Из-за деревьев стали выходить лесные. Некоторые спускались сверху, из крон, другие откладывали свою работу чтобы поприветствовать мага, та отвечала им то кивком, то касанием, у худенькой девочки на вид лет семи, приподняла локоть и пошевелила её рукой, девочка безгубо улыбалась и цеплялась за мага руками-пальцами-веточками, пока маг не позволила ей обнять свои ладони, как до этого сделал на тропе взрослый лесной. Маленькие леснята суетились под ногами и ничем, кроме цвета кожи, не отличались от обычных детей. Разве что бегали почти голышом по снегу: круглые лысые головы, глаза-маслины, тёмно-коричневые пухлые руки и ноги, из одежды — короткие юбочки иногда из нитей, иногда из листьев или плетёных тканей. На толстеньких животах не было пупков, и Ивар вопросительно взглянул на мага, но та была занята. Жестами разговаривала с молодым лесным, чёрные волосы которого падали вперёд, на плечи, и скрывали его фигуру почти до бёдер. А ещё не было ушей. Это было заметно на лысых головках малышей.
Лесные прибывали, собирались вокруг мага, радовались, приветствовали, махали руками и переговаривались, но всё это в тишине, только снег хрустел под ногами.
Яркими пятнами рыжели, алели, зеленели кругом большие плетёные блюда с сухим травами, миски странного, плетёного вида, но плотные, как точёные из дерева, полны были порошков и ещё не перетёртых ингредиентов вроде коры, веток, мха и прочих лесных лекарств. Такие лекарства охотно скупали тверды, это да ещё «рощённая» мебель и утварь составляли основной доход лесных здесь, в городе.
У Ивара сотни вопросов вертелись на языке: зачем им деньги, неужели они не могут себя вылечить сами, почему у них нет ушей и нет пупков? Последний вопрос почему-то волновал больше всего.
Пока маг разговаривала, подошли ещё нелюди, светлые, со светлыми длинными волосами и с короткими чёрными наростами на коже. Старшая из них, с резным светло-жёлтым обручем вокруг лба, терявшимся в волосах, приветствовала мага так же, как и тот, на тропе, обняв её ладони своими, но после такого объятия они прижались лбом друг к другу.
Толпа вновь прибывших, светлокожих и светловолосых, похожих друг на друга, как братья или сёстры, расступилась и маг увидела волокуши.
Скреплённые крест на крест две сухие и длинные слеги держали трое. По знаку старшей, с кольцом на голове, они их опустили. Прямо на снег. Между слег, словно в колыбели из плотной, плетёной ткани, укрытый такой же, светло-зелёной плетёнкой, лежал старик.
Первое, что бросалось в глаза, это его руки, тёмные пальцы, скрючены перед грудью, как отмороженные куриные лапы. И одновременно похожие на поражённые капой стволы деревьев — такие же деформированные и больные даже с виду.
Маг подошла ближе и опустилась перед ним на колени.
Дед смотрел белыми, пустыми глазами, перед собой, в пустоту крон. Кряжистое его тело, широкое, не такое, как у молодых собратьев, было больше окрашено чёрным, чем белым. Волосы кое-где напоминали обломанные сучья взрослого, подобравшегося к самому рубежу жизни дерева.
Маг осторожно обняла ладони старика. Он не реагировал. Маг прикрыла глаза, сосредоточилась, изломив бровь, наклонив голову. И старик шевельнулся, повёл глазами и вдруг вцепился в мага. В руку пониже локтя, потянул её на себя, совершенно безумно вращая глазами. Ивар сбросил короб на снег и кинулся к ней, но его остановили, он ударил по рукам и проскочил мимо, но его снова поймали и окружили таким плотным кольцом, что он не мог двинуться. В общей тишине Ивар вдруг вспомнил, что может говорить:
- Сварт!
Она выставила ладонью назад правую руку, и тут только Ивар заметил, что на ней начисто срезан мизинец. Из-за этого ладонь казалась длинной и нечеловеческой.
