Вера Ильинична каждое утро гуляла в парке у дома. На ней была старинная вязаная шапочка, длинное коричневое платье и туфельки в тон, на небольшом каблучке. Сверху она накинула сиреневую вязаную кофту, для тепла.
Старые кости, обтянутые тусклой тонкой кожей, продрогли от сырости, и она, поежившись, застегнула ее на все пуговицы.
На тот момент ей было всего шестьдесят три года, но она выглядела гораздо старше своих лет.
Она бойко продвигалась по дорожке, видимо торопилась к магазину. Там, ровно в десять часов утра к мусорному контейнеру выносили просроченные продукты, которые она лихо складывала в приготовленную заранее сетку и тащила к себе домой.
- Странная эта Верка, - говорили о ней соседские бабушки, - пенсия есть, живет одна, жить можно, а она просрочку таскает. Мало ей что ли?
- Откуда знаешь?
- Видела ее у контейнера возле магнита. Она там «затаривалась» - многозначительно повествовала она.
- Да, нет. Не мало. Только она все экономит, - Заявила баба Лиза.
- Зачем? Сто лет жить хочет или квартиру купить думает? – вставила свое слово Марина Павловна, молодая женщина,пополнившая ряды пенсионерок два года назад.
- Э, нет, какая квартира! Скорее от жадности своей. Я сколько ее помню, все время экономит. Зимой снега не выпросишь, не то что сахар или соль одолжить. Жадная она. Вот, к примеру, кофта на ней. Знаете чья?
- Нет.
- Эммануиловны, кстати шляпа тоже из ее гардероба. Туфельки принесла ей Оксана. Матери своей. Хорошие, мягкие такие, кожаные, вот она в них и гуляет часами. Ноги не устают. Плащ ей Марья Кирилловна подарила из второго подъезда. Ходила в нем лет десять, а потом купила себе новый. А старый куда? Хороший еще, модный, вот и отдала ей. Фу, - она поежилась.
Вера Ильинична жила одна. Был у нее в молодости муж, но сбежал, оставив ее одну с трехлетним Степкой. Вообще – то, Дима был прекрасным мужем. И она была женщиной очень красивой и аккуратной, но жадной. Экономила буквально на всем, включая в этот список еду и одежду. Какому мужику понравится каждый день кушать каши и хлеб, запивая это чаем. Если и покупала она фрукты, то искала самые дешевые, побитые пятнами и жучками, некондицию.
Еще в детстве, с ней переставали дружить все дети в округе, когда узнавали ее пристрастия к иждивенчеству. Если ребята шли в кафе, то она не давала денег, отговариваясь тем, что забыла их дома. Ее кормили, поили, а она и в следующий раз была без денег. Все ждала, кто с ней поделится завтраком, бутербродом или конфетой.
Новые подруги дружили с ней ровно до тех пор, пока не понимали ее внутреннюю суть – экономить на всем, что можно.
Она не предлагала им помыть руки перед едой, страшно нервничая, что они потратят много мыла. Сама им пользовалась через раз. Зубную пасту выдавливала на щетку с мизерный горошек. Запах есть и хорошо, а щетка и так все вычистит.
Муж Дмитрий, ее любил. Он прощал ей все ее огрехи и дурные привычки. Работал на двух работах и приносил все деньги в дом. Сначала все было хорошо, но потом начались ссоры.
Она смотрела за ним, когда он ел, накладывала в тарелку еду по установленной ею норме и выдавала ровно два кусочка хлеба, тоненько нарезанных… Следила за ним, когда он наливал в руку шампунь.
- Зачем ты столько налил, она быстро закончится. У тебя волосы короткие, можно наливать гораздо меньше. И зачем ты моешь голову так часто, ты же не девочка.
Она устроилась няней в детский сад своего сына не для того, чтобы быть рядом с ним. А просто знала, что все работники питаются там бесплатно. Еще и домой приносила кашу, остывшие оладушки, сырники, кефир. Вуаля, и вечерний перекус для всей семьи готов.
Все деньги она откладывала в коробку из под туфлей и часто пересчитывала.
Дмитрий надеялся, что она копит деньги на новую просторную квартиру. Так нет.
- Зачем она нам? Квартплата увеличится и мыть ее надо, а это порошки, ведра, тряпки. Нам и тут хорошо.
