Начало: https://dzen.ru/media/id/5ef6c9e66624e262c74c40eb/riurik-glava-4-5-6-651f388c48d68d7bc471ff65
Глава 7. Осада
В главной церкви второго по величине города Нортумбрии Лидса, шло богослужение. Проводил его сам епископ в красной мантии и инфуле*, у амвона преклонила колени паства, впереди король Этельред с придворной свитой. На вид сорока лет, с худым жестким лицом, золотым обручем на голове и пронзительными глазами.
Рядом с епископом на алтаре, в драгоценном ларце лежала святая реликвия - копыто осла на котором Господь триумфально въезжал в Иерусалим. Ее доставили посланники Папы Римского, за обильные королевские дары Ватикану. Скромно потупив глаза и блестя выбритыми затылками, они стояли чуть в стороне отдельной группой. Из-под церковного купола вниз лились солнечные лучи, на перекрестии балок ворковали голуби.
Торжественный экстаз прервал скрип двери притвора, в проем вошел начальник охраны короля и, придерживая меч, быстрым шагом проследовал к сюзерену. Наклонившись, прошептал что-то на ухо, тот быстро встал с колен и под удивленные взгляды придворных оба удалились.
Вскоре Этельред сидел в покоях городского правителя - тэна, куда воины привели в посеченной броне с запекшейся кровью, человека.
- Селвин? - удивленно поднял король брови, с трудом узнав командира сотни латников. - Почему ты здесь?
- Эофорвик захватили варвары, сир (тяжело опустился рядом на колени). - Гарнизон пал.
- Ты что несешь?! - взревел Этельред, пнув его ногою. - Там неприступные стены и больше тысячи моих лучших воинов!
- Убиты, спасся только я.
В покоях повисло тягостное молчание. Король злобно вращал глазами, тэн испугано на него взирал, начальник охраны угрюмо косился на вестника.
- Говори, как все было, пес - наклонившись, прошипел Этельред.
Когда Селвин рассказал, откинулся в кресле ощерившись, - проклятые! В цепи (ткнул в него пальцем).
Главный страж вызвал телохранителей, начальника латников увели. Затем открылась дверь, появился епископ, сопровождаемый легатом* Папы, в черной сутане перепоясанной веревкой и с глазами фанатика.
- Что-то случилось ваше величество? - остановился епископ рядом.
- На страну напали варвары из полночных стран,- поднял на него взгляд король.
- Те, что уже бывали раньше?
- Да, на черных кораблях с химерными головами.
Задрожав толстыми щеками, иерарх перекрестился, а папский посланник выступив веред вкрадчиво сказал - это наказание за твои прошлые грехи, король.
Этельред не всегда отличался набожностью. Чтобы завладеть троном он убил старшего брата и приказал удавить двух его малолетних сыновей, а до поездки в Рим, где год назад принял христианство, поклонялся саксонским богам.
- Но теперь у тебя святая реликвия! - возвысил голос легат. - С Божьей помощью ты уничтожишь эти исчадия ада!
- Благослови святой отец,- свою очередь одухотворился владетель Нортумбрии и, встав, подошел к легату.
Тот, бормоча молитву, осенил его висевшим на груди крестом, дав облобызать худую руку.
Без промедления был собран королевский совет, куда помимо него вошли епископ с легатом и городской тэн, а также начальники гарнизона и стражи. Из тюремного подвала доставили Селвина уже без доспехов и в цепях, повторно допросили. Когда же узнали примерное число кораблей и напавших на страну варваров, многие побледнели.
- Сколько у тебя в городе войск? - обратился король к тэну.
- Пятьдесят два латника, сотня легких воинов и еще две конников, сир.
- С теми, что сопровождают меня, едва наберется пятьсот, - сжал губы властитель - Следует собрать фирд.
- Воистину мудрое решение, ваше высочество, - подобострастно поддакнул епископ.
- Хротгар, - уставился на тэна король.- Немедленно послать гонцов во все концы страны, к олдерменам. Пусть собирают воинов и ускоренным маршем ведут в Лидс. Отсюда ударим по варварам.
Тот молча приложил руку к груди и быстро вышел.
- Какое число бойцов составляют фирд? - перебирая четки, спросил у Этельреда папский легат.
- Если выступят все олдермены, наберется двенадцать тысяч латников и легкой пехоты, не считая конных отрядов.
- Кто-то может ослушаться? (сделал большие глаза).
- Есть такие, - злобно процедил король. - Продолжают верить в старых богов и строить против меня интриги. Но я вырву эту заразу.
В это же самое время Харрис со своим отрядом, меняя лошадей и делая короткие привалы, объезжал участников неудавшегося заговора, в котором состояла едва ли не половина олдерменов. Он сообщал о высадке северных варваров и захвате ими столицы, а еще предлагал не оказывать помощи королю, гарантируя их лояльность.
- Пусть сражаются и убивают друг друга, мы же будем сторонними наблюдателями. А когда ослабнут, нападем и захватим власть.
К мнению Харриса прислушивались, он был весьма влиятельным олдерменом, к тому же хитрым как лиса. Одни соглашались, другие обещали подумать, и гонцы Рагнара мчались дальше.
Спустя две недели, заручившись поддержкой большинства, они подъезжали к городу. В его окрестностях рыскали конные отряды вестфольдингов, грабя и сжигая богатые усадьбы, отбирая продовольствие и угоняя скот.
На городских стенах стояла стража, согнанные жители под охраной викингов чистили и углубляли ров, на главной башне королевского дворца развивалось черное знамя конунга с вышитым на нем золотым вороном.
Въехали через северные ворота в город, там тоже велась подготовка. Одни викинги коптили на можжевеловых кострах мясо впрок, другие из оружейных подвалов дворца таскали на стены камни, связки копий с дротиками и сетки шаров для пращ. Копыта процокали по плитам двора, всадники спешились, и Харрис со старшим из сопровождения поднялся по ступеням.
Рагнар с Вестейном и несколькими ярлами что-то обсуждали в главном зале, сидя за столом, на котором желтел развернутый лист пергамента.
- Я вернулся конунг, - поклонился олдермен, приложив к груди руку.
- Присаживайся и рассказывай (указал на скамью напротив).
- Объехал всех олдерменов кому не по нраву король. Многие согласны. Помощи ему не будет.
- В таком случае, сколько нам ожидать войск?
- Тысяч шесть - семь, вместе с конницей. Может чуть больше.
Рагнар перевел его слова ярлам, Харальд что-то весело сказал, остальные расхохотались.
- С этого момента можешь считать себя моим советникам - благосклонно кивнул.- Иди, пока отдыхай.
- Я бы его убил, - когда сакс вышел, отхлебнул из чаши ярл Эгиль. - Ненавижу предателей.
- Это всегда успеем, - огладил бороду конунг. - Пока он нам нужен.
Вернулись к изучению пергамента, найденного в покоях короля, там был изображен план крепости. Грабители морей умели не только нападать на побережья, но и оборонять то, что захватывали. Этим сейчас занимались.
На удалении полета стрелы от ворот и стен, выходящих на сухопутье, решено было выкопать земляные ловушки с торчащими на дне кольями, замаскировав сверху; а от них до крепостных валов разбросать в траве стальные тройники - шипы, именовавшиеся «горохом». Их городские кузнецы с оружейниками отковали уже три десятка корзин. Драккары, на которых оставили по десятку гребцов, отвели под примыкавшую к реке стену, откуда в случае нужды их могли оборонять лучники.
Рюрик с десятком викингов «Змея» надзирал за работами по очистке и углублению рва, подгоняя нерадивых, а заодно разглядывал стену. Часть ее, примыкавшая к северным воротам, была из вкопанных на валу заостренных дубовых бревен, забрался на него. Подошел вплотную, наклонился, некоторые оказались подгнившими. Насчитал десяток таких.
- Никак клад ищешь? - скалясь, поднялся вслед за ним Калле.
- Смотри, все гнилое, - показал на низ кольев.
Берсерк подошел, уперся мощными руками в одно (чуть качнулось).
- Да, во время штурма могут легко свалить, - почесал нос. - Сходи, расскажи конунгу.