Сварт медленно наклонилась над безумным, он перехватил её за шею, пригибая к себе и Сварт коснулась его лба своим. Для этого ей пришлось почти лечь, боком, в снег.
Ивар про себя начал отсчёт, пытаясь распихать державших его лесных. Бестолку: они стояли, как вкопанные.
Маг, между тем, оторвалась. Ладонь старика, жёсткая, царапающая белую кожу до красных ссадин, сползла с её шеи и плеча, упала на снег. Маг, опираясь позади себя руками, закрыла глаза, запрокинула голову кверху и пыталась отдышаться. Её грудь так и вздымалась, как от быстрого бега, или после долгого удушья.
Потом она бережно положила ладонь старика на его грудь, и отползла подальше. Посидела, прикрыв лицо ладонью.
Ивар всё-таки протолкнулся:
- Да пустите же, ей плохо!
Сел рядом с ней на корточки, подумал, тронул за плечо:
- Эй, Сварт...
Она медленно подняла на него глаза с тонкими точками вращавшихся, болтавшихся внутри зрачков.
- Сварт! Рене! - он упал на колени обеими руками тряхнул её за плечи. Тогда маг моргнула пару раз и резко закрыла лицо ладонями.
- Он...
- Что?
Маг взглянула на него:
- Он безумен. Они правы, он совершенно сошёл с ума.
Маг поднялась, поискала вокруг:
- А где сумка, Ивар?
Она скинула накидку, скинула башмаки и чулки. Ивар наблюдал с ошалелыми глазами: дикари по снегу босиком шлёндают, и эта туда же!
- Сварт, вы...
- Я не человек, успокойтесь!
Она рылась в своём коробе, перебирая порошки, колбочки, потом достала пару свитков и голубую толстенькую книжицу. Книжица была под резинкой, непомерно раздутая от вложенных в неё листков, засушенных цветов и даже, кажется, бабочек. Маг оглядела своё богатство, потом выпростала из-под выреза гроздь амулетов, стала их перебирать. Белые пальцы с жемчужинами ноготков так и сновали, потом маг со вздохом оставила это дело.
- Как мне не хватает Мии!
- А...ммм... может быть, я бы мог... - он стеснялся и опасался, и рассчитывал, что его помощь отвергнут, но маг восприняла его предложение как должное:
- Благодарю, если будет совсем тяжело, я возьму немного вашей силы. Вы тверд, Ивар Ком, у вас всего лишь немного испортится настроение. Не переживайте, я не упырь и не ведьма, но и рисковать мне не хочется.
Говоря, она расставляла и раскладывала на снегу цветные скляночки и колбочки в каком-то, только ей ведомом порядке.
- Та-ак...
С того момента, как её выпустил дед, лесные занялись своими делами, не обращая внимания на мага. Она делает свою работу, они делают свою. И в этом было что-то правильное. Такое, которое и должно происходить в этом мире и происходить именно так, как происходит.
Остались стоять только двое: тот, который привёл их по тропе и тот, или та, которая привела сюда светлых лесных.
Маг подошла и протянула им обеим свои ладони, раскрытыми кверху. Лесные переглянулись и вложили каждая ладонь в ладонь мага — маленькие ладони Сварт не могли обхватить большие и кряжистые ладони лесных. Лесные тоже взялись за руки и маг, взглянув на одну и на другую, прикрыла глаза и подставила лоб. Все трое соединились, как до этого соединялись вдвоём и светлая отпрянула первой. Растерянно взглянула на тёмного.
Ивар путался, кто из них, из этих лесных, женщина, а кто мужчина. Они, почти каждый из них, были одновременно похожи и на мужчину, и на женщину. В какой-то момент проскальзывало что-то явно мужское, вот так закидывать руки или ходить мог бы настоящий мужик, но потом тот же лесной вдруг поправлял волосы истинно женским движением. И это обескураживало и сбивало с толку.
