После той поездки Лия долго не могла успокоиться, и Михаил уже сто раз пожалел, что согласился взять жену. Теперь Лия была просто одержима идеей помочь сиротам- инвалидам. На самом деле, большинство этих детей вовсе не потеряли родителей, просто, узнав о сложных диагнозах, мамы и папы бросили их еще в раннем детстве, а некоторые - с самого рождения.
Михаилу было невесело. Рациональный мозг шептал ему, что всем помочь невозможно. И вообще - изначально то его идея была - помочь здоровым и талантливым, но бедным детям обучиться в области программирования. А тут под влиянием Арсения и Анны Михайловны как-то все перевернулось.
Они вернулись на базу, и долго обговаривали детали проекта. Арсений смог частично успокоить Михаила, что в работе с инвалидами нет ничего страшного, хотя это и сложнее, но червь сомнения уже поселился в душе предпринимателя. Наверное, думал он, все люди делятся на тех, кто живет ради себя и ближнего круга - семьи, близких друзей и тех, кто способен делать этот мир лучше в более глобальном масштабе. Себя Михаил относил к первой группе, намного более многочисленной.
Даня же, наоборот, чувствовал себя воодушевлённым. Ему понравилась сестра Лешего, а еще больше - сам Леший в время общения с сестрой. Трудно было даже представить, что этот грубоватый хулиганистый парень может быть по-настоящему нежным. И Дане уже хотелось сделать счастливыми всех обитателей этого грустного казенного учреждения.
Наверное, это было у него в крови - помогать более слабым, кого то откуда то вытаскивать. И именно эта черта объединяла его с Лией. Как в «Маугли»:
-Мы с тобой одной крови, я и ты!
Даня уже представлял, как некоторые дети смогут начать посещать компьютерный класс, а благодаря массажу - лучше передвигаться , координировать свои движения. Почему-то на душе его теплело от этих мыслей.
К его удивлению, Ира не пришла в восторг от этих планов. Ей трудно было признаться в этом даже самой себе - но она ревновала Даню ко всем этим проектам. И не потому, что была такая эгоистичная и чёрствая. Напротив, Ира умела чувствовать чужую боль так сильно, как дано немногим. Нет, просто она очень боялась потерять Даню. По сути, она ощущала себя нужной только двоим людям на Земле - Дане и Людмиле Петровне. С ними она обрела свой маленький островок счастья. И ей казалось, что любая волна может разрушить этот с трудом найденный кусочек суши в бушующем океане невзгод.
Поэтому, девочка, конечно, вслух высказала полную поддержку планов Дани, но на самом деле, испугалась и расстроилась. И друг это почувствовал.
-Ир, ты что, тебе это не интересно?
-Нет, Даня, что ты, конечно, это супер , что вы это придумали! Надо помогать сиротам, тем более таким, больным детишкам. Просто...
-Что?
-Не знаю, как сказать.
-Скажи как есть.
-Нет, я потом скажу, мне надо подумать.
-Хорошо, подумай
-Я пойду порисую, ладно ? Ты не обидишься?
-Ир, ну когда я обижался на это? Давай, конечно! А мы с дедом за грибами пока сходим.
Ира взяла мольберт и краски и пошла на берег реки. Машенька хотела побежать с ней, но Ира на полном серьёзе сказала, что ей надо побыть одной, и как ни странно, малышка поняла.
***
А уральское лето бушевало разнотравьем и сводило с ума пряным запахом полевых цветов.
Вдоль крутого берега реки росла высокая трава, кусты и небольшие деревья. Вдали, до самого горизонта простирались холмы, луга и леса разных оттенков зелёного, позолоченные лучами солнца.
Ира установила мольберт и долго смотрела на эту красоту. По щекам тонкими ручейками потекли слёзы. Она начала рисовать, и сюжет словно сам собой выходил из под кисти: маленькая девочка сидела на подоконнике и смотрела в окно , прижавшись лбом к стеклу. За окном шел дождь, и какие-то размытые силуэты то ли удалялись, то ли приближались. Но, судя по слезам малышки, словно смешивающимися с дождем, кто-то покидал ее и , скорее всего, надолго. Этой малышке было не до глобальных переживаний о других людях. Она отчаянно нуждалась в любви одного человека. Того, который уходил. Вся картина получилась в мрачных серых тонах и настолько душераздирающей , что Ира и сама удивилась , закончив рисовать. Она смотрела широко раскрытыми глазами на свое творение и терла лоб рукой, как будто пытаясь отогнать какую то мысль.
Повинуясь внутреннему импульсу, девочка нарисовала у девочки в руках плюшевого мишку. Теперь малышка на картине обнимала игрушку, словно разделяя с ней свое горе.
Ира улыбнулась, аккуратно сняла холст, положила сохнуть на траву, прикрепила новое полотно и принялась рисовать пейзаж. Через некоторое время успокоенная девочка возвращалась к домику Людмилы Петровны с двумя рисунками, которые словно были созданы разными людьми. Женщина только бросила взгляд на полотна и все поняла, обняв Иру:
-Пойдём, дочка, ты наверное проголодалась. Целый день ведь рисовала, мы уж тебя не беспокоили.
Девочке стало так тепло от этих простых слов, что она опять чуть не расплакалась. Подошла Лия с Машенькой, и тоже стали рассматривать рисунки. Лия не могла оторвать глаз от картины с одинокой девочкой:
-Это потрясающе, этот шедевр надо повесить у входа в детдом, чтобы никто не оставлял своих детей никогда!
А Машенька тихо спросила:
-Этот Мишка - ее единственный друг, да ?
Ира кивнула.
Людмила Петровна еще раз позвала всех к столу:
-Давайте ка, дорогие мои, картинами сыт не будешь!
Читать первую часть трилогии Светотени