Оскальзываясь на траве и придерживая рукой меч, Рюрик спустившись вниз, быстрым шагом направился к воротам. Миновав надвратную башню, зашел с другой стороны.
Деревянная стена в этом месте сопрягалась с боковой, из камня. Параллельно ей, одна за другой, стояли две такие же римские казармы, образуя проход, шириной в три десятка шагов. Что-то прикидывая и озираясь, Рюрик простоял здесь еще несколько минут, а затем направился во дворец.
Конунга с отцом и еще несколькими ярлами он нашел наверху главной башни. Оттуда открывался вид на город и далекий горизонт с уходящей к нему старой римской дорогой, откуда ожидался противник. Рагнар, указывая рукой, давал указания, остальные внимали.
Увидев Рюрика прервался, - с чем пожаловал?
- Прости конунг, что помешал, - шагнул к нему сын ярла. - У меня сообщение. И рассказал о ненадежности части внешнего укрепления.
- Вот как? - нахмурился Рагнар. - Пойдем, взглянем.
Вся группа спустилась по винтовым ступеням вниз, миновав зал и двор, вышли наружу. Чуть позже они осматривали участок палисада*, все оказалось, как поведал Рюрик.
- Вестейн, - обернулся конунг к заместителю, - немедленно организуй работы по замене этой гнили.
- Разреши сказать, конунг? - снова обратился к нему Рюрик.
- Говори.
- Думаю, все следует оставить как есть, устроив саксам ловушку.
- Продолжай (блеснул глазами), это интересно.
- Саксы безусловно знают это слабое место и, скорее всего, атакуют здесь. Поэтому за частоколом следует построить новое укрепление. Кстати, оно почти есть.
- Ты имеешь в виду эти два строения? - показал на римские казармы.
- Да. Промежутки меж них заложить бревнами на уровне крыш, выход в остальную часть города тоже. В этом случае ворвавшиеся в пролом окажутся в ловушке, где их можно перебить со стен и крыш.
Некоторое время Рагнар и другие молчали, осмысливая сказанное, а затем конунг покачал головой, - ты воистину подарок Одина.
Рюрик покраснел, ярлы одобрительно зашептались, а Вестейн довольно крякнул, явно гордясь сыном.
Спустя час на этом месте закипела работа.
Викинги пригнали еще горожан повелев завалить окна и двери казарм камнями, взятыми из развалин церкви, пространство за ними перекрыть высокой бревенчатой стеной, а на ней возвести деревянные платформы. Оттуда и с боковой крепостной стены вниз было удобно метать копья с дротиками, шары из пращ и стрелы. На них подняли изрядный запас.
Все было закончено в течение двух дней, с этого момента жителей из города не выпускали. К Рюрику же с легкой руки конунга пристало прозвище - подарок Одина. Как все народы того времени вестфольдинги отличались суевериями, многие стали поглядывать на сына ярла с уважением.
Осенившая же его мысль была проста. В свое время погибший Деян рассказывал ему про бобров. Те устраивали под водой жилища, куда кроме основного вел тупиковый ход. Если туда попадал непрошеный гость, хозяин нападал на него сзади и ранил или убивал. Рюрик это хорошо запомнил.
…Под торжественный звон колоколов из распахнутых ворот Лидса по опущенному подъемному мосту на старую римскую дорогу выступало войско.
Впереди тяжело шагали латники с тяжелыми копьями на плечах. За ними в золоченом шлеме и доспехах король с епископом, военачальниками и олдерменами на сытых конях, следом кольчужная пехота, кавалерия и обоз на многочисленных, тяжело груженых телегах. Над рядами вились разноцветные знамена, вверх поднимались клубы сухой пыли.
Покачиваясь в дорогом седле, Этельред пребывал в мрачном настроении. Фирд собрался далеко не весь, число воинов составило всего семь с четвертью тысяч, а накануне ему приснился дурной сон: в опочивальню влетел ворон, и больно клюнул короля в лоб. Утром владетель потребовал к себе толкователя и тот, внимательно выслушав, спросил,- куда он потом делся ваше величество?
- Растворился.
Толкователь надолго задумался, а потом изрек,- то были варвары. Ты их развеешь как дым.
Этельред немного успокоился, но на душе было тревожно.
Последняя телега меж тем прогрохотала по мосту, ворота закрылись, он поднялся, войско вытянулось на дороге. Она змеилась меж пологих холмов, опускаясь в неглубокие долины, слева тянулись болота, справа - череда невысоких, поросших лесами гор. Вперед выслали конные разъезды, армия неуклонно шла вперед.
На закате дня вышли к старому городищу (когда-то его основали бриты*) остановились на ночевку. Сюзерену с вассалами установили шатры, остальные разместились в палатках, ярко запылали костры.
Чуть позже в королевском шатре накрыли стол, уставив прихваченными яствами с напитками, во главе сел Этельред, по сторонам епископ с военачальниками и олдермены. Слуги внесли на серебряных блюдах мясо только что зажаренного теленка. Епископ благословил трапезу, король поднял наполненный вином кубок, - за победу и изгнание варваров!
- Да здравствует король! - заревели два десятка глоток, опорожнив кубки, стали жадно рвать зубами мясо. Подняли по второму и продолжили. Дворцовый бард, подыгрывая на лютне, затянул балладу, воспевая подвиги и храбрость сюзерена.
Впрочем, особых у него не имелось. Более-менее удачно воевал с соседями, но вассалы изобразили восторг. Этельред же выпятил подбородок и почесался - кусали блохи.
Когда певец подошел к завершению, живописуя добродетели короля, полог шатра откинулся, и к нему, звеня доспехами, направился начальник личной стражи. Наклонившись к уху, тихо сообщил,- разъезд захватил в стычке варвара и доставил в лагерь.
- Сюда его! - алчно оскалился сюзерен.
Полог распахнулся шире, два воина втащили рослого окровавленного человека в кольчуге с заплетенной в косы бородой. Он обвел глазами пировавших, остановив взгляд на властелине.
- Толмача! - хлопнул тот в ладони.
В шатер тут же доставили раба-датчанина в рваной рубахе, склонившегося в глубоком поклоне.
- Спроси кто у них главарь и сколько с ним варваров.
Раб перевел вопрос, пленник что-то прорычал в ответ.
- Он говорит, конунг Рагнар Лотброк, а язычников больше чем звезд на небе.
- Мне нужно точно! (ударил кулаком о стол).
Толмач снова перевел, в ответ викинг расхохотавшись, харкнул на ковер.
- На крюк его! - взбеленился король. - Перед шатром!
Вырывавшегося варвара утащили, пир продолжился, спустя час, разгоряченные едой и питьем, вышли наружу.
У шатра торчал из земли врытый столб, на железном крюке, ушедшем под ребра, хрипя, висел со связанными руками пленник. Ниже чернела лужа крови.
- Ну, так сколько? - ковыряясь щепкой в зубах, подошел к нему Этельред.
Тот с усилием поднял голову, мутно взглянул на короля и затянул похожую на вой волка песню.
- Зарубить сир? - наклонился к королю главный стражник.
- Нет. Пускай мучается.
С наступлением утра лагерь опустел, в кострах остывала зола, вдали скрипели последние телеги. На столбе все еще корчился пленник.
К полудню у горизонта показались стены Эофорвика
Рюрик и еще десяток из команды «Змея» купались возле пристани у реки, когда на главной башне города тревожно завыл рог.
Выбравшись из воды, все натянули рубахи со штанами, подвязали на икрах башмаки. Облачившись в кольчуги с бронями и шлемы, пристегнули к поясам мечи, подхватив круглые щиты с умбонами*, побежали к воротам.
Когда последний миновал подъемный мост, он поднялся, створки со скрипом затворились, изнутри упал затворный клин.
На стены уже поднимались готовые к бою отряды викингов во главе с ярлами, занимая заранее оговоренные участки, Рюрик с товарищами поднялся на тот, что занимала команда «Змея», окинул глазами даль.
Из нее растекалось по равнине, войско саксов.