Долго он терпел это безрассудство, молчал, думал изменится жена. Может быть, после родов с ней произошли такие гнусные метаморфозы, но, увы, становилось только хуже. Она перестала готовить дома от слова совсем и нервничала, если ей об этом напоминали.
- Вера, может тебе к врачу обратиться.
- Зачем? Я вполне здорова.
- Но ты ведешь себя очень странно. Я приношу тебе столько денег, а ты продукты не можешь купить, суп приготовить, фрукты нормальные ребенку дать.
Она бежала к холодильнику и, открыв дверцу предлагала ему съесть котлету из садика с картофельным пюре и запить кефиром.
- Смотри сколько продуктов.
- Ты считаешь это нормально? – Спрашивал разъяренный муж.
- А что такого, все так едят.
-Вера, опомнись, - умолял он ее.
Он даже ходил к теще, говорил с ней. На что она ответила ему лаконично:
- Ты, парень, не дури, Верка правильно все делает.
Дмитрий не выдержал, собрал вещи и покинул квартиру. Он любил сына, посылал ему деньги и подарки, а мама складывала их на счет и радовалась, что ей не нужно тратиться на игрушки.
Сама старалась ходить в одном и том же платье, вечером стирала его и снова надевала. Стала просить ношенные вещи у сотрудниц детского сада. Ее жалели, а потом, зная о ее нелегкой судьбе, о предателе-муже, сами собирали ей их. Приносили целые пакеты. Нина радовалась своим «новинкам».
Сумма в коробке увеличивалась и она с жадностью, перебирала их вечерами на столе, гладила рукой, а потом прятала в укромное место, чтобы никто не видел.
Дефолт сильно подкосил женщину. Потеряв много в сумме, она стала жутко нервной, подозрительной и еще более жадной, похудела и выглядела болезненно.
Однажды она встретила мужчину своей мечты. Николай был весьма неплохим человеком. Он нашел контакт с угрюмым ребенком, дарил ей цветы, свозил на море.
Купил в квартиру новый диван и забил продуктами холодильник. Так продолжалось целых полгода.
Вера преобразилась, похорошела, она приходила на работу в хороших вещах, модно подстриглась, убрав свой обычный хвостик. У нее появилась хорошая качественная косметика, которую она хотела бы продать, но боялась нареканий друга. Все девчонки искренне завидовали ей и желали счастья.
- Верка, смотри, не упусти мужика. Вон он какой щедрый. Уж подфартило, так подфартило тебе.
- Везет же некоторым. Вот бы мне такого прЫнца.
Дело шло к свадьбе и молодые люди начали подготовку.
Николай писал списки гостей. Вера нервничала не на шутку. Одно дело, когда свои деньги он тратил на нее, а теперь, если они будут вместе, он тратит наши общие деньги. Здесь червячок жадности взыграл по настоящему и начал вылезать из своего убежища. Она не могла спать, есть, дышать.
В магазине Николай выбирал рубашку. Вера подошла к нему и, обняв, тихо произнесла.
- Дорогой, зачем тебе такая дорогая рубашка? Смотри, вон там на прилавке, точно такая же лежит, только в два раза дешевле, а может и в три.
- Что? – Он был шокирован, ошарашен. Ему было очень стыдно, потому как молодая девушка, у кассы усмехнулась, хлопая длинными ресницами. Он купил рубашку, галстук и самые дорогие запонки. Взял пакет и вышел из магазина.
- Знаешь милая, я не ожидал, что ты будешь считать мои деньги на глазах у посторонних людей. – Сказал он ей на улице.
- А что такого я сказала. Прости меня.
- Я думал раньше, что у тебя средств не хватает, поэтому ты так живешь, думал ты будешь прекрасной женой, бережливой, а ты… ты… ты просто жмот. Да. – Он хлопнул себя по лбу рукой. – Точно. Ты скупая. Расчетливая. Жадина. – Он постоял еще немного, подумал. – Прости, но нам с тобой не по пути. Сына твоего только жалко, погубишь пацана. Прощай.
- Коленька, куда же ты, как же так… я только… хотела деньги наши сэкономить.
Домой она возвращалась одна, на автобусе, долго ревела, уткнувшись в подушку и, кляла… всех, но не себя. Называла его прохиндеем и сластолюбцем.
- Тоже мне, возомнил себя владыкой мира, ну и пусть чешет к другим. А я…
Она подошла к шкафчику, вытащила коробку и долго любовалась на свой клад. Потом спрятала свое сокровище, услышав звук открываемой двери. Это сын вернулся из школы.
