Предыдущая, вторая глава *** Начало, первая глава
Обсуждая эти животрепещущие вопросы, компания покинула дом. Арина Андреевна всё слышала. Она лежала у себя в комнатке под стёганым одеялом, и по лицу её безостановочно катились слёзы.
— Люба, — сказала она соседке, которая прибежала к ней, как только от дома отъехали машины, — Как выяснилось, совсем я никому не нужна. Такая вот старая сирота. Может, и правда мне о доме престарелых хлопотать?
— Что вы, Арина Андреевна! — возмутилась Люба, — Я вас не брошу! Разве в казенных стенах вам хорошо будет? А тут мы с вами и чайку попьём, и фильм зимним вечером вместе посмотрим, и книжку почитаем…
— Но у тебя своя жизнь, разве я могу требовать, чтобы ты уделяла мне столько времени?
— Да ладно вам! Я с работы приду, душ приму, и свободна… У меня ведь уже ни папы, ни мамы в живых нет. Когда я за вами ухаживаю, я будто для них что-то делаю. И я могу с вами о них поговорить, вы ведь их знали обоих. Так что не переживайте, Арина Андреевна, хорошо мы с вами заживём, вот увидите.
Слабая улыбка появилась на лице старушки. Она согласно кивнула.
Так и потекла их жизнь, как и предсказывала Люба. И многие соседи искренне стали считать молодую соседку племянницей Арины Андреевны.
— Заботливая Любочка у вас какая,— говорили они старушке, — Держитесь, живите, хотя бы ради неё.
Арина Андреевна кивала, но про себя думала, что жить ей на самом деле не для кого. Дети и внуки с того памятного визита больше не навестили ни разу.
Тёплое лето сменила холодная дождливая осень. Всё короче становился день, и это само по себе нагоняло тоску. Но приходила Люба, топила печку, приговаривая: «Пока ещё включат отопление, ждать нашу котельную — так мы с вами тут вымерзнем. А когда печка тёплая, оно куда как хорошо». Женщина приносила хлеб, который сама испекла, наваристый борщ в кастрюльке, заваривала чай… Но Арина Андреевна ела всё меньше.
— Что же мне вас, с ложечки кормить? — сердилась Люба.
— Оставь, не заставляй меня, просто моё время подходит… Налей чаю – и довольно. Если у тебя есть время, лучше посиди со мной.
И Люба подолгу просиживала возле кровати старушки. Арина Андреевна не утомляла её жалобами на свои болезни, не заводила разговор и о детях. Она старалась подбирать такие темы, которые могли быть интересны ее собеседнице. Ум старой женщины оставался ясным, помнила она многое. Таня и Серёжа удивились бы тому, что их замкнутая мать бывает столь откровенна. Но Люба такое доверие заслужила.
— Росла я, Любочка, в интеллигентной семье, — рассказывала Арина Андреевна, — Папа – химик, мама преподавала в музыкальной школе, играла на скрипке. Ну и меня родители с детства старались приохотить к музыке. Считали, что для девочки это хорошо. У нас была прекрасная комната в коммунальной квартире. За окнами — Фонтанка. Как я ее любила! Даже в дождливую погоду, вот в такой ненастный вечер как сегодня, я смотрела, как над Фонтанкой зажигаются фонари – так красиво.
Значительную часть комнаты занимал рояль. Родители купили для меня по случаю. Но представляешь, каково это – играть гаммы в коммунальной квартире? Кто-то сразу начинает стучать в стенку, орать: «Прекратите над нами издеваться! Жалобу напишем!» Мама расстраивалась до слез, а я была только рада. Ведь от природы я вовсе не была музыкальна. Я хотела стать искусствоведом. Мне казалось, что жить в Ленинграде, с его историей, его музеями – и выбрать другую профессию — ну просто глупо.
И моя мечта сбылась. Я поступила в институт. И вот тут-то всё и началось. Мы с профессором, который читал у нас лекции, влюбились друг в друга. С моей стороны это нисколько не брак по расчёту – я была просто очарована этим человеком, он казался мне лучшим в мире.
