Валентина Семеновна сегодня встала пораньше. Договорились со своей школьной подругой съездить на юбилей к Зинаиде Павловне. Росли в одном селе, жили по соседству, делились девичьими секретами. Все завидовали их дружбе. По мере взросления пути их разошлись.
Валентина Семеновна поступила в педагогический, после окончания дружбу поддерживала. Любовь Александровна тоже училась в городе, с ней они часто встречались, даже будучи замужем обе.
А вот Зина осталась в поселке. Увлеклась местным красавцем, только что вернувшимся из армии. Толька сводил с ума не одну Зину. Несколько девчонок переругались из-за него.
Позже узнали, как их подруге удалось заполучить парня. Свадьбу сыграли, едва Зинаиде исполнилось восемнадцать. Через семь месяцев родился в молодой семье первенец. Толика как будто подменили, стал выпивать. Если жена что-то скажет против, вход шли кулаки, чтоб ей закрыть рот.
Но любовь к мужчине все прощала. Решилась и на второго ребенка, все надеялась, что ее муж одумается.
Дальше -больше. Приходилось убегать Зинаиде к матери, когда муж уж совсем распояшется, жила дня три. Потом Толька приходил, падал в ноги, просил прощения, и она возвращалась с детьми домой. В общем, двадцать лет так прожила, а потом у нее кончилось терпение, к тому времени мать у нее умерла, и она ушла от мужа в родительский дом.
Сын характером пошел в отца, такой же неуправляемый. Зинаида уж не надеялась, что он женится и остепенится. А вот с дочерью никаких проблем не было. Ольга закончила институт, вышла замуж, муж оказался из другого города, туда и забрал ее доченьку. С внуками виделась всего раз в год, когда Оля приезжала в отпуск. Мужем своим хвалилась, хотя он ни разу тещу не навестил.
Последнее время не созванивались, потому что Оля была в обиде на мать. Заболел ее благоверной неизлечимой болезнью, и она попросила помощи у матери.
- Ты меня оставишь без копейки, а мужа все равно не вылечишь. Назови мне хоть одного, кто излечился от рака. Но протянет еще несколько месяцев, пускай год, все равно же помрет, а мне жить надо, и Вовке помогать надо, он же живет на съемных квартирах. Разве это дело? – Дочь на такие слова матери ничего не ответила и перестала с ней знаться. До сих пор от нее ни слуху, ни духу…
Новость о том, что их Зина будет отмечать в доме престарелых свое семидесятилетие, Валентине сообщила Люба. Она чаще ездила к родственникам в поселок, там все и узнавала про все и про всех.
- Упек-то ее туда ее любименький сынок, уму непостижимо. Зина ведь только дня него жила. Надо, Валя, съездить, я и адрес узнала. Запасаемся в дорогу таблетками – и поехали…
Маринованная курочка запекается в духовке, Люба должна испечь свой пирог. Кое-что купили для нарезки. Валентина хотела взять настойки, но подруга ее отговорила. Там от остановки, если не будет попутных, придется три километра идти пешком. Еще раз мысленно все просмотрела: ничего не забыла? Главное, чтоб обувь удобная была.
Восемь часов. Подруги присели на дорожку, с минуту посидели молча.
- Валь, ты представь, как будто мы в поход собрались. Внучок мне и рюкзак подогнал, очень удобная вещь. Какие наши годы! Все преодолеем. И с песней «…А умирать нам рановато…» вышли из квартиры, до вокзала добрались быстро, осталось сорок минут на электричке.
Женщины не унывали, вспоминали свое босоногое детство, поэтому не заметили, как электропоезд остановился на нужной им станции.
Вокруг шумела весна, радуя их глаз своей молодой зеленью. Кое-где на обочине еще цвели первоцветы. И гомон птиц придавал им бодрости. Первый километр прошли быстро, а вот следующие два уже дались им с трудом, частенько приходилось останавливаться, переводить дыхание, но себя не ругали за то, что отважились на такое путешествие.
Зинаида, как будто ждала гостей, сидела на скамейке около входа. Подруги обнялись, понятно, без слез не обошлось. Потом заулыбались.
- Ах, Зина, мы же к тебе с подарком. Скинулись и купили телефон недорогой, чтоб всегда ты была на связи.