- А где дядя Коля? На работе? Когда придет? Я сегодня пятерку получил. Знаешь, как он меня научил уравнения решать, я теперь их как семечки щелкаю, даже Елена Ивановна похвалила.
Она подошла к нему, притянула к себе, погладила по голове.
- Нет, сынок, он больше не придет.
- Почему, мама?
- Мы ему не подходим. Понимаешь?
Сын очень огорчился, он был обижен на несправедливость этого мира, на непостоянство людей, предательство близких, на мать. Он замкнулся в себе и свет надежды на светлое будущее в его глазах, потух.
Степан вырос и осознал внутреннюю суть своей матери. Он сумел сам поступить и закончить институт заочно, работал, не покладая рук, женился. Но и к нему на свадьбу, мать пришла ни с чем.
- Поздравляю вас! Прости сынок, так трудно жить, и на подарок для вас денег нет.
Степану было стыдно перед женой, но он сказал:
- Ничего, мама, все будет хорошо. Спасибо, что пришла.
С тех пор, он только звонил ей, спрашивая, как ее здоровье. В гости приходил редко. Да и зачем? Постоять у двери в прихожей или посидеть на диване в комнате? Вера всякий раз жаловалась на недостаток денег, он совал ей в руку очередную купюру и, грустно посмотрев ей в глаза, уходил. Изменить мать было невозможно. Он знал о ее хранилище, пробовал несколько раз поговорить с ней о ее накоплениях, которые можно определить в хорошее дело, но она строго отвечала:
- Это мне на старость. И не возражай. Мало ли что в жизни бывает.
Кто спорит, всякое бывает порой, но все живут, для того, чтобы жить, а не существовать.
С тех пор он сам не торопился прийти к матери в гости и жену не водил, тем более внуков. А зачем?
Зато Вере, навещать молодых нравилось, она с удовольствием пила чай с булочками в гостях и сгребала все конфеты из вазочки в свою сумку, успевая при этом пожаловаться на судьбу и нехватку денег. Но со временем, ощущая на себе пристальный взгляд невестки, стала урезать свои визиты.
Один раз она совершенно случайно стащила зонт в магазине. Женщина смотрела зонты и открывала их все подряд. Вера присоединилась к ней, рассматривала рисунки, проверяла спицы и откладывала на прилавок в сторону. Продавец, молодая девушка отвернулась, чтобы достать еще несколько зонтов и в это время, Вера просто ушла с зонтом в руке. На улице был дождь и все шли с зонтами. Никто и не обратил на нее внимание.
Это натолкнуло ее на мысль, что она может вот так, незаметно, взять шампунь или мыло, стоит только устроить ажиотаж у витрины.
Стащив очередную вещицу, она ставила ее на полке и радовалась своему приобретению. Этим и жила, насыщалась.
Были в ее жизни случайные романы. Она немного оживала, бодрилась, начинала лучше одеваться из тех запасов одежды, что плотными рядами висели в шкафу. Но они быстро заканчивались расставанием. Мужчины видели в ней красивую женщину, но со временем у них открывались глаза на ее скудный внутренний мир и, поняв, с кем они связались, спешили покинуть это недоразумение. Последний, Михаил, даже скандал закатил на прощание, обозвав ее некрасивыми, по ее мнению словами.
- Ты жмотка, скаредница
Закрыв за ним дверь, она четко решила для себя, что такие унижения ей не нужны и она сама прекрасно проживет. Вечерами она не включала свет, пила чай у окна, в которое светил уличный фонарь, смотрела в окно и слушала, как соседи наслаждались просмотром интересного фильма. Иногда она вскрикивали, смеялись от души и пересказывали высказывания. Сюжет его она знала и на лице ее появлялась улыбка.
Сын пришел к ней в гости на 65 лет. Поздравить. В комнате было тихо и сумрачно. Шторы задернуты, хотя время послеобеденное. В кресле сидела мать. она спала. он на цыпочках подошел ближе. Перед ней стояла коробка, наполненная красными, синими купюрами, уложенными в аккуратные стопочки, перетянутые резинкой для денег. У ног ее валялись пятитысячные купюры, выпавшие из рук Веры, когда она в очередной раз пересчитывала свое богатство. Руки безжизненно висели и были совершенно пусты. Казалось, они пытались дотянуться до драгоценных бумажек, но не могли.
-Вот и все, мама! - Горько произнес он...