Впереди тяжело шагали ряды латников, за ними на лошадях блестящая кавалькада всадников со змеящимися над головами разных цветов флагами. Сзади блестела копьями легкая пехота, и пылил обоз, по сторонам конница. Постепенно оно заполнило впереди все пространство, остановилось в двух полетах стрел напротив северных ворот и стало разбивать лагерь.
От конников отделились два всадника в блестящих панцирях, подскакав к воротам стали потрясать копьями, вызывать желающих на поединок. Подъемный мост опустился, одна из створок отворилась, навстречу выехал Эрик Красноглазый с берсерком Йоханом. Тот был по пояс голый и в синих татуировках на руках.
Противники разъехались в стороны, выставили вперед копья и, прикрывшись щитами, понеслись друг на друга.
Раздался треск (с грохотом сшиблись) ярл пробил копьем грудь противника, тот вывалился из седла, а у второй пары от ударов в щиты, они сломались.
Выхватив мечи, стали ожесточенно рубиться, лошади кружа на месте, лягались и рвали друга зубами. Йохан теснил сакса, тот едва успевал закрываться, очередной удар разрубил врагу наплечник, уронив меч, обрушился на землю.
Отбросив щит, берсерк прыгнул сверху, наступив коленом на грудь, всадил меч подмышку. Сорвав шлем, дважды рубанул по шее, встал на ноги и, держа за волосы окровавленную голову, с ревом потряс ею в сторону саксов.
Такой же унесся со стен в небо. Несколько викингов вскочив на парапет, сдернули штаны и, наклонившись, показали врагам бледные задницы. Войско Этельреда молчало.
Победители же содрав с убитых дорогие доспехи, навьючили ими одного из оставшихся на месте коней и, усевшись в седла, неспешно въехали в ворота. Мост, лязгая цепями, поднялся, обитая железными полосами створка затворилась.
- Да,- восхищенно обернулся Рюрик к невозмутимо стоявшему рядом на стене Калле. - Такой схватки я никогда не видел.
- Эрик Красноглазый большой их любитель, а Йохан, настоящий берсерк, как я и Мунк.
- Разве есть другие?
- Есть, - скорчил гримас. - Варят перед боем зелье из мухоморов, пьют и звереют, не остановишь. Сражаются, пока не перебьют всех врагов, а потом мало чего помнят.
- Не знал,- озадачено покачал головой Рюрик.
Войско же саксов тем временем начало обустройство лагеря
Устанавливались шатры с палатками, туда и сюда перемещались отряды, разгружался обоз, за которым ревели стада быков и овец. К реке на водопой рабы погнали лошадей.
Погода стала портиться: на небо со стороны моря наползли тучи, солнце исчезло, заморосил дождь. В этих краях они шли часто, лето не было жарким, зато на плодородных почвах раньше созревал урожай ячменя с овсом и нагуливали жир стада. Быстро темнело, Рагнар приказал ярлам увести воинов со стен, оставив там и на улицах караулы.
Отряхивая плащи, вестфольдинги входили в королевский двор и занятые под ними дома, где разжигали очаги с кострами, потянуло запахом жареного мяса. К нему добавляли бочонки с ячменным пивом из городских запасов - его здесь звали эль, пили, плотно закусывали и, рыгая, заваливались спать.
На стенах с башнями в свете дымных факелов расхаживала стража, сквозь морось дождя везде, куда достигал взгляд, мерцали огни саксонского лагеря.
Шагала она и по улицам Эофорвика, темным и пустынным, не допуская выхода местных саксов из жилищ. Накануне двое пытались бежать из города, их схватили и повесили на главной площади в назидание другим.
Когда один из таких караулов миновав улицу, примыкавшую к боковой стене, свернул в переулок, у одного из строений под ней шевельнулась тень.
Прокралась по ступеням наверх и затаилась на площадке в одной из амбразур. Вскоре послышались мерные шаги (прошли два стража), а когда стихли, сверху опустилась веревка, и скользнуло тело.
Затаив дыхание неизвестный прислушался, кругом было тихо, спустился в ров.
Выполз из него в темноту, побежал, согнувшись, на мерцавшие вдали огни.
Оступился, ступню пронзила острая боль, громко вскрикнул. Со стен тут же швырнули горящий факел, тело пронзила меткая стрела...
Глава 8. Штурм. Разгром саксов
Наступило утро, дождь прекратился, по равнине волнами стлался туман.
Спустя час он начал таять, в небе проглянуло солнце. Лагерь впереди пришел в движение, туда и сюда носились всадники, блестели доспехами отряды, выстраиваясь колоннами в длинную линию. На невысоком взгорке справа, расположилась ставка короля, у его высокого шатра под знаменами, шел молебен.
Епископ в золотой мантии и инфуле с рубинами громко читал библию, которую держал перед ним монах, король с военачальниками и свитой, преклонив колени, внимали.
- С нами Бог! - провозгласил в конце иерарх, осенив всех крестом, паства встала.
Этельред в красного бархата плаще и золотом обруче на волосах уселся в походное кресло из гренадила*, военачальники, забравшись в седла, поскакали к войску.
Затем сюзерен махнул белым платком, хрипло взревели рога, и большая часть войска, ударяя мечами по шитам, двинулась к городу.
В первых рядах тяжело шагали латники в бронях, за ними легкая пехота, позади лучники с пращниками. Специальный отряд тащил два тарана и дюжину штурмовых лестниц.
Король приказал атаковать каменную стену со стороны суши, для отвлечения сил врага, но основной удар направил на дубовый палисад, рядом с воротами, поскольку знал - это слабое место.
Летом его собирались менять и даже заготовили в дубовых лесах новые бревна в обхват. Когда же принялись сплавлять на баржах по реке, те попали в бурю и затонули.
Теперь это было на руку, в победе властитель не сомневался. Судя по числу вражеских кораблей на реке, в городе не больше двух тысяч варваров, его же войско было много больше. Придворный шут принес на блюде спелые вишни, король стал швырять их в рот, по бороде потек сок.
- Ты подаришь мне десяток пленных дикарей? - кривляясь, пропищал шут. - Я запрягу их в телегу и буду возить навоз.
- Непременно, малыш, - захохотал Этельред, щелкнув ему в лоб косточкой.
Впереди, приблизившись на полет стрелы, латники выхватили мечи и, прикрываясь щитами, перешли на бег. За ними выставив копья, то же сделала пехота и отряд с лестницами и таранами. Лучники, остановившись, натянули тетивы и осыпали стены градом стрел, пращники завертели нал головами ремнями с вложенными в них шарами.
Когда до рва оставалась сотня шагов, тяжело бежавшие латники стали проваливаться в земляные ловушки устроенные вестфольдингами. В одном, другом, третьем месте, они рушились вниз на заостренные колья, раздавались отчаянные вопли, в цепях тут и там, стали возникать прорехи.
Остальные, не снижая темпа, с криками продвигались вперед, пока не наткнулись на густо засеянное «горохом» поле. Стальные жала пробивали подошвы башмаков и стоп, одни захромали, другие стали падать, вырывая их из плоти.
А навстречу с башен и стен уже тоже летели стрелы. Не столь густо как от саксов, но прицельно. Одни впивались в щиты, другие пробивали доспехи или, ломаясь, со звоном отскакивали от железа.
Викинги считали луки оружием трусов, поскольку те убивали издалека, но имели метких стрелков, предпочитая использовать их в обороне.
Наконец поредевшие, сломавшие строй толпы добежали до рва, который оказался заполненным водой, к стрелам густо добавились шары из пращ, ломая руки, ноги и разбивая головы. Первые ряды смешались, задние напирали, сталкивая их воду.
Тяжелые латники и пехотинцы в кольчугах, бросая оружие с воплями тонули, а смертоносный смерч сверху все усиливался. Избиение длилось пока наступавшие не отхлынули назад, оставляя раненых и убитых.
Не лучше сложился у них и штурм каменной стены. Здесь, завалив ров трупами, саксы смогли приставить к ней лестницы и, прикрываясь щитами, полезли вверх. Некоторые, самые храбрые, даже смогли осилить парапет, где всех ждала печальная участь.
Все полегли под мечами варваров. Лестницы же те отпихнули шестами, упавшие с них переломали себе кости.
Изрядно поредевшее войско отступило.