Сейчас оба лесных смотрели на Сварт и, насколько мог судить Ивар, оба были сердиты, смотрели неодобрительно.
Маг попробовала объяснить что-то жестами, показала на лесных, потом на себе, потом на горло и прикрыла глаза руками. Потом отняла их и потянулась к высокой светлой, показала на свой лоб и на её. Снова соединились.
Светлая отпрянула, сердито мотнула головой и ткнула на себя, себе в лоб. Повела ладонь вокруг и резко мотнула головой, и ткнула опять себе в лоб.
Маг покачала головой и хотела отойти, и тут светлая поймала её за руку. Маг воззрилась на эту, сцапавшую её руку, пока светлая её не убрала.
Светлая ткнула в мага и сделала рукой странный жест, будто распускался цветок. Маг развела руками на свой манер, подняла ладони на уровень плеч и покачала, будто взвешивала. Потом ткнула в ребёнка и повторила жест с цветком, ткнула в светлую и повторила жест с весами.
- Я не всесильна, в конце концов.
- Чего они хотят, Сварт?
- Мне нужен ребёнок, они его не дают, предлагают себя. С ребёнком больше шансов, чем со взрослым, да ещё таким властным.
Маг вычерчивала вокруг деда линии по снегу, ножом, клинок светился, маг чертила, после проведённой черты рисовала знаки в нужных местах, в углах или на линиях, или возле них, раскладывала «якоря» - вещицы-символы.
Когда она закончила, сидела, выдыхая и оглядывая вычерченную граму, светлая подошла к ней. Села рядом на корточки, тронула мага за руку, жестами показала цветок, не получилось, на деда, потом ткнула в Ивара и в темного и немного сжала своё горло.
Маг поглядела на неё, потом молча начала собираться. Укладывала в сумку свои колбочки и свитки. Светлая и тёмная переглянулись. Светлая пошла и встала перед магом, сложив руки перед грудью.
Тогда маг дёрнула плечами и уселась в снег по-турецки. Правда, правую ногу тут же выпрямила — сгибать её было больно.
- Сварт, я ничего не понимаю.
Сварт сидела, так же скрестив руки на груди, как светлая лесная. Тёмная опустилась перед ней на колено и протянула сложенные лодочкой руки над своей головой.
Тогда Сварт со вздохом поднялась и продолжила чертить на снегу. Только теперь она вычерчивала другую граму. Она была похожа на первую, как парная, некоторые символы имели противоположные смыслы, а другие были отзеркалены.
Маг чертила долго и тщательно, как и первую. Под конец, усталая, она уселась на снег, подтянула к себе поближе свитки, и растянулась в полный рост на животе. Когда она раскрыла синюю книжицу, со страниц слетели два крохотных мотылька и ярко-голубая хищная стрекоза. На лесных это произвело впечатление. Они подходили ближе, всматривались и показывали друг другу на это чудо.
- Сварт...
Маг, сверившись с книжицей, приколола один свиток внутри угла одной грамы и второй внутри круга другой. Потом она оглядела свою работу. По ощущениям Ивара она возилась полторы десятки, не меньше.
Маг устало села между двумя грамами. Чертежей на снегу почти не было видно, короткий зимний день подходил к концу, уже спускались сумерки.
- Ивар...
Он подошёл, опустился рядом с ней.
- Ивар, вы не маг, но вы человек....- и тут Ивар понял, что себя маг всерьёз не относит ни к людям, ни к нелюдям.
- Мне понадобится ваша помощь. Выслушайте меня, потом зададите вопросы, если они будут. Лесные — не люди, у них один пол, - она усмехнулась, - уж слишком вас занимает эта тема. Они не рождаются и не слышат. Им не нужен слух в той мере, в какой он нужен нам. Старейшина потерял разум. Он безумен. Он хранитель памяти рода. И он не передал её преемнику. Нужно вернуть ему разум или забрать память. Сначала я попробую первое. Со вторым они справятся и без нас, если придёт нужда.
