сложной. Мне, например, ну очень хотелось сказать водителю такси, что его семейные проблемы от зависти людской происходят - мужика банально сглазили. Перехвалил кто-то, себе такого захотел. А скажи подобное - за дуру примет. Видимо, придётся привыкать контролировать свою речь, чтобы не ляпнуть невзначай лишнее, если не просят.
От Мизгиревки до Тамбова ехать не очень долго - чуть больше часа. Мы с Власовым несколько раз вместе ездили, но он водит уверенно, и у нас машина новая, а таксист своё старое ведро с болтами больше семидесяти километров в час так ни разу и не разогнал даже на пустой трассе. Ещё и останавливался несколько раз - ходил вокруг машины, разглядывал что-то внизу. Я рассчитывала, что предстану пред ясны очи следователя в начале десятого, но в десять мы только в город въехали, и прямо на въезде машина всё-таки безнадёжно заглохла.
- Всё, приехали, - сообщил мне таксист.
Я молча с ним рассчиталась и до конечной цели этого путешествия добиралась уже общественным транспортом, искренне надеясь на то, что мне разрешат забрать наш автомобиль. В автобусе с даром Акакия ездить вообще невозможно - такое ощущение, что одновременно в двух реальностях находишься. Понятно, почему он в селе жил - там людей и негатива в разы меньше. Хвала богам, хотя бы погода не подкачала, прогнав жару прохладным ветром и спрятав солнце за густой пеленой облаков. Если бы стояла такая же жара, как до этого, я бы точно спятила.
Следователя, которому поручили поиски Власова и моего сына, звали Дмитрием Тимуровичем Кочкиным. Молодой парень, фактически вчерашний студент, но взгляд цепкий.
- Здравствуйте, Элеонора Алексеевна, - кивнул мне он и махнул рукой в направлении стула. - Присаживайтесь.
- Спасибо, - поблагодарила я, присела на стул и сразу же заявила: - Не надо никого искать, с моим мужем и сыном всё в порядке. Они сейчас у другой женщины.
Следователь посмотрел на меня долгим взглядом, пощёлкал компьютерной мышью, повернул монитор экраном ко мне и спросил:
- У этой?
На записи было видно, как на парковке останавливается наш автомобиль, и к нему сразу же подходит длинноногая красотка в тёмных бриджах и светлой футболке. Молодая, красивая. В руках у неё был пакет. Она села на заднее сиденье - видимо, для того, чтобы переодеть Владика. Почти сразу же после этого Власов вышел из машины - тоже молодой и красивый. Подождал дамочку несколько минут, и они вместе с моим ребёнком утопали в неизвестном направлении.
- Это ведь не ваш муж, - заметил следователь. - Анатолию Павловичу пятьдесят два года, если я не ошибаюсь.
- Это его старший сын, - снова соврала я. - А имя и внешность любовницы, простите, мне неизвестны.
- А сына как зовут?
- Саша. Большего сказать не могу, потому что я с этим молодым человеком не знакома. Просто знаю о его существовании.
Следующие полчаса я городила враньё на враньё в попытках доказать неопытному юнцу, что в помощи следственных органов не нуждаюсь. Дима Кочкин оказался невероятно недоверчивым и дотошным, но в итоге сдался, хотя я чувствовала, что он не верит ни единому моему слову.
Легенду о любовнице я придумала ещё по пути в Тамбов. Власов меня не любит, жениться на мне не хотел, отношения с другой женщиной у него были ещё до нашего знакомства. Место жительства мы сменили по моему настоянию - я знала, что муж будет бегать на сторону, и всячески стремилась устранить эту проблему. А проблема притащилась за нами следом и увела моего мужа из семьи, которая ему не нужна. Ребёнка Власов у меня забрал, да, но этот вопрос я буду решать в других инстанциях. А что новые мои показания разнятся с изначальными - это от обиды. Хотела проблемы неверному мужу создать, но передумала. Простите за беспокойство, виновата, больше так делать не буду.
Из кабинета следователя я вышла в твёрдой уверенности, что дотошный мальчик просто так от меня не отвяжется - у него это на лице было написано. Ему карьеру надо делать и профессионализм проявлять. Если официально копать нельзя, Дима Кочкин неофициально будет этим заниматься. Ну и пусть. Инициатива часто оказывается наказуемой. Если не отстанет, я ему Карпунина подсуну - на этого человека столько всего нарыть можно, что повышение в звании и по службе гарантированы заведомо.
Я не хотела, чтобы правоохранительные органы усложняли мне жизнь. Запись посмотрела, в действии молодильного яблока убедилась - всё, спасибо, этого достаточно. Длинноногая девица, кстати, могла оказаться кем угодно. Уверенности в том, что я видела новое вместилище Марии, не было никакой.
Автомобиль мне забрать с гостиничной парковки не разрешили. Власов оставил там всё - и свой паспорт, и банковские карты, и документы на машину, и ключи, в том числе от нашего дома. Заботливые служители Законы всё это добросовестно описали, забрали, а машину закрыли. Оформлена она на Власова, приобретена до брака, совместно нажитым имуществом не является, поэтому кукиш мне, а не транспортное средство. Моё водительское удостоверение Кочкин мне вернул, а всё остальное торжественно поклялся отдать законному владельцу, когда тот объявится. Шестое чувство и юридическое образование подсказывали мне, что это всё попахивает произволом, и я даже начала спорить, но потом махнула на всё рукой - денег у меня на карте достаточно, могу купить подержанную колымагу. Не впервой. От этой машины тоже есть запасной комплект ключей, но документы-то на неё у Кочкина, а объясняться ещё и с бдительными сотрудниками ГИБДД, если остановят где-нибудь на трассе, не хотелось нисколечко.
