Пожалуй, это одно из самых подробных описаний видения загробной жизни. Отец Вивиан удостоился этого видения и мы продолжаем рассказывать о том, что было явлено этому дивному угоднику Божию. Сегодня речь пойдет о Страшном Суде.
Конечно, кто-то верит, кто-то нет... Но угодник Божий записал это сам в свою тетрадь, которая сохранилась. Правда или вымысел - мы не будет даже спорить на эту тему, предлагаем вам только факты из рукописной записи.
Кстати, начало в двух частях читайте здесь:
- Встали мы с Ангелом по правую сторону Иерусалима, так что Иерусалим я зрил стоящим на воздухе и под ним ничего нет основания, попросту сказать: стоит на воздухе.
Мы же стояли на земле, которая подобна нашей земле, но ни травы, ни деревьев на ней видно не было. Пред взором раскинулась необъятная равнина, по которой двигалось неисчислимое множество народа —вся вселенная!
Шли только от запада и юга, а с северной стороны ничего не было видно, и все приближались к нам. Я стоял пред Престолом Божиим не далее как в пятнадцати саженях и зрил сидящего Господа нашего Иисуса Христа. Престол по виду золотой, блестит, величиной более наших, которые стоят во алтарях, на Престоле стоит трон, как пишут на святых иконах, и на оном восседает Господь Бог наш.
В это время я радовался духом, страха не ощущал. По правую сторону Господа стоит Царица Небесная, роста среднего, одета в золотые одежды. К сожалению, в Богоматерь хорошенько не всмотрелся, все внимание мое было приковано к Господу и Иерусалиму, и дивился я всему этому чудному.
По правую сторону Господа и позади Царицы Небесной на близком расстоянии стоял дивной красоты Архистратиг Божий Михаил, но в чем одет и имеет ли оружие — не знаю, по виду он очень красив.
Позади Престола Господня стоит великое множество Небесной Силы — Ангелов всех родов; по виду они роста человеческого, все ровные, но одежды у всех различные, все они стояли благоговейно — в страхе.
По левую сторону Господа как будто стоял святой Иоанн Креститель, но хорошенько в памяти не осталось — не помню.
Впереди Престола, немного пониже, стоит, должно быть на воздухе, большой величины крест, испускающий дивное сияние, по правую сторону креста на чем-то висит красная одежда, лежит терновый венец и еще что-то лежит — не рассмотрел хорошенько.
Я спросил своего спутника:
«Ангел святой, для чего это крест стоит тут?» А он говорит: «Володя, это для обличения жидов; на сем кресте они распяли Господа».
Удивляясь кресту и всему окружающему, я заметил, что шедший народ уже приблизился к нам; все стояли в большом трепете, кругом воцарилась тишина. Народ стоял на расстоянии пятнадцати саженей от Господа.
Когда воцарилась тишина, то Царица Небесная отверзла Свои святые уста и рекла:
«Ищите прежде Царствия Божия, и вся приложится вам!»
Сколько было нежности в словах и слабости — выразить трудно.
За сим и начался Страшный Суд.
Я смотрел с великим вниманием, следя за всеми действиями Суда. Ангелы стали по одному подводить ко Престолу Божию. Прежде Ангел ставил человека на какой-то круг, устроенный в земле, величиной не более сажени, цветом как железо; круг в это время поворачивал человека лицем прямо ко Господу. Затем, сойдя с круга, человек проходит маленькую порточку (прим. "вход" или более точно "врата"), от которой идет некий частокол (прим. "забор") по сторонам. В порточке вместо двери утвержден на столбике крест, который вертится, когда порточку проходят, и затем (человек) встает у самого Престола. Ангел повелевает кланяться Господу и сам отходит назад на расстояние пяти саженей. Человек остается один пред лицем Судии — Господа Иисуса Христа. Господь с ним разговаривает, мы, предстоящие, ничего не слышим; затем скорое следует решение, и человека отводят в уготованное ему место — отводит тот Ангел, который и привел его. У каждого человека — свой Ангел. Суд очень скоро идет.
