- Ну вот и провела свой первый день, спать пора, - Галя сама с собой вслух вела беседу, готовясь ко сну.
Она убрала всё бельё с кровати, бережно застеленное Евдокией перед смертью и застелила своё. У неё был единственный комплект, который она взяла из съёмной квартиры дочери.
В комнате было светло, хоть и клонило уже к ночи. Луна так ярко освещала небосклон, заглядывая в окна к Галине, что была видна салфетка на комоде, бережно уложенная бывшей хозяйкой. Интересно, кто её вязал, подумалось Гале. Она сидела на середине кровати, свесив свои босые ноги вниз, доставая ими до холодного пола.
- Надо бы сюда коврик какой-то постелить, а то ноги стынут, - Галя вновь говорила сама себе, затем вздохнула, - ох, на что я жить то буду, денег кот наплакал, а пенсия ещё и не скоро.
- Не серчай, проживём как-нибудь, - Галя чётко услышала фразу, идущую как будто ниоткуда, ни с какой-то определённой стороны, а из воздуха.
Она уже укрывалась одеялом, когда послышались ей эти слова. Оглядевшись вокруг, Галя никого так и не увидела. «Кровать может скрипит, а у меня воображение разыгралось», - подумала Галя и устало легла на подушку, закрывая свои глаза.
Она шла по полю в совершенно солнечную погоду, да такую, что лучи слепили ей глаза, нельзя было и разглядеть, что перед ней. Позже уже шла по берегу, а вокруг берёзки молодой листвой шелестят, от ветерка немного колыхаются.
Галя повернула голову налево, увидев речку, течение в ней было, но совсем слабое. На берегу сидела бабулька в платке и рассматривала водную гладь. Удочки у неё не было, поэтому Галя удивилась такому спокойному времяпрепровождению старушки. Она прошла к ней ближе и присела рядом, а поздоровавшись, спросила, что та тут делает.
- Да вот уходить хочу, а дом не знаю на кого и оставить, - старушка повернула милое своё личико на Галину.
- А разве это важное? – удивилась женщина.
- А что же ещё, больше ничего у меня и нет совсем. Вот пристрою дом и уйду совсем.
Галя повернула голову в другую сторону, откуда донёсся крик птицы, которая резко опустилась к воде, хватая что-то и так же быстро поднялась обратно в воздух. Когда она вернула свой взгляд на место, то старушки уж и след простыл, а рядом сидела дочка Вика.
- Ты совсем мне не помогаешь, тяжко мне, - она смотрела на мать тем же взглядом из её детства, когда единственный ребёнок старался всегда виноватить мать, упрекая ту за то, что жизнь проходит в нищете.
- Да как же так, доченька, - Галя было всполошилась, да так, что сердце кольнуло. Она отвернулась вновь, схватившись за грудь правой рукой, когда повернулась, увидела, что дочь уходит прочь, даже не интересуясь её состоянием.
Галя открыла глаза, в комнате ещё было темно, луна также освещала помещение так, что всё было видно. Тут было спокойно, а на душе занялась такая тревога, что и уснуть было сложно. Смогла она немного задремать только к утру. Разные мысли её одолевали большую часть ночи.
Галя вспоминала своё детство. Мать была строгой женщиной, но только с ней. Будучи ещё совсем ребёнком, она прекрасно видела, как та с нежностью относится к мужчинам, которые периодически менялись рядом, но вот к ней та не питала никаких добрых чувств.
Часто в свой адрес она слышала фразы: «Галка не мешай», «да как ты мне надоела», «всю жизнь мне испортила». Она не понимала, как именно, но была точно уверенна, что именно из-за неё у матери какие-то неприятности, а значит она плохая.
От всех этих воспоминаний Гале стало как-то зябко. Она куталась в одеяло, стараясь согреться, но знала, что в комнате натопленно, а ощущения у неё все эти не от понижения температуры, а от воспоминаний.
