оглавление канала
Минут десять мне было не до разговоров и не до раздумий. В себя, если так можно выразиться, я пришла только когда Людмила Марковна поставила передо мной большую, расписанную аляповатыми цветами чашку с крепким ароматным чаем. И, глядя с умилением, как я заталкиваю в рот последний пельмень, спросила:
- А Алешенька-то где? Почему с вами не приехал? Или дела?
Я чуть не подавилась последним пельменем. Господи!!! Со всеми этими метаниями, я совсем выпустила из вида, что Алешке грозит опасность. Точнее, будет грозить, когда Сергей Сергеевич поймет, что я сбежала. Видимо все эти мысли отразились на моем лице, потому что Людмила Марковна с Андреем уставились на меня с испугом, и Андрюшка спросил почти шепотом:
- Линка, что?
С трудом протолкнув в горле несчастный пельмень (ну не выплевывать же его было, в самом-то деле), я прохрипела:
- Андрюшка, нужно срочно предупредить Лешку!! Ему угрожает опасность!
Людмила Марковна приложила обе ладони к груди и уставилась на меня круглыми глазами. Вот же…! Не могла я сдержаться при пожилой женщине такие заявления делать!! Но отступать было уже некуда. Слово, как говорится, не воробей… Я немного замялась. Рассказывать все при женщине, которая, собственно, совсем не при чем во всей этой катавасии, было как-то неправильно. Андрей верно понял мою маету, и заговорил первым.
- Лина, может быть теперь ты расскажешь все, что с тобой произошло? Я не стал тебя сразу расспрашивать, понимая, что тебе нужно было все… - Он сделал паузу, и смущенно посмотрел на меня. – Тебе надо было все как следует осмыслить. Если ты волнуешься по поводу Людмилы Марковны, то она, если так можно сказать, в теме. – Он глянул на женщину, по-видимому, ожидая, что она все подтвердит. Она нерешительно кивнула головой. Только уж очень нерешительно. Я с сомнением поглядела на них обоих.
- Все понимаю, но моя информация может быть опасна. А я не хочу, чтобы вы пострадали. – Невесело усмехнулась, уже обращаясь только к Андрею. – Ты же знаешь, меньше знаешь, крепче спишь.
Андрею моя речь не понравилась. Он, нахмурившись, смотрел на меня, собираясь сказать что-то резкое. Но тут вмешалась наша хозяйка.
- Акулиночка права, Андрей Сергеевич. - Сказано это было таким жестким тоном, что я на мгновение усомнилась, кто здесь главный. А женщина продолжила. – Лучше дождаться Димочку…
Я вытаращила на нее глаза. Что еще за «Димочка» на мою голову?! Видя мою реакцию, Людмила Марковна поспешно заговорила:
- Акулиночка, Димочка – это мой племянник. Поверь мне, он тот, кто тебе нужен. Я ему уже позвонила, он скоро будет здесь.
Если она думала, что своим заявлением успокоит меня, то очень ошиблась. Происходило что-то, чего я уже не понимала, а самое главное, не могла контролировать. И это вызывало у меня вполне обоснованное беспокойство. Но высказать его я, увы, не успела. С улицы послышался звук подъехавшего автомобиля. Людмила Марковна со словами «а вот и он», вспорхнула, словно молодая девочка со стула, и кинулась к дверям. А я зашипела на друга:
- Я так полагаю, когда ты звонил ей из казино, то не только про пельмешки говорил?!
Андрей посмотрел на меня взглядом щенка, написавшего в мои ботинки. Но ответить ничего не успел. Двери открылись и в дом, вслед за хозяйкой вошел мужчина. Я сразу его узнала. Конечно, рот от удивления не открыла, но очень была близка к этому. Это именно с ним у меня состоялась такая памятная встреча в кафе, после которой и началась вся эта карусель.
Людмила Марковна со сдержанной улыбкой представила:
- Вот, Акулиночка, познакомься, это мой племянник Дмитрий. Думаю, он сможет тебе помочь.
Я все еще была в легком ступоре, поэтому, не отвечая, во все глаза смотрела на вошедшего. Но, похоже, моей реакции никто и не ждал. «Племянник Димочка» с едва заметной насмешкой в черных глазах, проговорил своим тихим, бесцветным голосом.
- Мы немного знакомы…
Людмила Марковна слегка озадачено посмотрела сначала на племянника, потом на меня, но вопросов задавать не стала, как, впрочем, не последовало и никаких комментариев. Она только быстро спросила:
- Ты голодный?
И тут я увидела совсем другого человека. Ласковая улыбка озарила его лицо, словно апрельское солнце унылую картину растаявшего грязного снега. Эта улыбка полностью преобразила его. Из крутого парня со стальным характером и железными манерами, он вдруг преобразился в обычного человека, с приветливым взглядом и застенчивой улыбкой. Чудеса!!! Только его поза была по-прежнему напряженной, словно он в любой момент собирался отражать вражеское нападение. Голос его звучал так же тихо, но совершенно с другой, живой, я бы сказала человечной, а не механической интонацией, когда он ответил:
- Тетушка, побойся Бога… Какая еда может быть в третьем часу ночи. Только чай… и, дай нам поговорить. Насколько я понимаю, разговор предстоит серьезный. – Но при этом он уже смотрел не на Людмилу Марковну, а на Андрея.
Тот как-то весь съежился под его взглядом. И у меня уже не оставалось никаких вопросов на тему, кто тут хозяин. Андрей сразу встал из-за стола. На мой немой вопрос, комкая фразы, будто был не уверен в том, что он говорит, произнес:
- Пожалуй, я поеду на дачу. Нужно предупредить Алексея. Я приеду за тобой завтра к вечеру. – Потом, как-то жалко улыбнулся, и, не глядя на меня, скороговоркой произнес. – Оставляю тебя в надежных руках.
В его голосе слышалась какая-то горечь, если не сказать, потерянность. Как будто он ждал, что кто-то будет возражать против его ухода. Но возражать я не осмелилась. В этой стае свои законы, и влезать в них, не зная порядка, я сочла неразумным. Как всем хорошо известно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Поэтому, я просто молча кивнула, и сжала легонько ладонь Андрея, давая тому понять, что мы с ним все еще друзья. А еще, быстро проговорила:
- Постарайся не напороться на приятеля Алеши. Ну, того, которого Лешка к тебе на дачу привозил. Он мутный тип, и именно от него вам грозит опасность.
Все, не исключая вновь прибывшего племянника, воззрились на меня в легком недоумении. Но я свои слова пояснять не стала. Андрюшка умный, он поймет. Мой друг нахмурился. Чувствовалось, что у него возникли вопросы, и много, но задавать мне их он не стал. Наверное, не по чину было в присутствии начальства разговоры разговаривать. Вот же еще…иерархия! Черт бы ее побрал! Андрей кивнул мне головой, буркнув «до встречи», и вышел из дома. Вскоре за окном послышался звук работающего двигателя и отъезжающей машины.
После отъезда Андрея в доме воцарилась какая-то напряженная тишина. Хотя, возможно, это просто мне так показалось. Людмила Марковна поставила перед родственником чашку с чаем и молча удалилась в одну из комнат, деликатно прикрыв за собой дверь. С минуту мы еще сидели молча, разглядывая друг друга. Потом, отхлебнув из чашки чая, Дмитрий коротко проговорил:
- Рассказывай…
Ну я и рассказала. Не поднимая, почему-то взгляда на своего слушателя, поведала о том, что со мной случилось, после поспешного бегства от кафе. Разумеется, центральное место в моем рассказе занимал Сергей Сергеевич. Упомянула я и о другом его приятеле, Павле, который был рядом, когда я пришла в сознание в этом идиотском подвале. Постаралась передать наш разговор с Сергеем почти дословно, потому как, понимала, что любое слово могло иметь важное значение. Разумеется, рассказала и о своем побеге. Говорила сжато, скупо, не раскрашивая события своими эмоциями. Ни к чему они, мои эмоции этому типу. Когда я закончила и, наконец, подняла взгляд на Дмитрия, то увидела в его глазах неприкрытое изумление. Он смотрел на меня так, словно я была инопланетянкой, или того хуже, доисторическим динозавром. Кажется, мои действия по организации собственного побега из плена, произвели на него впечатление. Правда, словесно он никак этого не выразил.
Не останавливаясь, я поведала ему также, и свои мысли и рассуждения об общей ситуации, как я ее понимала. Чем повергла его в глубокую задумчивость. Когда я закончила, он посидел молча еще с минуту, а потом начал тихо говорить своим бесцветным голосом.
- Мне нужно кое-что тебе рассказать. Ты и так знаешь уже многое, поэтому огромного секрета я тебе не разглашу. Мы знаем Капустина. – Само собой разумеется, я не стала спрашивать его, кто такие «мы», но фамилия «Капустин» мне ни о чем не говорила, и я уставилась на него с вопросом в очах. Он нетерпеливо пояснил. – Капустин Сергей Сергеевич. Полгода назад его выгнали из ФСБ. Ты, наверное, знаешь, прошли большие сокращения, а у него, помимо всего остального, рыльце было в пушку. Когда он занимался заводом, там вышла какая-то некрасивая история с партией изумрудов, направляемых в огранку. Разумеется, ее замяли, но, как говорится, осадочек остался. Поэтому, когда началось сокращение, его кандидатура была на первом месте на вылет. Но не только он один. Многих ребят повыгоняли на улицу, и каких ребят. – Внезапная горечь прозвучала в его последней фразе. И я, почему-то подумала, а не был ли он сам в числе этих самых ребят? Но, разумеется, вопроса не задала, а продолжила слушать дальше. - С сокращением он не смирился. Назвался «Робин Гудом», и сколотил вокруг себя бывших своих коллег. Лозунг у них был довольно расплывчатый «за всеобщую справедливость». Но только Капустин это слово понимал несколько по-своему. Хотя, он очень хорошо маскировался под «хорошего парня против всех плохих». Насколько я знаю, - А мне при этой фразе показалось, что знает он намного лучше самого Капустина, - не все в его команде так просто и очевидно. Люди у него толковые, после хорошей школы. Немного озлобленные. Ну так кто сейчас не озлоблен? Но ребята нормальные. Поэтому, трон на котором он сейчас сидит, немного на кривых ножках. Толкни – и он свалится. Эту операцию по «очистке» нашего города он наверняка затеял, объясняя своим людям, из «благих намерений». Но, насколько я знаю Серегу, его интересуют только две вещи: деньги и собственные амбиции. И то, что он затеял – это плохо, очень плохо. У нас сейчас с пришлыми сложилось шаткое равновесие. Но, Серега прав. Один маленький камушек способен вызвать целую лавину. – Он посмотрел на меня с усмешкой. – Надеюсь, тебе не нужно объяснять, чем это грозит региону?