«Узнай свою судьбу всего за 199 рублей». Миллионы подобных объявлений мы встречаем в «Telegram»-каналах, поисковых системах и прочих рекламных носителях. Столкнувшись с жизненным кризисом, некоторые из нас в надежде вернуть былое (вторую половину, работу, утраченное здоровье) начинают искать по друзьям или в объявлениях спасительное средство (мага-чародея и его уникальную технологию возврата ушедшего). С лёгкостью опустошая свои карманы, в которые средства попадают в результате нелёгкого ежедневного труда, мы получаем взамен «условную надежду», что всё образуется в «самое ближайшее время». Только вот каким образом и когда это произойдёт, ни одна «гадалка» не говорит, прикрываясь тем, что не может открыть «определённые вещи Вселенной».
Довольно быстро изучив технологию работы подобных «знахарей», я перестал относить к ним свою зарплату, а с критическими жизненными ситуациями начал справляться другими способами - в основном с помощью активной физкультурой, «сменой картинок» и приятными впечатлениями. Когда же в очередной раз «накрыл» кризис более высокого разряда, долго не думая, я взял старый «Фольксваген» в ближайшем офисе рент-а-кара в Белграде и отправился «сменить картинку» на… Афон.
В те, кажущиеся сегодня «доисторическими», времена, когда шенгенские визы выдавались элементарно, и всё выглядело простым и решаемым, я доехал за семь часов по шоссе до Уранополиса - последнего «материкового» города перед Святой Горой - с мыслью, что остался последний шаг, и я уже в святом месте.
Забегая вперёд, скажу, что «последний шаг» до «Горы Богородицы» мне пришлось делать ещё через шесть лет, когда нагрянула волна следующего жизненного кризиса, и к своей паломнической поездке я готовился уже куда более основательно.
С греческого языка Уранополис переводится как «Небесный город», можно сказать таким он и является. Дальше исключительно морским путём паломники добираются до Дафни - морского порта монашеской республики. Будь то обычный паломник, президент или митрополит - все добираются на Святую Землю только морем. Есть на полуострове охраняемая калитка, через которую теоретически можно пройти, но это случается крайне редко, лишь в случае экстренной госпитализации, когда переправа запрещена или отсутствует, например, во время бури.
А так, 99,9% рейсов между Афоном и материком осуществляют всего 4 корабля: два обычных парома и два скоростных. Патриарх Сербский Ириней, которого я вспомнил, по случайности так же следовал на Афон на малом катере параллельно с нами и очень тепло поприветствовал нашу мини-группу из России в порту Дафни, когда все мы ждали автомобилей. Было это уже также шесть лет спустя, когда высшие силы пустили меня на Агиос Орос (Святая гора) и за несколько дней до того, как РПЦ стала рекомендовать не посещать Cвятую гору.
А пока же в Уранополисе я отправился в офис, где выдают требуемую для посещения горы Афон другую визу, которую я считал формальностью - диамонити́рион (по-гречески διαμονητήριον). Естественно в визе мне отказали, ибо у меня не было ни приглашения от одного из монастырей, ни понимания, сколько дней я хочу быть на Горе, ни плана поездки - ничего, кроме спонтанного порыва души. Этого на сей раз оказалось мало, ибо место это совсем не обыденное и совсем не туристическое.
Всё же, несколько утешений и малых радостей было у меня и в ту спонтанную поездку. До эры массового внедрения навигаторов я чудом добрался, ни разу не сбившись с пути в многочисленных греческих деревушках, встречавшихся мне по дороге до Афона, в отеле, где я решил переночевать перед обратным следованием в Белград, остановился игумен (настоятель) одного из афонских монастырей, направлявшийся в Салоники по делам службы. Со мной сработала известная пословица, когда Магомет не дошёл до горы, а она сама пришла к нему. Ведь молитва и духовное общение - это и есть главное на Афоне, как мне впоследствии рассказали. Директор гостиницы, зная, что я не попал на Афон, пожалел меня и не только сообщил о прибытии игумена, но и вызвался переводить мой разговор с настоятелем с греческого на английский, так как на другом языке, кроме родного, святые отцы Афона практически не общаются. Это были незабываемые несколько часов духовной беседы, которую я помню и по сей день.
Уже тогда я понял, что чудеса случаются, даже если ты просто стремишься на Афон и думаешь о нём.
(Заранее оговорюсь, что о чудесах Афона я рассказывать не буду, как и высказывать свои суждения, умозаключения и прочие выводы, дабы не нарушить 148-й закон УК РФ «об оскорблении чувств верующих». Расскажу лишь как журналист о своих переживаниях и наблюдениях, которые никому не навязываю).
