В тинькоф журнале смешная рекламная статья иммиграции куда угодно из кровавой тоталитарной России со ссылками на посольство Израиля, сдачу теста IELTS и намеками, что парочка кучеряво устроилась после Таджикистана в Англии.
Я очень жду хвалебную статью автора про англичан. Ребята в Таджикистане антидепрессанты искали где купить на 300 рублей дешевле. Думаю, что про Англию это будет феерично.
Но мне, как психологу, в статье больше интересно общая незамутненность у мужика 32 лет. На фото вы можете посмотреть, как он собрал чемодан для окончательного переезда в другую страну.
Я убрала все рекламные ссылки из статьи и собрала для вас самые яркие моменты:
Мы с женой Аней жили в Петербурге. Снимали квартиру в историческом центре, в доме с высокими потолками и большими комнатами. (Из статьи жены: 12 000 Р — аренда жилья. Мы с мужем и подругой снимаем двухкомнатную квартиру в исторической части Петербурга, делим расходы на троих).
Но жена боялась, что потеряет работу, если уедет: она фотограф, ищет реквизит и моделей, снимает дома и в студиях.
21 сентября, когда объявили мобилизацию, поняли, что нужно уезжать.
Мы стали искать авиабилеты в любом направлении, куда не нужна виза и где можно было на первое время остановиться у знакомых.
Я отдал за билет 24 500 ₽. У меня почему-то не грузился сайт авиакомпании, но Лена помогла купить. Повезло, что успели взять по такой цене: к вечеру того же дня билеты стоили уже от 500 000 ₽.
У Ани еврейские корни, и при желании она может переехать в Израиль по программе репатриации.
Претендовать на гражданство Израиля одновременно с женой я мог только после года в браке, а мы поженились в апреле 2022 года. Аня могла получить гражданство одна, но тогда для меня дальнейший процесс занял бы несколько лет по отдельной процедуре «СтуПро», а это тонна бумажной волокиты. (Тут реклама израильского посольства и репатриации)
У меня был маленький чемодан, который помещается в рамку ручной клади большинства авиакомпаний. Одежды взял немного, самое главное — легкий пуховик Uniqlo. Его можно надеть под верхнюю одежду, когда холодно.
Вторую половину чемодана заняли VHS-камера, на которую я люблю снимать концерты, аудиорекордер, старенький фотоаппарат «Зенит», пара книжек и подарок друзей на день рождения — большая калимба. Это деревянный музыкальный инструмент с металлическими пластинками. Игра на нем меня очень успокаивает. Еще у меня был рюкзак с ноутбуком и зарядными устройствами. В чемодане оказался старый теннисный мячик по имени Валдис. Мы с одногруппниками по институту по очереди возим его по всему свету.
Но я надеялся, что в новой обстановке буду чаще писать музыку, как всегда хотел. Мы договорились с женой, что она купит чемодан побольше: если я пойму, что мне чего-то не хватает, она привезет это позже.
Папа был военным и убежден, что важно работать на благо своей страны и искать способы быть полезным, например устроиться на работу в оборонную промышленность.
Не знаю, как разобраться с регистрацией по месту пребывания самостоятельно, без подсказок. С другой стороны, ты все равно приходишь с местным, который наверняка знает правила.
В квартире, которую мы сняли после недели жизни у родителей Андрея, интернет был проведен по телефонному кабелю — это устаревшее, но распространенное в Узбекистане подключение.
Поначалу мы надеялись решить проблему с домашним интернетом, но оказалось, что оптоволокно в наш дом вообще не проведено. Чтобы подключить нормальный интернет, нужно было тянуть кабель, согласовав все с хозяевами квартиры. Операция показалась такой сложной, что мы с ребятами сначала долго откладывали ее, а потом и вовсе отказались от этой идеи. Благо интернет нам нужен был не для работы, а чтобы посмотреть видео, — мобильного для этого вполне хватало.
