В продолжение сегодняшнего похода от Кадыковского карьера через Флотское наш путь лежал на Караньское плато. Тропиночка от сельского кладбища повела вверх, вверх и вверх — через чудесные зелёные заросли. Ярко-ярко зелёная, светлая листва прямо-таки светилась на фоне тенистого сумрака и рыжей тропы. И, как всегда, было немного обидно, что невозможно передать ни на фото, ни на видео этого замечательного яркого света. Словно множество зелёных фонариков в лесной тени… Тропка, при всей своей тенистости, прятала нас от ветра под склонами Карани, отчего в теньке нам мгновенно сделалось ещё жарче.
Мы упрямо ползли в горку. Через некоторое время впереди забрезжил свет, и мы выбрались на открытое каменистое пространство.
Поднявшись ещё немного над вершинами леса, мы получили возможность обозревать окрестности. Бескрайние, всхолмлённые, они восхитили Лену перламутровыми переливами самых нежных оттенков. Мир внизу был волшебно богат цветами, тоном и фактурами, а в вышине простиралось бесконечное голубое небо с чудесными лилово-белыми облаками.
Это было завораживающе красиво. Лена только и делала, что вертела головой во все стороны. Налево, направо, назад, вверх — всюду была красота. А под ногами светлела каменная полоса, длиной метров двести, которую люди с богатой фантазией нарекли «аэродромом инопланетян». Ну, как по нам — так это просто выход камней, двинутых тектоническими толчками.
Чуть не доходя до плоскогорья мы сделали небольшой крюк для того, чтобы взять тайничок. Мы понемногу продвигались влево, и дошли наконец до места, где Андрей дал команду — спускаться. Внизу на пологом склоне меж кустарников открывались полянки, украшенные каменными зубами и гребешками. Здесь мы немного побродили в поисках тайничка, и в конце концов обнаружили его.
Кстати, богатый был тайничок. Мы просто-таки закопались, выбирая, что же конкретно хотим отсюда взять. Всё выглядело таким славным! Выбрали целых три вещички: Бэтмена, медальончик с Нефертити и очень трогательный значок с надписью «Нет лучше лекарства, чем визит друга» — с умилительными котом и мышью. Оставили взамен три своих безделушки. Контейнер тайничка был увесистым, прямо-таки набитым всяческой мелочёвкой под завязку... Жаль, что этот тайник теперь удалили с сайта — мы даже отметиться не успели. Хотя… Был ли он вообще — мы так долго его искали, что, возможно, придумали! По крайней мере, у нас нет ни одной фотографии с кэша, а его нет на карте! Ништяки, правда, в витрине дома лежат…
Пока мы, сидя рядом с местом тайничка, перекусывали, любуясь окружающими пространствами, сверху донеслись нехорошие звуки. Очень громкие — будто серия раскатистых выстрелов или грохот катящихся с горы крупных камней.
Мы прислушивались, насторожившись. Андрей сказал, что это очень похоже на стрельбы. Лена, напуганная перспективой оказаться посреди стрельбища, засомневалась — а стоит ли продолжать такой сомнительный маршрут? Андрей же возразил, что ежели там сейчас проходят учения или стрельбы, то нас туда попросту и не подпустят, развернут на полдороге. С тем мы собрались — и направились-таки вверх.
Мы вернулись на нашу грунтовку, с которой свернули в поисках тайника. И буквально через несколько шагов увидели море! Балаклавская бухта была скрыта горой — виднелась только крепость Чембало. Зато море, синее-пресинее, густого, прекрасного цвета, раскрывалось перед нами слева. А по мере того, как мы поднимались по дороге вверх, картинка показывалась всё полнее. Мы видели и мыс Айя вдали, и скалу Мытилино у Псилерахского карьера. Действующий карьер, конечно, красив не был, но тем не менее тоже вносил разнообразие в ландшафт.
Единственное, что было здесь не очень хорошо — это ветер. Мы мечтали о нём в лесу под склоном горы — но тут, на открытом пространстве, было уж слишком ветрено! Пришлось придерживать кепки — а Лена в конце концов подвязала кепку банданой, что было удобнее, чем держать её руками, но несколько ограничивало обзор. Мы шагали по грунтовке, глазея по сторонам. Шагали-шагали, да и зашли на изрытую окопами местность, пестрящую воткнутыми в землю шинами.
