- Уууууу, отпусти мою ногу, черяга! Ааа а-а-а-а-а! Проснитесь! Проснитесь! Колькя там лежит, а мы пьем и пляшем! О-о-о-о-о! Одна Зинка дурочка молится!
Отношение к поминам не всегда адекватные. Зачастую многие думают лишь о еде в тот момент, когда души усопших нуждаются в молитвах и милостыне.
В селе Кислово Тверской области более еще ста лет назад произошел, по рассказу Зинаиды Гурьевой, следующий случай:
- В соседней деревне умер наш родственник Николай, который по жизни был очень веселым человеком, но не особо верующим. Бога он не отрицал, но не имел особой веры, хотя и был крещен. И вот нужно было Псалтирь по нему читать. Никак не могли найти "читалку" (так называли тех, кто читал по усопшим Псалтирь возле усопшего). Все были заняты в тот день. Тогда я решила сама почитать, насколько смогу, опыта мало еще было у меня.
И вот мы приехали в дом, где лежал покойный во гробу. Собрались родственники. Сами родственники были "на веселе". Почему так произошло, мне было неизвестно. А я еще была совсем молоденькой, мне всего 17 лет. Мой дед был чтецом, потому я имела представление о чтении, и в тот день была сосредоточена лишь на молитве, а остальное уже было вторичным. Там взрослые все-таки...
В какой-то момент хозяйка дома попросила всех выйти в сени, где были накрыты столы, чтобы помянуть усопшего.
На столе чего только не было, а особенно самогона, водки и вина. Всего было так много, что я сказала, что продолжу читать, а помянуть еще успею. Меня это сильно смутило и даже расстроило. Не могла я понять, почему на молитву пришло шесть человек, а за столом уже более тридцати собралось... Так и ушла я в дом, читать Псалтирь по дяде Коле.
Спустя двадцать минут из тишины послышалось такое веселье и смех, что стало несколько жутко. Я выглянула в сени, а там уже принесли соседи баян и говорят:
- Колькя-то любил выпить, да сплясать. Давайте, девки! Не будет то грехом! Эх...
И начались пляски. Матерные частушки и вино рекой... Таких поминок я больше нигде не видела, а до этого вообще и не думала, что может такое быть...
В моей душе все перевернулось. Сделать я ничего не могла, молодая девчонка еще была совсем. Кто меня послушает!?
Стала дальше сквозь эту свистопляску читать Псалтирь. А на глазах слезы, ком к горлу:
- Не дай Бог, чтобы меня так провожали в последний путь! - лишь сказала.
И дальше читаю. Смотрю во гроб и плачу:
- Коля, Коленька... Как мне тебя жалко...
Под утро шума не стало.
Я выглянула в сени, все спят. Храп стоит, да и никому не весело уже...
Вдруг Иван Егорович как вскочит изо стола, да как закричи на всю округу:
- Уууууу, отпусти мою ногу, черяга!
- Господи, - закрыла я руками лицо, и так испугалась, - спаси нас! - и стою напуганная.
Иван Егорович просто визжал и смотрел явно на кого-то, хотя я никого не видела рядом с ним, да и нога свободна была.
Потом он стал уже не визжать, а кричать на полном срыве голоса. Видимо, то что он видел, его действительно напугало.
- Ааа а-а-а-а-а! Проснитесь! Проснитесь! Колькя там лежит, а мы пьем и пляшем! О-о-о-о-о! Одна Зинка дурочка молится! Все спят! Зинка!
И стал беспрерывно выкрикивать мое имя.
Когда я это услышала, поняла, что он точно видит беса, который радуется их веселью, и в то же время негодует, что я читаю Псалтирь.
Что было дальше я не знаю до сих пор. Испуганная, снова принялась читать, за дверью становилось заметно шумно. Все проснулись и видимо успокаивали Ивана Егоровича. Что он им сказал неизвестно, но потом произошло необъяснимое.
Через час в дом вошла хозяйка дома Мария Николаевна, сказав:
- Пошла вон отсюда! Ишь, проходимка, читает тут. У нас свои устои, не тебе тут командовать. Кто ты вообще такая!?
Схватив, Псалтирь со стола, она швырнула его мне в руки...
Я была потрясена до глубины души. Еще вчера меня позвала читать Псалтирь, а сегодня выгоняет...
Мне делать было нечего, как собраться и пойти домой. Везти меня отказались, сказав, чтобы больше меня тут никогда не видели.
По дороге я зашла в храм, поставила свечи за упокой души Николая, а на душе плач такой, что сил нет сдерживать.
Не знаю как, но я упала возле кануна со свечами и сколько я там пролежала неизвестно. Он находился в уголке, поэтому меня сразу там не заметили, худенькая я была, небольшого росточка.
Но до того, как меня нашли, вижу я в этом состоянии, как идет Николай в белом, а навстречу ему черные страшные лица движутся. Похожи они и на людей и на зверей, но совершенно невозможно определить даже их пол. Это какие-то чудовища. За ними следуют те самые родственники, которые отплясывали на поминках. Николаю предъявляют хартии с грехами, он молча слушает. Голова его наклонена и ему нечего возразить. Потом предъявляют этих танцоров и говорят, что они помогли ему решить его участь и он отправляется в ад.
Но вдруг появляется светлый юноша и держит в руках Псалтирь, тот самый, по которому я и читала, и указывает на меня:
- Вот, она не плясала! Вот она читала! Вот она слезы проливала за него всю ночь! Вот она помогла ему избежать мук вечных!
Тогда эти страшилы ополчились на меня и стали лаять, дышать огнем и замахиваться.
Внезапно сделалось тихо. Вижу, как Николай движется куда-то за светлым юношей. На этом видение закончилось.
Я очнулась. Староста храма тормошит меня и говорит:
- Бедняжка, да ты худенькая какая. Наверное не доедаешь... Ой... Сейчас накормлю тебя.
Я ничего не стала рассказывать, немного посидела и быстро ушла, пока та, искала что дать мне поесть.
В памяти моей этот случай настолько ясно запечатлелся, что я еще много лет читала Псалтирь по усопшим и о всех своих усопших сродниках в том числе, пока зрение позволяло.
Насколько вероятной была участь Николая не берусь судить, но знаю, что нехорошо на поминках плясать и упиваться вином.
#поучительныеистории