- Да есть у меня, сынок отдал свой старый. Но что-то он у меня молчит. Все забыли про меня, никто не захотел приехать, - и из глаз Зинаиды полились слезы.
- А мы! Зови подруг своих, будем праздновать твой день рождения.
- Девочки мои дорогие, поздравили тут, на месте. Соседка по палате подарила красивый вязаный шарфик. Санитарка принесла яблочки. Все мило и прилично, но души особой в этом не было, пансион, он и есть пансион. Временное пристанище, и выход из него только один. Окончательное тоже неподалеку, буквально через лес.
- Не надо о мрачном в такой день. Мы еще повоюем за жизнь. – А Зинаида о своем.
- Все знают, кто здесь обитает: в этот пансион свозят надоевших родственников дети и другие наследники, устав терпеть рядом старческие болезни, непростые характеры, учитывать потребности. Словом, привозят избавиться от нас.
- Утирай слезы, ты посмотри вокруг, вся природа, как будто надела свой праздничный наряд и готова отметить такое событие в твоей жизни вместе с нами.
Женщины пошли ближе к корпусу, рядом с которым были два стола для игр в домино, шашки, шахматы. Достали из сумки все привезенное с собой. Друзья по несчастью подходили, угощались, еще раз поздравляя юбиляршу. Казалось, Зинаида забыла все свои беды, улыбалась, отвечала на шутки.
Когда пиршество закончилась, подруга им рассказала, как она попала в этот пансионат.
Вовка же меня обманул, когда сказал:
- Едем в санаторий, пора бы тебе немного подлечиться. На массажи походишь, фруктов поешь. Пообщаешься, там народу много, и всякий досуг организован.
- Я же все поняла, рассудок еще не потеряла, так прямо ему и сказала:
- Хочешь меня в приют отправить? И сказать боишься даже? — и смотрела, как лицо сына заливает краска. Значит, осталась еще совесть.
- Мама, ну как ты можешь такое говорить. Это санаторий, обыкновенный санаторий для возрастных пациентов. Не везти же тебя туда, где дискотеки до утра и вопли детские, что это за отдых? Подлечишься месяц, и домой, все как раз успокоимся.
- Привез меня сюда, расписался в каких-то документах и убежал, сославшись на работу. Сказал, приедет за мной через месяц, скоро.
Однажды даже приезжал, привез пакет с фруктами, спросил, все ли у меня нормально, уехал, даже не дослушав.
- Тогда, два года назад, ждала его месяц, второй, боялась, выкинут меня, и куда мне деваться?
Все, только что услышанное от Зинаиды, эхом отдавалось в ушах подруг, они содрогались от одной мысли, что это сделал ее любимый сын, которому она купила квартиру, продав деревенский дом, подчистив все свои сбережения. Голос человеческого горя не давал им покоя.
Подругам пора прощаться, они должны успеть до захода солнца. И вдруг они услышали:
- Мама, я нашла тебя, - и Оля крепко обняла свою мать, обе плакали навзрыд, слышались одни причитания. Валентина с Любой попрощались, им показалось, что Зина даже не обратила на это внимание. Возвращались уже с чувством исполненного долга.
- Вот мы, матери, какие слепые, все готовы отдать, и что взамен Зина получила? Хоть Ольга забрала бы ее к себе.
- Не думаю, что дочь ее оставит. За такие километры приехала же не только для того, чтобы поздравить. Молодец, Ольга, не держит обиду на мать.
- Да, дочка – это не сноха, которой все не так: не туда села, не то сказала, не туда пошла… Хотелось бы дожить и узнать, что сбудется с такой снохой.
- Но это ты, Люба, замахнулась. Еще бы лет пятнадцать порадоваться жизни, детям, внукам. Дождаться правнуков…
Оля, действительно, приехала за матерью.
- Дочь, а как ты узнала, где я? Вовка сказал?
- Нет, его дети. Из их несвязного рассказа я поняла, что ты живешь в каком-то санатории. Умный человек сразу сообразит, что долго там не живут, от силы месяц. Спасибо интернету, узнала, номера близлежащих пансионатов и начала обзванивать. Завтра уезжаем, тебя ждут внуки.