Взглянул я на народ в это время — и что же? У иных лица мрачные, темные, волосы стоят дыбом, одежды на них мирские, разноцветные. Посреди народа ходят множество Ангелов и некоторых выводят из среды и ставят по правую сторону Суда. На Суд подводили много монашествующих, кой были в обычных одеждах, в рясах и наметках, лица их были светло-радостные. По правую сторону суда я заметил нашей обители монахов. Лица их были веселые, но как их судили — не видел; после меня судили, должно быть.
Смотрю, идет человек какой-то один, без Ангела. Подошел к Престолу, поклонился Господу и что-то стал с Господом разговаривать, я его слов не слышал, но слова Господа ясно слышал и запомнил. Ангел мой, указывая на этого человека, мне сказал: «Это идет еретик Македоний». Слышу, Господь говорит Македонию: «Иди в муку вечную!» Македоний что-то ответил. Господь ему опять говорит: «Если Я тебя прощу, то Святой Дух не простит!» Затем рек: «Подожди, сейчас сойдет Святой Дух». Я невольно обратил свой взор к Иерусалиму и вижу, что оттуда стало спускаться беловатое облачко небольшое, остановилось над Престолом, из облачка вылетел белоснежный голубь и сел на митру Господа Иисуса Христа и заговорил обычным человеческим голосом, слышным и нам: «Ты меня хулил и не признавал, отойди от меня, и не знаю я тебя», — и моментально его не стало, а Святой Дух и облако невидимы стали”.
Предстало: несут множество детей христианских родителей, но некрещеных. Господь их посылал в муку вечную, но они умоляли его, говоря: «Мы не виноваты, что нас родители не крестили». Господь смилостивился и велел их отвести на запад и дать места с малым утешением.
Слышал, как Господь говорил с Престола праведникам: «Идите, благословенные Отца Моего, в уготованное место от сложения мира». Народ стоящий плакал, а Господь говорит: «В аду и сатана кается, но без пользы, время прошло».
Дошла очередь и до меня, святой Ангел мой сказал:
«Володя, пойдем до Господа».
Я пошел не робея, как будто бы еще с радостью, встал на круг, который живо повернулся, и я прошел через порточку и очутился на пол аршина от Престола, который вышиной был мне по грудь.
Святой Ангел сказал мне:
«Поклонись Господу Иисусу Христу».
Я тотчас исполнил и, вставая от поклонения, заметил, что Ангел уже ушел назад. Смотрю я на Господа: сидит Он на величественном троне, в одежде зеленой и красной (по всей вероятности, две одежды разного цвета), на главе митра архиерейская, вся в камнях, власы, белые, волнистые, лежат по плечам, лице светлое, приятное, взор кроткий и тихий.
От Господа как будто бы не было особенного яркого света, должно быть ради грешных, кои не могут взирать на всю Славу Божию. Но Господь Сам уж очень хорош, и выразить немыслимо, так бы все и смотрел на Него. Лице Спасителя в бородке, подобно как пишут на святых иконах, но несравненно красивее. Подошел сзади ко Господу Архистратиг Михаил и что-то разговаривал с Господом. Я слышал их разговор, но ничего не понял: на ином каком-то наречии говорили и не по-русски. Архистратиг отошел на свое место, а Господь, уставив Свой взор на меня, грешного, и любезно, тихо сказал:
— Это ты, Володя, пришел?
А я говорю в ответ:
— Да, это я, Господи!
Едва выговорил чуть слышно эти слова, какая-то робость овладела мною, но в душе было сладостно. Потом Господь сказал мне:
— Володя, тебе подобает идти во ад.
А я отвечаю:
— Господи, я не знал ничего.
А Он в ответ говорит:
— Подобает тебе, Володя, во ад идти.
А я вновь отвечаю:
— Я не знал ничего.
В это время я не понимал, что я Господу говорю и для чего был вне себя. Господь мне говорит:
— Я знаю, что ты ничего не знаешь, Я ведь знаю тебя, когда ты и не родился.
Я немного поосмелился и говорю:
— Господи, вижу кротость Твою и никуда не пойду от Тебя!
Господь на мои слова немного склонил главу, улыбнулся и сказал так, что выразить трудно:
— Дайте ему первое место.