С помощью риелтора мы сняли трехкомнатную квартиру за 550 $. При заключении договора риелтор взяла комиссию 50% и попросила не говорить хозяевам, что мы ей заплатили. Когда мы спросили, есть ли у нее шаблон договора или хотя бы бумага и ручка, она развела руками. В итоге я сам составлял договор, писал его от руки на двойном тетрадном листе в клеточку.
Пока мы жили втроем с Володей и Митей, у каждого была своя комната. Потом в Ташкент приехал еще один наш приятель Коля. Его подселили ко мне: я спал на диване, он — на курпаче.
С электричеством в Узбекистане часто перебои, оно может вдруг выключиться во всем районе на неопределенное время. Однажды мы сидели без света почти сутки — ужинали при свечах и играли в карты. Зимой 2022/23 года, когда мы уже уехали из Узбекистана, из-за аномальных морозов до −20 °C по всей стране были перебои не только с электричеством, но и с отоплением и газоснабжением.
Наша хозяйка Зуля сдавала квартиру впервые. У нее традиционные взгляды на дом и быт. Например, она строго запретила нам приводить гостей, особенно девушек. Ночевать кому-то, кроме нас, тем более было нельзя. Понимаю, что сдавать жилье трем парням-иностранцам волнительно, но иногда хозяйка перегибала палку.
Однажды она явилась без предупреждения — просто открыла дверь своим ключом. Дома был только Митя, и это нас спасло: мы не говорили Зуле, что Коля теперь живет с нами. Это не очень хорошо с нашей стороны, но хозяйка считала, что мы должны платить не за площадь, а за количество жильцов. Такое правило показалось нам несправедливым: электричество и воду мы оплачивали по счетчикам.
Думаю, наша хозяйка жалела, что не сдала квартиру дороже, и искала способы больше заработать. Например, когда Володя уехал из Узбекистана в Грузию, в его комнату вселилась девушка. Я нашел ее в чате релокантов. Зуля вдруг сказала, что за проживание девушки нужно платить на 300 $ (27 182 ₽) больше. Удалось договориться, что первые два месяца мы все-таки будем жить по цене, которую установили в договоре.
В России я работал инженером на автомобильном заводе. В апреле 2022 года он вынужденно ушел в простой и с тех пор не возобновил работу. До апреля 2023 сотрудникам продолжали выплачивать ⅔ от зарплаты — у меня это около 70 000 ₽. Эти деньги помогали нам с женой оставаться на плаву.
В Узбекистане я рассылал резюме в европейские компании в сфере автопромышленности.
Еще я пытался заниматься организацией концертов. Я и раньше организовывал их для знакомых команд, мне нравится этот процесс. Володя, с которым мы вместе жили, — музыкант. В Петербурге у него была своя группа. Мы задумали устроить выступление в Ташкенте.
Нам сказали, что наш уровень слабоват, и отменили концерт.
Аня приехала в Ташкент в середине ноября. Она удаленно работает фотографом в российском онлайн-издании. В итоге жена сохранила работу и продолжала получать гонорары — 35 000—60 000 ₽ в месяц.
Аня не ест мясо, поэтому в Центре плова только смотрела, как едим мы с Андреем. Но с вегетарианской едой в Узбекистане нужно быть осторожным. Например, в самсу с тыквой или картошкой чаще всего добавляют курдюк — бараний жир.
По нашему опыту, некоторые лекарства в Узбекистане дороже, чем в России. Жена принимает антидепрессанты.
В январе 2023 я получил приглашение работать в Великобритании, и весной мы стали готовиться к переезду. В июне получили визы и сейчас уже осваиваемся в Англии.
Эта статья в моем телеграм канале: https://t.me/channelOfRaccoon/499
Источник: https://journal.tinkoff.ru/move-to-uzbekistan/
Вторая статья про эту семейную пару: https://journal.tinkoff.ru/travel-diary-karelia-murmansk-37000/
Другие статьи на тему эмиграции:
Это просто шедевр: история о том, как программист 1С с четырьмя пересадками волос, фаллопротезом и депрессией...
Доброе утро, опять моя любимая рубрика «Жизнь эмигрантов»: