Есть мнение, что мы живём в материальном и жестоком мире, в мире обмана, конкуренции и беспощадной эксплуатации. И так было всегда, с самого начала, когда только жизнь на нашей планете, развившись из "первичного бульона", зародилась в виде молекул, способных к самовоспроизведению. Это сегодня они не смогли бы долго просуществовать: их съели бы бактерии. А тогда, сразу после своего появления, молекула-репликатор начала распространять свои копии по всем морям. Со временем мелкие молекулы —"строительные блоки", становясь всё более дефицитными, вынудили первичных репликаторов есть друг друга, то есть конкурировать. С появлением репликатора (системы, способной к размножению и обладающей наследственной изменчивостью), собственно, и стартовала дарвиновская эволюция.
В качестве защитного барьера у некоторых репликаторов возникла белковая оболочка. Так, судя по всему, появились клетки, которые и стали самыми первыми "машинами выживания". Эволюция пошла по пути усложнения и образовались многоклеточные " машины выживания", функционирующие по принципу сложных механизмов. Миллионы лет они, собираясь в колонии, создавали более совершенных "биороботов", способных обеспечить им комфортное существование и помочь распространиться.
И спустя 3-4 млрд. лет непревзойденных мастеров в искусстве выживания не надо искать в океане. Репликаторы, "сотворив" гиганских роботов— тела животных, обитают в их клетках. Они "общаются" со своими носителями, воздействуя на них с помощью "дистанционного управления". Гены, являясь главными программистами, составляют программу для своих машин: побуждают искать подходящих партнеров, заботиться о потомстве (о новых "машинах выживания", содержащих копии тех же генов)...
И мы, люди, — только оболочка для "эгоистичных сущностей", которые живут внутри нас. Наше тело является для них резервуаром, обеспечивающим потенциальное бессмертие. "Эгоистичные гены" присутствуют в каждом из нас. Они создали не только наши тела, но и мысли. Они манипулируют нами, управляют нашим поведением, заставляют совершать необдуманные поступки, даже делать вид, что мы добрые и заботливые... И только затем, чтобы мы смогли выжить среди других и продлить им жизнь. Все наши чувства, эмоции, особенности мышления и поведения появились именно потому что были выгодны им для выживания или размножения. Истинным смыслом нашего существования является их сохранение и распространение.
Так первостепенной целью в жизни любого организма, и человеческого в том числе, стало банальное продолжение рода. Точнее: произведение по возможности наибольшего числа потомков, достаточно приспособленных для размножения копий собственных генов. А процесс эволюции — процесс, посредством которого гены, заключенные во временных резервуарах, борются за своё существование в будущих поколениях. Единственными, кто и выигрывает в этой борьбе, — являются гены особей, сумевших продолжить себя в потомках. А наградой в этой борьбе — является жизнь. Гены, преодолевая время и расстояние, лежат в основе всего разнообразия жизни на Земле.
И это не научная фантастика, а теория “эгоистичного гена” эволюционного биолога Ричарда Докинза. Она произвела эффект разорвавшейся бомбы. Учёный проделал огромную работу, систематизировав в 'Эгоистичном гене" наработки других сторонников геноцентричного взгляда на мир.
Гены не эгоистичны в том смысле, в котором это свойственно людям, так как у них нет субъективного сознания и целей, и у них отсутствуют чувства. Словосочетание "эгоистичный ген" — удобная метафора для выражения научного взгляда, согласно которому в основе биологической эволюции лежит эволюция генов, бесконечно кочующих из одного носителя в другой, и "заботящихся" только о своем успешном копировании.