- Утерев с лица пот, Рюрик опустил лук и оглядел поле перед стеной, с лежавшими в разных местах телами. Одни были неподвижны, другие еще шевелились, издавая крики со стонами и плач. Там же понуро бродили несколько оседланных лошадей, за одним из которых, застряв в стремени, тащился со стрелой в груди всадник.
- Толпа, - развязал на штанах шнурок Калле и пустил с площадки упругую струю. - Идут как стадо баранов на убой, - презрительно ухмыльнулся. - А ты неплохо мечешь стрелы, парень, считай, пятерых уложил.
- Четверых, - снял тетиву Рюрик, - пятого только ранил.
Потом они уселись на площадку, прислонившись спинами к кольям, и по очереди хлебнули вина из фляги, имевшейся у берсерка. Мимо два викинга держа подмышки и за ноги тащили третьего, с болтающимися руками и кровавой мешаниной вместо лица.
- Это кто? - лениво спросил Калле.
- Магнус, - просипел один. - Поймал рожей свинцовый шар.
- Хорошо ему. Скоро будет пировать с Одином и трахать валькирий,(носильщики рассмеялись).
Рюрик все еще удивлялся, с каким презрением вестфольдинги относились к смерти. У других племен, в том числе словен, такого не было. Многие носили на груди обереги, веря, что те сохраняют жизнь, и перед боем молили богов уберечь их. Викинги же носили знак Тора и если обращались к ним, то только с просьбами о победе и успехе.
Перед боем в душе Рюрика возникал страх смерти, но с первыми ударами пропадал. Его заменяли холодный расчет и ярость, голова становилась ясной, движения стремительными и точными. Сын ярла все лучше сражался, умело убивал, и такая жизнь была ему по душе. Нравилось нападать, захватывать и делить добычу, хотелось богатства и славы.
Его мысли прервал разговор двух викингов, стоящих недалеко от них с Калле. Они спорили, кто точнее мечет копье. Ударив по рукам, нашли цель - выползавшего из заваленного трупами рва, сакса.
Сначала, примерившись, метнул копье первый, оно унеслось вниз и уткнулось рядом. Вскочив на ноги и шатаясь, раненый побежал, но успел сделать лишь десяток шагов. Брошенное с палисада второе копье, пробило спину. Взмахнув руками, упал лицом в грязь, на стене раздались хохот и улюлюканье.
Выигравший протянул руку, - проигравший достав из кошеля серебряную монету, опустил ему в ладонь .
- Неплохой бросок, клянусь Фреей, - встав на ноги, оценил берсерк. - До засранца не меньше сорока шагов. С тебя кувшин вина, Хенрик, - обернулся к победителю.
- Хорошо, Калле, - оскалил тот остатки зубов.
Снизу заскрипела лестница, наверх поднялись Рагнар с Вестейном.
- Да, неплохо потрудились, - обозрели ров и поле за ним.
- Могли и лучше,- подошел руководивший обороной палисада ярл Сигвальд. - Но до стены они так и не добрались.
- Думаю, будет новая атака, - глядя на вражеский лагерь, прищурился Рагнар. - В таком случае действуешь, как договорились.
- Хорошо конунг, приложил Сигвальд к груди руку.
После этого Рагнар с заместителем спустились вниз, направившись к угловой башне. Однако повторного штурма в этот день не последовало.
Взбесившийся король саксов приказал доставить к себе в шатер начальников отступивших отрядов.
- Почему не взяли стен и бежали с поля боя как зайцы! - заорал, брызгая слюной. Все пятеро, потупившись, молчали, а потом старший, он же первый лорд*, подняв глаза хрипло произнес.
- Они выкопали ловушки сир, раскидав за ними стальные шипы, а ров, углубили и заполнили водою.
- Плевать! - вскочил с кресла Этельред. - Объявляю вам свою волю! Казнить в назидание десяток трусов! Кого, определите сами! Пошли вон!
Начальники, склонившись в поклоне, попятились назад.
Спустя короткое время в центре лагеря соорудили помост, построив вокруг шеренгами отступившую часть войска. К нему подвели назначенных на казнь. Простоволосых, без доспехов и в коротких шерстяных туниках. На помост, где с топором в руках уже расхаживал палач, поднялся королевский глашатай и громко объявил его волю.
Затем вдоль скорбного ряда прошествовал епископ в окружении монахов, бормоча молитву и отпуская грехи каждому.
- Пошел, - толкнул стражник в спину первого, - тот поднялся на помост и, встав на колени, положил голову на плаху.
В воздухе блеснул топор, раздался глухой стук, брызнул фонтан крови. Палач поднял ее за волосы, демонстрируя окружающим, и швырнул в стоявшую внизу корзину. После казни штурм отложили до утра, в шатре собрался королевский совет.
- Какие у нас потери Осмунд? - начал его сидевший в кресле властелин.
- Шесть сотен убиты, три ранены, сир,- с поклоном ответил первый лорд.
- Проклятые варвары,- скривил губы. - Твои предложения?
- Ночью отправить в поле людей собрать шипы, а при штурме забросать рой фашинами*, - выступил вперед второй лорд, с лицом, покрытым боевыми шрамами.
- А я пошлю в первые ряды своих монахов, - закатил глаза под лоб епископ. - Поднимать дух и благословлять словом Божьим.
- Да будет так, - оглядел всех король. - И захватите мне побольше живых варваров (уставился на лордов). Часть сожгу на кострах, остальных рассажу на кольях от Эофорвика до Лидса.
На этом совет закончился. Этельред с епископом удалились в жилую часть шатра, остальные вышли.
Когда дневной свет померк, и на землю опустилась сырая ночь, из лагеря к городу тихо выдвинулся отряд с пустыми корзинами. За два часа до рассвета вернулся с полными.
- Все собрали? спросил в своем шатре первый лорд его начальника, вывоженного в траве и грязи.
- Да, господин, все, что удалось найти.
- Хорошо, иди, пусть люди отдыхают.
Ночь между тем заканчивалась, на востоке появилась светлая полоса, ширясь и превращаясь в алую. Лагерь начал просыпаться. Керлы погнали на водопой коней, тут и там задымили костры, возникли суета и гомон. Спустя час войска снова начали строиться для штурма.
Теперь впереди стояли новые, не принимавшие участия в первом, отступившие - сзади. Помимо военачальников перед шеренгами расхаживали монахи в темных сутанах, призывая к победе во имя нового Бога и осеняя их зажатыми в кулаках распятиями.
Этельред в окружении епископа с придворными снова сидел у шатра в кресле, потягивая из кубка подогретое вино со специями. - Трубите штурм! - передал его шуту, утерев рукавом губы.
Вскочив в седла, к отрядам понеслись королевские пажи. Через короткое время снова взревели рога, войско тяжело двинулось с места.
- Теперь их много больше, - глядя на заблестевшее доспехами поле, - крепче сжал копье Рюрик, чувствуя, как засосало под ложечкой.
- Значит больше убьем, - дожевал кусок сыра Калле и провел большим пальцем по лезвию топора. Он был тяжелее, чем у других и с длинной рукояткой.
- А кто останется в живых, продадим в рабство, - высморкался стоявший рядом Мунк.
- Приготовиться! - долетел с надвратной башни голос Рагнара, его подхватил сиплый звук рогов.
Саксы меж тем приближались, заполняя впереди все пространство, стал слышен звяк доспехов и тяжелый шаг тысяч ног. Затем донеслась команда (передние ряды раздвинулись), из проходов высыпали лучники, осыпав палисад ливнем стрел.
Под их прикрытием, оттуда же, ко рву устремились керлы, таща фашины и швыряя в воду. За несколько минут образовалась гать, по ней на вал с ревом полезли латники.
Перед Рюриком на колья грохнула штурмовая лестница, в нескольких шагах другая, появилась орущая голова в шлеме. Он с хряском вонзил копье в рот (исчезла).Мунк снес мечом еще одну, на соседней лестнице, Калле, подбежав, отпихнул ее топором.
- А-а-а! - отчаянно завопили полетевшие вниз саксы.
