Знаете ли вы, что в начале прошлого века в Петербурге существовал "тёзка" нашего театра - Новый драматический театр на Офицерской? Открылся он 19 сентября 1909 года, а последний спектакль показал 20 февраля 1911 года. Несмотря на свою очень короткую жизнь, это частное объединение достойно внимания всех, кто интересуется историей театрального искусства. Его вдохновителем и художественным руководителем был писатель и драматург Л. Н. Андреев, главным режиссёром - А. А. Санин, директором - Ф. Н. Фальковский, антрепренером - А. Я. Левант, состоятельный человек, который мог себе позволить не требовать от нового театра прибыли, и не ожидавший быстрого получения доходов. Он поддержал желание Андреева создать подлинно художественный театр, где занимались бы не развлечением публики, а серьезным творческим поиском.
Еще до открытия первого сезона Новый драматический театр окрестили "храмом Андреева", но будущий худрук решительно возражал: ему хотелось, чтобы репертуар состоял не только и не столько из его собственных пьес, сколько из лучших достижений современной драматической литературы: он лично составил афишу из имен Блока, Найденова, Чирикова, Зайцева, Сологуба, Горького, Шолом-Аша, Гамсуна и даже Бернарда Шоу. Его вдохновляла идея «театра авторов», где ставились бы современные пьесы, причем в полном согласии с авторской волей и - по мере возможности - при непосредственном участии драматурга. Это действительно могло бы стать сенсацией, так как львиную долю репертуара того времени составляли пьесы А. Н. Островского, начинавшие потихоньку обрастать штампами; а также легкомысленные комедии, фарсы и тому подобные безделицы, давно переставшие удовлетворять взыскательных зрителей, критиков, да и многих актеров.
В "Письмах о театре", пытаясь сформулировать концепцию своего идеального театра, Андреев отмечает: "Жизнь стала психологичнее... в один ряд с первичными страстями и вечными героями драмы - любовью и голодом - встал новый герой: интеллект. Мы должны уходить от действия в глубину души, в тишину и внешнюю неподвижность интеллектуальных переживаний". Главной задачей искусства автор провозглашает воплощение трагедии современного человека, которая выражалась для него в "мучительной переоценке всех ценностей", драматическом разладе человека со всем миром и с самим собой, изнурительной борьбе с обилием и разнообразием всяческих правд, каждая из которых выглядела по-своему правомерной, наконец, в безуспешных попытках найти какие-то новые нравственные и мировоззренческие координаты.
Публикой "андреевского дома" должна была стать молодая интеллигенция, в основном те, кто посещали антрепризу Комиссаржевской (прекратившую к тому времени свое существование); были ориентированы на эксперимент и свежие тенденции. В труппу вошли В. В. Александровский, О. А. Голубева, П. В. Самойлов, Я. С. Тинский и другие актеры. Всё складывалось удачно, и картина будущего рисовалась Леониду Андрееву яркими красками...
Дни его жизни
"Эпохи я не составлю, это уже факт, об этом свидетельствуют мои рассказы. Но хорошие пьесы писать буду, это также факт. И как в беллетристике моей, я останусь в них иррационалистом, врагом быта... Проблема бытия - вот чему безвозвратно отдана мысль моя, и ничто не заставит ее свернуть в сторону..." - писал Леонид Николаевич Андреев (1871-1919), благодаря которому широкий театральный зритель России начала XX века познакомился с символистской драмой.
Выходец из интеллигентной чиновничьей семьи, Андреев начал литературную деятельность в самом конце XIX столетия в качестве фельетониста и автора небольших психологических зарисовок. В пору первой русской революции он увлекся общественным движением, а в 1905 году предоставляет даже собственную квартиру для заседания центрального комитета партии РСДРП, подвергаясь за это гонениям и репрессиям. Как раз в это время он пишет пьесу "К звёздам", первое свое драматическое произведение, где предпринимает попытку непосредственно отозваться на события в стране. Действие происходит в горах, в обсерватории знаменитого астронома Терновского. Внизу идет политическая борьба, кончающаяся торжеством правительства. Но ученый выше этого. "В мире каждую секунду умирает по человеку, а во вселенной, вероятно, каждое мгновение разрушается целый мир", - философствует он. Его не трогает даже известие о гибели собственного сына: "Как я могу плакать и приходить в отчаяние от смерти всего лишь одного человека?.."
К 1906 году относится вторая пьеса "Савва", герой которой, анархист Савва Тропинин, замышляет взорвать чудотворную икону, чтобы освободить людей от слепой веры в провидение и от страха перед высшими силами. Служители церкви узнают об этом и заблаговременно выносят икону из храма, не препятствуя при этом взрыву адской машины. В результате происходит "чудо", икона невредима, народная вера не просто не поколеблена, а стала ещё истовее: разъяренная толпа убивает Савву. Пьеса моментально была запрещена цензурой - и за отрицательные образы духовенства, и за вольнодумные речи Саввы, мечтающего о "голом человеке на голой земле". Пафос этого произведения был не столько богоборческий, сколько обличительный: человечество косно, и никакими призывами к бунту, никакими доводами рассудка его не заставишь отказаться от своих "святынь", даже если они давно разоблачены.