Учёный, как и другие геноцентристы, считает, что естественный отбор на уровне особей или популяций почти никогда не одерживает верх над естественным отбором на уровне генов. Докинз развитие жизни на Земле рассматривает как борьбу генов, а не их носителей. Например, человек в силу естественных процессов рано или поздно умрет, однако копии "сидевшего" в нем гена будут продолжать жить в других организмах и пытаться увеличить число своих "сородичей" в других живых существах. То есть не организмы используют гены, чтобы размножаться, а гены используют организмы для репликации (создания двух дочерних молекул ДНК на основе родительской молекулы ДНК) и перехода в следующее поколение. Потому именно ген, то есть сравнительно стабильный участок цепи ДНК, является идеальным кандидатом на роль основной единицы естественного отбора. А отдельная особь — лишь механизм выживания (и воспроизводства) для генов как истинных двигателей эволюции. Исследователь делает акцент на способности генов копироваться. Аллели (разные формы одного гена), которые копируются чаще остальных, выигрывают в гонке естественного отбора и вытесняют своих менее "удачливых" конкурентов.
Эволюционный биолог, провозгласив ген элементарной единицей отбора, подвергнул резкой критике "эволюцию на благо вида или группы". Геноцентрист переворачивает представление о феномене альтруизма с ног на голову, считая его обусловленность не симпатией и сочувствием, а исключительно корыстными мотивами. Докинз считает, что альтруистическое поведение животных, когда они рискуют собой для спасения сородичей, имеет под собой эгоистическую подоплёку. Нет альтруизма как такового, а есть кин-отбор (от kin — родственник): ген родителя спасает собственные копии в детях, не переставая быть эгоистичным.
Гипотезой "эгоистичного" гена можно объяснить многие эволюционные решения: появление заботы о потомстве, переход к двуполой системе размножения, половое поведение. К тому же данная гипотеза хорошо объясняет сущность “полезных” и “вредных” мутаций как результат вездесущего эгоизма генов. Поскольку выживаемость гена зависит от его взаимодействия с другими генами и условиями. Мутация, мешающая гену реплицироваться, не считается вредной, но считается слабо адаптированной к взаимодействию с другими генами и условиями внешней среды. Такие слабо адаптированные мутации оказываются вытесненными другими мутациями или зачастую и вовсе "затерянными" в генофонде. Полезное же изменение ДНК закрепляется в геноме, так как успешно объединяется с другими генами для выполнения общей цели – воспроизведения.
Данная исследовательская позиция учёного изложена в книгах "Эгоистичный ген" и "Расширенный фенотип", которые без сомнения можно назвать эталонной научно-популярной литературой. Здесь Докинз развивает концепцию, согласно которой гены, в лице их фенотипических проявлений, выходять за рамки организма — носителя, распространяя свои эффекты на окружающую среду, включая другие организмы. Например, гены вируса гриппа манипулируют поведением совершенно других организмов, вызывая чихание и распространение вируса; гены бобра побуждают его строить плотины, тем самым изменять окружающие ландшафты площадью до нескольких квадратных километров; влиянием генов, в принципе, можно считать и межпланетные космические зонды, покинувшие Солнечную систему. Согласно данному взгляду, можно подумать, что все человеческие достижения, начиная от приручения животных, заканчивая посадкой на Марс — все это манипуляция наших генов, которым нужно расширить ареал обитания, не только на планете, а и в космосе, во Вселенной.
Идеи Докинза прочно вошли в научный обиход и характеризуют облик современной биологической картины мира. Целый ряд генетиков высоко оценили " Эгоистичный ген" Докинза. Главная его идея стала общепринятой, а концепция получила развитие в приложении к антропологии, культурологии и целого ряда других областей науки. Правда геноцентрический подход, получив на западе широкое распространение, встретил и резкое отторжение, особенно у некоторых российских биологов, обвинивших его в искажении логики дарвинизма. Противники заявляли о геноцентризме как о лже-науке. Поскольку гены не выживают в одиночку и вынуждены действовать в едином организме вместе с другими генами.
Нередко критики касаются и морально-нравственной стороны вопроса, полагая, что теория оправдывает антигуманные человеческие поступки. Считая, что объявив эгоизм главным инструментом выживания, делает искренность и бескорыстное самопожертвование — уделом слабых, недостойных существовать с точки зрения естественного отбора.
Вот только так ли это на самом деле? Продолжение следует...