Найти в Дзене
Бронзовое кольцо

Гузель. Глава 40

Знаешь ли ты, понимаешь ли, ребенок без отца, что птенец без одного крыла? Как трудно ему взлететь и не упасть в пропасть? Знаешь ли, что такой птенец становится отверженным? Его клюют свои же сородичи, стараясь уничтожить. Он для них позор стаи. Глава 1. Опять ему снилась Розалия. Она уходила вдаль по аллее парка, держа в руках букет алых роз. За ней тянулся шлейф из алого шелка, таявший на глазах, превращаясь в розовую дымку. Розалия исчезла, растворившись в этой дымке. Рустэм заплакал. Проснулся он в слезах. Ужасно болела голова. Страшно хотелось пить. Рустэм с трудом сел на кровати и увидел отца, сидящего в кресле - Пап, ты чего тут делаешь? Чего ты тут сидишь? - С добрым утром, сыночек, ну, головка бо-бо? В голосе отца звучала даже не насмешка, а издевка - Расскажи-ка, сын, отцу своему, что за демонстрация была вчера? Мне почудилось, или с тобой случилась какая-то беда? Если так, то проблему надо решать, а не напиваться. Может расскажешь мне, что случилось? - Да, пап, не бери в го

Знаешь ли ты, понимаешь ли, ребенок без отца, что птенец без одного крыла? Как трудно ему взлететь и не упасть в пропасть? Знаешь ли, что такой птенец становится отверженным? Его клюют свои же сородичи, стараясь уничтожить. Он для них позор стаи.

Глава 1.

Картинка из источника в свободном доступе.
Картинка из источника в свободном доступе.

Опять ему снилась Розалия. Она уходила вдаль по аллее парка, держа в руках букет алых роз. За ней тянулся шлейф из алого шелка, таявший на глазах, превращаясь в розовую дымку. Розалия исчезла, растворившись в этой дымке. Рустэм заплакал.

Проснулся он в слезах. Ужасно болела голова. Страшно хотелось пить. Рустэм с трудом сел на кровати и увидел отца, сидящего в кресле

- Пап, ты чего тут делаешь? Чего ты тут сидишь?

- С добрым утром, сыночек, ну, головка бо-бо?

В голосе отца звучала даже не насмешка, а издевка

- Расскажи-ка, сын, отцу своему, что за демонстрация была вчера? Мне почудилось, или с тобой случилась какая-то беда? Если так, то проблему надо решать, а не напиваться. Может расскажешь мне, что случилось?

- Да, пап, не бери в голову. Уже вроде бы как-то решилось.

- Нет, Рустэм! Вроде бы и как-то, это не решение. В жизни все должно быть ясно и понятно, только тогда ты сможешь жить спокойно. Совесть должна быть чиста, понимаешь?

- У тебя, пап, совесть чиста? Ты никогда не ошибался, неблаговидных поступков не совершал?

- В том-то и дело, что ошибался и поступки были, да, были. Трудно жить с таким грузом на душе. Поэтому я хочу, чтобы в твоей жизни было как можно меньше ошибок. Понимаешь, сын, у меня не было отца, совсем не было. Так получилось. Моя мама, твоя бабушка, была самой замечательной мамой на свете. Однако, когда нет отца, мальчишке не с кем посоветоваться, маме не все расскажешь. Мне приходилось очень трудно в этой жизни.

У тебя есть я, твой отец и я всегда тебя поддержу, помогу выпутаться из любой ситуации. Расскажи, какая беда с тобой случилась, мы подумаем и вместе решим, как тебе поступить.

Рустэм помолчал, собираясь с мыслями

- Тут такое дело, батя. Девушка, которую я привозил, Розалия, она замужем. Она учится заочно на Юридическом, приезжала в город на летнюю сессию. Я увидел ее и влюбился без памяти. У нас с ней все было. Розалия уехала домой, пообещав вернуться через две недели.

Я тосковал по ней, ждал, хотя не верил, что она выполнит свое обещание. Розалия приехала, сказала, что подала на развод, мы были так счастливы.

- Так в чем же дело, Рустэм? Подала на развод, вы друг друга любите, в чем дело? Почему были счастливыми, почему в прошедшем времени?

- Короче, Розалия сказала, что беременна от меня. Мы расстались.

- Что значит расстались? Женщина от тебя беременна, ты ее любишь, и вы расстались?

- Отец, ты что ли не слышишь, я говорю, Розалия замужем. Как я могу быть уверен, что ребенок от меня? Потом, пап, мне три года учиться, какой из меня отец? Я сам о себе не могу позаботиться, вы с матерью меня содержите. Пап, я ее люблю, но жениться я сейчас не могу. Понимаешь, не могу!

- Понимаю, Рустэм! Не хочется взрослеть, удобно устроился, чтобы любовь была, детей не было. Чем думал, когда ложился с женщиной в постель? Пацаном умел предохраняться, раз Викуля твоя не забеременела, а будучи взрослым мужиком, об этом не думал.

- Как-то так получилось, что не думал. Пап, Розалия взрослая женщина, она должна была тоже думать.

