Закон не может быть другом - ни «павшим», ни «падшим». Такова квинтэссенция «Анатомия падения» - фильма-события, который выходит в России в прокат в середине октября.
О присуждении ему «Золотой ветви» Каннского кинофестиваля и триумфальном шествии по миру напишут и без меня. Мы предлагаем задаться несколько иными вопросами, предпринять и изучить (с отсылкой к названию ленты) «анатомию успеха», что связано с множеством моментов, достойных более детального анализа, нежели эта короткая статья.
Хороший фильм сразу же, почти с первых кадров выделяет одно обстоятельство – вы начинаете сопереживать одному или нескольким главным героям. Качество картинки, драматическая убедительность актеров – это уже прилагаемое. Чтобы увлечь зрителя, нужна история. Причем, в идеале такая, чтобы он (зритель) соотносил себя с её участниками.
Трагическое происшествие, случившееся в недостроенном шале французских Альп, сразу же заставляет озадачиться: как дальше жить главной героине? Мама слабовидящего мальчика осталась без мужа – тот выпал из окна. Перед этим убедил жену и сына перебраться из Англии в родную ему Францию.
Однако одинокое существование в чужой стране, в чуждом окружении не может сравниться по своему трагизму с попытками следователей «постигнуть» аспекты происшествия. Когда падение с высоты в десять метров разбирается буквально по миллиметрам. Холодно, цинично, не взирая на чувства близких.
В этой «анатомии», если сдвинуться чуть влево - будет самоубийство, если чуть вправо - подозрение на убийство. Что неизбежно ведет к судебному разбирательству, в ходе которого эмоции и переживания родных погибшего никак не учитываются.
Даже собственно правда никого не интересует, для журналистов и публики куда как более интересна авантюрная подача. Как заметил один из персонажей: «Писательница убивает мужа - много интереснее, нежели препод покончил с собой».
Режиссеру Жюстин Трие удалось довести до психологического совершенства гидрид из различных криминальных жанров, что было намечено в её более ранних фильмах, например, в «Соблазне» 2019 года.
Она уходит от модной в сфере мрачного кинематографа тенденции к сюжетным твистам, когда неожиданное слово или действие меняют всю картину приходящего. Нет… Она возвращается к первоначальным канонам судебных драм, которые как самостоятельный жанр отпочковались от нуара в 1947 году благодаря ленте «Бумеранг».
Хотя в «Анатомии убийства» сильнее всего звучат отголоски «Американской трагедии» Драйзера, но не в плане замышленного злодеяния, а то, что очень многое вынесенное на суд общественности связано с внешними, неявными обстоятельствами.
В итоге важен не столько суд, сколько эмоциональность т.н. «женского нуара» («Простая просьба») и также триллеров, в которых главным действующим лицом является писатель. Что показательно, если писатель – мужчина, то он не слишком удачлив («Тайное окно», «Чёрная бабочка»), если женщина – то она на вершине успеха (ну как тут не вспомнить Джессику Флетчер из «Она написала убийство»).
В предложенном вам фильме эти тенденции объединены, поскольку оба супруга – литераторы. Что в итоге преумножает «историю неуспеха» ещё и «историей эгоизма». Сложные отношения дополняются взаимной конкуренций, ставящей под сомнение союз двух людей, «находящихся на одной волне».
А потому фильм говорит не о суде над несчастной женщиной, являющейся заложницей трагических спонтанных ситуаций. Вам предлагают задуматься над сутью брака вообще. Не отказе от него как социального института, но размышление: может ли он быть творческим союзом? По крайней мере, в нынешних условиях процветающего себялюбия.
