Пете было уже двенадцать лет, а выглядел как семилетний. Маленький, худенький, он почти не изменился с той последней встречи, когда Катя похоронив отца уезжала в город. Лишь на лице, что до черноты загорело под летним солнце, совсем не по-детски смотрели на неё огромные голубые глаза.
— Да по-разному живём, — ответил он на вопрос, — когда бабушка дома, то нормально, а когда в больницу ложиться, то не очень.
— А что с бабушкой?
— Болеет часто, сердце у неё прихватывает.
— А мама твоя как?
— А что мама, она всё себе мужа ищет, но никак найти не может.
— Понятно, тогда может в дом пройдём, — Катя заметила как Петя смотрел на её дорожную сумку, — я вот вам гостинцев привезла.
— Нет в дом нельзя, — замотал головой Петя.
— Почему? — удивилась Катя.
— Там мамка со своим новым хахалем, меня на улицу выставили.
— С кем? — не поняла Катя.
— Мамка нового мужика привела, бабушка их хахалями называет.
— А что же делать? Тогда может к тёте Нине пойдём, к соседке нашей. Она дома, не знаешь?
— Дома, с утра в огороде что-то делала.
Они подошли к калитке соседского дома, и Катя крикнула.
— Тётя Нина, гостей принимаете?
Из глубины двора показалась пожилая женщина и заспешила к ним навстречу, но на полпути остановилась и удивлённо всплеснула руками.
— Катя, глазам своим не верю, неужели это ты?
— Я тётя Нина.
— Ну так что вы там стоите, в дом проходите.
Когда они прошли в дом Нина Силантьевна спросила Петю.
— Опять мать на улицу выставила?
Он утвердительно кивнул головой.
— Совсем Клавка с катушек слетела, таскает в дом не пойми кого, а в последнее время и вовсе, к бутылке прикладываться стала. Работать не работает, на материнскую пенсию все живут, Зинаида с ней с греха уже сбилась, если бы не она, давно наверное Петеньку в интернат забрали у такой мамаши. Ну а ты как живёшь, Катя, в родные края какая нужда привела?
Катя поставила на деревянный диванчик сумку, села напротив хозяйки дома и сказала.
— На могилки к родителям хочу сходить, снятся мне они часто. Раз в своём доме остановиться нельзя, тогда может вы приютите на пару дней.
— Да конечно, оставайся, что тебе на Клавкины загулы смотреть. И на кладбище схожу с тобой. Я за могилками вашими как могу приглядываю, но всё равно, порядок навести надо, и кресты неплохо бы сменить, у нас дед Фишка хорошие, добротные кресты делает, заплатишь ему немного, он и поможет.
Катя раскрыла свою сумку и стала выкладывать на стол привезённые гостинцы. Часть отдала соседке, а остальное Пете.
— Вот Петруша, забирай, домой отнеси.
— Не надо домой, там Клавкины ухажёры всё сожрут, чтоб им пусто было. У меня оставляйте, а я буду мальчонку кормить, пока Зинаида в больнице.
На следующий день, Катя сходила на могилы отца и матери, убрала всё, и как советовала соседка, заказала новые кресты, местные мужики, помогли установить их. Всё это время Петя был с ней, домой не ходил, тоже ночевал у Нины Силантьевны. Вечером разговаривая с соседкой Катя сказала.
— Я смотрю Пете одеть нечего,в обносках каких-то ходит. Может в город с ним поехать, купить что к школе?
— Ходит мальчишка, в том что соседи отдают. Пенсия у Зинаиды маленькая, а три рта прокормить нужно, не считая Клавкиных женихов. Деньги, что раньше пока с отцом твоим жила, скопить успела, доченька непутёвая быстро по ветру пустила. Вот и перебиваются теперь с хлеба на квас, иной раз и ест мальчишка не досыта, совсем прозрачный стал, и не растёт, его сверстники, считай на голову выше.