По всему палисаду другие вестфольдинги яростно отражали атаку: слышался звон мечей, глухие удары топоров, хряск костей, стоны и крики умиравших. На вал взбирались все новые сотни атакующих, в бревна загрохотал таран. Под напором тел и размеренными ударами, они зашатались.
- Все долой! - пробежал по площадке Сигвальд с окровавленным мечом, защитники стали спускаться. Закинув за спины щиты и тяжело дыша, потрусили вдоль задних стен казарм, по спущенным оттуда лестницам забрались наверх.
Палисад качался все сильнее, затем рухнул целый пролет, подняв клубы пыли, из них с победным ревом вынеслись атакующие, заполняя собой пространство. Когда добежали до высокой каменной перемычки впереди, с нее, боковой стены и крыш вниз обрушились бревна с камнями, а за ними ливень стрел и туча шаров из пращей.
Они сминали шлемы с бронями, ломали конечности, пробивали кольчуги и раскалывали черепа. С крепостной стены на головы саксов опрокинули три котла с кипящей смолой, к небу унеслись нечеловеческий вой и стенания.
В пролом же вливались все новые толпы, начался ад. Часть передних полегла, остальные попытались отойти назад, но не получилось. Людская масса напирала и увеличивалась, а избиение сверху продолжалось.
Затем с грохотом упал подъемный мост, из открывшихся ворот высыпал отряд викингов с Рагнаром впереди и, построившись клином, врубился во фланг саксов. Орудуя мечами топорами и копьями стали уверенно теснить их, штурмующие дрогнув, побежали.
А по мосту уже грохотали копыта второго, конного отряда, его вел Вестейн, началось преследование отступавших. В королевском лагере началась паника, бегство сделалось повальным.
Спустя еще немного все было кончено.
Войска саксов не существовало. То, что осталось, катилось пыльным облаком к горизонту. На поле тут и там валялись груды трупов, на них, каркая, уже слеталось воронье.
Наиболее жуткая картина открывалась за обрушенным палисадом, откуда в ров, делая воду алой, наплывала кровь. Все попавшие в ловушку там и остались. По еще шевелящейся массе ходили викинги, с хохотом добивая раненых, срывая с тел украшения и доспехи.
А в брошенной ставке Этельреда шла вакханалия. Победители грабили обоз, открывали бочки с пивом и вином, утоляя жажду, распевали песни и насиловали женщин саксов. Многие из них, надеясь на добычу, последовали за мужьями и теперь расплачивались.
В королевском шатре, сняв шлем, сидел в кресле Рагнар, перед ним на коленях стояли епископ и монах. Их нашли в обозе под телегой и притащили к конунгу.
- Ты кто? - окинул взглядом пышное одеяние иерарха, вопросил конунг.
- Епископ Нортумбрии, господин - задрожал губами.
- Кто такой епископ?
- Высшее духовное лицо.
- Понимаю, - кивнул Рагнар, - ты верховный жрец. А он? - ткнул пальцем в монаха.
- Мой слуга.
- Повесить обоих, - обернулся конунг к страже.
- Милости! - завопил епископ, повалившись ниц. - Я дам за себя выкуп!
- Вот как? Значит ты богат? - вскинул брови.
- Да, господин - поднял бледное лицо.
- Хорошо, - вынул из кармана золотую монету, подбросив на ладони. - Бочонок таких, и ты свободен. За ним отправится слуга. Если через семь дней не доставит, сдеру с тебя шкуру.
- Благодарю тебя, - подполз пленник, облобызав руку.
- Посадить на цепь, - велел конунг. - А второго отпустить и дать мула.
Как только пленников увели, полог шатра откинулся и вошел ярл Фрей, его конный отряд преследовал отступавших.
- Мы доставили саксонского короля, Рагнар (подбоченился).
- Живого? - блеснул глазами.
- Нет, убит копьем в спину.
- Позорная смерть, хочу видеть.
Четыре викинга внесли на плаще тело в богатом одеянии и с золотой цепью на груди, залитое кровью. Опустили.
- Точно король? - встав, подошел ближе, шевельнул башмаком.
- Да, Рагнар, это подтвердили пленные.
- Унесите, - сделал конунг знак воинам.
Как оказалось, при штурме саксы потеряли половину войска и весь обоз, викинги сорок пять воинов и ярла Тормода, сбитого со стены дротиком. Имелись и два десятка раненых. С наступлением ночи, в лагере запылали костры, у которых до зари пировали победители, а на бранном поле лежали голые тела, глядя в небо мертвыми глазами.
Утро выдалось хмурым и туманным, погребальный костер с убитыми вестфольдингами долго не разгорался. Подкатив, вылили туда несколько бочек масла, найденных в обозе - запылал. Вверх поднялись клубы дыма.
Спустя час прогоревшие бревна обрушились, души убитых вознеслись в Валгаллу, а войско потянулось к городу. За ним скрипел телегами обоз, гнали стада быков с овцами и пленных.
В полдень Рагнар созвал на совет ярлов. Те, смыв с себя кровь с грязью, явились во дворец в пышных одеждах. Был приглашен и Рюрик, внесший немалую долю в победу. Он удостоился места рядом с конунгом.
- А что у тебя с лицом? - кивнул Рагнар на перетянутую платком щеку.
- Царапина, - конунг. - Зацепили кинжалом.
- Шрамы украшают викинга, - чуть улыбнулся тот.
Главный вопрос был, как поступить дальше.
Оставив столицу идти на Лидс, или сделать своей и отсюда расширять владения. Мнения разделились: Скегги - Большой топор, Гест с Фреем, Сигвальд, Айварс и другие высказались за захват Лидса; Вестейн с Харольдом, Кнут, Гуннар, Фрей и Эрик Красноглазый, предложили остаться.
Разгорелся спор, самые горячие схватились за мечи.
- Тихо! - встал Рагнар. - А теперь послушайте меня, - замерцал зелеными глазами. Шум тут же стих, спорщики угомонились.
- Если идти на Лидс, здесь нужно оставить гарнизон. А нам нельзя распылять силы. Потому остаемся в Эуворвике. Отсюда будем уходить в набеги и расширять территорию.
- И еще, - сам не ожидая, поднялся Рюрик. - Нужно послать в Лидс голову короля с предложением сдаться.
- Или откупиться! - всадил в стол кинжал Эрик Красноглазый.
- Это то, что надо! - расхохотались остальные.
- Мудрые слова, - потрепал Рюрика по плечу конунг. - Ты хитрый и удачливый. Доверяю это дело тебе, толмачом захватишь Харриса.
Послали за олдерменом, тот, выслушав Рагнара, поклонился, - я готов, конунг. - Каков будет размер выкупа?
- Ты говорил, в Нортумбрии есть серебряные рудники.
- Это так.
- В таком случае телега слитков.
- А что взамен?
- Мы даруем им жизнь.
На этом совет кончился, занялись подсчетом трофеев.
В их числе оказалась походная казна Этельреда - обитый медью сундук с монетами, оружие, доспехи продовольствие, скот и одежда. Все до поры определили на склады и в загоны. Пленников, заковав, поместили в тюрьму, чтобы продать на невольничьих рынках.
Когда в небе замигали звезды, шум в городе стих. На стенах, в свете факелов прохаживались часовые, в поле, рыча, пировали ночные хищники...
Глава 9. Война за новые земли
С первыми лучами солнца из северных ворот города появилась кавалькада всадников: впереди Рюрик с Харрисом, за ними десяток викингов, в том числе Калле и Мунк. Все в бронях, с копьями, мечами и топорами. У сына ярла в мешке у седла королевская голова. Повязку со щеки он снял, на ней запеклась кровью подживающая рана.
Выехали шагом на старую римскую дорогу. С раскинувшегося впереди справа поля, наносило мертвечиной, припустили рысью, по камням зацокали копыта. По такому случая Рюрик принарядился - поверх доспехов на круп лошади опускался синего бархата плащ, на шее блестела золотая цепь, в ножнах дорогой саксонский меч.
Дорога, с редкими каменными столбами, на которых еще оставались непонятные знаки, уходила к далекому горизонту, над которым плыли облака. К полудню добрались до старого городища с оплывшим валом, заросшим кустарником. Харрис предложил сделать внизу привал.
