- Риту взяли, а двух девчонок в Детдом отправили. Неужто бы уж не прокормили? Не жалко было? И у Ритки сердце не болит, ходит по селу, одетая, как королевишна, о сестренках не вспоминает.
Степанида не ждала Ивана с Анной до завтра, осталась домовничать, ночевать с ребятишками. Мать-то Анны уже дважды зазывала дочку в гости. Через баб передавала, мол, хоть бы прибежали Ванька с Нюркой, понаведали старуху-мать. Да Анне все некогда. Разве летом выберешь время?
А тут как раз надо на выпускной к Ритушке, можно заодно и к матери заехать, повидаться, переночевать. Лошадь опять же есть где оставить. Василий Иваныч дал им лошадь и тарантас. Не солидно как-то пешком идти по такому-то случаю. Не каждый день ребята из села техникумы заканчивают.
Степанида встретила стадо, гусей загнала, собралась корову доить. И надо же такому случиться, прострелило ведь поясницу. Не присесть, не наклониться. Чего делать-то? Корову надо доить. Оставила Витюшку на Михаила и поплелась к Валентине, в другой конец села. Та сидит на лавочке у ворот и семечки лузгает. Степанида, охая и кряхтя, опустилась рядом с ней.
- Валентина, чего я к тебе пришла. Поди ты, ради Бога, корову у Анны подои. Думала, сама смогу, да поясницу прострелило, будь оно неладно
- Я? К Анне корову доить? Да, пропади она пропадом! Больно мне нужно. Пришла бы сама, поклонилась, может я бы и пошла. Нееет, она ить гордая, прынцесса такая.
- Откуда было знать Анне, что я занемогу? Ты ведь, Валька, неправильно делаешь. Сколько годов уж Анна живет с Иваном, ты все косишься на нее. Ивана работать звать, дык ладно, а помочь Анне, дык нет.
- Анна твоя мне много помогала? Сами-то, люди говорят, каждую неделю, да не раз, мясное варят, чай с сахаром пьют, а мои парнишки сладкое только по праздникам видят.
- Дык, стараться надо. Анне ничего с неба не упало. Она хозяйство по крохам собирала. Ты бы тоже могла. Козу свою Аня почти задаром Анфисе-вдове отдала. Говорил ведь тебе Иван, мол забирай, а ты че сказала?
- Чего сказала? То и сказала, они дык от козы отказываются, а мне она зачем? Мать говорила, коза, это полкоровы, а толку от этой скотины нет никакого.
- Вот, вот! Легче всего сидеть на лавке и семечки грызть. Эта бестолковая коза каждый день давала полтора литра молока, а то и больше. По три козленка приносила. Какое-никакое, а все же мясо. Корову купили, вот и лишняя стала коза. Анне-то как жаль ее было, ревела, когда отдавала.
Дык ты пойдешь или нет корову-то доить? А то пойду дальше, до Катерины или Настасьи дойду. Пусть подоят, я молока на чай налью.
- Ладно, пойду, литру молока отдашь. Мальчонки мои порадуются.
- Пошли, коли так. Пацанят своих зови, Анна вчера хлеба пекла, дык лепешек заодно нажарила. Скусные! Ребятишки с молоком поедят.
Подоила Валентина корову, принесла молоко домой, процедила в банки. Степанида, с перевязанной шалью поясницей, возлежит на кровати.
- Валь, ты уж сама накорми рябят-то. Хотят дык, на плите картошка тушеная на сале есть. Я чего-то совсем не могу.
Валентина покосилась на старуху. Смотри-ка, как ровно у себя дома разлеглась! Матери-то нет на твою голову, она бы показала тебе, как в ее доме валяться, на ее кровати.
- Ладно уж, лежи. Накормлю и посуду помою. Сама-то будешь есть?
- Ты сначала ребят накорми, потом мы с тобой повечеряем.
Валентина налила всем по кружке молока, лепешек отломила каждому.
- Картошку будете есть?
Конечно, ее мальчишки не отказались, глядя на них и Надя поела. Михаил накрошил мякиш хлеба в молоко, накормил Витюшку с ложки, только после сам съел кусочек лепешки, попил молочка. Ее парни, Никитка с Митькой подъели все лепешки и смотрели на мать голодными глазами. Не наелись.