Я никогда не понимал идеи покорения той или иной вершины первым: для каждого взобравшегося на её его собственные эмоции и переживания, испытанные им впервые, - главные, неповторимые, он не озирается на других первооткрывателей в момент собственного озарения. Так же и Афон, он индивидуален для каждого - интимен в глубинной своей сущности, неповторим и непередаваем. Его просто стоит посетить хоть раз в жизни. Мужчинам, так как женщин сюда не пускают - как гласит предание, по наставлению самой Богородицы; не обязательно православным. Когда я во второй раз попал-таки на Гору, восхождение со мной совершали немец и австрияк. Тогда они говорили, что агностики. Полагаю, сейчас, после всего увиденного и услышанного, они как минимум задумались о религии.
И всё же увидеть Афон мне удалось и с первой попытки. Пусть со стороны моря и с 500 метров от берега - именно на таком расстоянии плавает экскурсионный кораблик, который здесь ласково-пренебрежительно называют «бабовозкой», дабы не вводить в искушение монахов-трудников, работающих на берегу. Пусть даже с такого значительного расстояния, на котором мы проплыли мимо монастырей, расположенных в западной части полуострова, в том числе самый большой и шикарный русский Пантелеимонов, спутать который просто невозможно из-за масштабов и обилия зелёного цвета.
Ловя эгейскую волну, сопровождаемые игривыми дельфинами, задорно прыгающими вдоль борта, кораблики доплывают до Карулий - православного общежительного скита, относящегося к Великой Лавре. Он представляет собой цепочку одиночных горных келий монахов-отшельников, живущих в самых аскетичных условиях.
С корабля заметить это сложно, но, присмотревшись, между гор можно увидеть верёвки, по которым монахи порой перебираются в корзинах или доставляют еду. Это своего рода канатная дорога из опасного, но при этом гармоничного мира в более заселённую часть Афона.
«Бабовозка» доплывает до этого невероятно красивого мыса и делает петлю, намекая мирянам, что пора возвращаться на грешную землю.
Некоторым мирянам везёт больше, когда по определённым дням к кораблику из греческого монастыря Ватопед монахи выносят одну из главных священных реликвий - пояс Пресвятой Богородицы. По преданию, он был соткан самой Марией из верблюжьей шерсти, и в нём она вынашивала младенца Иисуса Христа. Есть и определённый молебен перед поясом Богородицы, когда верующие встают на колени перед священником, а молитву именно на греческом читает насельник греческого монастыря Ватопед. В конце короткой молитвы каждый молящийся называет своё имя, и к его голове прикладывают святыню. Кто-то из паломников называет имя своих родственников, которые больше нуждаются в помощи Богородицы. Дальше голову пробивает короткий импульс неимоверного напряжения - то ли от торжественности момента, то ли от исходящей благодати. Тех, кого я спрашивал через годы после этого обряда, сказали, что получили то, о чём просили.
Не добравшись в первый раз до Афона и, соответственно, до Хиландара, я понял, что это было большей благодатью, нежели если бы я чудом получил диамонитирион и попал в монашескую республику.
К 16 часам паромная переправа прекращает работу, и ты остаёшься один в другом мире, где нет общественного транспорта, привычных гостиниц, магазинов, кафе и ресторанов, даже электрического освещения. Зато крайне богат мир флоры и фауны. По сути, ты один на один с природой. Место святое, а ночами стоит кромешная тьма, когда в отсутствии лунного света блики дают лишь ночные звёзды, и никакого искусственного освещения.
Просыпаются хищные птицы в поисках пропитания, активизируются дикие кабаны и шакалы. Общеизвестно, что на Афоне запрещено пребывание лиц женского пола, но малоизвестным фактом является то, что касается это также и животных. Исключением являются только куры-несушки, производящие яйца для иконописи, и кошки, охотящиеся за грызунами. Касаемо шакалов, которые спешно убегают при свете фар автомобиля и в этот момент кажутся милыми собачками, нельзя забывать о том, что охотятся они в группах до 20 и более особей, и это даёт им неоспоримое преимущество перед человеком. Достоверных случаев нападения шакалов на монахов и паломников не известно, чего не скажешь о нападениях приплывших разбойников на монахов-келлиотов.
Также нельзя забывать, что перемещение по Афону - это постоянные восхождения и спуски с отрогов горы, в чём, на мой взгляд, и кроется самая большая опасность. При движении в темноте каждый неосторожный шаг вместе с осыпающимися камнями может увлечь в пропасть.
Один из паломников нашей группы, спускаясь с горы Афон, свернул с узкой тропинки в другую сторону и в поисках выхода к заданной точке всю ночь бродил по ночному горному лесу, пока его искали всей монашеской республикой.
А о том, как я всё же добрался до Хиландара и совершил восхождение на Афон, расскажу в следующей части.