В одно мгновение приблизился ко мне святой Ангел мой и сказал:
— Поклонись Господу.
Я поклонился и встал, с радостью взирая на Господа. Господь говорит мне:
— Володя, Я тебя не пошлю во ад, Я тебя только постращал, Я почти всем так говорю. Иди, тебе уготованы два места.
Мы с Ангелом от Престола пошли на правую сторону по широким ступенькам по направлению к Горнему Иерусалиму, Суд же пошел своим порядком. Скоро достигли до площадки, которая простирается до стен Иерусалима; в ширину она верст десять, по виду золотая, разукрашена разными узорами, цветами и клеточками, очень хитро и мудро устроена.
Остановившись на площадке, Ангел подал мне пояс и велел им опоясаться; пояс по виду золотой, шириной в два вершка, и когда я стал опоясываться, то ощутил на себе шелковую длинную одежду. Взирая на нее, я был поражен лепотою ее: она была темно-красного цвета и вся разукрашена цветами. В правой руке явился, не знаю откуда, золотой крест, эмалированно разукрашен, величиною подобен крестам, лежащим на престолах. Как-то невольно взялся за голову и на оной ощутил надетую архиерейскую митру. От радости чуть не растерялся, размышляя о всем совершившемся надо мною. Я и не заметил, как подошел к нам двадцать один человек, одеты они были подобно мне и имели в руках одинаковые кресты. Нас расставили подобно солдатам — попарно. Сбоку, с востока, возле нас явился святитель Христов Николай Чудотворец: лице его — обычно как пишут на святых иконах, но одежда несравненно краше, вся золотая; митра белого цвета и вся в каменьях. Вслед за нами идут другие большою партией, в руках имеются так же кресты, но по виду не так раскрашены, как у нас.
Это меня заинтересовало, и осмелился я спросить святого Николая, почему у тех иные кресты, не такие, как наши. Он тихо отвечал:
«Это другой чин, они назначены в иное место».
Святитель нам говорил, что теперь хорошо спасаться, а в бытность мою очень трудно было. Святитель остался на площадке, а мы, двадцать два человека, вместе со своими Ангелами пошли к святым вратам Иерусалима. Врата величиною и шириною подобны обоим иконостасам — Покровскому и Александро-Невскому, пожалуй, и побольше. Сверху врат, подобно радуге, разноцветное сияние проходит; врата унизаны маленькими разноцветными каменьями так красиво, что и выразить немыслимо; они затворены, и никто в них не проходит. У врат стоят два Ангела в красных одеждах, видом как огненные, власы подобны златым,
распущенные и длинные; над вратами есть тоже стоящий Ангел; в их руках вроде огненных мечей. Всего врат в Иерусалиме двенадцать — по три с боку, и все они по виду схожи, толщина их — полторы четверти сажени.
Мы шли мимо всех врат по ограде (стене), которая вся золотая, вышиною полторы сажени; в стене есть и маленькие порточки. Я заметил на двух углах Иерусалима, внутри, вроде высоких башен, видом величественных; от них происходит сияние солнечное, они, подобно храмам, большие. Возле башен сих стоит множество Ангелов в различных благолепных одеждах; тут есть Ангелы вроде отроков с крылышками.
Мне подумалось: и сколько же их тут? И сам себе ответил: тьма-тьмущая. Кругом расположены сады на громадное расстояние, деревья высотою так велики, как будто бы ростом от земли до неба, видом они схожи с кипарисом и зеленые цветом; свет там необыкновенный. Идя к третьим маленьким воротам с южной стороны, мы заметили, как души усопших шли через порточку внутрь Иерусалима для поклонения Господу. Души по виду как человек, в различных одеждах, идут с великим страхом, их сопровождают святые Ангелы; назад сими дверями не возвращаются.
И вот, не знаю, каким родом мы очутились в Иерусалиме... Здесь был рай.
Продолжение следует...
В следующих выпусках статей мы продолжим повествование, которое оставил отец Вивиан нам в назидание. Поэтому подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые выпуски.
В комментариях необходимо соблюдать правила приличия. Надеемся на понимание!
Читайте продолжение 👇