Коней напоили из журчащего ручья, навесив на морды торбы с овсом, насобирали сухих веток и разожгли костер. Чуть позже, выставив вверху часового, подкреплялись горячей солониной и ячменными лепешками, запивая водой.
- Расскажи про это место, сакс - кивнул на вал Рюрик, пережевывая очередной кусок.
- Старое городище бриттов, - пожал плечами. - Они жили в этих местах до нас.
- Вы их завоевали?
- Нет. Это сделали римляне, много поколений назад. Построив по всей стране города, крепости и дороги.
- Как та, по которой едем?
- Да, и многие еще целы. А потом ушли к себе, оставив все диким бриттам.
- Почему?
- Этого никто не знает. Наверное, завоевывать другие народы. У римлян была непобедимая армия.
- И на их место пришли вы? - отбросил кость Мунк и утер руки о волосы.
- Наши предки, - гордо заявил олдермен. - И стали править дикарями.
- А теперь пришел наш черед, - толкнул Калле локтем соседа.
Все расхохотались, Харрис по - волчьи блеснул глазами.
- Ладно, двигаемся дальше, - отряхнув плащ, встал на ноги сын ярла.
На закате дня подъехали к обширной зеленой низменности, за которой туманились поросшие лесами горы. У их подножья, в излучине реки, виднелся чуть меньше столицы город. Опоясанный рвом, с земляным валом и частоколом, пустыми на берегу пристанями.
- Флаг, - обернулся Рюрик к Мунку.
Тот достал из сумки у седла лоскут белого полотна и привязал к наконечнику копья. Спустившись по дороге, остановились у рва перед воротами, один из викингов затрубил в рог.
Когда последние звуки стихли, на надвратной башне забелели лица. Потом в напряженной тишине залязгали цепи (опустился подъемный мост), два стражника в кольчугах, отворили створки.
По настилу прогремели копыта, ворота закрылись, въехали внутрь. В проходе улицы с плотно стоявшими домами встретила группа воинов в бронях и с копьями. Впереди на соловом коне старший - в черном панцире и таком же шлеме с навершием в виде зверя.
Громко прозвучал вопрос, Харрис ответил.
Всадник, развернув лошадь, двинулся вперед, за ним парламентеры, по бокам латники. Из дверей и окон выглядывали испуганные обыватели. Миновав несколько улиц оказались перед внутренним замком. Здесь стены были выше и из камня, за ними виднелась башня и купол храма.
Отворились вторые ворота въехали на мощеный плитами двор, спешились. Рюрик отвязал от седла сакву. Черный воин, придерживая меч, поднялся по ступеням главного здания с портиком и колоннами и исчез за высокой дверью, остальные молча ждали.
- Это тоже построили римляне? - с интересом разглядывая здание, спросил Рюрик Харриса.
- Они. Но теперь многое разрушилось.
Дверь между тем отворилась, черный воин махнул латной рукавицей. Поднялись по каменным ступеням вошли. Перед глазами открылся высокий зал с мраморными выщербленными плитами, поблекшая мозаика на стенах и замусоренный сухой фонтан.
Сводчатым коридором прошли во второй, поменьше, освещенный горящими на стенах факелами, где на помосте в кресле сидел молодой, роскошно одетый человек. Рядом с аскетическим видом, перебирая четки, стоял легат, ниже группа олдерменов с придворными, по бокам в тяжелых доспехах охрана.
Пройдя к помосту, остановились, Харрис отвесил низкий поклон, Рюрик наоборот, выпрямился.
- Он кто? - тихо спросил Харриса.
- Сын короля, принц Убба, - так же тихо ответил сакс.
Юнец, которому было явно не по себе, покосился на легата, тот молча кивнул.Уцепившись руками в подлокотники и пялясь на варваров, неуверенным голосом что-то произнес.
- Спрашивает, кто нас прислал и с чем? - перевел Харрис.
Раздернув завязки, Рюрик вытряхнул мешок, голова Этельреда, покатилась к помосту. Раздался крик ужаса, присутствующие оцепенели.
- Ответь, конунг Рагнар Лортброк шлет подарок и требует сдачи города или выкупа. Иначе вы мертвецы! - обвел зал взглядом.
Возникло тягостное молчание, стало слышно, как пролетела муха. Затем бледный легат, подойдя к трясущемуся принцу, наклонился и зашептал в ухо.
Тот громко сглотнул и, втянув шею в плечи, с трудом произнес фразу.
- Им нужно подумать, - перевел Харрис.
Сбоку подошел тот же воин что встречал, жестом пригласил к выходу.
На город уже опускались вечерние тени, пахло нечистотами и дымом, сопроводил к небольшому строению у стены.
- Комэн, - открыл низкую дверь, вошли внутрь. Обменявшись парой фраз с олдерменом, вышел.
- Нам приказано ожидать здесь, - утер рукавом потный лоб Харрис.
Судя по всему, это было караульное помещение: с низким потолком, топчаном вдоль стен, колченогим столом и двумя лавками. В нише мигал огонек плошки.
- Да, напугал ты их Рюрик,- усмехнулся Калле, сняв шлем и усевшись на лавку. - В штаны наложили точно.
- Жрать хочется, - уселся на топчан Мунк, положив рядом топор, остальные последовали его примеру.
- Да тут полно блох! - пошевелил кто-то из викингов на топчане солому.
- Ничего, Турон, - откликнулся второй. - Добавим своих и устроим сражение.
- Га-га-га! - закатились хохотом.
Когда стих, дверь со скрипом отворилась, сутулясь, вошел дворовый раб в ошейнике и с большой корзиной. На столе поочередно возникли кувшин, свиной окорок, ячменные лепешки и круг сыра. Пятясь спиной вышел.
- Тебя услышали Мунк,- хлебнул из кувшина Калле, - недурно (присосался).
Все тут же расселись за стол, быстро нарезав окорок и сыр зачавкали. Кувшин пошел по кругу, оставшейся костью угостили Харриса. Сыто рыгая, улеглись на солому, вскоре раздался густой храп, кто-то испортил воздух.
«Варвары, какие же они варвары», думал лежавший с краю олдермен. Он все еще находился под впечатлением увиденного и весьма опасался за свою жизнь. Не спал и Рюрик, на душе скребли кошки. Какой будет ответ? Не отправят ли их головы конунгу? Потом уснул и он, в соломе шуршали мыши.
Утром за ними пришел «черный», он был начальником королевской стражи и вновь сопроводил в зал. Там, в полном составе уже ждали принц со следами бессонной ночи на лице, по - прежнему невозмутимый легат и неприязненно взиравшие на посланцев олдермены с придворной знатью.
Остановились в центре зала. Рюрик, за ним Харрис сделал несколько шагов вперед.
Глядя на него отрешенным взглядом, Убба произнес несколько фраз.
- Они согласны, - перевел Харрис. Но принц требует гарантий.
- Гарантии, слово нашего конунга, - пожал плечами Рюрик.
- Вэл, - выслушав толмача, - неохотно кивнул Убба.
Спустя час из открывшихся ворот Лидса, скрипя колесами, выехали две тяжело груженые повозки сопровождаемые посланцами. В них, под полотняными тентами, позванивало в мешках слитки.
- До встречи, засранцы! - обернувшись в седле, помахал рукой Калле, молча стоявшей на стенах страже.
А Рюрика распирала гордость от удавшегося предприятия. Сохранив силы, они запугали противника и приумножили свои богатства. Кто-то из викингов затянул победную песню, остальные довольно ухмылялись.
После полудня остановились на том же месте, где устраивали стоянку. Напоив коней, перекусили, стали спускаться в долину, поросшую цветущими кустами дрока. Внезапно раздался дикий вой и оттуда высыпали два десятка человек в шкурах поверх кольчуг, потрясая мечами с копьями, перекрыли дорогу.
Вперед выступил рослый детина, в броне и с топором, - что-то грозно произнес.
- Требует, сложить оружие, иначе убьют, - взглянул на Рюрика Харрис.
- Это саксы?
- Нет, мерсийцы. Хотят нас ограбить.
- Стена! Выхватив меч, первым спрыгнул с коня, за ним другие.