Валентина достала из-под полотенца большой каравай хлеба, отрезала горбушку, поделила пополам, дала сыновьям, налила еще по кружке молока. Пусть наедятся молока досыта, когда еще придется.
Дети поели, сидят за столом, не уходят. Степанида поднялась с кровати
- Наелись, чего сидите, идите пока, побегайте на улице. Мы с Валентиной чайком побалуемся.
Надька захныкала
- Сахару бабка не дала, нам мамка вечером всегда сахарку дает.
- Ох, ты, батюшки, я и забыла. Мне ведь Анна наказывала. Сейчас дам! Да не реви ты, что за норов такой? Вон, Мишаня молчит, тебе сразу в рев надо.
Пошла, переставила какие-то банки в шкафу, раздала всем по кусочку сахара, себе с Валей оставила по куску.
- Все, побегайте, играйтесь! Миша, ты уж присмотри за этой шамелой, как бы опять не сбежала к пруду. Господи, дал Бог ее Анне в наказание. Неслух растет. Четыре года, а будто все восемь, че хочет, то и творит.
Айда, Валентина, садись. Поешь, если картошка осталась, поздно уж, дома варить не станешь, поди.
- Не стану, тетка Степанида. Варить-то, окромя затирухи да картошки, нечего. Ладно уж, не всем такими богатеями быть, как Анна. Конечно, повезло ей. Приданое за ней какое дали. Дом материн ей достался. Нам уж с ней не равняться.
- Валентина, не завидуй. Дом достался, дык вместе с домом и Рита ведь им досталась.
- С чего это им? Ты ведь ее взяла.
- Взяла, только какой толк, одно и есть, постель моя. У меня, кроме кур, да двух овечек, тогда и скотины не было. Я что ли Риту кормила? Я что ли одевала, обувала? Все Иван с Анной. Это она от своих детей отрывала, чтобы Риту выучить.
- Риту взяли, а двух девчонок в Детдом отправили. Неужто бы уж не прокормили? Не жалко было? И у Ритки сердце не болит, ходит по селу, одетая, как королевишна, о сестренках не вспоминает.
- Ты откуда знаешь, болит у ей сердце, али нет? Ты этим девкам теткой родной приходишься, чего не забрала?
- Куда? У меня мужа нет, дай Бог, своих прокормить.
- Мужа нет у нее! У тебя Ванька есть. Он ведь сначала у тебя во дворе сделает, потом к себе идет. Плохая баба, Анна-то! Сколько она от вас натерпелась, другая бы близко к вам не пустила. Она, ничего, терпит, жалеет Ваню, он ведь расстроится, сестре ведь тяжело, помогать надо.
Двоих ребятишек Анна при тебе родила. Ты приходила только на крестины, за столом посидеть, да вина выпить. Чтобы помочь, хоть одну пеленку выстирать, нет, этого от тебя не дождешься. Расхотела я чаю. Пойду за ребятишками пригляжу. Ешь, пей сама.
Села на лавку Степанида, сидит. Солнце заходит, повеяло прохладой с реки, вроде, как туман сизый от нее потянулся. Где-то слышно, как гармонь играет, молодежь на гулянье идет.
Рядом сел Мишаня с братиком на руках, притулился к плечу Степаниды. Надюшка взобралась на колени к бабушке, обняла за морщинистую шею, ласково прижалась щекой к ее груди. Взгрустнулось ребятишкам. Мамки, папки рядом нет. Зато есть бабушка. Тепло Степаниде, мягко на душе.
И чего привязалась к этой Валентине? Надо было лучше Катерину позвать. Глупая Степанида, все хочешь, как лучше, мол надо помирить родню. А того не думаешь, нужна ли Анне эта родня?
Валентина доела картошку, задвинула подальше сковороду, чтобы не возиться с ней. Налила большую кружку молока, отрезала изрядный кусок хлеба. Наелась! Слава Богу.
Налила литру молока, обещала Степанида, надо взять. Где-то старуха сахар доставала. Отсыпать маленько, от них не убудет, как куркули живут. Нашла, насыпала в карман фартука. Вышла за ворота, так и забыв сполоснуть чашки.
Продолжение здесь: Глава 61