История о морском дьяволе, или человеке-акуле, или просто об Ихтиандре, результате опасной операции по вживлению человеку жабр сначала была принята литературными критиками – фильм снят по = книге Александра Беляева, – а потом и критиками кино с холодом. Многие из них называли картину «Человек-амфибия» третьесортной, ненормальной и извращенной, полной нелепостей и пустых изяществ, а самого Ихтиандра – аналогом Тарзана, только плавающего в море, а не бегающего по джунглям.
Однако прошедшие шестьдесят с лишним с выхода фильма лет показывают обратное: он стал одним из лидеров проката в 1960-ых, был внесен советскими зрителями в пятерку лучших, получил два приза на кинофестивалях в Италии и в современном мире считается культовым. Что же так понравилось – и нравится до сих пор – зрителям и так не понравилось критикам?
Во-первых, как абсолютно новый жанр в целом, который впоследствии назвали экологической, или биологической фантастики, так и даже близко не встречавшийся в кино ранее сюжет. Критикам он показался нелепым, не имеющим морали и вообще какого-то смысла – хотя он там, конечно, есть.
Для обычных зрителей фильм стал глотком свежего воздуха в потоке картин, к шестидесятым начинавших походить одна на другую. Трагическая история молодого юноши, не имеющего возможности жить вместе со своей любимой, Гуттиэре, не только затронула сердце каждого, но и поставила для общества вопрос об этичности экспериментах и об их возможных последствиях.
Вторая причина – красота фильма. Противники фильма считали, что неплохим кадром режиссер пытается скрыть сюжетные провалы, да и вообще подводные съемки, получившиеся неудачно – лишняя трата денег. От такого отказались даже в Голливуде.
На самом деле, даже если не учитывать удачные виды Черного моря и аквариума с морской фауной, построенного специально для сцен, где плывущего Ихтиандра показывают крупным кадром, важен именно факт, что такое вообще возможно снять, и снять отлично – 65 миллионов зрителей за первый год это доказывают. К тому же большая работа была сделана не только над сценами на воде, но и на суше. Стоит только вспомнить, как съемочная команда каждый раз с помощью синих и зеленых ламп, которые ставились справа и слева от Ихтиандра или Гуттиэре, придавала последним яркий и выделяющийся цвет глаз: у юноши, как цвет моря, а у девушки – как цвет неба.
А знали ли Вы, какие трудности пришлось преодолеть актерам, снимаясь в картине? Вот, например, Анастасия Вершинская. Уже после того, как ее окончательно взяли на роль, выяснилось, что...она совершенно не умеет плавать. Не только нырять, а плавать вообще! Но актриса смогла всего за две недели научится делать это так хорошо, что ей даже не понадобился дублер.
Или Владимир Коренев: актер чуть не утонул во время съемки сцены, когда его героя спускают в воду на якоре, чтобы спрятать от доктора Сальватора, отца Ихтиандра. Цепь, за которую держался Владимир, выронил державший ее помощник; упав на юношу сверху, кусок металла чуть не утопил его, но, к счастью, Коренев смог выплыть. Немало испытаний – а ведь у обоих это была всего вторая роль в карьере.
И даже после зрительского успеха фильма, критики оставались непреклонными – фильм скоро забудут. Коллегия Ленфильма считала, что к 1990 про него уже почти никто и не вспомнит, а в 21 веке все не будут знать даже название картины, не говоря уж о сюжете.
Но оказалась неправа – недавний опрос показал, что приличный процент людей на вопрос о советской фантастике вспомнили о «Человеке-амфибии». Кому-то запомнилась прекрасная Гуттиэре, кому-то – несчастный Ихтиандр, кому-то – красота моря... Но о фильме отзывались положительно все без исключения. Кстати, знали ли Вы, что это – любимая советская кинокартина Квентина Тарантино?