Через минуту впереди повозки, сдвинув щиты меж которых блестели клинки, горбились викинги.
Детина, взмахнув топором, дал сигнал к атаке
- А-а-а! - набежала толпа, столкнулись, замелькали копья с мечами и топоры.
- Над головой Рюрика пронеслась дубина (пригнулся) всадив меч в орущий рот. Мунк рубанул по шлему напиравшего главаря, в лицо брызнул мозг. На дороге слышался лязг железа, хруст костей и предсмертные крики.
Поредевшие мерсийцы откатилась, а затем предприняли новую атаку. Снова не удалась, потеряли еще четверых. Щиты меж тем раздвинулись, вперед выпрыгнули осатаневшие берсерки, разя направо и налево. Оставшиеся побежали и исчезли в кустах.
Победители хладнокровно добили раненых, раздев вместе с убитыми догола, и навьючили добычу на лошадей. Потерь не было. У одного вестфольдинга копьем выбили глаз, второму рассекли ключицу.
- Как в этом месте оказались мерсийцы? - спросил Рюрик олдермена, когда под скрип колес двинулись дальше. Он тоже принял участие в бою и даже ранил одного грабителя.
- Здесь недалеко граница, по видимому отправились в набег. Они часто так делают, нападая на дорогах и угоняя скот. Мы отвечаем тем же. Стычки случаются постоянно.
К вечеру показался Эоворвик, спустя час повозка загремела по подъемному мосту.
… Лето кончилось, в низком небе клубясь, плыли тучи, часто шли дожди. Над волнистыми равнинами с болотами по утрам висел туман, на лесистых склонах желтели красками осени дубовые и буковые леса.
Третий месяц отряды Рагнара приводили Нортумбрию к повиновению. Из столицы выезжали конные отряды, оттуда же по реке в другие, отплывали и возвращались драккары.
Викинги жгли и грабили усадьбы олдерменов оставшихся верными убитому королю, а теперь его сыну, на которых указал Харрис. Принц, оставаясь в Лидсе, собирал войска, готовясь дать отпор варварам. Такие имелись в бургах* - укреплениях построенных Этельредом по примеру короля Уэссекса - Альфреда.
Это были каменные крепости, где могли укрыться вместе со скотом и другим имуществом жители, проживавшие в окрестностях. Что они теперь и сделали.
Испокон веков нападая на побережья, вестфольдинги захватывали города и селения, но не умели вести длительные осады. Для этого следовало иметь значительные силы, запасы продовольствия и осадные орудия.
Флотилия Рагнара была достаточно сильна, продовольствия в Эоворвике морские разбойники накопили, однако атака первого же бурга, в дне плавания вверх по реке, закончилась неудачей. Каменные стены оказались неодолимым препятствием.
Защитники отчаянно бились, не давая на них подняться и руша осадные лестницы. Таран не смог пробить ворота, тоже заваленные изнутри камнями. При штурме погибли девять викингов, еще пятнадцать были ранены. Встал вопрос о дальнейшей осаде и снова отличился Рюрик.
Бывая несколько раз с отцом в ильменском посаде, он видел в детинце* камнемет (назывался пороком) и расспросил дружинников об устройстве. А затем у себя на погосте вместе со сверстниками построил такой, правда, небольшой. Игрушка метала камни размером с голову на две сотни шагов. Рассказал об этом Вестейну, тот заинтересовался и сообщил конунгу.
- Можешь построить такой? - вызвал к себе в шатер, где грел над очагом руки.
- Попробую, - пожал плечами Рюрик.
- Что для этого нужно? - встав, подошел ближе.
- Два десятков викингов, лошади и канаты.
- Бери сколько нужно. Канаты с драккаров подойдут?
- Да, конунг.
- Тогда немедленно приступай.
В командах нашлись умелые плотники, с утра закипела работа.
Для начала в лесу на берегу свалили десяток, в обхват буков, обрубив ветви и сняв кору захлестнув петлями, притащили лошадьми на окраину стана, выходившую к бургу. Там из части вытесали брусья расколов вторую клиньями на доски. Нашелся и еще один знаток подобного устройства - норманский ярл Айварс, несколько лет служивший со своей командой у Византийского* императора. Присоединился к главному строителю.
Шесть дней стучали топоры с теслами и скрипели пилы, на седьмой порок был готов.
Это была прочная конструкция из брусьев установленная на опорной раме с воротом и подвижной частью, напоминавшей громадную ложку. На вороте намотан ременный канат из шкуры кашалота, приводивший ее в движение. Все это время из крепости наблюдали за работой, изредка меча стрелы, те не долетали.
О готовности сообщили Рагнару, он пришел с несколькими ярлами, вокруг собрались зеваки. Те недоверчиво оглядели устройство, не понимая как действует, скептически покачали головами. Конунг же проявил живой интерес, выяснив, что и как, а потом кивнул на бург, - донесет?
- Должен, - покосился туда Рюрик, а Айварс махнул работникам, - заряжай.
По сторонам порока стали четыре викинга и завращали ворот дубовыми рукоятками. Канаты, напрягшись, задрожали. Ложка пошла вверх, затем вниз и на десятом обороте легла на платформу. Ворот закрепили, три викинга, кряхтя, притащили один из камней, лежавших рядом, опустили в гнездо.
Рюрик, шагнув вперед, выбил ударом молота клин, ложка грянула о перекладину, устройство содрогнулось. Камень, с шорохом прочертив плавную дугу, ударил в верхнюю часть стены, разметав стоящих там воинов.
- А-а-а! кровожадно завопили наблюдавшие, потрясая мечами с копьями и топорами.
- Давайте второй, - обернулся Айварс к помощникам. - Теперь восемь оборотов, - приказал Рюрик, стоявшим у ворота.
Процесс повторили. Второй камень ударил в основание стены, оставив выбоину и разлетевшись на осколки. С короткими промежуткам, в то же место били еще два дня, а в полдень третьего стена над ним рухнула. Начался штурм.
Отряды вестфольдингов, преодолев заваленный обломками ров, с воем врывались в пролом, тесня и убивая защитников. К вечеру все было кончено: деревянные строения внутри горели и рушились, шел повальный грабеж. Ревел обезумевший скот, к небу неслись мольбы побежденных и хохот победителей.
А когда наступила ночь, в стане запылали сотни костров, викинги пировали. Одни орали песни и упивались до бесчувствия, другие продолжали терзать захваченных женщин, наверстывая упущенное.
Утром оставшиеся в живых саксы, по воле победителей стали рушить кирками стены и засыпать рвы, в шатре Рагнара собрался военный совет.
Решили штурмовать второй бург, в трех пеших переходах на запад, для чего изготовить еще одну метательную машину. С учетом заслуг конунг предложил ярлам сделать долю Рюрика в добыче равную им. Возражений не последовало, но у части завистливо блеснули глаза.
Потом, выйдя на берег, в небесные чертоги отправили души еще семи погибших викингов, зарезав у погребального костра десяток пленных и стали загружать драккары награбленным. Брали только серебро с золотом, дорогое оружие с одеждой и меха, остальное уничтожали.
На постройку второго порока ушла неделя, а когда закончили, наступила зима. С севера поползли тучи, налетели ветры, трое суток шел снег. За этим наступила оттепель, равнины напитало водой и развезло. Пешие с конными отряды, хотя и с трудом могли идти вперед. Тяжелые метательные машины и обоз - нет. Дальнейшие боевые действия пришлось отложить.
Снявшись с якорей драккары, маша веслами, поплыли обратно. Берегом гнали скот, за ним скрипели громоздкие повозки. В Эоворвик вернулись спустя неделю, в низком небе снова кружил снег. Зима в Нортумбрии оказалось на удивление мягкой, хотя с моря постоянно дули сырые ветры.
Запасов продовольствия и фуража у вестфольдингов было вдоволь, чего нельзя было сказать про обывателей. Они довольствовались тем, что удалось спрятать и подачками завоевателей. Многие женщины из местных начали торговать своим телом, новых бесчинств с грабежами конунг не допускал.
Рюрик тоже завел себе подругу. Познакомились случайно.