Дверь в театральный мир открылась перед Андреевым в 1907 году, когда его пьеса "Жизнь человека" была поставлена сразу двумя великими режиссерами - В. Э. Мейерхольдом в петербургском театре В. Ф. Комиссаржевской и К. С. Станиславским в Московском Художественном театре. Оба спектакля прошли с огромным успехом, и оба не понравились самому Андрееву. Но именно этот год стал переломным в его судьбе - он стал признанным драматургом, которого принимали если не с полным восхищением, то с неизменным интересом; его ставили, обсуждали, спорили... Пять действий мистической драмы, написанной, как признавался сам Андреев, в состоянии тяжёлой депрессии из-за смерти жены, последовательно изображают рождение человека, его любовь и бедность, бал, несчастье и смерть. Привычных действующих лиц нет, вместо них - абстрактные символические фигуры (Человек, Жена, безликие Гости и т. п.) От пролога через всю пьесу проходит "Некто в сером, именуемый Он", держа в руках горящую свечу, которая и означает человеческую жизнь.
Бессмысленности существования посвящена и фантасмагория "Черные маски" (1907), где особый акцент сделан на зыбкости человеческого сознания. Одно лишь безумие может спасти человека от окружающей его лжи - страшных масок, которыми прикрываются другие люди. Эта тема развивается автором с нагромождением всевозможных ужасов в виде двойника главного героя, дикого танца мертвецов, уродов, калек... Жизнь страшна и трагична, мы все - беспомощные игрушки в руках судьбы, жертвы дьявольских (и своих же собственных) темных инстинктов. Настроения эти были обусловлены не только разочарованием в революции, но и множеством других причин (всем интересующимся биографией и творчеством Леонида Андреева рекомендуем труды профессора Ю. Н. Чирвы, которые дают полную исследовательскую картину в контексте истории русского театра). О вмешательстве сверхъестественного в бытовое и борьбе "добра и зла" на космическом уровне рассказывается и в драме "Анатэма", которую высоко ценил В. И. Немирович-Данченко. Главное в ней - философский диалог, который ведет "Некто, охраняющий входы", где "в безмолвии и тишине обитает начало всякого бытия, Великий Разум Вселенной", с Анатэмой, как именуется "Некто, преданный заклятью". Трагическая судьба бедного еврея Давида Лейзера - результат победы всемирного зла.
В 1908 году появляется самая известная пьеса Андреева "Дни нашей жизни", популярнейшее (к удивлению самого автора) произведение русского дооктябрьского репертуара. Успех пьесы в какой-то момент начал даже раздражать Андреева, которому хотелось видеть на сцене другие, более "серьёзные и новаторские" свои драмы для условного театра. Но и сегодня, если мы попробуем перечитать "Дни нашей жизни", то убедимся в большой художественной силе этой грустной пьесы, пессимизм которой отчасти компенсируется психологической глубиной и мастерством прорисовки характеров. Андреев рассказывает обыденную историю, но в этой обыденности и есть ужас - мать торгует собственной дочерью, и ничем не может помочь своей любимой девушке студент Глуховцев...
Александра Блока возмутила эта незатейливая зарисовка с элементами автобиографии Андреева. С отвращением он писал матери: "Это ужасающая плоскость и пошлость, систематическая порча людей. Отныне для меня заподозрен и весь прежний Андреев. Это плоская фотография, наглый пессимизм..." Между тем, зрители с интересом и сочувствием внимали истории любви молодого человека и продажней девушки, которую он ласково называл Оль-Оль. Первый петербургский спектакль выдержал рекордное количество представлений, да и в провинции "Дни..." ставили весьма охотно.
Показательна пьеса того же периода, в которой ощутимо влияние экспрессионизма - "Царь Голод" (1908). В прологе Царь Голод клянется в своей верности голодным. В первом действии он призывает к бунту работающих, во втором поднимает голодную чернь; в третьем происходит суд над голодными, в четвертом - предательство царя Голода. Последнее действие изображает "поражение голодных и кошмар победителей". Текст пьесы - словесная конструкция, схема, доведенная в своей очищенной условности до гиперболических пределов. Основное действующее лицо - масса "работающих", которой принадлежит сквозной лейтмотив "Мы задавлены машинами!" В противовес этому лозунгу звучит гимн машине в сопровождении криков отчаяния: "Будем молиться машинам!" Героем от общества выступает инженер, символизирующий науку на службе капиталу. Дама подходит к инженеру и говорит: "Господин инженер, вы некрасивы, у вас грязный носовой платок, вы вульгарны и не умеете держаться в порядочном обществе. Но вы - наш спаситель, и я становлюсь перед вами на колени..."