Дорожка немножко петляла, а мы понемногу приближались к цели нашего путешествия — к военным заброшкам, ангарам и царской ещё батарее на плато Кая-Баш…
В одном из обвалованных ангаров с эффектными дырами в крыше мы поснимали занятные граффити на стенах. Снова делалось как-то не очень спокойно. То тут, то там слышались человеческие голоса, видны были людские силуэты, возникающие и исчезающие на фоне неба над скальными гребешками. И Лена уже внутренне подобралась. Кто знает, что это за люди шарахаются в военных заброшках? Кто здесь лазит и зачем? К тому же, никто не отменял вероятности встречи с военными, которые вполне могли нас отсюда шугануть. Что, в общем-то, в конце концов и произошло.
Справа от нашей дороги, за кустами, Лена увидела нечто похожее на пожарную машину. Оттуда доносились голоса и какие-то звуки явно техногенного происхождения. Потом впереди показалась легковушка, и вдалеке за кустами Лена заметила парочку прогуливающихся молодых людей. Мы тем временем приблизились к заброшенным фортификационным сооружениям.
Береговая батарея № 21 (по царской нумерации) была построена в 1911—1913 гг., входила в Дополнительный приморский фронт крепости Севастополь. Имела собственную сухопутную оборону в виде рва, вала для противоштурмового вооружения и препятствия — противоштурмовую решетку. Батарея была вооружена четырьмя 280-мм орудиями образца 1877 года, с длиной ствола в 35 калибров, на тот момент уже достаточно устаревшими. В боевых действиях участия не принимала. Разоружена в начале 1930-х годов. В дальнейшем помещения батареи использовались для размещения целеуказательного поста горизонтально-базного дальномера для башенных батарей № 30 и № 35. Для этого была выполнена пристройка к массиву на правом фланге. В период 1941-1942 и в 1944 году находилась на правом фланге оборонительного рубежа, позади батареи на плато находятся многочисленные советские и немецкие траншеи. В 1970-х годах слева от массива были возведены стартовые пусковые площадки для ракетных установок, в тылу батареи разместились хранилища для ракет. Тогда же был частично засыпан ров сухопутной обороны и сделан пандус для проезда через бетонный массив батареи. В 2004 году территория была оставлена военными, а весь металл потихоньку вырезан.
Мы оказались над полуразрушенным рвом. Через него прежде вёл бетонный мостик — который теперь сложился пополам, и две половинки его нижними своими краями лежали в глубине рва. Направо ров простирался сколько было видно, поэтому мы пошли прямо, чтобы преодолеть его через маячивший впереди каменный завал. Форсировать ров по камням оказалось не так уж и сложно. Выбравшись наружу, мы увидели скалистые белые обрывы над синим морем. За ними светлела Балаклава.
Чёрные входы в подземные укрепления манили Лену. Естественно, она нырнула в первый же из них — хотя Андрей уверял, что это вовсе не тот проход, где следует искать кэш. Тем не менее мы сунули туда носы. В глубине был длинный-предлинный коридор, терявшийся в черноте. Лена выпросила у Андрея фонарь и нырнула во тьму. Она прошла довольно далеко. Кожу щекотал лёгкий озноб приключения, темнота сгущалась. Хотелось идти всё дальше, играя в исследователя.
Но до конца туннеля Лена не дошла — вернулась к Андрею — беспокоили какие-то люди, бродившие недалеко от нас по крыше батареи, и стоящие у её фланга автомобили — мы были не одни, и это нервировало. Андрей торопил, надеясь обойти батарею и пройти не замеченными к мысу, но не тут-то было.
Сверху над сооружениями показались два крепких мужика в камуфляже. Увы, нам тут же сообщили, что находиться здесь запрещено, что это — территория военной части, и чтобы мы убирались подобру-поздорову туда, откуда пришли.
Убираться нам, конечно, не хотелось. Но делать было нечего. Тем более что военные предупредили: на Фиолент мы через это взгорье не пройдём, так как в любом случае упрёмся в забор военной части… Наверное, они говорили правду. Теперь и Викимапия показывает, что к заброшенной 21 береговой батарее ныне прилегают позиции ЗРК С-400. И возможно, было к лучшему, что нас развернули здесь, а не в той части пути, где уже сложно было бы выбирать альтернативный маршрут...
Мужчины в камуфляже отправились вдоль укреплений, а мы, вместо того чтобы немедленно убираться — согласно требованию военных — подошли к восточным обрывам мыса Кая-Баш.
Он находится между мысом Фиолент и Балаклавской бухтой в двух километрах к югу от села Флотского. Представляет собой выступ берега, круто обрывающийся в море с высоты 300 метров. На вершине мыса установлен светящий навигационный знак с дальностью видимости 19 морских миль (35 км), который служит ориентиром морякам на подходах к Севастополю. Назван по высотам Кая-Баш, которыми образован. Другие названия — Саланги, Фенер.