— Может мне его к себе забрать? Мы с мужем хорошо живём, дом новый построили, места всем хватит, нам он в тягость не будет.
— Зинаида не согласиться, да и Клавка свой гонор покажет. Она тебе всю жизнь завидовала, а теперь и подавно. У неё всё в жизни на перекос идёт, а у тебя семья, муж дети, достаток. А для мальчишки, это было бы самое лучшее.
Катя всё же купила для Пети одежду, портфель, школьные принадлежности. И пошла отдать вещи своей сводной сестре. Когда перешагнула порог родного дома, в лицо сразу ударило винным перегаром. В большой и когда-то светлой комнате, на стоящем посредине столе, стояли пустые бутылки, валялись объедки.
— Есть в доме кто-нибудь? — с осторожностью спросила она.
Из маленькой комнаты, что когда-то была её. Вышла полуодетая Клавдия. Волосы растрёпаны, под глазом фиолетовый синяк.
— Кого тут ещё черти принесли? — зевая спросила она.
— Клава, это я, Катерина. Ты меня не узнала?
— Узнала. Чего надо, чего сюда припёрлась?
— В гости приезжала, Пете вот кое-что к школе купила. Возьми, пожалуйста.
Катя протянула сводной сестре пакет с вещами.
— А ну пошла отсюда, благодетельница. С подарками она явилась. В подачках твоих не нуждаемся, у Петьки всё есть. Выметайся из дома, по-хорошему, пока не вышвырнули.
На её крик из спальни высунулась взлохмаченная голова сожителя.
— Клавка, ты чего тут разоряешься?
— Да вот, погляди, явилась интеллигентка, Петьке барахло какое-то привезла, думает мы нищие, обрадуемся её подношениям. Мишка, покажи этой барыне, где у нас дверь находится.
— Послушай, ну чего ты орёшь, человек может действительно от сердца помочь хочет, а ты глотку дерёшь, — постарался успокоить Клавдию, новый ухажёр, в надежде на то что от пришедшей родственницы, перепадёт на опохмел.
— А я говорю, не нужно нам от неё ничего, мой сын ни в чём нужды не имеет.
Клавдия подскочила к Кате, и принялась выталкивать её за дверь. Выставив на улицу, следом выбросила пакет. Петя смотрел на всё это, глазами полными слёз. Нина Силантьевна попыталась было урезонить разбушевавшуюся Клавдию, но стало только ещё хуже. Она начала вопить на всю улицу, о том что Катерина хочет отобрать у неё сына.
— Катя, пойдём отсюда, пусть себе разоряется. А вещи я Зинаиде отдам, когда из больницы выпишется. Скажу помощь от школы оказали, тогда может заберёт.
С тяжёлым сердцем уезжала Катя домой. Она оставила соседке свой адрес, и номер телефона почтового отделения.
— Тётя Нина, это на всякий случай. Вдруг что произойдёт, чтобы знали где меня искать. Мне за Петю очень тревожно.— Не волнуйся, я конечно пригляжу за мальчонком. Но лучше бы он с тобой уехал. Такой жизни, какой он живёт, врагу не пожелаешь. Ты пиши нам, Катя, и мне и Пете, а мы будем тебе отвечать. Ничего, может ещё всё наладиться.
Рано утром, Петя проводил Катю на автобусную остановку. Когда подошёл жёлтый пазик, из глаз мальчика побежали крупные слёзы. Он, как и при встрече, обхватил её ручонками за талию и долго не хотел отпускать.
— Петенька, мне уезжать нужно, а ты крепись родной, я что-нибудь придумаю, и обязательно заберу тебя к себе, — постаралась Катя успокоить ребёнка.
— Девушка, ну долго вас ещё ждать? — услышала она недовольный голос водителя.
— Сейчас, одну минуту, — она наклонилась, поцеловала Петю в вихрастую макушку, прошла в салон и села у окна. Петя замахал ей рукой, и до самого поворота, она видела на остановке его маленькую фигурку, с печально опущенными плечами.