— Май, ты мне что-то рассказать хотела? — спросила Ася, когда парни скрылись за калиткой.
— Вот красавчик, ну совсем на наших не похож, ведь правда, — проговорила Майка, словно не слыша вопроса подруги.
— Май, я тебя спрашиваю, о чём рассказать хотела? — снова переспросила Ася.
— Ты что-то сказала? — Майка посмотрела на подругу.
— Здрасте, приехали, я спрашиваю, о чём поговорить со мной хотела?
— А, так ты про это? Пойдём ко мне, я тебе всё расскажу.
Девчонки вошли на веранду, где Майя всегда спала летом, и прикрыли за собой дверь.
“Хорошо здесь у тебя, уютно”, Ася села на большой старый диван с высокой спинкой, служивший Майе постелью, и взяла со стола журнал “Работница”. Майка тем временем, достала из шкафчика свои вещи и принялась переодеваться. Вместо старого домашнего платья надела брючки и чёрный свитерок.
— А ты что, в клуб вот так, в платье пойдёшь? — спросила она Асю.
— Я сегодня туда совсем не пойду, мамы дома ещё нет, папа этим не доволен, и мне совсем нет желания уходить из дома, боюсь если меня не будет, они снова поссорятся.
— Так ты что, теперь из-за родителей вообще со двора выходить не будешь. Подумаешь поругаются, поругаются помирятся, мои вон раз по десять за день поругаться успевают.
— Твои, это совсем другое, они и не ругаются. А словно подшучивают друг над другом. А мои если поссорятся, то потом неделями не разговаривают, а мне, тяжело от этого.
— Ну как хочешь, я тогда одна пойду, меня там Юрка ждать будет, мы с ним договорились. Знаешь, он так классно целуется, а ещё, — Майя наклонилась к уху подруги и стала быстро шептать.
— Майка, ты с ума сошла, такое позволила, — Ася в страхе отшатнулась от неё.
— Да ничего я не сошла, я ему конечно по мордасам за это врезала, но знаешь, мне и самой понравилось, так по взрослому. Надоели все эти обжималки с Серёгой, смотрит как красна девица, проводит до дома, в щёчку поцелует и всё. Юрка совсем другой, он чем-то вот на Валерия похож, если бы ещё был из города, то я точно бы за него замуж пошла, а так подумаю, может кто получше, по перспективнее подвернётся.
— Майка, нам школу заканчивать нужно, дальше учится, а у тебя в голове одни кавалеры, — Ася смотрела на подругу и словно не узнавала её. И без того ветреная Майка, этим летом словно с катушек слетела. Только и думала о большой неземной любви да о замужестве.
— Да пропади она пропадом, эта школа. Надоело зубрить, и тройки получать. Окончу как-нибудь, на второй год в десятом классе не оставят, статистику себе портить не захотят. Это ты, спишь и видишь как в институт поступишь, а мне и текстильного училища хватит, на швею выучусь, а это достаточно, чтобы мужа и семью обшивать. У меня там тётка мастером работает, так что поступлю без проблем.
— Ладно, пойду я домой, папе обещала что надолго не задержусь, — Ася дойдя до двери обернулась, — ты с Юркой поосторожней, слишком многое ему не позволяй, а то так и до серьёзного дойдёте, тогда и училище тебе не светит.
— Не волнуйся, у меня ведь тоже, голова на плечах есть. До серьёзного не дойдёт, можешь быть уверена.
Ася попрощалась с подругой и пошла домой, во дворе, услышала громкие голоса родителей доносящиеся из летней кухни. Она хотела было войти и помешать их ссоре, но остановилась на половине пути, потому что голос отца спросил.
— Ты снова с ним была?
— Да, с ним, и завтра тоже с ним буду.
— Дарья, ты бы хоть людей постеснялась, у нас дочь уже невеста, а ты такое творишь.
— А что я творю, — с вызовом произнесла мать, — ты прекрасно знаешь что я тебя не люблю, и не любила никогда. То что тогда, летом, произошло между нами, была моя самая большая ошибка в жизни. Ты просто воспользовался тем что мы с Михаилом поссорились, а я дура, решила отомстить ему. Вот и отомстила, на свою голову. Ведь хотела же избавится от беременности этой проклятой, ты и тут вмешался, силой утащил из больницы, а вечером сватов прислал. Свадьбу эту затеял, мать моя только рада была тому что замуж позвал. Все жужжала в уши, выходи за Лёньку. Они вон как справно живут, будешь за ним как за каменной стеной. А я Мишу любила, и сейчас люблю. Если бы не родила тогда Аську, ни за что бы с тобой не осталась. Это она связала меня по рукам и ногам, намертво приковав к тебе.
— Ну тогда давай разводиться, — неожиданно устало и тихо прозвучал голос отца, — Ася выросла, она у нас серьёзная девочка, и надеюсь всё поймёт правильно. Мы с нею вдвоём со всем справимся, а ты, если уже не можешь скрывать свою связь, с Михаилом, уходи к нему. Если конечно, Зоя его отпустит. У них ведь трое детей, и вон четвёртым беременная ходит. Ну а не сложится, живи у матери, назад в дом, я тебя уже больше не приму. Мне надоели, насмешливые взгляды мужиков, я ведь тоже, живой человек, и у меня вместо души, один пепел остался. Я любил тебя, а потом ты своей неверностью любовь эту убила, поэтому жил с тобой и терпел всё, только ради дочери.
— Лёнь, послушай, — вдруг примеряющее заговорила мать, — может пока не будем на развод подавать, Аська последний год учится. Ещё чего доброго узнав что мы решили жить отдельно, учёбу забросит. А ей в институт поступать нужно, ведь на золотую медаль идёт.
Слёзы и обида захлестнули Асю: “Вот значит как, мать живёт с отцом, лишь потому, что я на свет появилась. А он терпит её неверность, тоже только ради меня. Столько лет врали мне, прикидывались хорошей, дружной семьёй. А сами в душе ненавидели друг друга. Действительно, зачем было рожать ребёнка, если не любила его отца? Вот значит почему Севка Родионов, сын этого Михаила, всегда с такой ненавистью на меня смотрит, и старается обидеть побольнее. Знает наверное про то что его отец и моя мать, тайком встречаются”. Ася хотела было, убежать со двора куда глаза глядят, но остановилась на полпути, вернулась назад, и рывком открыв дверь кухни прокричала.
— Уходи, собирай свои вещи и уматывай к этому Мишке Чубцу. Мы с отцом сами, со всем справимся. И учёбу я не заброшу. Можешь на это не надеяться, медаль получу и в институт поступлю.
— Ася, девочка, что ты такое говоришь, — Дарья бросилась к дочери.
— Я всё знаю, я всё слышала. Мама зачем ты меня родить согласилась, раз я была в твоей жизни только досадной помехой?
Дарья хотела было обнять Асю, успокоить,и уже протянула к ней руки, но она отстранилась, вытерла маленькими ладошками бежавшие по щекам слёзы и твёрдым голосом произнесла.
— Не трогай меня. Папа прав, вам нужно развестись, не стоит больше ломать эту комедию, играя в хорошую семью. Уходи, и не позорь больше, ни себя, ни его, — потом повернулась к Леониду, — пап, я у бабушки Нюси сегодня переночую, а вы не ругайтесь больше, не надо.