- То есть...
- Да, убьют его, пока в его разуме хоть что-то ещё цело и память найдёт преемника, нового хранителя.
Она перевела дух, потёрла лоб запястьем. Ивар заметил, как над губой выступили капельки пота. И вспомнил о её ране, о том, что она сегодня не ела и весь день провела на ногах, хотя её рана ещё не зажила толком.
- Не смотрите на меня так. Это обычный мой день. Ивар, я сейчас запущу заклятие. Для этого мне нужно будет звучать, двигаться и делать всякие другие вещи, к которым вы не привыкли. Не мешайте мне. Договорились?
Он кивнул, но кивнул с расстановкой.
- Я думаю, у вас хватит здравого смысла, чтобы понять, когда нужно вмешаться, а когда нужно стоять в сторонке.
Она поджала губы и, прижав ладонь к груди справа, продолжала:
- Заклятие, как только я его запущу, начнёт работать. Как яблоко, которое падает, если переломилась ветка или как вода, которая течёт, если прорвать плотину. Пока оно работает, меня здесь не будет. Я буду в изнанке, возможно, вы меня не увидите, возможно, я не вернусь довольно долго — десятка, может больше. Не позволяйте стирать грамы. Не позволяйте трогать старика или меня, если я всё ещё буду тут присутствовать.
Она хмыкнула.
- Меня вообще не трогать.
Ивар поправил сползающий берет и посмотрел на неё круглыми глазами:
- С вами же ничего не случится, Рене? Это безопасно, правда?
Рене усмехнулась:
- Нет. Не безопасно.
Она поднялась и сделала знак лесным. Подошла, припадая на ногу, к светлой. Помогла той устроиться в центре грамы напротив лежащего старика.
Потом встала между начерченными круглыми и звёздчатыми, тщательно выверив положение относительно прорисованных лучей. Прикрыла глаза и подняла руки. Вместе с поднятыми руками поднялось платье.
- Ивар, отвернись.
- Что? - но тут же сам поспешно отвернулся, потому что маг исчезла внутри платья, снимая его.
- Ты с ума сошла? Толпа... этих... тебя не смущает?
- Нет, как ты уже понял.
Голос прозвучал ближе, чем он рассчитывал. Она оставила платье рядом с коробом. Выдохнула:
- Ну, всё.
Она вернулась на своё место, свернула ноги по-турецки, воткнула клинок в землю. Ивар сначала не понял, что происходит, оглянулся по сторонам, но... Звук, высокий, проникающий, шёл, казалось, отовсюду разом, потом изменился и Ивар понял, что маг поёт.
Она вела мелодию, управляя голосом с точностью хирурга, с виртуозностью оперной звезды. Голос поднимался и опадал, выводил сочетания звуков, завораживал красотой и вскоре изменился, от звуков перешёл к словам. Незнакомые слова гортаного и чуть шипящего языка, резкие, грубые сочетания звуков, пропетые высоким и звонким, серебряным голоском, завораживали. И заворожили.
Ивар смотрел на мага, хоть и обещал отвернуться.
И сейчас вспомнил об этом своём обещании, но выполнить его уже был не в силах. Маг, продолжая звучать, положила обе разведённые ладони на навершие стилета и открыла глаза, Ивар дёрнулся — отвернуться, но... Маг смотрела мимо него, вообще мимо этого мира. Точным движением она поднялась и выдернула клинок из земли. Его лезвие чуть-чуть светилось серебряным, рассеянным светом. В сумерках это было заметно.
Танец маг вокруг её грам и заключённых внутри лесных был точен, быстр и напоминал математические формулы, где важен каждый знак, его написание и место. Сложные движения складывались в вязь, сливались, начинали оставлять в воздухе за собой след, тоже слегка, еле заметно, светящийся.
