У всех народов Северного Кавказа морально-этические комплексы мужской самоидентификации носили ярко выраженный воинский оттенок. Мужчина тот, кто смел. Неожиданное, но вполне логичное следствие - никто не отдал бы свою дочь за парня, не успевшего доказать отвагу. Ну, он же ещё не совсем мужчина, а идеи альтернативной гендерной принадлежности были у нас даже менее популярны, чем сейчас. Доказать мужество можно разными способами, но все они, в конце концов, сводятся к прямому бою. Так вот, высшей целью вступающего в бой горца была не победа. Она была желательна, но вторична. Главное – явить своё бесстрашие. А если это можно сделать ценой своей жизни – о тебе гарантированно сложат песню. И вот это самое и есть основная цель юноши.
Как итог – молодые люди уходили в походы и набеги, мечтая героически погибнуть и не вернуться. И перед первым набегом им разрешалось впервые станцевать с девушками. У всех народов Северного Кавказа есть такой танец. У балкарцев он называется "Тюз тепсеу" - "Прямой-правильный танец", у кабардинцев - «Уорк кафа» – «Дворянская кафа», а как танец последнего прощания называется у других - я просто не знаю.
Смысл его – видевшие друг друга издалека юноши и девушки, встречавшиеся, как бы, случайно – у реки, родника, на общих для села работах, на праздниках и похоронах, едва знакомые, почти полюбившие и любящие друг друга – выстраивались двумя линиями и прощались навсегда. Ибо, не доказав своего презрения к смерти, парень не мог рассчитывать на создание семьи и продолжение рода. Они украдкой взглядывали в глаза друг другу - ибо смотреть пристально считалось признаком невоспитанности - и танцевали, не прикасаясь друг другу, держась, как и полагается благородным юношам и девушкам, на дистанции друг от друга. Юноши и девушки... По нашим меркам - дети, лет 15-16.
Да... Это совсем далеко от современного трагического "Я тебя хочу, я к тебе пришёл, а ты мне не дала!", исполняемого недорослями 25-30-летнего возраста.
