Услышав взрыв, Бритов непроизвольно улыбнулся, но затем, словно, опомнившись, что находится под контролем, изобразил озабоченность на лице.
Но от Шахова его первоначальная реакция не ускользнула.
- Центр, я третий! В спортзале произошёл взрыв. Люди пытаются покинуть помещение через окна. Интенсивная стрельба. Разрешите штурм? – голос заместителя командира "Альфы" подполковника Томина прозвучал на удивление спокойно.
(начало всей этой истории - здесь)
(начало этого романа - здесь)
Андреев бросил взгляд на Яковлева. Тот сдвинул маску вниз, демонстрируя решимость к действиям, и посмотрел на своего коллегу. Полковник Сазонов повторил движение Яковлева, сдвигая маску на глаза.
- Нет! Ждать! Нельзя сейчас штурмовать, пока не выясним причины взрыва. Отставить! – Андреев окинул взглядом присутствующих и взял в руку рацию.
- Я Центр. Всем ждать указаний. Докладывать по обстановке. Огонь не открывать! Всем группам ни шагу с места. Повторяю! Огонь не открывать!
Снайперы "Альфы" и "Вымпела" выполнили команду руководителя операции.
Чего это им стоило – известно лишь немногим. Но эмоции по боку, хоть в их прицелах маячили боевики, ошарашенные произошедшим. В создавшейся суматохе можно было убрать, как минимум, семерых злодеев. Но приказ – превыше всего, как бы ни хотелось нажать на спуск!
Приказ или его отсутствие будет обсуждаться уже после операции. Таков порядок. При этом обсуждение носит характер констатации фактов и конкретных действий, чтобы в последующем исключить какие-то нестыковки или ошибки.
Все представители спецподразделений "Альфа" или "Вымпел" были единым организмом и годами нарабатывали взаимодействие и чувство локтя. Каждый из этих людей, уходя на задание, понимал, что это может быть их последний бой. Но никто из них не позволял усомниться ни в себе, ни в товарище, ни в командире.
А прикрыть собой коллегу или заложника – это священный долг этих парней из стали…
. . . . . . . . . .
- Батя, как ты? – рука Ставрова легла на плечо Разуваева.
- Нормально. Бывало и хуже, - пошутил Дмитрий Степанович и попытался подняться на локтях.
- Товарищ генерал, Вам нельзя вставать! Прошу Вас, Дмитрий Степанович! Ради Бога и моего будущего ребёнка – лежите спокойно! – взмолилась лечащий врач. Это была миловидная женщина лет тридцати пяти с огромными синими глазами и заметно выпирающим животиком.
- Ради будущих поколений готов лежать неподвижно, товарищ военврач!
- Я не военврач. Но всё равно спасибо!
- Галина Владимировна, извините за наглость, нам бы остаться наедине. Обещаю быть паинькой! – Разуваев улыбнулся и сморщился от боли.
- У вас пять минут. И не вздумайте сигануть из окна! – пошутила врач.
- Что Вы! Всего лишь третий этаж…, - произнёс Ставров и понял, что пошутил весьма неуместно.
Врач подошла к двери, внимательно посмотрела в глаза генералам и, погрозив пальцем, покинула палату.
- Ну, что там стряслось, Андрей?
- Захват школы в Беслане. Всё, как и предполагал Комиссар.
- Этого стоило ожидать. Кстати, где сейчас Васин?
- Там, на месте. С Шаховым. Они по душу Бритова…
- Не по адресу, Андрей Николаевич. Какая у Бритова душа и где она вообще?
- Я всё понимаю, Дмитрий Степанович. Это так, к слову.
- Что требуют террористы, сколько их и сколько заложников?
Ставров обратил внимание, с каким трудом "Бате" давалось каждое слово. Испарина покрыла его бледный лоб. Гримаса боли застыла где-то совсем близко у поверхности лица, и только зрачки выдавали его состояние.
- Боевиков около тридцати. Требуют вывода войск из республик Северного Кавказа. А заложников много. Очень много, Дмитрий Степанович. Есть предположение, что около тысячи…
- Ничего себе! Андрей, - Разуваев сжал руку Ставрова, - ни в коем случае нельзя допустить штурма. Нужно идти на любые требования этих гадёнышей. Главное – спасти людей. Жертвы уже есть?