К реалистической манере тяготеет "Анфиса" (1909), но и она не сводится к семейным взаимоотношениям (хотя формально именно на них строится конфликт). Развратный и эгоистичный чиновник Костомаров соблазняет сестру своей беременной жены, но стоило добиться своего, тут же теряет интерес к любовнице. Оскорбленная Анфиса из мести подсыпает яд в бокал человеку, сломавшему жизнь всей семье. Об этом знает бабушка, на протяжении всего действия притворяющаяся глухой... и молчит, спокойно ожидая смерти Костомарова вместе с Анфисой. Тема власти пошлого, гнусного, тёмного над высоким и чистым звучит здесь особенно безнадежно...
Таким образом, к моменту создания Нового драматического театра Леонид Андреев уже был знаменитым, активно ставящимся драматургом. Его пьесы ставили прославленные мэтры режиссуры, Максим Горький называл его своим другом, а Немирович-Данченко был страстным поклонником его творчества.
Два года Нового театра
Итак, частная антреприза промышленника и врача А. Я. Леванта в свой первый сезон 1908/09 года давала спектакли (главным образом "Дни нашей жизни") в Кононовском зале на Мойке, 61, а после того, как закрывшая свое детище Комиссаржевская покинула здание В. А. Неметти на Офицерской (ныне - улица Декабристов в Санкт-Петербурге), театр переехал туда. Проблемы начались с первых дней существования Нового драматического театра. Андреев быстро понял, что не совпадает со своим главным режиссёром, умным и образованным человеком - но, по выражению Н. Евреинова, "заядлым бытовиком театра Островского". Оценка не совсем справедливая: Санин был сорежиссёром Станиславского, служил в Александринском театре, ставил оперу... то есть, личностью был как минимум разносторонней. Но с драматургией Андреева у него действительно "не срослось". В свою очередь, главный режиссер скандалил с Левантом буквально по поводу каждого актера, которого приглашал, и в результате труппа была сформирована гораздо хуже, чем задумывалось. Премьером её оказался Павел Самойлов, младший представитель династии Самойловых - запойный алкоголик, то и дело срывавший спектакли, и проваливавший роли из-за своей болезни...
После обнадеживающей премьеры "Дней..." Санин поставил "Анфису" и "Анатэму". Первый спектакль был воспринят публикой с недоумением: в нём увидели лишь «грязную историю блудливого козла». В печати появились обвинения в безнравственности, были шиканья и свист в зале. Рецензенты сходились лишь в положительной оценке игры трёх сестер - Голубевой, Садовской и Полевицкой. Ещё хуже были отзывы об "Анатэме", где заглавную роль провалил спивающийся Самойлов. "Писать о постановке "Анатэмы" так же тяжело, как писать о похоронах. Работа Санина - работа могильщика", - возмущался современник. Критиковали и саму пьесу, и режиссуру, и "скучные" декорации... Тем не менее, современные историки театра считают, что "Анатэму" сильно недооценили.
"Всю постановку и тон пьесы г. Санин трактует ближе к Библии, и это толкование гораздо удачнее, чем толкование Вл. И. Немировича-Данченко, переносящее зрителя в вульгарное предместье..." (Мамонтов С. Другой «Анатэма» // Рампа и жизнь. 1910).
Второй, и последний, сезон открылся пьесой Андреева «Гаудеамус (Старый студент)» в постановке Унгерна (16 сентября, сыгран более 50 раз). Она тоже проникнута пессимизмом, темой "лишних людей" в злополучной реальности. Её герой, прожив много лет в Сибири в ссылке и потеряв там жену и дочь, возвращается в университет. Но "старый студент", как презрительно называют его однокурсники, чужой среди молодежи. Он упустил свое время, новое поколение в нём не нуждается, а он в свою очередь - не знает, что ему предложить. Ему уже нет места даже в повседневной жизни окружающих...
Рецензии были противоречивы: «с успехом» — «без успеха», «сценична» — «несценична», «диалог местами бесподобен» — «скучные разговоры». При этом критики находили в пьесе «любовь к жизни и радование жизни», слышали вопрос: «Зачем старость телесная приходит, когда еще молода душа?» (Петровская И., Сомина В. Театральный Петербруг: обозрение-путеводитель.
В числе запланированных произведений новейшей русской драматургии в Новом драматическом театре были воплощены: «Царь природы» Чирикова, «Король» и «Комедия брака» Юшкевича, «Авдотьина жизнь» Найденова, «Верность» Б. К. Зайцева, «Клоун» Куприна и «Без ключа» Аверченко. Наибольший успех имело «Весеннее безумие» О. Дымова. Но это не спасло театр от гибели. Причина была банальна: банкротство. Попытка создания "театра авторов" не увенчалась успехом. Однако Леонид Андреев будет продолжать писать пьесы...
Читайте другие материалы цикла "Из истории русского театра" в нашей подборке. И приходите на спектакли Московского Нового драматического театра на ул. Проходчиков, д. 2 (у Лосиного острова)!
АФИША И БИЛЕТЫ