Ещё немного полюбовались видами, поснимали — жаль, но мы опять не дошли до южных обрывов мыса. Очень уж мы были тут на виду, чтобы незаметно проскочить мимо военных.
Тем временем к нам приблизилась та самая парочка, прогуливавшаяся по окрестностям, которую мы прежде видели издали. Это были парень с девушкой. Они спросили, подходили ли к нам военные — и, услышав ответ, грустно засмеялись. Они пришли из Балаклавы, и им тоже страшно не хотелось идти назад…
Посовещавшись немного, мы всё же решили идти не в Балаклаву, а на Фиолент — вернувшись к Флотскому и выйдя на асфальтовую дорогу. Впоследствии Лена пожалела об этом решении. Шагая долгой дорогой под палящим солнцем, она думала, что напрасно так стремилась на Фиолент — надо было спускаться живописнейшей дорогой в Балаклаву. Но, с другой стороны, дорога эта была довольно крутой и сыпучей, а потом по каменным обвалам надо было спускаться в Васили, и Лена переживала за Андрееву ногу. К тому же её манила идея написать этюд в районе Фиолента!
А дорога-то была не близкой! Мы шагали и шагали грунтовкой, не сворачивая на тропку, с которой пришли, и в итоге эта дорога оказалась перегороженной лежащими шинами. Хотя ни КПП, ни ограждений здесь пока ещё не было. Рядом были разрушенные строения оставленной воинской части, которые в полном соответствии с нашими ожиданиями оказались пустынными. Андрей напомнил, что когда зимой мы впервые шли на Караньские высоты с Фиолента, постарались обойти эти здания дальней дугой. Тогда было немного тревожно — в интернете предупреждали о том, что в военных заброшках обосновались какие-то мутные личности. То ли сектанты, то ли мародёры... По крайней мере, собаки, жившие там, нас заметили и облаяли, заставляя двигаться стороной, обходя заброшенные постройки по заснеженному слону. Сейчас идти было гораздо спокойнее. Проходя мимо заброшек, мы на солнечной дорожке вдруг увидели целое стадо коз — в сопровождении двух собак и одной пастушки. Она поведала, что дорога впереди свободна. А военные здесь действительно с двенадцати до трёх проводят какие-то работы, учения, что-то палят, и в это время вход сюда реально запрещён. Тем не менее, немало этим фактом не смущаясь, она погнала коз на территорию в/ч.
А мы продолжили путь по солнечной дороге. В прошлом нашем путешествии она была обледеневшей, с заснеженными обочинами — теперь вокруг царил совсем летний зной. Впрочем, до асфальта мы не дошли. Флотское было внизу, в волнистых изгибах рельефа, где-то там по краешку вдоль домов и заборов пролегала некогда заледеневшая дорога. А сейчас Андрей уверенно выбрал уводящую вверх по склону тропинку, которая по краю бывшей части вывела нас в ту же точку, что и асфальт.
Аккурат у КПП якобы расформированной войсковой части, куда активно проезжали всякие самосвалы. А рядом были уже ворота «садоводов» СТ «Поиск» с окружающим строящиеся усадьбы высоченным бетонным забором. Прямо поперёк Фиолентовского шоссе! Пришлось нам ещё немного удалиться от цели, чтобы попасть на параллельную шоссе Тисовую улицу. По ней, впрочем, и поспокойнее идти было — самосвалы не ездили. Мы довольно долго шли вдоль садовых товариществ. Здесь Лена особенно ощутимо пожалела о своём решении идти на Фиолент. Местность была довольно унылой, садовые товарищества — не живописны, и казались просто бесконечными. Только где-то запредельно, недостижимо далеко, у горизонта, светлел на берегу моря Севастополь…
Асфальт кончился, мы свернули налево и, миновав дачные проулки, к счастью не перекрытые пока заборами, вынырнули на то самое Фиолентовское шоссе. Впереди показались знакомые инопланетные «усы» антенн, возвышавшихся над территорией ещё одной брошенной части — и так живо напомившие картинки, рисовавшиеся когда-то в воображении при чтении «Малыша» братьев Стругацких… Затем, миновав долгий изгиб дороги, мы вышли к знакомой автобусной остановке у Георгиевского монастыря, с которой когда-то начинали свой путь на Караны. Ура, наконец-то!
Мы дошли до поворота к монастырю и пляжу. Заглянули в магазинчик у остановки, утолили накопившуюся жажду — и отправились к лестнице на Яшмовый пляж…
12 октября 2020 г.
#Шестой месяц лета
