- Но теперь есть кое-кто получше, законный наследник Англии. Но вы все равно позволяете другому сделать выбор, - сказал Браоз
Гнев Гарра прорвался наружу, нарушив первый урок, который преподал ему отец.-Хватит! - он вскочил на ноги. - Я не позволю щенку говорить со мной о политике!
Браоз поднялся. Хотя неуверенность промелькнула в его глазах и заставила его сцепить руки перед собой, он все же осмелился.- Вы правы, милорд. Гораздо лучше слушать призрака, чем скромного оруженосца.
Гарр сжал кулаки, борясь с эмоциями, которым мужчина никогда не должен позволять овладевать собой. Но сейчас для них было так много топлива: встреча с Лавонном, осознание того, что слова высокомерного человека были правдой, осознание того, что лояльности нет места в определении будущего Англии, осознание того, что эта земля скоро будет гордиться другим королем.
Гарр отвернулся.- Я не знаю, что заставляет меня позволять тебе то, чего я не позволяю никому другому.
- Возможно, это потому, что я говорю правду, милорд. Генрих станет королем.
Гарр перевел взгляд на двери в задней части часовни.-Да, - проворчал он. - Похоже, что все, о чем ты просишь, когда идешь на молитву, в конце концов, не отвергнется Господом.Он оглянулся. Молодой человек нахмурился, затем покраснел.- Похоже на то, милорд.
-Доброй ночи.***
Наблюдая, как Вулфрит проходит через дверь, Аннин приложила руку к своей перевязанной груди и удивилась боли в своем сердце. Ей было больно из-за борьбы Вулфрита с самим собой.
"Он ответственен за смерть Джонаса! - она покачала головой,- Я подхожу к нему слишком близко, чтобы ясно видеть", - прошептала она. И вдруг Аннин поняла. Это должно быть сделано сегодня ночью, иначе этого вообще не будет сделано.Сквайр Сэмюэл спал. Было ли ему также как ей предписано чутко спать?
Чувствуя, как кровь приливает к ее жилам, Аннин скользнула за занавеску и оказалась почти в полной темноте. Как и ожидалось, за два часа, прошедших с полуночи, свет факелов внутри погас. Тем не менее, узкие прорези по обе стороны кровати Вулфрита позволяли туманному лунному свету проникать сквозь занавески, но лишь настолько, чтобы различать оттенки черного.
Аннин крепче сжала мизерикорд и сказала себе, что сможет сделать то, что нужно. "Держись левой стороны, чтобы избежать встречи со сквайром Уорреном, который спит справа", - напомнила она себе, дюжина шагов к изножью кровати, еще четыре к изголовью, один взмах клинка.
Стоя внутри солярия, она прислушивалась к звукам дыхания Вулфрита и его оруженосца.
Но было слышно одно дыхание - глубокое и тихое похрапывание, но другого не было слышно. Вероятно, первое было слишком громким. Она вгляделась в темноту и различила фигуру Вулфрита в центре кровати.Покончи с этим! Ради Джонаса, ради Рована, ради себя!
Когда она сделала шаг вперед, по ее рукам и ногам пробежали мурашки.
Ничем не отличается от выслеживания оленя.
Но спрятаться было негде, не было дубов, из-за которых можно было бы выглянуть, и если бы ее увидел Вулфрит просто так Аннин не убежала бы. Вполне возможно, что это ее кровь сейчас зальет матрас. И обретет ли она по-настоящему покой, если он умрет от ее руки?
А если это был не он? Если не Вулфрит накинул петлю на Джонаса? Ёе совесть протестовала.
Тем не менее, он несет ответственность! Иначе зачем бы ему лгать о смерти Джонаса?
Пока ее внутренние голоса боролись, Аннин мерила шагами солярий, радуясь, что камыш на полу был таким свежим, что не ломался и не шуршал. Помогло и то, что она оставила свои ботинки наверху, а чулки лучше скрадывали ее движения.
Во рту и в горле пересохло, она остановилась рядом с кроватью и посмотрела на темную фигуру Вулфрита. Серебро волос указывало, где лежала его голова. Аннин мысленно прочертила четкую дорожку к его шее.