- По предварительным данным – человек десять или около этого…, извините…, - Ставров достал из внутреннего кармана сотовый телефон и прижал к уху.
- Слушаю…
С каждой секундой его лицо мрачнело. Он отключил телефон и поднял глаза на Разуваева.
- Что?
- У них там произошёл мощный взрыв и началась стрельба…
Разуваев от бессилия сжал кулаки и застонал от боли. Голова после контузии была готова разорваться на части.
- Дмитрий Степанович, выздоравливайте. Извините, что вот так вынужден был принести дурные вести.
"Батя", не открывая глаза, скривился от боли и с трудом произнёс:
- Не на ногу мне в трамвае наступил. Попробовал бы ты мне сказать неправду…
В этот момент в палату вошла врач и, увидев гримасу боли на лице генерала, решительно потребовала закончить свидание.
- Одну минутку. Андрей, выходи на Аушева. Передай Руслану привет от меня. Иди…
Разуваев потерял сознание.
- Выйдите немедленно! – вскрикнула врач…
Ставров сжал кулаки до хруста костяшек. Эх, если бы он мог хоть чем-то сейчас помочь командиру.
- Держись, "Батя", - произнёс он и покинул палату.
Через несколько минут он, получив нужный номер телефона, позвонил Аушеву…
- Руслан Султанович, здравия желаю! Это генерал Ставров. Привет Вам от Разуваева. Помните такого?
- Здравствуй, генерал. И Дмитрия Степановича помню и тебя помню. Насколько я понимаю, звонок не случайный?
- Совершенно верно! Беслан…, - Ставров не стал произносить лишних слов, и был убеждён, что некогда блестящий командир, прошедший горнила Афганской войны, а кроме того, ещё и бывший глава республики Ингушетии, не мог оказаться в информационном вакууме относительно происходящих событий.
- Да, мне известно о захвате. Чем я могу помочь?
Ставров прекрасно знал позицию Аушева относительно происходящего на Кавказе. Руслан Султанович всячески старался оградить народ своей республики от каких-либо боестолкновений, но ему это не удалось. Да и не могло удастся.
Если Кавказ вдруг вспыхивал, то огненный смерч проносился по всей территории, не разбирая, что за республика стоит перед ним.
В первую чеченскую первые потери федеральных сил произошли именно на территории Ингушетии, где к тому времени скопилось значительное количество банд из других республик и стран.
История потом расставит на свои места роль каждого, а сейчас нужна помощь со стороны тех, кто имел большой авторитет и среди населения и среди боевиков.
Аушев был одним из них.
- Дзасохов не имеет такого авторитета, как Вы. Понимаю, что в присутствии первых лиц не совсем уместно брать бразды правления. Но сами понимаете, ситуация безвыходная.
- Кто возглавляет банду?
- По нашим сведениям некий "полковник", он же…, - Ставров не успел договорить.
- Я принял решение. Выдвигаюсь к месту. Дмитрию Степановичу большой привет и скорейшего выздоровления!
Связь прервалась. Ставров с некоторым удивлением посмотрел на телефонный аппарат.
"Откуда Руслан Султанович мог знать о Разуваеве. Впрочем, о чём это я?"
Ставров вспомнил, как в своё время Аушев и в первую командировку в Афган, и во вторую свою поездку три шкуры сдирал со своих подчинённых, готовя их к войне.
До седьмого пота, до крови, до потери сознания гонял он их, не щадя никого. Роптали, обижались и даже ненавидели его, особенно поначалу. А затем, когда его батальон, а затем полк вступал в схватку с моджахедами, потерь среди его бойцов было значительно меньше, чем у соседей.
Своих мотострелков он гонял, словно спецназовцев. И получил соответствующий результат. Да, без потерь не обошлось. На то она и война, трижды проклятая. Но он знал цену человеческих жизней.
- Да и разведка у него работала – будь здоров, - пробурчал себе под нос Ставров, вспоминая несколько совместных операций, - да и сейчас, судя по всему, работает, - резюмировал генерал.
. . . . . . . . . .
- Молчать! Убью! – Расул, оглушённый взрывом, пытался перекричать самого себя, стрелял в потолок и поверх голов заложников.
