Обзор немецких медиа
🗞(+)Spiegel в статье «То, что мы покидаем Германию, меня огорчает» продолжает рассказывать о специалистах, которые по различным причинам решили свалить из Германии. Непосильная арендная плата. Образование, которое не признается. Коллеги, для которых ты не можешь сделать ничего хорошего — вот лишь некоторые из причин. Уровень упоротости: отсутствует 🟢
«Мы живём в Германии уже около шести лет и хотели бы остаться здесь. Тем не менее, я уже сейчас собираю наши коробки для переезда. Другого выхода нет. Вообще-то я давно хотела работать в Мюнхене в качестве признанного государством социального педагога. Но, несмотря на моё образование и многолетний профессиональный опыт, я пока не имею права заниматься этой профессией в Германии».
Социальный работник Ирен Калле Роса, 34 года, из Испании, не смогла добиться признания своего образования в Германии.
Я получила степень магистра в Дании и Финляндии, и она лишь частично признана немецкими властями. Я могу понять, что, в конце концов, в Германии уже есть свои особенности, которые необходимо учитывать: право, администрирование, налоги и т.д. Поэтому я прошла промежуточный семинар в немецком университете - и, конечно, языковые курсы. Но теперь мне не хватает стажировки, которую можно пройти только на полный рабочий день, и я не знаю, как мне с этим справиться.
Моей младшей дочери десять месяцев, её старшей сестре - четыре с половиной. Мой муж работает полный рабочий день, нам нужен детский сад и ясли для детей. Но ситуация с детским садом просто катастрофическая. Мы переехали, чтобы наконец-то найти место в детском саду для старшей дочери. Каждую неделю я звонила в консультационный центр для родителей, отправляла бесчисленные электронные письма в детские сады и няням. Поскольку у меня нет работы, я нахожусь далеко внизу списка ожидания - но как я могу найти работу без ухода за ребенком? Не говоря уже о деньгах: моей зарплаты за стажировку вряд ли хватит на оплату услуг няни.
А тут ещё и высокая арендная плата. Мой муж работает компьютерщиком, зарабатывает неплохо. Но наша квартира очень дорогая. У нас градуированная квартплата, и вдобавок хозяин повысил плату за обслуживание на €300. €2000 евро в месяц для нас просто слишком много.
Нам нелегко далось это прощание. Мне очень нравится Мюнхен. Моя старшая может кататься на велосипеде прямо у нашей входной двери. И климат тоже замечательный. Мы хотели бы остаться, но сейчас мы переезжаем в Лас-Пальмас. Там аренда жилья дешевле, и с уходом за детьми тоже нет проблем.
Мне грустно, что мы уезжаем из Германии. Но я просто не хочу больше ждать, когда я смогу снова работать [человек хочет работать, а ему не дают. Нормально, правда? — прим. «Мекленбургского Петербуржца»].
Беседовал: Михаэль Брехер
Корпоративный специалист Хувентино Санчес, 46 лет, из Мексики приехал в Германию в 2021 году - и досрочно завершил свой контракт.
«У себя на родине я десятилетиями безаварийно водил машину, а в Гессене дважды провалил практический экзамен и до сих пор не могу понять, почему. Мексиканские водительские права действительны в Германии только в течение шести месяцев, затем нужно снова сдавать экзамен. Я это даже понимаю, потому что в Мексике для получения прав не обязательно учиться в автошколе. Я научился водить у своих родителей.
Но мне кажется обидным, что в немецкой автошколе никто не уделяет время ученикам. У меня сложилось впечатление, что инструкторы по вождению полностью перегружены работой. После двух уроков вождения меня уже отправили на экзамен [ну-ну, не лукавь. Дополнительных часов с инструктором ты можешь взять сколько захочешь. Только стоить они будут €55 за академический час — прим. «М.П.»]. Хотелось бы лучшей подготовки. Третьей попытки не будет.
У меня был четырехлетний контракт на работу в Германии в международной компании. Но я чувствовал себя настолько напряжённым и несчастным, что мы вернулись в Мексику только через полтора года. Я просто не смог справиться с менталитетом своих коллег. У меня было ощущение, что я не могу сделать для них ничего хорошего, и мне казалось, что они разговаривают со мной очень грубо. Одна коллега была более дружелюбной, но когда я хотел пригласить её на барбекю, она сказала, что это сложно по времени, у неё и так много личных встреч, может быть, через два месяца. Встреча так и не состоялась [вообще, общаться с немцами — сомнительное удовольствие. Или не small talk, то разговоры о работе. Лично меня это сильно подбешивает — прим. «М.П.»].
Межкультурный тренинг помог мне лучше понять поведение немцев, но к тому времени переезд обратно в Мексику уже был организован. Я принял на свой счёт многое из того, что, возможно, не имелось в виду. В целом жизнь в Мексике кажется мне более счастливой и беззаботной, хотя, конечно, и у нас есть немало проблем, например, с преступностью.
В Германии моя 16-летняя дочь гуляла вечером одна, что было бы немыслимо в Мехико. Поэтому она обиделась на меня, когда стало ясно, что мы рано уезжаем. Ей нравилось в международной школе. Мне тоже нравился маленький город, все эти красивые здания, трамваи, всё так чисто. Но я также чувствовал, что должен держаться очень скромно. Включить музыку погромче я не решался.
Беседовала: Верена Тёппер
Эксперт по искусственному интеллекту Ричард Сохер, 40 лет, из Германии, предпочитает Силиконовую долину в качестве места запуска стартапов.