Ей нужно было только наклониться вперед, взмахнуть кинжалом и исчезнуть. Далеко отсюда. Подальше от Лилии. Подальше от планов Генриха превратить ее в простое имущество.
Хотя Аннин очень хотелось сглотнуть, она подавила комок в горле, чтобы не разбудить Вулфрита. Дрожащей рукой она начала поднимать мизерикорд над человеком, который никак не подходил на роль убийцы...который дал ей мазь для рук...который не бил и не унижал ее, когда она пролила на него вино... который не ругал ее за слезы, пролитые над павшим оленем...который искал Бога, даже когда никто его не видел...который молился о том, что было бы лучше для Англии...
Он убил твоего брата!
Джонас...
Месть не твое дело, Аннин. Месть принадлежит Богу. Мы должны подчиниться Ему.
Она боролась еще мгновение, затем подавила всхлип. Она не могла отнять чужую жизнь.Странно, но она почувствовала себя так, словно с нее свалилась тяжелая ноша. Опустив плечи, она безмолвно молилась: "Господи, прости меня. Умоляю, прости меня".
Зная, что этой ночью она должна покинуть замок Вульфенов, она опустила руку, в которой держала мизерикорд.
В следующее мгновение сталь сомкнулась вокруг ее запястья.
Сжав зубы, чтобы не закричать, она напряглась в ответ. Вулфрит усилил хватку, отчего ее пальцы свело судорогой, и она выпустила мизерикорд. Затем он потащил ее вперед.
Позади Аннин услышала испуганный голос сквайра Уоррена, хотя что он сказал, поднимаясь с пола, и что ответил Вулфрит, она не смогла разобрать.
В отчаянии она опустила голову и укусила руку, которая держала ее.
-Господи! - взревел Вулфрит.
Это было лишь небольшое ослабление, но достаточное, чтобы высвободить ее маленькую ручку. Аннин отскочила назад и почувствовала прикосновение пальцев Вулфрита к своей руке, когда он приподнялся с матраса. Она развернулась и стрелой пересекла солярий только для того, чтобы встретить входящего сквайра Сэмюэля.
Бог, должно быть, простил ее за то, чего она не совершила, потому что Он дал ей крылья. Она метнулась влево, увернулась от обоих оруженосцев и протиснулась сквозь занавески.
Драка в солярии разбудила тех, кто был в зале, и большинство поднялось со своих тюфяков, чтобы выяснить причину. К счастью, это было на руку Аннин. Поскольку слабые факелы давали слишком мало света, чтобы опознать ее, а молодые люди были сбиты с толку неожиданным пробуждением, она незамеченной проскользнула среди них, когда оруженосцы Уоррен и Сэмюэл появились из-за занавески. Но она не могла остаться здесь, когда должна была провести ночь наверху.
-На нашего господина напали! - крикнул сквайр Уоррен. - Предатель среди вас!
Аннин двинулась дальше, молясь, чтобы факелы не зажглись до того, как она доберется до лестницы, и она успела бы добраться до своего тюфяка до того, как те, кто занимал комнаты наверху, поспешат вниз, в зал.Она добралась до лестницы, и оглянулась. Света все еще было недостаточно, чтобы разглядеть чьи-либо лица, но она знала, что это Вулфрит вышел из солярия. Хотя она позволила себе лишь один взгляд, прежде чем подняться по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз, ее поразила его поза. В ней не было беспокойства, как будто он только что не был близок к смерти, как будто он знал своего обидчика, как будто он знал, где его найти — точнее, ее.
Голоса наверху, сопровождаемые топотом ног, остановили восхождение Аннин. Желая, чтобы ее сердце оставалось в груди, она развернулась и спустилась по лестнице в надежде сделать вид, что спустилась раньше остальных.***
Вглядываясь в темный зал, Гарр провел пальцем по отпечаткам на тыльной стороне ладони и, когда факелы загорелись, опустил взгляд. Зубы. Это не оружие воина. Действительно, те, кого готовили к посвящению в рыцари, сначала использовали бы кулак или вытащили бы другой кинжал. К сожалению, его застали врасплох и это позволило нападавшему скрыться.