При одном ночном обходе, где был старшим караула, он услышал отчаянные крики из полусгоревшего амбара. Там, на соломе, пьяный викинг пытался изнасиловать юную саксонку. Та, не даваясь, отчаянно визжала.
На требование прекратить, ответил бранью. Сын ярла сгреб насильника за грудки и выкинул наружу, а девушку сопроводил до дома на соседней улице, где та жила с матерью и братишкой.
Звали девушку Мариам (была красоткой), стал навещать семью, помогая деньгами и продуктами. Вскоре, как часто бывает, знакомство переросло в любовь. Ею упоенно занимались при каждом удобном случае.
Жизнь в Эоворвике текла спокойно и размеренно.
За епископа получили выкуп и отпустили, викинги бражничали в залах и казармах. У пылающих очагов слушали саги скальдов и играли в кости на награбленное. Изредка устраивали меж собой поединки до первой крови. А еще несли сторожевую службу на стенах и драккарах, вытянутых на катках на берег.
Расслабляться конунг не давал, направляя во все концы Нортумбрии мелкие конные отряды. Те вели разведку, возвращались и сообщали все, что видели. Не ограничиваясь этим, он послал в Лидс двух лазутчиков (из людей Харриса) и теперь ждал их возвращения.
Не любивший пьянства и азартных игр, Рюрик часто выезжал из города старшим одного из отрядов и как-то они захватили в брошенной усадьбе монаха.
Тот спал в сарае, зарывшись в солому. Был средних лет, в драной рясе с крестом, бородатый и с плешивой головой. При себе имел посох с котомкой, в ней библия, заплесневелая лепешка и кусок сыра.
- Кто такой? - спросил Рюрик на варяжском.
- Сын Божий Осмомысл, - поклонился тот.
- Из словен? (высоко поднял брови).
- Полянин*, господин.
- Куда держишь путь?
- В Эофорвик. Несу язычникам слово Христово.
- Зарубить? - вынул меч один из викингов, скорчив зверскую рожу.
- Не трогай, Ральф, забираю его себе.
Монаха посадили на заводного коня, тронулись обратно. Так у сына ярла появился учитель и советник, сыгравший немалую роль в его дальнейшем становлении.
Как оказалось, Осмомысл был гридней* у Ростовского князя и в одном из походов попал плен к хазарам. Те продали его ромеям в Константинополь, где приняв новую веру, стал монахом.
Служил в Студийской обители*, а затем ее архимандрит благословил нести свет новой веры язычникам. Этим он занимался несколько лет в Мерсии, а прослышав о высадке новых в Нортумбрии, сазу отправился туда. Осмомысл знал письменность, греческий с ромейским и латынь, умел толковать Священное писание и обращать варваров в христианство.
Рюрик, поселив его в своей коморке во дворце, проповеди запретил, заставив передавать свои знания.
От монаха впервые узнал, сколь велик мир и его историю; устройство государств и имена великих правителей. А еще понемногу стал осваивать грамоту, удивляясь скрытой в ней силе. Иногда к ним приходил конунг, и тоже слушал, задавая различные вопросы.
Зима перевалила за середину, отпраздновали Йоль. Ночи стали короче, дни длиннее, а спустя две луны подули теплые ветры. Снег в несколько дней растаял, леса стали прозрачней, зазеленела первая трава.
Как только чуть протряхло, двинулись на второй бург. Отряд состоял из трех сотен пеших и семидесяти конных викингов, под командой Вестейна. Позади скрипел обоз, упряжка из дюжины волов тащила порок, установленный на колеса.
На второй день осады, с его помощью разбили ворота, оборонявших крепость воинов посекли, а жителей, как и в первый раз, заставили ее разрушить, наблюдая за работой. Когда жгли деревянные постройки, от Рагнара прискакал гонец - конунг приказал срочно возвращаться в Эоворвик.
Как оказалось, из Лидса прибыл лазутчик с вестью, принц Убба собрал большое войско и намерен выступить на столицу. Для ее освобождения и изгнания язычников.
Собрали ярлов.
Известие те восприняли по-разному. Старшие, умудренные опытом, нахмурились, молодые подбоченились, - разобьем и это.
Принялись держать совет. Одни предложили запереться в городе и обороняться, тем паче был построен новый палисад, ров заполнен водой и мелись запасы продовольствия на год. Другие наоборот - выйти навстречу, и в удобном для себя месте дать сражение. Численность врага не пугала. Викинги считались лучшими бойцами своего времени, каждый стоил пятерых.
Выслушав обе стороны, Рагнар, подумав, заявил - прятаться за стенами не будем! Мы волки, они стадо. Дадим бой в поле. Но там, где нам выгодно.
- Разреши конунг, - поднялся Харрис.
- Говори, сакс. Я слушаю.
- Такое место есть недалеко от города. На возвышенности. Туда ведет старая дорога.
- Верно! - поддержал олдермена ярл Гуннар.- Удобное для атаки. Я проезжал там как-то со своим отрядом.
- Ну что же, поглядим - встал из кресла Рагнар, все направились к выходу.
Возвышенность оказалась чередой холмов впереди Эоворвика справа, перед ними открывалась зеленеющая равнина, с плывущими в небе перистыми облаками.
- По всей ее ширине торфяное болото, в центре трудно проходимое, - указал рукой Харрис.
Одерживая храпящих лошадей, спустились, вскоре под копытами зачавкало. Ярл Фрей гикнув, погнал жеребца вперед, еще через сотню шагов тот завяз по брюхо. Хлеща плетью, с трудом вернулся назад. Еще двое, взяв по сторонам, смогли преодолеть торфяник, что для пешего было много труднее.
- Так говоришь по всей ширине? - окинул равнину взглядом Рагнар.
- Примерно, - хитро ухмыльнулся олдермен.
- Держи, - снял с руки золотой браслет, а потом обернулся к ярлам, - ну как?
Те одобрительно закивали.
- Рюрик, Айварс! (оба подъехали). Добросят сюда ваши камнеметы?
- Мы постараемся, конунг, - приложили к груди руки.
- Нужны еще два.
Развернувшись, поскакали к городу, с этого дня начались приготовления.
Для начала на холмы выдвинулся сторожевой отряд и туда доставили несколько телег бревен, оставшихся от строительства палисада. За ними упряжка волов притащила порок, установленный на колеса. Рагнар с Айварсом приступили к строительству остальных. Согнанных на работы жителей заставили возить на холмы речные валуны для метательных машин, а в направлении Лидса отправили конные разъезды.
Через неделю умельцы изготовили новые пороки, Рагнар с Вестейном определили места установки, начали пристрелку. Камни, описывая дуги, с шорохом уносились в поле, достигая середины болота.
- В самый раз, - переглянулись конунг и заместитель.
Спустя еще три дня, утром, сопровождаемые разъездом викингов, на римской дороге показался небольшой отряд саксов. Впереди на соловом коне, закованный в броню воин с железной маской на лице, позади еще шестеро с копьями в руках, у одного на острие трепетал белый лоскут.
Рагнар с Вестейном и еще тремя ярлами, выехали навстречу из ворот, стали ждать.
Приблизившись, саксы остановились напротив, первый глухо сказал, - приветствую тебя Рагнар Лотброк. Я посланник принца Уббы.
- Весь внимание, - подбоченился конунг. - Говори.
- Убба предлагает твоим язычникам выйти из города и сразиться с нами.
- А если нет?
- Возьмем его штурмом.
- Уже брали, - расхохотался.
В прорезях маски злобно блеснули глаза, - теперь все будет иначе!
- Ну что же, - притворно вздохнул Рагнар. - Так и быть, я согласен. - Вон то место подойдет? - указал рукой на равнину перед холмами.
Сакс, повернув туда голову, кивнул и добавил. - А перед сражением вызываю на бой наглеца, привезшего в Лидс голову короля.
- В таком случае сними личину и назовись. Хочу знать, кто вызывает.
- Я первый лорд Нортумбрии Осмунд! - поднял воин маску.
- Он сразится с тобой, - хмыкнул конунг. - А теперь убирайтесь...
Продолжение: https://dzen.ru/media/id/5ef6c9e66624e262c74c40eb/riurik-glava-10-11-12-651f778f2deb62084ebf510d