Он с удивлением и разочарованием смотрел на последствия взрыва и силился понять, что же произошло. Десятки окровавленных тел и их фрагментов, кричащие от боли и ужаса раненные, в том числе его боевики составляли основу этой чудовищной картины.
Через несколько секунд он понял, что взрыв произошёл на том месте, где находилась Марьям.
Видимо, она сошла или её столкнули с места.
- Это русские танки нанесли удар по нам! Замолчите, иначе всех расстреляю! Абдулла, выходи на связь с неверными!
Тем временем в оперативный штаб стали съезжаться лица, которых "Полковник" включил в список.
Пресс-секретарь, поправляя галстук, смотрелся в зеркало и любовался собой, словно ему предстоит сейчас выступить с юмористическим номером или объявить розыгрыш очередной лотереи.
Впрочем, обладателями этих пресловутых лотерейных билетов стали более 1100 человек. Немногим выигравшим достанется главный приз – жизнь…
Хотя пресс-секретарь, глядя в одну из невключённых камер, известил миру, что "…ситуация находится под контролем. Создан оперативный штаб и предпринимаются все необходимые меры по освобождению 354 заложников. Ситуация в регионе остаётся стабильной и …" прочую ересь.
На изумленные вопросы журналистов и репортеров, слетевшихся, словно…, он ответил, что 354 человека – это официальные данные и ни о какой тысяче заложников речь идти не может.
- Что со связью с Масхадовым? – поинтересовался Андреев, всё ещё исполняющий функцию руководителя штаба.
- Нет с ним связи! Ни на один звонок не отвечает! Закаеву звонили, обещал выйти с ним на связь. Представителю Масхадова в Баку передали требования, но тот бросил трубку…, - доложил один из представителей главы республики…
Андреев разочарованно покачал головой и окинул взглядом присутствующих.
По его лицу и поведению было отчётливо видно, насколько ему не терпится сбросить с себя ответственность за происходящее и последовать за Бритовым.
Он с нескрываемым интересом смотрел в глаза прибывшему главе одной из республик, но тот делал вид, что не понимает, чего добивается полковник.
Неожиданно в оперативном штабе воцарилась тишина. Вошёл Аушев. Коротко поздоровавшись с присутствующими, он выслушал доклад командира "Альфы" полковника Яковлева и вышел на связь с террористами.
Через несколько минут он молча направился к выходу. В дверях он столкнулся с Васиным.
- Комиссар, Степаныч? Ты?
- Здравия желаю, командир!
Они коротко обнялись.
- Проводи меня, - Аушев кивнул головой в сторону школы.
- Я пойду с Вами, - решительно заявил Комиссар.
- Отставить, Слава. Я пойду один. Я знаю, что ты готов заслонить собой каждого, но сейчас не тот случай. Моджахеды ждут меня одного. Пока идём до угла, ты мне поведай, что тебе известно не из протокола?
Комиссар оглянулся, встретившись взглядом с Шаховым. Тот стоял рядом с Бритовым и о чём-то беседовал с тем. Шахов едва заметно покрутил головой.
- Да что мне известно? Скажу одно – здесь без предательства не обошлось. Командир, берегите себя. Будете уходить от них – не оборачивайтесь…
Офицеры обменялись рукопожатием. Аушев вышел на открытую местность…
Степаныч посмотрел ему вслед и тихонько произнёс:
- Спасёшь ты людей, но не всех, командир…
Продолжение следует - здесь
Если история Вам интересна - можете поставить лайк, буду признателен Вашим комментариям, подписке на канал и рекомендациям его для друзей. ЭТО ОЧЕНЬ ПОМОЖЕТ РАЗВИТИЮ КАНАЛА. В планах автора выпустить печатную версию данной истории. При желании оказать помощь в издании авторских трудов можно произвести перевод на карту 2202 2016 8023 2481
Все совпадения имён и фамилий являются случайными. Развитие событий и их описание является художественным вымыслом автора)))
Искренне Ваш Позитивчик (Николай Беляков)
Честь имею! И до новых встреч!
#армия и спецслужбы #люди и судьбы #рассказы и повести #приключения #мужество и героизм