Маг танцевала, без музыки, в ритме своего пения, и клинок сиял всё ярче и по волной летевшим волосам пробегали редкие искры
Два круга, один посолонь, второй противосоль, и маг остановилась, спиной к Ивару, воздела клинок и, медленно опустив на уровень груди, выписала им сложную руну, в одно движение. Руна, сияя, опустилась... Ивар не понимал, что её задержало в воздухе. Она словно лежала на какой-то прозрачной поверхности вроде стеклянного купола, прикрывающего экспонаты в музеях или печенье в кухне.
Руна светилась синим, насыщенным синим. И погасла.
Ивар перевёл взгляд на мага, маг уже не стояла, она оглядывала одну граму, другую. Потом в два шага встала строго между ними, подняла клинок, задумалась на мгновение и... И опустилась на колени, снова подняла клинок и выписала на снегу другую руну. И воткнула клинок, неглубоко, только чтобы он не падал.
Вычерченная руна чем-то отличалась от первой, но Ивар уже не помнил первую так точно, как хотелось бы.
Света почти не было. Что-то плеснуло, как проблески света в затухающих поленьях, разбегаясь от мага к грамам.
Старик завозился, застонал, к нему тут же кинулись лесные, но Ивар был быстрее. Он выставил перед собой оба свои клинка и всем видом показал, что будет сражаться. Лесным было чхать, они переглянулись и пошли на него толпой. Ивар понял, что всё. Не справился, и его сейчас или разорвут, или покалечат.
Тёмный лесной, который встретил их на тропе, остановил собратьев. Как — Ивар тоже не понял, только вся толпа, вперемешку светлые и тёмные, но светлых больше, вдруг заоглядывалась, остановилась, словно в нерешительности.
Ивар бросил взгляд на мага. Она уже не стояла на коленях, сидела возле клинка. Всё её тело обессиленно обмякло, но рук с навершия она не снимала, всё так же держала их ладонями книзу на рукоятке клинка.
А по клинку вспышками тёк серебристый свет. Искры роились в волосах мага, сбегали по ним или сияли, как звёзды в небе, всё ярче и ярче, пока вдруг не потухли после особенно большой капли света, утёкшей через клинок в заклятие, и маг, совсем обессилев, убрала с клинка словно приклеившиеся ладони и, пару мгновений словно соображая, оглядывалась, потом, опираясь неловко руками о снег, легла возле клинка.
Калачиком, сжав руки на груди.
Тёмная прошагала своей нелепой походкой, размахивая руками, туда. Все остальные, и даже Ивар, замерли. Превратились в глаза: не пропустить, как маг вылечила или, быть может, погубила старейшину букового куста поймы Тёмной речки.
Дед снова завозился и вдруг сел, оглядываясь, пригладил волосы и замер, и остановил жестом бросившихся к нему соплеменников. И указал на мага. Мол, колдовство ещё не окончено, пока маг не сказал.
А маг не мог сказать.
Ивар бросился к ней.
Тёмная присела перед магом на колени, осторожно тронула её за плечо. Маг, не глядя, протянула ладонь и тёмная, коснувшись её, дала своим знак, что колдовство завершено.
Лесные ликовали. В полной тишине. Прыгали, воздевали руки и раскачивались, а ещё все вместе бросились друг к другу обниматься.
Два племени, целая толпа людей, стояли плотным кругом. Обнимали каждый каждого и все вместе друг друга. А потом толпа распалась. Вскинутые руки, прыжки вверх.
Лесной словно стремился взлететь, весь вытягивался кверху, к небу, изгибался даже, как натянутая струна на тугом луке прогибается слегка. А потом падал вниз и снова толкался вверх. Вместе с каждым взлетала и одежда. Складки взмётывались и опускались, и снова подлетали. Как зелёные и бурые языки пламени. Взмётывались и волосы, и звякали украшениями. Всё в лесном в момент прыжка стремилось к небу.
- К солнцу, сыщик, не к небу. Небо им... не нужно, а вот солнце.