И все же мы были вынуждены скрывать наши отношения, не представляешь, как тогда было строго с этим! Меня бы выгнали из института, а его – с работы. Поженились только через год после того, как я окончила вуз. Из коммуналки я переехала в роскошную квартиру мужа. Роскошную потому, что она была отдельной. Настоящее счастье – жить без соседей. Пусть в доме имелась только самая необходимая мебель. Муж мой был родом из старинной дворянской семьи. И можешь представить, каково его предкам пришлось после революции. Так что все богатства были давно распроданы.
Арина Андреевна перевела дыхание и сказала:
— Вот что я решила, Любочка. Когда я умру, пусть дети и внуки делят дом и всё, что в нём есть. К сожалению, я вырастила людей без чести и совести. Тебе же я хочу оставить вот эту старинную книгу – видишь, на полке стоит? Серый корешок. Толстая такая книжка, это – тебе за доброту твою, будет память обо мне.
Люба машинально кивнула и подумала, что на память о старушке предпочла бы взять фарфоровый чайничек, в котором они вместе столько раз заваривали чай. Но женщина промолчала.
…Случилось всё внезапно. Утром, когда Люба зашла к соседке, её встретила какая-то нехорошая тишина. Люба побежала в спальню, и обнаружила, что Арина Андреевна умерла, видимо, ночью, тело уже успело остыть. Мобильный телефон лежал у молодой женщины в кармане куртки. Она позвонила родственникам и те, ей, конечно, не поверили.
— Мама опять решила нас разыграть? Скажите ей, что её шутки не только глупые, но и жестокие.
— Я вызываю «скорую» и полицию, — отчеканила Люба, — А ваши координаты передам их сотрудникам.
Позвонив всем, она поспешила домой, унося с собой ту самую «памятку» — старинную книгу.
…Люба на кладбище не поехала, простилась с Ариной Андреевной дома. От соседок она знала, что дети Арины Андреевны снова ссорились и делили имущество. Конфликты возникали из-за всего – из-за посуды и вышивок, скромных золотых сережек и постельного белья.
«Пожалуй, хорошо, что я одинока, и мне подобное не грозит», — с содроганием думала Люба.
Подаренную книгу она открыла, спустя несколько недель. И была потрясена, обнаружив, что та внутри – полая, вернее, в ней спрятано что-то вроде металлической шкатулочки с кодовым замком.
«Мне самой никогда не открыть тайник, — подумала Люба, — Надо поискать специалиста, но ведь у него будут вопросы».
А ночью приснилась Арина Андреевна. Старушка стояла перед ней как живая.
— Вот из-за этого и убили моего мужа, и мне пришлось скрываться, — с грустью сказала она,— Завтра откроешь, и посмотришь. А код тайника – дата моей смерти.
Люба проснулась сама не своя, сердце колотилось. Конечно, это все глупости, просто сон, который скоро забудется. Но всё же… Она набрала код – двадцать пятое октября — 2510. И тайник открылся. Он был полон драгоценных камней. Они искрились и переливались, сияли и завораживали. Наследство покойного мужа Арины Андреевны, потомка знатной дворянской семьи.
Люба долго думала, что ей делать с богатством, нежданно свалившимся на ее голову. Выбрала один камушек – бриллиант, чистый, как слеза. Отнесла ювелиру, попросила вставить в колечко. И стала носить тот перстенек — на память о своей соседке.
Остальные же камни Люба постепенно обращала в деньги, и стала их тратить на дома престарелых. Покупала старикам удобную мебель, теплое удобное бельё, памперсы, книги, хороший телевизор в холл и многое другое. Частенько навещала дедушек и бабушек, привозила пироги, сладости, устраивала чаепития, за которым велись интересные разговоры. И всегда пожилые люди встречали ее с искренней радостью, а сама она была уверена, что не зря живет на этом свете...
СПАСИБО ВСЕМ, МОИ ХОРОШИЕ, ЗА ВАШИ ДОБРЫЕ КОММЕНТАРИИ, ЛАЙКИ И РЕПОСТЫ! Желаю всем добра вокруг, мира и самых ярких, положительных эмоций! 🌺🌺🌺