Девушки размотали платки, которыми были укутаны по самые глаза и облегченно выдохнули:
- Ну и погодка!
Потом, увидев лежащего в постели Сашку с выпученными глазами, слегка смутившись, спросили:
- Это вы больной?
Сашка молчал, во все глаза глядя на Ольгу. Девушки переглянулись, прыснули от смеха, но тут же прекратили, и Ольга с серьезным видом сообщила:
- У нас серьезное поручение – не оставлять вас одного, ухаживать за вами, пока вы выздоровеете.
- Или пока не приедет врач, - добавила ее подруга. - Нас зовут Ольга и Светлана, - сказала она, показывая рукой, кого как зовут.
- Как вы себя чувствуете? – спросила Ольга.
Сашка молчал, натянув одеяло до самого подбородка. Он ничего не понимал, голова кружилась от высокой температуры, от того усилия, которое он предпринял, поднимаясь с постели, от неожиданности увидеть здесь ее, о которой думал все время.
- Больной, вы разговаривать умеете? – спросила Света. - Нам не сказали, что вы немой.
Сашка наконец подал голос:
- Я не немой.
Но голос оказался такой хриплый, такой тихий, что он сам удивился.
- Как вас зовут? – продолжала спрашивать Света.
Ольга дернула ее за руку: им же сказали, что зовут его Александр. Светлана отдернула руку и повторила вопрос.
- Сашка. Александр, - поправился он сразу.
Он хотел подняться, но голова снова закружилась, и он обессиленно упал на подушку. Девушки поняли, что парень серьезно болен и больше не стали приставать к нему с вопросами. Они осмотрелись, взяли ведро, принесли снегу, растопили его, быстро вымыли полы, протерли окошко, покрытое сажей. Правда, оно почти сразу покрылось льдом, так что света в вагончике не прибавилось. Потом Ольга принесла еще снега, поставила ведро на печку. Света подошла к Сашке поближе и спросила:
- А где ваша одежда? Нам нужно постирать ее.
Сашка потряс головой: не нужно! Еще не хватало, чтобы девчонки стирали ему его трусы, майку! Но Светлана наклонилась, достала из-под кровати чемодан, в котором все было свалено в одну кучу: чистое, грязное... Ольга с осуждением посмотрела на нее:
- Света, зачем ты?..
- Как это зачем? Он будет отказываться, а ты будешь смотреть на него? Ты не видишь, что его нужно переодевать? Сколько раз он пропотел в этой футболке? Знаешь, - продолжила она, немного помолчав, - когда болели мои братья, а мамке некогда было за ними ходить, я сама их и переодевала, и обмывала, и стирала после них. Ты что, не чувствуешь, как тут пахнет? – спросила она, понизив голос.
Она покрутила около носа рукой.
Сашке было неудобно, он сам чувствовал, что он него уже пахнет и потом, и несвежим бельем... Но чтоб его переодевали девчонки?!
Он затряс головой:
- Я сам!
- Ну сам, так сам, - сказала Света.
Она нашла в чемодане свежее, как ей показалось белье, положила поверх одеяла, сказала:
- Мы с Олей постоим за занавеской, пока ты будешь переодеваться. Вот влажное полотенце, оботрешься. Если нужна будет помощь, позовешь.
Они не заметили, как она перешла на ты.
- Простынку надо бы снять тоже, но чистой у вас тут нету, правда?
Они ушли за занавеску, где стояло ведро с водой и кружкой рядом, висел рукомойник, на гвоздиках были развешаны полотенца.
Ольга взяла Светлану за плечи:
- Светка, это он, представляешь?- зашептала она.
- Кто? – не поняла подруга.
- Ну тот, помнишь, что хотел пригласить меня, а сам покачнулся, чуть не упал, и мы засмеялись? Вот тогда он убежал и, наверное, простудился тогда. Значит, это я виновата, что он болеет...
- Ну вот еще! – сказала Светка. – Нечего убегать в метель!
Ольга только вздохнула.