Ивар вспомнил о маге.
Она сидела, утирая кровь с губ, и выглядела невозможно усталой. Кожа приобрела синеватый оттенок, тени под глазами, морщинки обозначились резче. Из неё будто выкачали жизненную силу.
- Рене, что с вами?
Маг вдруг хрипло рассмеялась:
- Я колдовала.
Сейчас она казалась ему усталой старухой.
- Отвернись, мне надо одеться.
Он схватил её за плечо, развернул к себе. Кровавое пятно растекалось по сорочке.
- Что это... Она же... вы же только из...
- Боги, сыщик... - она высвободилась и подтянула к себе платье.
К ней подошли лесные, обе предводительницы выступили вперёд, по очереди коснулись, приседая, её рук, потом оба племени склонили головы перед магом, но маг склонила тоже.
Ей передали два плетёных мешочка, маг приняла их обеими ладонями каждый, со всеми знаками уважения и благоговения.
Потом тёмная и светлая проводили их до выхода в город. Маг шла медленно, и Ивар с досадой думал о долгом пути домой. Об очень долгом пути с человеком, истекающим кровью.
Тёмная, прощаясь с ними, оставила в нём ощущение радости и собственной значимости, важности. Ивар с удивлением прислушался к себе после её прикосновения и не нашёл усталости. Он с удивлением взглянул на лесную, она улыбнулась и прижалась к нему лбом. Лоб в лоб, обняв человека за шею шершавой ладонью.
И Ивар услышал её направленную мысль: «Ты помог, человек-сыщик-Ивар-следить за(это он не понял), мы поможем тебе, когда тебе будет нужно. Придёшь. Позовёшь. Мы многое(защита, скрыть, лечить, найти, жить) можем.»
Тёмная вложила в его ладонь тонкую маленькую веточку, вроде той, которая была у мага.
Они попрощались с лесными, прижав, по их обычаю, ладонь к ладони, правую к левой.
На город уже опустилась ночь, когда они вышли. Под фонарями почти никого не было, стояла одинокая пролётка, лошадь со скуки трогала копытом снег и брусчатку, фыркала, выпуская пар из ноздрей, вторая кивала головой и переступала копытами. Ивар видел их силуэтными тенями, фонарь на той стороне улицы подсвечивал золотым светом, словно вырезая тьму из света.
Ивар вышел за магом, она опиралась на посох, прижимая правую руку к ране, чуть согнувшись, оберегая рану.
- Эй, сюда! - с подножки спрыгнула рыжая, помахала им рукой и тут же, подбежав, обхватила Сварт за спину. Только сейчас Ивар увидел, насколько Мия выше и крепче мага.
- Миледи, я...
- Ты куда её ведёшь? К повозке?
- А ты хочешь отправить её пешком? - Мия покосилась на него недобро.
- Она не поедет, она же...
- Поедет. Я всё равно поеду, значит, так и так лошадкам страдать. И она поедет, раз лошадей напрягает кто-то другой. Помоги мне, или так и будешь стоять?
- Сварт... - она медленно подняла голову, взгляд мутный, как у человека в бреду, но смотрела она прямо на него, - Сварт, я...
- Подсади уже её! Ну!
И тогда Ивар, втянув сквозь зубы воздух, обхватил Рене за талию обеими ладонями и поднял на подножку. Ощутил, как напряглось её тело под его руками и выпустил, доверив уже Мие её усадить внутри.
- Ты едешь или как?
- Д-да, еду.
фентези-роман, авторская история, магический детектив
__________________________
Продолжение будет тут
Поддержать автора можно здесь, а можно подпиской, лайком или коментом.
Читать ещё:
Имя для мага - первая часть о Рене
Голод мага - вторая часть о Рене
Маг и демон - третья часть о Рене.
На канале есть ещё рассказы и немного записок, их можно почитать в подборках.
Приятного чтения!
Автор рад читателям и комментаторам)