- Тетка, Степанида! А ведь должно быть еще добро! Наверно, душегуб не только два сарафана притащил. Точно, в сундуке еще что-то спрятано. Недаром Авдотья засунула свои сундуки под топчан и лежала на нем не слезая. Ломать надо сундуки.
На том и порешили, будет Маргарита учиться в институте. Осталось только сдать Гос. экзамены, после выпускной и все. Выпускной! Это головная боль. Хорошо живут Иван с Анной. Успевают выплатить все налоги, нет у них никаких недоимок, но и денег тоже нет.
У крестьян какие деньги? Только те, что с базара от продажи излишков со своего подворья. Какие излишки, когда семья, почитай, семь человек? Так, крохи малые, детям одежку купить, да сахарку чуток.
Задумалась Анна, как же платье Ритушке пошить? Сундук изрядно опустел. Что-то выменяла, что-то на базаре продала, когда корову покупали, из чего-то детям постели, да штанушки пошила. Пошла с ранья, пока дети и Иван спали к Степаниде, советоваться. Она, как и Анна, рано встает.
- Теть Степанида, чего делать будем? Продавать совсем нечего, гусята еще не подросли, овечку посреди лета резать ни то, ни се, и сундук у меня пустой, а платье Рите справить надо.
- Чего тебе не спится, могла бы и потом прийти. Рита у меня еще спит. Ладно уж, коли пришла. Я тоже об этом думала. Платье надо, обязательно. Знаешь, че! Помнишь, в бабкином сундуке сарафан старинный был, красивый такой, блестящий? Может укоротить и с белой кофточкой надеть? Разбудим Ритушку, пусть померяет.
- Не, такое сейчас никто не носит. Девка техникум заканчивает, как она в прабабкином сарафане пойдет? Это раньше донашивали за бабками, теперь другие времена. Разве что перешить? Давай, посмотрим! Буди Риту-то! А то мне некогда, Ваню провожать надо.
Стоило только окликнуть, Рита тут же проснулась
- Чего, Бабушка? Сейчас иду!
- Рита, в твоем сундуке лежит бабушкин сарафан. Надо его посмотреть. Должно быть живой еще, только весной проветривала. Доставай!
- Зачем?
- Пойдешь в нем на вечер твой, выпускной.
- Бабушка, наверно, как-то непривычно будет. У меня кофточка белая есть и юбка, почти что новая. В этом и пойду. Пусть сарафан лежит, как память
Степанида возмущенно хлопнула себя по худым бокам
- Какая память? О бабушке что ли? Думаешь, твоя прабабка носила такие сарафаны? Батрачка она была, кроме самотканой одежи ничего и не нашивала.
- Откуда тогда у нас этот сарафан?
- А-а-а, это надо бы у твоей бабушки спросить, да нет уж ее. Жил у ней одно время супостат-тюремщик, видимо он грабанул кого-то и спрятал добро-то в сундуке у Авдотьи. Вот откуда сарафан.
Анна сразу встрепенулась, навострила уши.
- Тетка, Степанида! Должно быть еще какое-то добро! Наверно, душегуб не только два сарафана притащил. Точно, в сундуке еще что-то спрятано. Недаром Авдотья засунула свои сундуки под топчан и лежала на нем не слезая. Ломать надо сундуки. Оба!
Ой, батюшки! Мой проснулся, видишь окно раскрыл? Побегу, провожу Ваню и приду, тогда мерять будем сарафан и сундуки ломать.
Перешла дорогу, перекатываясь с боку на бок, словно утка, зажгла керосинку, поставила чайник
- Ваня, ты встал? Слазил бы в погреб за молоком и творогом.
- Уже слазил. Вот ведь какая ты у меня беспокойная. Ходила с утра бабушку проведать?
- Да, не спалось чего-то, сходила. Садись! Чай будешь?
- Не, творогу поем с молоком. Хлебушка дашь? На обед не жди, ладно? Сегодня кормежка в лесу будет.
- Ну и ладно, хоть мясного поешь. Ой, кажись, Витюшка проснулся. Надо поднять, а то опять в постель нафурит.
Проводила мужа, вернулась в дом, держа на руках сынишку, посадила его за стол, накрошила в молоко хлеба, накормила. Витя, парень покладистый, что дают, то и ест. Не успела сама спокойно поесть, раздался крик
- Мамка! Она меня ущипнула! Я ей ничего не делал.
- Делал, делал, он мою Катьку взял.
- Не брал я, она сама куда-то дела, я не брал.