После изучения информатики я очень хотел заниматься исследованиями в области искусственного интеллекта - причём вместе с лучшими учёными мира в одном из лучших университетов. Я вырос в Дрездене, учился в Лейпциге и работал в Институте Макса Планка в Саарбрюккене - хорошие места с хорошими людьми. Но после окончания магистратуры я посмотрел рейтинги университетов и, к сожалению, не обнаружил ни одного немецкого университета в первой десятке. Я быстро понял, что мне нужно ехать в США. Именно там находятся лучшие университеты для докторантов, именно там работают все учёные, которых чаще всего цитируют в исследованиях по искусственному интеллекту, и именно там работают профессора, чьи студенты впоследствии делают наиболее успешную карьеру.
Можно критиковать эти рейтинги университетов, но многие иностранные студенты и специалисты следуют им. Проблема Германии как места для ведения бизнеса заключается в том, что федеральное правительство не говорит чётко: мы хотим иметь университет в первой десятке. Если финансирование и выделяется, то в силу федерализма оно распределяется между 16 землями. К сожалению, это не приводит к появлению лучших университетов.
В итоге я попал в Стэнфорд к Кристоферу Мэннингу и Эндрю Нг, которые являются светилами в области исследований ИИ. Вскоре после поступления я предложил Крису свою идею: использовать нейронные сети для обработки языка. Сегодня эта идея распространена повсеместно, но в то время она вызывала неодобрение. Он сказал: «Я никогда раньше с этим не работал, но могу научиться этому вместе с вами».
Меня поразила такая открытость; в Германии я встречаю её не так часто. В США больше людей готовы отважиться попробовать что-то новое, даже при хорошей карьере. И они осмеливаются инвестировать в инновации. В Калифорнии я получил несколько миллионов долларов венчурного капитала на свой первый стартап от венчурного фонда, когда ещё был докторантом.
Сегодня я сам инвестирую в стартапы через свой фонд, большинство из них находятся в США, но некоторые - в Германии. Я с трудом представляю себе возвращение назад. Мой партнёр, мои сотрудники и большинство моих друзей живут здесь. А ещё я могу заниматься своим большим хобби - полётами на парамоторах - лучше нет, чем в сельской местности в Калифорнии. Здесь я могу просто взлететь из своего сада на параплане с мотором, тогда как в Германии мне пришлось бы взлетать из небольшого аэропорта. А особенно крутые полёты над лесами, скалами или старыми каменоломнями, которые я совершаю здесь, были бы просто запрещены на моей старой родине.
Беседовал: Макс Хоппенштедт
Цифровой кочевник Мария Эмилия Реболло Занацци, 39 лет, из Аргентины, в ужасе от высокой арендной платы.
Я жила в Германии в 2017 году, когда в течение трёх месяцев работала на стипендию в берлинском офисе международного испаноязычного информационного агентства EFE. Я также путешествовала по стране, мне очень понравилось. В Аргентине многие воспринимают Германию как страну возможностей, даже если приходится мириться с некоторыми вещами, например, с холодом.
Я могла бы представить, что останусь здесь надолго. Но я думаю, что язык имеет решающее значение для интеграции в Германию. А немецкий язык - это не просто. На языковых курсах мы учили невероятно длинные слова. Самая большая проблема заключалась в том, что самый главный работодатель - испанская служба Немецкого агентства печати - в то время закрыла многие офисы.
Сегодня мы с партнёром живём как цифровые кочевники, в настоящее время работаем с Канарских островов. Мы были бы не прочь вернуться в Германию, но цены на аренду жилья сильно выросли, и это довольно серьёзное препятствие. Даже в те времена я платила €700 евро за небольшую квартиру в Берлине-Фридрихсхайне. Сегодня цены неподъёмны. Чтобы переехать туда без работы, нужно иметь очень хорошие сбережения. Мы не можем позволить себе работать в Германии. Но мы обязательно поедем в Германию еще раз. В следующем году мы хотим пробежать Берлинский марафон.
Беседовал: Дэвид Бёкинг
Медбрат Ральф Алькарас, 35 лет,
с Филиппин, приехал в Германию в 2016 году. Теперь он переехал в Техас.
Я бы хотел привезти свою мать в Германию, но это сложно. Здесь, в США, через пять лет можно подать заявление на получение гражданства, это не проблема. Кроме того, у меня больше шансов на продвижение по службе, мне приходится ухаживать за меньшим количеством пациентов, и я уже зарабатываю в три раза больше. Моя мечта - когда-нибудь купить собственную квартиру. С той зарплатой, которую я получал как медбрат во Франкфурте-на-Майне, это было бы нелегко.
Я вообще-то планировал переехать в США сразу после получения диплома медбрата. Но в 2013 году я услышал об этой немецкой программе по набору персонала. Через год я подал заявку.
Свой первый курс немецкого языка я прошёл на Филиппинах в 2015 году. Я думал, что будет легко начать работать в доме престарелых. Но язык и культура стали для меня шоком. Я не знал многих медицинских терминов, и тем не менее с первого же дня мне пришлось работать полный рабочий день, даже заниматься передачей дел при смене смены, что меня совершенно ошеломило. Для сравнения: здесь, в США, вводный период под наблюдением составляет три месяца!
Я надеюсь, что в Германии профессия медбрата когда-нибудь будет более признана. Тогда я смогу представить, что вернусь в Германию. Здесь, в Техасе, так жарко, что мне не хочется выходить на улицу, а смягчённые законы об оружии и высокий уровень преступности пугают меня.
Я скучаю по своим друзьям из Франкфурта, по немецкому лесу и немецким булочкам.
Беседовала: Верена Тёппер
Авторы: Дэвид Бёкинг, Михаэль Брёхер, Флориан Гонтек, Макс Хоппенштедт, София Ширмер и Верена Тёппер. Перевёл с немецкого: «Мекленбургский Петербуржец».
@Mecklenburger_Petersburger
P. S. от «Мекленбургского Петербуржца»: вот здесь прямо всё правда! Ей-Богу, всё!