Ругая себя за ошибку, он прищурился, разглядывая отметки. Маленькие ровные зубы, как у юного пажа, что его не удивило, поскольку фигуре нападавшего недоставало роста.
Среди шума, стоявшего в зале, он повернул руку и разжал пальцы, чтобы показать кинжал, который должен был оборвать его жизнь. И перестал дышать.
Он перевел взгляд на навершие, в которое были вделаны малиновые драгоценные камни, образующие крест. Это был церемониальный кинжал, которым награждались только те, кого посвящали в рыцари в Вульфене, за исключением того, кому никогда уже не удостоиться этой чести. Но он был мертв.
Так кому же принадлежал этот мизерикорд? Из присутствующих только братья Гарра, рыцари Вульфена и Лавонн обладали такими. Хотя последний, скорее всего, и должен был бы быть ответственен за нападение, это определенно был не он. Конечно, у некоторых из присутствующих здесь молодых людей были отцы, посвященные в рыцари отцом Гарра Дрого, дедушки, посвященные в рыцари дедом Гарра.
Какая ирония судьбы, если бы он был сражен кинжалом оборотня! Не то, чтобы это было возможно, потому что он слышал, как нападавший вошел в солярий. Он лежал неподвижно, симулируя тихий храп, чтобы подманить молодого человека поближе. Если бы не эти злобные зубы, сейчас негодяй был бы у его ног. И для него не было бы спасения.Глядя в другой конец зала, Гарр гадал, у кого из молодых людей сердце забилось от страха. Чей лоб покрылся испариной? У кого руки дрожали? Кто так решительно встал на сторону Генриха, что был готов убить ради человека, который станет королем?
- С тобой все в порядке, брат? - спросил Абель, когда они с Эверардом подошли к Гарру, оба в перекошенных туниках, надетых в спешке.
Гарр обыскал взглядом тех, кто был в холле. Единственный, кто поймал и удержал его взгляд, была Лавонн, стоявший рядом с лестницей. Одежда барона была измята, как будто он в ней спал, лицо с красным носом и косившими с похмелья глазами. Он выглядел удивленным. Однако, его удивление могло быть и от того, что Вульфрит жив после покушения. Два рыцаря стояли по бокам Лавонна, так кому же из этих молодых людей он поручил совершить убийство?
Гарр поплотнее запахнул мантию и подошел к краю помоста.-Тишина!
Все повернулись к нему.
Он рассматривал каждого, у многих зубы были настолько кривыми, что они явно не походили на отметины на его руке. Он остановился на Браозе, молодой человек стоял недалеко от Лавонна. Как Гарру было известно, Браоз предпочитал спать в в одежде, и сейчас он был полностью одет, в отличие от других оруженосцев и пажей, которые либо кутались в одеяла, либо поспешно надевали туники.
Может быть, это был Браоз? Гарр выдержал взгляд молодого человека. Он был не только маленького роста, но и на стороне Генриха. Кроме того, в этот вечер он был оруженосцем Лавонна. Но мог ли он убить? Вспомнив оленя в лесу, слезы на глазах Браоза, когда он смотрел на убитое животное, Гарр пришел к выводу, что это невозможно. Браоз едва ли мог убить человека даже в битве, не говоря уже о преднамеренном убийстве.
Гарр подумал о следующем оруженосце, но отклонил молодого человека, который был не только высок, но и лишен переднего зуба.
Гарр поднял оружие и шагнул вперед.-Кому это принадлежит?
Интерес был, но никто не претендовал на кинжал. Гарр и не ожидал, что нападавший выдаст себя. К счастью, был способ, которым он мог бы выманить молодого человека, при условии, что в нем есть хоть капля чести.Гарр спустился с помоста и шагнул в проход, который открылся перед ним, когда молодые люди отступили в сторону. Он прошел мимо Браоза, остановился перед своим гостем и поднял мизерикорд.-Ты узнаешь этот мизерикорд, Лавонн?
Мужчина наморщил лоб.- Почему ты спрашиваешь?
-Ты знаешь этот кинжал?
-Конечно, я знаю. Это такой же мизерикорд, что ты дал мне в день моего посвящения в рыцари, тоже самое дается всем посвященным в Вульфене.
