Не так давно я написала статью о персонажах славянской демонологии под названием Игоши. Это – дети, проклятые родителями, а также об архетипе проклятого ребенка и, конечно, о том, как этот паттерн разворачивается в реальной жизни реальных людей (статья – здесь).
Я очень кратко напомню в самых общих словах, о чем речь, а затем мы (честное слово!) пойдем от всей этой хтони к свету. Итак:
Воплощается в Яви такое мифологическое «проклятие» в виде родительского послания «Не живи». Это, конечно, не буквальное пожелание собственному чаду уйти в иные миры, а запрет на определенные чувства, проявления, выражение потребностей и т.д.
Эти «проклятия» формируют в наших душах «зоны отчуждения», что с возрастом, если таковых «гиблых мест» в психике много и/ или очень они обширны и глубоки, приводит к тревоге, депрессии, психосоматике и прочим неприятным последствиям.
Но, главным образом, родительский наказ «Не живи» ослабляет витальность: жизненную энергию, жажду жизни, возможность и умение наслаждаться бытием, стремление действовать, творить, менять, чувствовать.
Первая часть статьи получилась тяжелая: что для читателей, что для автора. Ведь такие «Проклятые дети» дрожат от холода в каждой душе. Да, в каждой душе есть свой собственный Нижний мир – Хельхейм в германо-скандинавской мифологии. Это мрачное и холодное место, куда попадают мертвые и скитаются там безмолвными, бесчувственными тенями до смены времён.
Осознавать это больно. Но не признать, оставить всё, как есть, стоит еще дороже. Цена – перекошенная судьба, отложенная жизнь, неполноценное воплощение в реальности. А торговая наценка – невроз, депрессия, психосоматика или просто вечное недовольство.
Но именно эта самая «наценка» чаще всего и толкает Героя на то, чтобы начать менять мир – не важно, Большой или свой Внутренний.
Именно поэтому Юнг говорил: «У него невроз? Так это же прекрасно!» Ибо Самость (бог в нас, наше истинное Я, то, зачем на свет появились) будет толкать нас к наиболее полному воплощению до последнего, в том числе, и методом «кнута».
Невроз и депрессия сносят к чертям все наши невротические, приспособленческие стратегии. Нам приходится вытаскивать на свет собственных Игош: признать, давать право на жизнь, очеловечить: превращать из «монстриков» – фантазий о собственной ущербности, «не-таковости», в нормальные, естественные желания и потребности. И, главное, понимание, что всё это я могу и мне можно!
А сейчас самое важное, приятное и жизнеутверждающее:
Чем тяжелее травма, чем она глубже, тем глубже может сформироваться личность, тем выше она может взлететь.
На эту глубину придется погрузиться. Там темно и страшно. Но, как только ты достигаешь дна, у тебя больше нет другого вектора, кроме как всплывать наверх. И оттолкнуться ото дна проще!
Более того, только осваивая собственные глубины, можно взлететь до собственных высот, воплотить свою Самость, эйдос, идею, вложенную в тебя Богами при рождении.
Глубина – это та же высота, только наоборот, навыворот. И это я пишу не ради красного словца. Так работает комплекс в юнгианском понимании.
Не буду углубляться в теорию, ну ее е чертям! Приведу простой пример:
«Бедность» легко объяснить через отсутствие богатства, так как оба эти понятия, а также все промежуточные, как пресыщенность («беситься с жиру»), нищета, средний достаток, зажиточность и прочее, все равно относятся к понятию «богатство».
Изначально человек приходит в глубинную терапию (а, может быть, идет по какому-то иному духовному пути), чтобы решить свои проблемы. Ему просто хочется избавиться от страха, боли и дискомфорта – похоронить своих «проклятых детишек», ампутировать половину комплекса. Но психологические «проблемы» так не решаются. Да их вообще невозможно решить, их можно только перерасти!
Я, кажется, уже где-то писала, что в глубинной психологии нет понятий «счастье», «гармония», «позитив». Ведь под этим незрелое Эго подразумевает нескончаемый гомеостаз – то состояние, когда удовлетворены все потребности.
Только ведь даже представить жутко, что полное удовлетворение длится вечно или, по меньшей мере, очень долго. Вообразите: вам больше ничего не хочется, ничего не нужно, не к чему стремиться! Это даже не царь Мидас, это кома, это Ленин в мавзолее. Разве ЭТО жизнь?!
Лишить человека «неприятных» чувств, «неудобных» переживаний – это сделать из него тяжёлого инвалида. Поэтому цель терапии вовсе не «нескончаемое счастье» (этим товаром торгуют в сектах). Терапия – это путь в зрелость, это целостность. Это взять своих Игош за ручку, принять их, как необходимые части самое себя, сказать:
«Не бойся, теперь я с тобой. Ты любим и нужен такой, как есть. Тебе/ мне можно бояться, быть растерянным, стесняться, грустить. Но у тебя есть я – взрослый, и я не равен своей грусти, тревоге, страху, стыду, я намного больше».
Нам нужно не отщеплять неудобные части себя, а научиться жить с ними. Не избегать их, а проживать, понимать потребности, о которых они сообщают, и реализовать их, хотя это порой так страшно. Только вот смелость рождается исключительно из страха (подробнее об этом здесь).
Смысл терапии – дороги к Самости, к целостности, к себе – это трансформация противоречий, требующих исключения неугодного компонента комплекса, в парадоксы. Целостность – это парадокс, это синтез противоположностей, принятие противоречий, всей полноты бытия. Это смена позиции «или/ или» в «и… и…». Я могу хоть как, и мне можно быть каким угодно. И это отнюдь не про вседозволенность, напротив, это про взрослость, про свободный выбор, который подразумевает ответственность.
К слову, первая заповедь ведьм, к которым ваша покорная слегка относится (только не рисуйте в воображении ничего подобного «битве экстрасенсов», ведьма – та, кто ведает), так вот, первая заповедь ведьм гласит: «Твори что хочешь, только не вреди».
Я с собой, я на своей стороне в горе и в радости, в богатстве и бедности, в болезни и в здравии...
А до тех пор, пока мы воспринимаем своих Игош как неполноценность, убожество, плохость, грязь, мы обрекаем себя на страдания.
Да, про грязь, я часто говорю на сессиях фразу: «Мир состоит из навоза и роз примерно в равном количестве, причем самые красивые розы растут как раз на навозе». А тут, читая в поезде Акунина, натолкнулась на великолепный отрывок, с удовольствием цитирую:
«Грязь – это часть природы, ей тоже можно сыскать применение. Кто-то испачкается, кто-то завязнет, кто-то даже утонет. А умный человек вылепит из грязи кирпичи и построит из них что-нибудь нужное. Обращать грязь в красоту – вот где истинная алхимия».
Чем больше зона отчуждения, чем больше проклятых деток затерялось в Тёмном лесу души, тем сложнее, но и интереснее путь. Придется приносить жертвы, например, идти на свой страх, продолжать, не взирая на дискомфорт, отказываться от привычного ради действительно ценного. Но за этим следуют дары! Ведь наши предки приносили жертвы Богам, чтобы те помогли им приобрести желаемое, чуть сместили реальность в нужном направлении.
И, таки да, чем больше расщепление, глубже пропасть между привычным, приспособленческим и желанным, но пугающим, тем длиннее предстоит строить мост от себя до… себя. Для своих Игош придется строить дома, разводить пастбища и вспахивать поля. Но если относиться к этому не как к повинности, а как к приключению, как к алхимическому Опусу (Opus Великое деяние), то жизнь, вместо страданий: «Когда ж все это кончится, и будет так, как я хочу, чтоб все хорошо и ничего плохо», наполнится смыслом и радостью.
Юнг сопоставлял Opus средневековых алхимиков с процессом индивидуации – обретения целостности. Цель алхимического «великого деяния» – получение философского камня, который, с психологической точки зрения, есть ни что иное, как нахождение Самости – идеала цельного человеческого существования, становление личности – не раба, а дитя богов, того, кто твердо знает свои желания и потребности, и смело реализует их без страха и упрека, на благо себе, людям и во славу Богам.
Но, все ж капну дегтя в бочку меда. Порой зоны отчуждения слишком велики, травмы слишком глубоки, настолько, что ущерб невосполним. Тогда приходится вспоминать о том, что и на нашей планете есть зоны вечной мерзлоты и познавать мудрость смирения. Смирения – в смысле принятия реальности, а не пестования собственного страдания.
Процитирую саму себя из давней статьи (хоть сие и дурной тон):
Лейтенант Иванов упал пьяный с лестницы, сломал шейку бедра и был комиссован. Так как жизнь вне армии была ему немила, а женщинам хромой инвалид, по его убеждению, не нужен, он спился в хлам к 35 годам. Стивен Хокинг стал одним из самых выдающихся ученых эпохи, дважды женился и воспитывал двоих детей. Инвалидность Иванова – это хромота, Хокинга – полный паралич и глухота.
Даже реальное безумие – психиатрический диагноз, можно переплавить в творчество, и культура полна таковыми примерами.
Путь к Самости неблизкий, но, чем медленнее едешь, тем лучше и больше можешь разглядеть всякого интересного по дороге. А еще можно останавливаться в разных местах, знакомиться с людьми. Где только ни побывала, с кем только ни повстречалась Герда в поисках Кая (самого настоящего датского Игоши).
Хочется успеть поскорее, но без долгого путешествия Герды не было бы сказки, равно как и любой другой сказки. Ведь все самое интересное как раз происходит по дороге. Только в пути можно приключаться.
Иначе представьте: только захотел – нате, получите, да и расписываться не надо. Что это за сказка такая? Что это за жизнь?!
С верой в Нас и в Наше наилучшее настоящее.
Лайк и подписка, как благодарность автору, будут весьма приятны.
Прямой эфир в дополнении к теме этой статьи можно посмотреть здесь.