Анна покачала головой. Нет у этих никакого мира, как и у нее с Дашкой. Неужели вырастут и будут вечно ссориться из-за всяких пустяков?
- Вот что, Надюшка! Твоей Кате надоело слушать ваши крики, она ушла к другой девчонке, которая не кусает и не щиплет брата.
- Неправда твоя, мамка! Катька ходить не умеет.
- Ладно, идите, пейте молоко и во двор! Играйте там, никуда не уходите, мне сегодня некогда. Надюшка, я найду твою куклу, вот буду прибираться и найду. А ты не лезь к Мишане, ладно? Он твой старший брат.
Накормив ребятишек, взяв младшенького на руки, Анна направилась к Степаниде. Вошла, сняв на крыльце калоши
- Чай пьете? Рита, налей мне тоже. Поесть не успела, к вам скорее торопилась. Меряли сарафан? Сундук проверили?
Степанида передала чашку Анне
- Тебя ждали. Пей, давай, да будем катрять сундуки.
- Как это вы вытерпели? Я бы не смогла.
Анна залпом выпила чай, отпустила сына на пол
- Теть, Степанида! Неси топор!
- Вот шальная! Сначала надо поискать, простукать, может там два дна. Чего сразу ломать?
Раскрыли первый сундук, на дне которого лежало несколько тряпок и сарафан. Анна достала его, расправила, приложила к своему животу
- Нечего мерять, Рите не подойдет. Дородная баба его носила. А матерьяльчик хорош! Ох, красив, и плотный такой, цвет синий, как раз к глазам Риты. Износу ему не будет. Гляньте, пуговицы какие витые! Я знаю, что делать! Твоя София, Ритуш, в войну всю деревню обшивала. Шила, перешивала, наставляла.
Не знаю, шьет ли она сейчас, но тебе, думаю, не откажет. Ты ей отнеси этот сарафан, она не удержится, захочет красоту сделать. Она такая. Скажи, я с ней рассчитаюсь.
Обстукали женщины оба сундука, оторвали медные украшения, разобрали на дощечки, но никакого клада не нашли. Анна только что не плакала, жалко сундуки, красивые были.
Рита унесла Софии сарафан. Та внимательно осмотрела вещь, покрутила пуговицы.
- Рита! Это очень дорогой сарафан. Пуговицы на нем серебряные, в вышивку пущена серебряная нить. Мне жаль нарушать такую красоту. Однако, кому им любоваться, кто оценит эту красоту? Сошью я тебе из него платье.
- Ой, спасибо, София Андреевна! Тетя Аня сказала, что сама рассчитается с Вами.
- Не надо! Если ты согласна, за работу я возьму одну пуговицу. Сейчас я их срежу, одну возьму, остальные отдам тебе. Передашь Анне, скажешь, серебряные эти пуговицы. Они дорогие, просто от времени потемнели. Почистить, блестеть будут, можно вместо брошки носить.
Сшила София платье и пришла вместе с Сашей на выпускной, посмотреть на свою любимицу. Здесь они встретилась с Анной и Иваном, которые никак не могли пропустить это событие. Встретились все четверо, пусть не друзьями, но как старые знакомые.
Маргариту Кузнецову вызвали первой получить диплом. Зал ахнул. Красавица! Золотая коса уложена вокруг головы в три ряда. На ней шикарное голубое платье с волшебными узорами, сшитое в талию, с юбкой солнце-клеш.
Рита в этом платье была восхитительна, высокая грудь, тонкая талия, стройные ноги. В простой одежде никто ее красоты не замечал. И вдруг, на сцене такая очаровательная, такая прелестная девушка, ахнешь, конечно!
Анна плакала от счастья и от воспоминаний о несчастной, голодной, замученной родителями девочке. Вспомнила, как мыла ее в бане, как хотела отстричь косу, и как Рита умоляла ее не делать этого. Пришлось выводить в.ей, посыпав голову бедному ребенку дустом.
Зато какая выросла ладная, красивая, умная девушка. Надо только подумать, техникум закончила, дальше учиться будет.
Поздравить Риту Анна не смогла. Не вовремя начались схватки. Александру пришлось искать водителя легковушки и отправлять Анну в Роддом. Иван, разумеется, поехал с женой. Еле успели довезти до Роддома, начались роды.
Не прошло и полчаса, Анна родила девочку, маленькую, всего на два пятьсот. Но девочка закричала сразу, пусть слабым голосом, но довольно настойчиво. Анна подумала: «Поскребыш».
- Продолжение здесь: Глава 60