Гарр протянул другую руку.-Я бы хотел увидеть твой кинжал.
Барон что-то пробормотал.- Ты думаешь, я ношу его при себе?
-Больше нет, потому что этой ночью ты отдал мизерикорд другому, чтобы он прошел через меня.
Когда лицо Лавонна потемнело от возмущения, рыцари барона с обеих сторон схватились за мечи.
- Я бы не стал, - низким рокочущим голосом произнес Эверард. Он, Абель и сэр Меррик проскользнули за спину Лавонна и его людей. Обнажив мечи, они стояли наготове.
- Что такое? - спросила Лавонн. - Ты думаешь, я настолько глуп, что попытался бы убить тебя, ночуя под твоей крышей?
-Я знаю.
Лавонн посмотрела налево и направо.-Честное слово, этой ночью я не искал твоей смерти.
Хотя Гарр не заметил лжи в глазах барона, он усомнился в его искренности, как делал много раз после Джонаса...
Он не хотел об этом думать. Встретив выжидающий взгляд Эверарда, он кивнул.
Эверард приставил острие своего меча к горлу Лавонна. Рыцари барона были бессильны помочь ему, так как Абель и сэр Меррик приставили к ним свои мечи.
Страх вытеснил высокомерие, и барон требовательно спросил.-Что ты собираешься делать?
Очень скоро они узнают, есть ли у нападавшего честь или нет. Гарр засунул мизерикорд за пояс своей мантии, скрестил руки на груди и рассматривал стоящего перед ним человека достаточно долго, чтобы на верхней губе Лавонна выступили капельки пота.- Что я намерен сделать, так это вернуть тебя Генриху завтра, выпотрошенного и четвертованного.
Позади послышался резкий выдох, перекрывший бормотание пажей и оруженосцев. Браоз?-Ты не посмеешь! - взревел Лавонн.
Гарр ждал, что нападавший избавит Лавонна от страха, но когда он этого не сделал, кивнул.- Я так и сделаю. После того, как мы тебя повесим.
-Нет! - воскликнул Браоз таким высоким голосом, какого Гарр никогда раньше не слышал. - Это был не он.
Испытывая отвращение к самому себе за то, что был так слеп, разгневанный тем, что его предали, Гарр шагнул к молодому человеку, который стоял, высоко подняв подбородок и уперев руки в бока.- Похоже, барон будет не одинок в расплате за предательство.
Браоз сглотнул, и когда заговорил, его голос был совсем другим — хрипловатый, но лишенный глубины.- Он не сделал ничего, что могло бы оправдать твою месть. Это был я, и никто другой.
-Смотри теперь! - Лавонн взвизгнул. - Я требую возмещения за причиненную мне несправедливость!
Гарр не мог поверить, что Браоз был одинок в своем предательстве. Не обращая внимания на барона, он вытащил из-за пояса мизерикорд и поднес его к лицу молодого человека.- Этот кинжал не Лавонна? - спросил он.
- Нет, это принадлежало моему брату.
Его брат... Что-то в голосе молодого человека и обвинение в его глазах заставили Гарра вспомнить....
Этого не могло быть. Он снова взглянул на мизерикорд, перевернул его и обнаружил инициалы, которые, будучи недавно посвященным в рыцари Джонас нацарапал на лезвии под рукоятью: G.W.
Так вот, что это было! Грязная девчонка, которая так ненавидела его глазами, которая оставила на нем отметины своими ногтями, а теперь и зубами, превратилась в женщину.
Гнев захлестнул Гарра, еще раз проверяя первый урок, который преподал ему отец. Прежде чем он смог подавить эмоции, они захлестнули его, и он схватил нападавшего за тунику спереди. Глядя в ее испуганные голубые глаза, он полоснул кинжалом по материалу.
Крик раздвинул изогнутые губы и обнажил прямые, ровные зубы.
Гарр уставился на бинты, видневшиеся между краями разорванной туники. И он был не единственным, кто увидел правду о Джейме Браозе.
Дорогие читатели, если нашли ошибку укажите, пожалуйста, я исправлю. Благодарю за корректность, с уважением.