...с подъёма в сторону на Джилы-Су в Долину Нарзанов съехал встречный джип, и я спросил у вышедших из него людей, как там дальше дорога. Откровенно говоря, я и не горел желанием продолжать путь: после Домбая я понимал, что на тех высотах ещё глубокая зима, а Эльбрус всё равно скрыт облаками.
Ответ всё расставил по своим местам: джиперы показали мне на воткнутую у подъёма табличку о том, что проезд запрещён из-за глубокого снега на перевалах, да посетовали, что зря ей не вняли - над серпантином ещё и стоял наряд ДПС и штрафовал всех наглых и непонятливых. Как я понимаю, дорогу на Джилы-Су даже не чистят от снега: в сезон снег растает сам, а в несезон кому туда надо?
Мы вернулись в Карачаево-Черкесию, где по террасе за мостом раскинулась просторная кафешка с огромными чебуреками, которые не портит даже то, что официально они хычины:
Устроившись на веранде под головой тура (горного козла), мы задумались, что делать дальше: время было ещё только чуть за полдень, а одна лишь Долина Нарзанов явно не удовлетворяла ожидания чуда, порождённого чужими фото с Джилы-Су.
Сергей перед поездкой вызвался покатать нас "только по асфальту", но и он, вместе с супругой Ольгой, всё больше смотрел на дорогу в Хасаут, отходящую под террасой вдоль речки. Ровный асфальт манил, но со слов Сергея я уже знал, что это странная шутка дорожников: твёрдое покрытие заканчивается метров через пятьдесят, но так, что с трассы на Джилы-Су этого не видно.
Выход из ситуации "и хочется, и колется" придумала Ольга - в Хасауте тоже есть нарзан, так почему бы и не набрать его!?
Вскоре мы балансировали по краям колдобин и ухабов в узкой глубокой долине между Кабардой и Карачаем. Сергей перекинулся парой фраз со встречными чабанами, и явно прибавил энтузиазма: тяжело будет только первые несколько километров - навстречу нам со сторона Хасаута двигался грейдер.
Карачаевцы, как потомки спасшихся от монголов в глухих долинах алан и половцев, унаследовали от первых почти славянскую внешность, а от вторых - донельзя тюркский язык, звучанием похожий на казахский. И "кара" - кажется, у всех тюрок без исключения значит "чёрный", а вот "чай" лишь у некоторых (например, у азербайджанцев) "река".
Но карачаевцы это упустили, зато помнили они, что есть такой напиток - чай, и основа для его первоклассных аналогов обильно растёт на лугах Кавказа. Так Карачай из Черноречья превратился в Чернотравье, и пучок "чёрной травы" якобы носил в рукояти своего кинжала легендарный Къарча, зная от павшего в бою с Тамерланом отца, что по запаху этой травы он узнает родину.
Оформившись на Баксане как одно из 5 балкарских "горных обществ", где-то в 17 веке карачаевцы во главе с таубиями Крымшамхаловыми постепенно перекочевали за Эльбрус - к теперешнему Большому Карачаю. Травы там, как я убедился парой дней ранее, изумрудно зелёные, а главное их сокровище - и вовсе белое "кефирное зерно". Но что-то чёрное в здешних травах, кажется, и правда скрыто - вся коренная карачаевская сельхозживность стильного тёмного цвета:
Любуясь чёрными пятнами стад, мы продирались по долине. В какой-то момент Сергей вдруг остановился и показал под дорогой оранжевое маслянистое болотце - тут тоже сочится нарзан:
20 километров мы преодолевали около часа, но вот за очередным поворотом перспектива долины упёрлась в тёмный склон, а из-за ближних гор встали отвесные обрывы:
И если кто из вас бывал на плато Бермамыт - то вот как оно выглядит снизу! Километрах в 30 от Кисловодска по доступным не всякой машине дорогам из Учкекена и Кичи-Балыка, холмистая степь вдруг проваливается отвесными скальными стенами с природными башнями и амфитеатрами. Более того, на "сцене" этих амфитеатров - Эльбрус, на который почти идеально ориентированы проёмы скал.
В общем, немудрено, что Бермамыт - главный пункт джип-туров с КавМинВод и как бы не самое популярное место Кавказа у профессиональных фотографов. Ниже под стенами замков можно разглядеть дорогу, взбирающуюся на каменистых склон, где-то в складках которого притаился "Спутник" - не единственная в этих краях дача Алексея Косыгина, который часто ездил на Кавказ отдыхать от своих экономических реформ да с Урхо Кекконеном решать вопросы без галстука.
В 1970-80-х в коттедже абсолютно капиталистического вида, видимо воображая себя в Гранд-каньоне, отдыхала большая часть Политбюро. Но с нашей машинкой о подъёме тем путём нечего было и думать...