Сашка с трудом сел на кровати, снял футболку, майку, попытался вытереть тело полотенцем, но сразу почувствовал холод, его зазнобило, и он надел майку, а сверху байковую рубашку. Как он будет снимать трусы, Сашка не представлял, но потом, прикрывшись одеялом, все-таки с усилием снял, бросил их на пол, надел свежие. Он сразу почувствовал, насколько ему стало комфортнее, но он так устал, что упал на кровать совершенно без сил. Он тяжело дышал и почти сразу зашелся в кашле. Ольга смотрела на него с жалостью, сочувствием, злясь, что бессильна помочь ему.
Она взяла алюминиевый таз, сложила туда все, что он снял, залила теплой водой, намылила хозяйственным мылом. Светлана стала рассматривать, что за таблетки лежали на столе. Ничего особенного, кроме аспирина, она не увидела. Потом предложила ему:
- Хочешь чаю с шоколадкой?
Сашка лежал, не зная, как себя вести. Потом, желая начать разговор, спросил:
- Кто же вам такое поручение дал, комсомол, что ли?
Ольга подняла голову от стирки.
- При чем тут комсомол? Просто ваш товарищ сказал, что вас нельзя оставлять одного, - проговорила она.
- Какой товарищ? – спросил Сашка.
- Ну, такой красивый, высокий, - сказала Света.
- Красивый, это Петр, - вздохнул Сашка.
- Но он же старый, правда, Света?- быстро отреагировала Ольга, - и женатый, наверное.
- Ну, не такой он и старый! Но красивый! – закатила глаза Светка. – Я люблю высоких и красивых.
Ольга молча терла майку Сашки.
Дверь открылась, и вместе с клубами пара и холодного воздуха вошел Петр, неся перед собой что-то, завернутое в бумагу и полотенце. Увидев девушек, он усмехнулся:
- Я думал, что он тут скучает в одиночестве, а он в настоящем малиннике! Я вот тут принес тебе, - он развернул сверток, достал небольшую кастрюльку, поставил ее на стол. - Тут борщ, Нюра погуще налила, а тут, - он достал из внутреннего кармана пальто еще один сверток, - тут котлетки, правда, без гарнира. Ну что, девчата, покормите кавалера?
Ольга выжала последнюю вещь, взяла таз, чтоб вылить воду, но Петр опередил ее. Он взял таз, открыл дверь, выплеснул подальше воду.
- Так что, покормите парня?
Светка кокетливо повела глазами:
- Не хочет он. Не силой же его кормить!
Девушки стали одеваться. Сашка что-то бубнил под нос:
- Сам, что ли не поем?
Света с Олей вышли на улицу. Ветер слегка утих, видно метель уже устала, решила отдохнуть до следующего раза.
- Нужно было остаться, - кокетливо сказала Света, - помогли бы Петру.
Они спустились со ступенек, пошли по протоптанной к столовой тропинке.
Петр открыл крышку кастрюльки.
- Вставай, не захотели тебя кормить невесты, я помогу. Ты хоть выбрал из них кого? Какая тебе больше нравится? Беленькая или говорливая?
Сашка молчал, сопел, с трудом поднимаясь на кровати.
Вошел Петрович. Увидев таз с постиранным бельем, он удивленно сказал:
- Полегчало, что ли? Хорошо, что постирал, а то и правда, парень, дух от тебя уже был крутой.
- Да где там ему! Видишь, встал и уже вспотел. Девчата приходили, те, кого утром нарядили по больным ходить и помогать. Я не вовремя пришел, убежали сразу.
Петрович развесил все поближе к печке.
- Утихает там, - сказал он, - на завтра обещают тихо, но морозно. Мороз, говорят, до тридцати завтра.
Он подошел к Сашке, озабоченно пощупал ему лоб, покачал головой.
- Надо на ночь кизяка наносить, чтоб не остыло в вагончике.
Сашка нехотя поел борща, поковырял котлету, упал на подушку. Петрович подошел к нему, поднял майку, растер его водкой, укутал.
Петр вдруг подумал, насколько трудно было бы сейчас Зое, если бы она была здесь. А если бы заболел Колька?