Но к гостинице я всё-таки наведалась - нужно было осмотреть машину. Больно, горько, на душе тяжело, но там могло остаться что-нибудь важное, что криминалисты не заметили, а ведьме может пригодиться. Если упомянутые криминалисты вообще здесь были.
В салоне пахло детской неожиданностью. Грязные ползунки и салфетки, о которых говорил участковый, исчезли, но на заднем сиденье осталось мокрое пятно - Владик описался, пока папочка катал его, немытого, по области. Я с невероятным трудом взяла себя в руки, стараясь не разреветься снова, и внимательно осмотрела салон. Искала волос дамочки, которая забрала моего сына - Владька очень любит цапать ручонками длинные волосы, причём делает он это в любом настроении. По волосу можно многое понять и сделать. От какого-нибудь магического следа я бы тоже не отказалась, но Мария вряд ли оставила бы для меня такую зацепку.
Волос я нашла, но принадлежал он не дамочке, а Власову. Даже не один волос, а три волосинки длиной сантиметров по десять, сплетённые в косичку с несколькими узелками - кикимора постаралась. Да ещё и продёрнула это своё рукоделие через ткань мягкой игрушки так, что и не заметишь. Но я заметила, потому что взяла игрушку в руки и всё же решила дать волю слезам - в моей ситуации плакать полезно, иначе можно с ума сойти.
Маленькое жёлтое солнышко с пластиковыми глазками и ярко-красной вышитой улыбкой Владьке на крестины подарила Женька. Игрушку эту она сшила ещё в интернате для детей с психическими отклонениями. Терапия у них там такая была - игрушки шить, рисовать и поделки делать. «Я бы что-нибудь получше подарила, но купить не успела», - виновато призналась Женя, вручая мне этот скромный подарок.
С крестинами вообще целая эпопея получилась. Сергея мы с Власовым вместе крёстным выбрали, а таких знакомых женщин, чтобы роль крёстной мамы предложить, у нас не оказалось. Серёжка и подбросил кандидатуру Евгении Карпуниной - девушка она хорошая, нас уважает, и за грехи родителей дети не в ответе. Власов поговорил с Мироном, Мирон согласовал всё с Артуром, и только после этого родственники разрешили Женьке участвовать в крестинах. Ей восемнадцать, из чокнутых в нормальные её уже реабилитировали - девчонка не обязана у взрослых разрешения на каждый свой шаг спрашивать, но это ведь Карпунины. У них свои семейные порядки и ценности. Женьку тогда уже матери вернули, она в Москву уехала. Артур позвонил своей бывшей жене, они крепко поругались, и Наталья заявила, что никуда свою дочь не отпустит - девочка, мол, уже достаточно горя хлебнула от своего папаши и его семейки. А Женька знала всё - они с Серёжей созванивались. Пока взрослые авторитетами мерялись, она потихоньку сбежала. Матери записку оставила, отец оплатил билет на поезд, и снова получился скандал - Наталья позвонила Власову и пообещала ему проблемы. Проще говоря, добыть крёстную оказалось не так уж и просто. Деньги на подарок Артур дочери дал, но вся эта возня так её расстроила, что о необходимости наведаться в магазин Женя просто забыла, и никто ей об этом не напомнил. А вспомнила она, что нужно что-то подарить, только перед обрядом. Солнышко это плюшевое у Артура дома вместе с её другими вещами из интерната лежало, вот она его и взяла.
А в тот вечер, когда Власов помогал соседям чистить колодец, я этой игрушкой развлекала Владика в гостиной перед сном. Солнышко на диване тогда осталось. Когда я увидела его в машине, то сразу же пришла к выводу, что Толя, спасаясь от меня бегством, прихватил игрушку для Владьки - это ведь самый логичный вывод. В стрессовой ситуации люди часто странные поступки совершают. В доме призрак, жена - ведьма, ребёнок плачет… Отмыть сына от какашек и накормить - на это нужно время, а шепоток кикиморы гнал Власова прочь из дома. Как ещё успокоить плачущего ребёнка? Игрушкой, конечно. Глупо, но в таких обстоятельствах логично.
Я изменила это своё мнение, когда обнаружила продетое через волокна плюшевой ткани письмо. Да-да, это были не просто волосинки моего мужа, сплетённые и связанные вместе, а целое послание мне от Фроси. Кикимора ведь тоже была в курсе моих намерений снова стать ведьмой, вот и передала мне весточку таким оригинальным способом. Не будь у меня магии, я и не заметила бы ничего, а так просто погладила рукой мягкую ткань, обливаясь слезами, и сразу же поняла, что в игрушке что-то спрятано. Узелковое письмо эта тонюсенькая ниточка напоминала мало, но информацию она всё же содержала. «Они в безопасности. Не ищи. Бойся себя», - примерно так звучало послание, зашифрованное в петельках и узелках. Ещё раз спасибо дару Акакия - без него я это вряд ли смогла бы прочесть.
Сомнений в том, что письмо было личной инициативой Фроси, у меня не имелось - Мария не оставила бы мне такую ценность, как волос моего «обновлённого» мужа. И даже то, что волосинки были спрятаны в игрушке, имело особый смысл - так кикимора указала на то, что Карпунины имеют к происходящему непосредственное отношение. Впрочем, это было только догадкой, а не очевидным фактом. Если я должна бояться не врагов, а саму себя, значит, нельзя делать поспешных выводов и сразу же бросаться в бой, как я обычно поступаю. Ничего хорошего из опрометчивых поступков, как правило, не получается.
Оглавление: