Николай проснулся и лежал в постели, не желая вставать. С кухни доносились аппетитные запахи, слышались характерные звуки. В окно проникали лучи солнца, голоса воробьев, что-то обсуждавших на карнизе окна. Через несколько минут он услышал голос жены:
- Коля, ты еще не встал? Поторопись! И Юрку поднимай, а то опять все проспит.
Николай нехотя сбросил одеяло, потянулся каждой косточкой. Господи, как хорошо-то!
…Тогда, пятнадцать лет назад, он уехал к матери, не зная, вернется обратно или нет. Мать очень сдала за то время, пока он ее не видел. Даже ходить стала как-то согнувшись, смотрит все вниз, под ноги. Увидев Николая, заплакала – тихо, вздрагивая на его груди. Сердце его тогда сжалось, почувствовал вину перед ней.
Когда кончился отпуск, послал телеграмму на отпуск за свой счет. Во дворе у матери было много работы, и Николай погрузился в нее, на время забыв о проблемах, обрушившихся на него. Он сделал новый забор, перекрыл сарай, укрепил погреб, соорудил в нем новые полки. Поначалу он даже не выходил со двора, и Евдокия стала переживать: часто молчит, бывает, сидит и курит. На вопросы не отвечает или отвечает, что все нормально. Она боялась, чтобы он не начал пить. Ведь когда мужик пьет в одиночку, это страшнее, чем если в компании. Евдокия уже думала, что нужно женить его здесь, в селе, ведь есть и девки незамужние, и вдовы молодые. Остался бы тут, да и дело с концом. Даже стала с ним заговаривать об этом. Но он отмахивался:
- Обойдусь без баб!
Но прошло время, и Николай стал собираться домой. Значит, думала Евдокия, дом у него не здесь. Уезжая, обещал писать часто, видел, как мать радуется письмам от Петра и Зои. А они писали часто – раз в неделю она получала от них весточку.
Вернувшись в пустую квартиру, Николай снова впал в уныние. Он с завистью смотрел на мужиков, которые спешили после смены домой, отказывались выпить, потому что дома жена будет ворчать... Завидовал, что дома их ждал горячий ужин и теплая постель.
Он снова попросился в лаву – там целую смену с людьми, хоть и труднее, чем наверху. Все чаще Николай стал выпивать в одиночестве. И, наверное, сбылось бы пророчество Натальи – точно спился бы он… Однако произошло событие, которое полностью изменило его жизнь.
Тот день он помнил поминутно. Сначала погас свет, потом откуда-то послышался глухой гул, запахло газом... Опытные шахтеры знают, что это такое. Через несколько минут где-то хлопнуло. Но люди уже спешили к подъемнику.
Под землей в этот момент находились девяносто человек, восемьдесят шесть из них сразу удалось вытащить на поверхность. А вот четверо, среди которых был и Николай, выбраться не смогли. Эти двое суток, которые он провел с товарищами под землей, казались ему вечностью. В какой-то миг он пожалел, что вернулся сюда. Было темно, но они успели добраться до проходной части шахты, благодаря чему им было чем дышать. И тем не менее жизнь Николая и еще троих его коллег висела на волоске: мог произойти очередной обвал. Но им повезло тогда: спасение пришло быстро, и кроме нервного потрясения, тогда никто не получил травмы.
Вскоре Николая вызвали в профком шахты. Председатель профкома торжественно вручил ему и еще троим путевки в санаторий, в Пятигорск.
Санаторий был хороший, с прекрасной территорией, засаженной соснами, елками, липами. Ежедневные процедуры занимали полдня, а потом можно было гулять по парку, читать в библиотеке, выходить в город.
На третий день Николай уже заскучал окончательно, даже начал жалеть, что приехал сюда.
- Сходи в библиотеку, - посоветовал сосед по комнате, пожилой мужчина из Кемерово.
- И что я там буду делать? Книжки читать?
- А хоть бы и книжки! Но там есть и журналы, и газеты.
Почему он послушался соседа и все-таки пошел в библиотеку, Николай не мог ответить на этот вопрос и потом, ведь ничего кроме газет он в своей жизни не читал.
В библиотеке было очень тепло и пахло чем-то необычным. За столом сидела женщина неопределенных лет. Ей можно было дать и двадцать пять, и тридцать пять. Гладко зачесанные волосы были стянуты в пучок на затылке, очки в толстой черной оправе, наглухо застегнутая светлая кофточка в мелкий горошек.
- Здравствуйте, - произнес Николай, - дайте что-нибудь почитать.
- Добрый день, проходите, пожалуйста. А что вас интересует? Поэзия, проза?
- Да, мне все равно, скучно здесь, не знаю, чем заняться.
- Понятно, - улыбнулась библиотекарша, - а что вам интересно – про войну или про любовь?
Николай отметил, что улыбка у девушки открытая, и даже делает ее симпатичной.
- Про любовь, конечно, девушка, – улыбаясь, ответил Николай.
Библиотекарша встала и пошла к стеллажам. Николай увидел, что несмотря на более чем скромную одежду, фигурка ее была в порядке. На столе стояла табличка: «Вешнякова Надежда Ивановна, библиотекарь». Николай внутренне усмехнулся: «Надежда Ивановна!»
Библиотекарша достала номер «Роман-газеты», уже побывавший в руках читателей, предложила:
- Вот, смотрите, активно читают сейчас новое произведение молодого писателя Владимира Солоухина.
Николай взял журнал, покрутил его в руках: такого писателя он не знал, да и вообще, новые они или старые – кто их знает!
- Ну давайте, почитаю.
Библиотекарша оформила на него абонемент, и Николай ушел к себе.
Через два дня Николай снова пришел в библиотеку.
- Уже прочитали?- серьезно спросила «Мышь», как про себя назвал ее Николай.
- Да, - соврал он, - прочитал.
- Понравилось?
- Ага, понравилось.
- Вот, я же говорила вам, что это интересно! А знаете, что – вот возьмите, эта книга обязательно вам понравится - «Судьба человека». Шолохов написал.
Вечером Николай начал читать и незаметно для себя очень увлекся.
Каждый день он заходил в библиотеку и обсуждал с Надей, так звали библиотекаршу, прочитанное. Она уже совсем не казалась ему мышью, а ее знания просто поражали Николая. Потом он стал поджидать ее после работы и провожать домой. Она жила почти рядом с санаторием.
Накануне отъезда Николай зашел в библиотеку и прямо сказал:
- Надежда, я завтра уезжаю домой, поехали со мной!
Надя покраснела и вдруг сказала:
- Я согласна.
Теперь, когда прошло уже столько лет, она часто удивляется:
- Нет, как я могла, не зная тебя совершенно, будучи знакомой с тобой только семнадцать дней, согласиться ехать с тобой?
- А у тебя не было выбора, - смеялся Николай. – Я ведь решил: если не согласится, я ее украду.
Вот ведь точно – нет худа без добра: не уйди от него Наталья, не случись та авария - и не встретил бы он в своей жизни Надюшу, которая родила ему сына Юрку, и не был бы он так счастлив, как сейчас.
Николай зашел на кухню, обнял жену.
- Иди, умывайся, я уже закончила, – сказала она, ласково отстраняя его.
На столе стояли тарелки с кашей, оладьи и кружки с ароматным чаем.
- Нужно уже собираться. Чем раньше выедем, тем раньше приедем, – сказала Надя, снимая фартук.
В прошлом году они купили Москвич-408 и решили поехать в родное село Николая на машине, где теперь жила большая семья Петра – у них с Зоей уже было трое детей. Вернее, старшего тезку Николая уже ребенком-то нельзя было назвать. Красавцу парню шел уже семнадцатый год.