- Понятна твоя позиция. Она сама во всем виновата. Только что с ребенком будет? Не приходится сомневаться, что это твой ребенок. Женщина всегда знает, от кого беременна. Что с ребенком будет? Что ты ей сказал.

- Не прямо так сказал, намекнул, чтобы избавилась. Пап! Ну, а чего делать-то? Мне бросать институт, жениться и тащить всю жизнь семью, работая на заводе? Я не могу!

- Не можешь, значит! Хорошо! Розалия согласилась с тобой?

- Нет. Сказала, что я свободен, но она будет рожать.

- Значит у тебя будет сын, который никогда не сможет сказать «папа»? Он будет завидовать каждому мальчишке, которого отец ведет за руку. Он будет заглядывать в лицо каждому мужчине, который поздоровается с его мамой и думать: «Может это мой папа?» Будет плакать от обиды, когда его назовут безотцовщиной, прячась где-нибудь, чтобы мама не видела его слез и не расстроилась.

Знаешь ли ты, понимаешь ли, ребенок без отца, что птенец без одного крыла? Как трудно ему взлететь и не упасть в пропасть? Знаешь ли, что такой птенец становится отверженным? Его клюют свои же сородичи, стараясь уничтожить. Он для них позор стаи.

- Что же делать, отец? Скажи, как мне поступить?

- Никто за тебя не может прожить твою жизнь, Рустэм. Только тебе решать, как поступить. Если ты можешь просто вычеркнуть из памяти эту женщину и ребенка от нее, что ж, будешь дальше жить, как жил. Встречаться с девочками, веселиться, напиваться, как вчера.

- А если не смогу, если помнить буду. Ты зачем рассказал мне про птенца с одним крылом? Чтобы я всю жизнь мучился угрызениями совести?

- Значит, совесть у тебя все-таки есть. Но жениться ты не хочешь? Не женись! Признай ребенка, общайся с ним. Пусть он знает, не в капусте его мама нашла. Есть у него отец. Будет кому сводить его в кино, купить велосипед, прийти на выпускной в школе, проводить в Армию, если так придется, сидеть рядом с ним за столом на его свадьбе.

Вот что, сын, поезжай ты к Розалии, поговори обо всем. Так и скажи, что признаешь ребенка и будешь заботиться о нем. Мне она показалась разумной девушкой, с ней можно договориться.

- Едва ли, отец. Она гордая, откажется. Да я и не знаю ее адреса.

- Трусишь? Проблема что ли узнать адрес. Город знаешь, фамилию и имя знаешь. Сейчас поедем в отдел, позвоним и узнаем адрес твоей Розалии. Сын! Нельзя жить с таким грузом. Надо поговорить. Пусть она сейчас тебя выгонит, пусть откажется от твоей помощи. По крайней мере, будет знать, что отец ребенка готов признать его. Это очень важно, чтобы в Свидетельстве о рождении ребенка не стоял прочерк.

- Ладно, пап, поеду я. Прямо сейчас и поеду.

- Нет, Рустэм, в таком состоянии нельзя садиться за руль. Дорога неблизкая, а ты недавно водишь машину. Сейчас заедем в отдел, я увезу тебя в город, посажу на автобус и поезжай с Богом!

- Отец, ты боишься, что я передумаю?

- Мелькнула такая мысль, сынок. Знаю я твой характер.

- Не передумаю. Только, что ты маме скажешь, куда сына дел?

- Уехал в город, с девочками гулять. Зачем маме все знать, для чего ее расстраивать? Она очень любит тебя, ни за что не позволит портить себе жизнь. О каком-то, еще несуществующем внуке, твоя мама просто неспособна думать.

Дом, в котором живет Розалия, Рустэм нашел быстро. Сел на лавку, наискосок от ее дома, собираясь с духом. Калитка открылась, и из нее вышла Розалия, держа на руках мальчика и пошла в противоположную от Рустэма сторону.

За ней следом вышла моложавая женщина, очень похожая на Розалию, окликнула: «Кызым!» догнала Розалию и надела на голову мальчику панаму. Они постояли, о чем-то поговорили, посмеялись. Из калитки вышел мужчина, мальчик потянулся к нему. Мужчина взял мальчика на руки, и они ушли, завернули за угол и исчезли.

Рустэм сидел опустошенный, в голове вертелась мысль: «Эх, батя, не все ты рассказал про птиц!»

Пока он добирался до Розалии, все обдумал. Учатся же люди заочно. Он тоже сможет. Устроится куда-нибудь сторожем, можно заниматься на работе. Можно еще подработку какую найти. Родители обещали квартиру, значит отец настоит на этом, и купят.

Зато его любимая Розалия всегда будет рядом. Сын будет или дочь. Можно ведь и всей семьей путешествовать. Дом вдвоем строить легче. Все со временем будет. Надумал Рустэм и так на душе стало легко, словно черная пелена, окутавшая ее, растворилась без следа.

Но, оказалось, говорить не о чем. Видать, помирилась Розалия с мужем, и сына Рустэма будет воспитывать другой человек. А может и не Рустэма вовсе сын, а может и нет никакой беременности?

Продолжение здесь: Глава 41