Одрисам была уготована особая роль в истории Фракии. Они объединили большинство фракийских племен, создали Фракийское государство и боролись за гегемонию на Балканах. Во многом судьба их в V-IV вв. была идентична судьбе другой крупной северо-балканской державы – Македонии. При этом, мы практически ничего не знаем о ранней истории одрисов. Их держава возникает словно из ниоткуда. Сохранившиеся до наших дней письменные источники ставят своих читателей перед фактом существования этого крупнейшего в Европе политического образования классической эпохи, под контролем которого находились десятки фракийских племен и греческих полисов и эмпориев на побережье Эгейского, Мраморного и Черного морей. Такое странное отсутствие интереса к истории столь могущественного государства, в союзе с которым были заинтересованы многие греческие государства, резко контрастирует с относительно большим объемом сведений о легендарной истории Македонии и генеалогии македонских Аргеадов . Несколько вариантов преданий о возникновении Македонского царства мы находим у Геродота (Hdt. V, 22; VIII, 137-139), Фукидида (Thuc. II, 99), Еврипида в его трагедии «Архелай» (ее переложение в Hygin. Fab. 219), Диодора (Diod. VII, fr. 15), Помпея Трога в передаче Юстина (Just. VII, 1-2), Павсания (Paus., IX.40.8).
Исключение составляет лишь краткий пассаж историка Фукидида, который называл Тереса «первым основателем великого Одрисского царства, включавшего большую часть Фракии (хотя многие фракийские племена оставались независимыми)» (Thuc. II, 29, 2). Как справедливо заметил С. Йорданов (Йорданов 2001: 568), в данном пассаже речь идет не о том, что Терес был первым царем одрисов и до этого у них не существовало такого властного института, но о том, что при Тересе Одрисское царство стало великим государством, значительно расширившим свои границы, получившим международное признание и закрепившим за собой определенную сферу влияния. Таким образом, правление этого царя стало итогом длительного процесса, который остается скрытым от нас.
Можно утверждать достаточно уверенно, что личность Тереса была не только широко известна его современникам – эллинам, но и вызывала среди них много толков. В связи с этим Фукидид посчитал нужным сделать специальный комментарий, разъясняющий его слушателям и читателям, что одрисский царь и мифический Терей, сын бога войны Ареса, фракийский вождь и персонаж страшной истории о двух афинских царевнах Прокне и Филомеле, разные лица. Тут весьма любопытным кажется, что Геродот называл одрисского царя именно Тереем, как и мифического персонажа. Неожиданный комментарий Фукидида заставляет предполагать, что причиной странной путаницы стала постановка трагедии Софокла «Терей» около 429-414 гг. (на основании того, что около 414 г. была поставлена комедия Аристофана «Птицы», пародирующая софокловского «Терея», постановку этой трагедии относят ко времени около 414 г. (Софокл 1990); Терею также была посвящена одноименная трагедия Филокла (V в. до н.э.), что свидетельствует о популярности темы фракийско-афинских отношений в этот период). К сожалению, трагедии о фракийце Терее не сохранились до нашего времени, но довольно часто драматурги того времени использовали в своих постановках помимо мифических сюжетов актуальные политические события. Образ фракийского царя, взявшего в жены афинскую царевну и оскорбившего афинян вероломным преступлением как нельзя лучше сочетаются с реалиями афинской политики во Фракии, столкнувшейся с обширным и могущественным Одрисским царством.
К концу правления Тереса, на сколько мы можем предполагать, Одрисское царство уже включало в свои границы значительную часть Фракии, включая побережье Пропонтиды, а возможно и все побережье от устья реки Нест до устья Дуная, за исключением Фракийского Херсонеса и хоры крупных полисов. Согласно свидетельству римского сатирика Лукиана, Терес считался одним из долгожителей древнего мира и умер в возрасте около 92 лет (Theop. Fr. 300; Lucian. Macrob. 10). Смерть его мы можем датировать лишь предположительно в районе 471-470 гг., следовательно, он родился около 563 г. Во время похода Дария на скифов Терес был взрослым мужчиной в расцвете сил. Если он и не правил одрисами в это время, то наверняка принимал важное участие в управлении своим народом. Источники рисуют перед нами портрет воинственного и целеустремленного правителя, создавшего на месте разрозненных и воюющих друг с другом племен мощное военно-политическое объединение, внушающего страх и уважение всем соседним народам от грозных кочевников скифов до блистательных Афин. Вероятно, именно под влиянием успехов Тереса Геродот писал: «Будь фракийцы только единодушны и под властью одного владыки, то, я думаю, они были бы непобедимы и куда могущественнее всех народов. Но так как они никогда не могли прийти к единодушию, то в этом-то и коренилась их слабость» (V, 3). С его жизнью связаны важнейшие события, которые привели к рождению великой Одрисской державы.
Причина, как мне кажется, столь разной историографической судьбы двух соседних и во многом родственных друг другу государств в целенаправленной политике македонских царей, которые, начиная с Александра I Филэллина проводили курс на эллинизацию своей страны, привлекали к своему двору известных деятелей культуры и искусства, доказывали свое эллинское (аргосское) происхождение (Шофман 1960: 151-152; Борза 2013: 115-117, 174, 220, 224 и далее). В отличие от одрисов, цари Македонии всегда очень тесно были связаны с политической жизнью Эллады. Наконец, огромный всплеск интереса к македонской истории был вызван свершениями Филиппа II и Александра Великого.
Одрисское царство, как правило, придерживалось иной стратегии в отношении Эллады. За исключением краткого эпизода в начале Пелопонесской войны и острой конфронтации в 365-357 гг., одрисы старались не вмешиваться во внутриэллинские дела, ограничиваясь редкими дипломатическими контактами с Афинами, Дельфами и другими, вероятно, важными политическими, экономическими, культурными и религиозными центрами Эллады, которые редко попадали на страницы больших исторических произведений вроде «Историй» Геродота и Фукидида, находя выражение в договорах и почетных декретах. Гораздо более тесные связи существовали с полисами на фракийском побережье и Малой Азии, но до нас дошла именно афинская версия истории. Поэтому, о ранней истории одрисов, до встречи с ними Дария во время скифского похода, мы не знаем ничего.
(Текст статьи приводится с небольшими изменениями по публикации: Анисимов К.А. ВНУТРЕННИЕ И ВНЕШНИЕ АСПЕКТЫ ОБРАЗОВАНИЯ ОДРИССКОГО ЦАРСТВА И ПРОБЛЕМА ЛОКАЛИЗАЦИИ ПЕРВОНАЧАЛЬНОЙ ПЛЕМЕННОЙ ТЕРРИТОРИИ ОДРИСОВ // Исторический формат. №4. 2020. С. 98-114).