Хасаут встречает стилизованной горской башенкой, чёрные плиты на трёх сторонах которой рассказывают скорбную историю села. Тут стоит сказать, что фактически Большой и Малый Карачаи разделились задолго до 1860 года, когда между ними пролегла граница Терской и Кубанской областей.
С таким скотом горы не были для карачаевцев преградой, и их переселение в 17-18 столетиях вряд ли напоминало исход: просто всё чаще молодые чабаны на джайлыках по осени предпочитали другой склон. Там ждали их порой враги не только двуногие, но и микроскопические: Хасаут, основанный в 1698 году через гору от Большого Карачая, трижды - в 1706, 1760 и 1790 годах, - вымирал от чумы.
Его руины отмечались на картах ещё в 1840-х годах, но история того села, которое стоит под Бермамытом ныне, началась, как водится, в 1860-х годах. Окончание Кавказской войны и отмена крепостного права способствовали тому, что каракиши ("чернь", то есть крестьяне) и уздени (дворяне-воины) стали расселяться из Большого Карачая. В основном - по долине Кубани вниз к Баталпашинской (Черкесску), но с возрождения Хасаута в 1865-м начался и Малый Карачай.
К концу 1930-х годах в Хасауте насчитывалось более 2000 жителей, действовали школа, больница, дом культуры и 2-й по величине в Карачаевской автономной области колхоз-миллионер...
Всё кончилось в одночасье: 2 ноября 1943 года 1719 хасаутинцев, младший из которых родился несколько дней назад, а старшему было за сотню, не по своей воле уехали в Среднюю Азию. Табличка красноречиво завершается словами "А что стало с аулом, посмотрите сами":
Хасаут - это аул-музей... депортации. Чеченский Хой, ингушский Эгикал, соседская Верхняя Балкария - нередкий на Кавказе сюжет покрывающих весь склон каменистых развалин:
В отличие от Большого Карачая, Малый Карачай никогда не был деревянным. Но турлучные сакли за 80 лет исчезли без следа, а каменные - рассыпались в груды булыжников, посреди которых ещё стоит несколько "грузинских домов".
Подсмотрев конструкцию у загорских соседей, так карачаевцы строились с конца 19 века: жилой второй этаж с террасой и хлева да амбары под ним.
В центре Хасаута, у колхозных двухэтажек - живое ядро мёртвого аула: тут числится полсотни жителей.
Посередине - неожиданно красивый дом из дикого камня, видимо бывший конторой колхоза:
Чуть в стороне - приземистая мечеть, построенная на рубеже 17-18 веков мастерами из Дагестана. Единственная уцелевшая историческая мечеть Карачаево-Черкесии, на чужих фото она представлена коробкой стен, а вот мы увидели свежую кровлю да странную беседку, в которой не сразу опознаёшь верхушку будущего минарета:
В перспективе дороги над аулом нависает Большой Бермамыт:
А вот по правую руку встали из-за ближних гор обрывы Нового Бермамыта:
На краю, в тесной ограде - остатки кладбища. А вот погибший в Черниговской области Герой Российской Федерации Джанибек Голаев, в сотне вылетов сбивший 15 вражеских самолётов (включая 4 в одном бою), покоится вдали от дома: лётчик погиб на земле 26 сентября 1943 года, когда немцы разбомбили аэродром в Прилуках.
И не спрашивайте, какая Российская Федерация в 1943-м: воин из Хасаута был представлен к Герою посмертно накануне депортации, а награждён - лишь в 1995 году.
Рядом - заброшенная плотина. 2%-м жителей, оставшимся от былого населения, и без неё воды хватает:
За соседними руинами - тот самый источник нарзана:
И в общем, отведав нескольких десятков кавказских минералок, могу сказать, что лучшая из них течёт из одинокого родника в балкарской долине Уштулу, второе место я бы отдал доломитовому нарзану из Кисловодска, ну а "бронзу" делят источники этой долины.
Последние, в смысле расположенную с краю, дома аула:
Но в целом, в Хасауте я вспоминал не столько брошенные сёла балкарских и вайнахских гор, сколько города-призраки Казахстана и Крайнего Севера, покинутые с развалом Союза. И дело тут, пожалуй что, не только в погоде...
Сергей заметил, что при всей трагедии депортации, не сама эта трагедия стала причиной того, что Хасаут лежит в руинах. Ведь в 1957 году карачаевцы были реабилитированы и в полном составе вернулись на Кавказ - теперь в Казахстане нетрудно встретить вайнаха, а вот таулала - никогда.
Однако дело в том, что все века горцы становились горцами не от хорошей жизни, отступив с плодородных просторных равнин под натиском более многочисленных и лучше организованных недругов. Депортанты погибали в тесных теплушках да в первые зимы на неосвоенной негостеприимной земле.
Но обжившись за дюжину лет на равнине, многие возвращались с ощущением "и как мы вообще могли жить в горах?!". Потомков людей из этих домов теперь надо искать в Учкекене, Черкесске, Кисловодске...