Спать её укладывали только одним словом, указывая на кровать. Сказок на ночь мать никогда не читала, рядом не сидела, по голове перед сном не наглаживала. Галя, как в детские годы, укрылась одеялом поверх головы и закрыла глаза.
Эти воспоминания хоть и приносили ей тоску, но не настолько, чтобы заплакать. Она привыкла, что её не любят, но вот вспоминая родное дитя, у неё наворачивались слёзы на глаза. Обиднее всего было то, что Викусенька, та маленькая девочка, ради которой она работала на двух работах, не желает её видеть.
Нет, ни в коем случае себе в этом Галя не признавалась, стараясь оправдать поведение дочери занятостью семьёй и работой, но при её упоминании всегда текли слёзы.
Утро было добрым, в окно ласково заглядывало солнышко. В избе веяло прохладой, так как ночью она была не топлена. Галя установила ноги на пол, чувствуя леденящее прикосновение деревянных досок к её ступням. В голову пришла мысль - вот бы связать себе тапочки, чтобы было приятно ногам, а на пол можно сделать коврик из старых вещей, она как-то видела такой у своей подруги.
Галя натянула свои носки, привезённые из города и отправилась к печи, чтобы растопить её и поставить чайник. Настроение было хорошее, за последние годы она так устала жить вместе с семьёй дочки, что первая ночь в одиночестве, хоть и омрачалась тяжёлыми воспоминаниями, но была райским наслаждением.
Поддувало на ночь Галя закрывала, поэтому в топке ещё были несколько угольков. Вчера она обнаружила пять вёдер угля, оставшихся от Евдокии, поэтому кинула одну шумовку на ночь.
Из сушилки Галя положила несколько поленьев в топку, и они тут же занялись огнём при открытом поддувале. Вода стояла в ведре у входа, да и ковшик тоже был вчера найден. Галя налила в железный чайник воды и установила на плиту.
С собой она взяла одну пачку чая, который нужно заваривать, поэтому на время есть что попить утром. По окну кто-то постучал, будто затарабанил от своей эмоциональности. Галя подошла ближе, разглядев там Надю.
- А я в магазин отправилась, дай, думаю, к тебе зайду, да с собой позову, а то ведь ты и не знаешь, куда идти, - она будто запыхалась, хотя идти ей было немного от своего дома до дома Галины, - а ты печь топишь? Поддувало прикрой, да пошли.
- Не пойду я, пока нужды нет, - Галя отвернулась, потягиваясь за чайником, будто обнаружилась надобность его поправить.
- Как нет? Ты же без продуктов совсем? Что есть будешь? – Надя удивлённо развела руками.
- Да позже придумаю может что, потом схожу.
- У тебя деньги есть? – Надя начала понимать в чём причина.
- Немного есть, позже схожу, - повторила Галя.
- Не, мать, так дело не пойдёт. Ты среди людей живёшь, мы тебе тут с голодухи умереть не дадим. Давай чай заваривай, я сейчас сырников свежих принесу.
- Не нужно, у меня есть конфеты Валины, да пирожки, что ты вчера принесла, - начала было оправдываться Галя, но Надя уже поплелась к двери.
Смятение, в которое её ввела Надя, требовало догнать и сообщить, что не стоит о ней беспокоиться, она привыкла к этому. Галя прекрасно знает, что никому не нужна, но стеснительность не позволили ей вести так, как требовала природа, поэтому Галя молча наблюдала, как Надя переваливается из стороны в сторону, направляясь к своему дому, а затем обратно.
Когда через пять минут соседка вернулась с тарелкой, завёрнутой в полотенце, Галя уже разлила по кружкам, что нашла в столе, ароматный чай. На стол была выставлена тарелка с сырниками, да кинута пятисотграммовая упаковка сушек, к которой прилагалась и банка варенья.
- Вдруг погрызть что захочешь, - Надя усаживалась за стол там, где как раз окно выходило на её двор, она мельком глянула, что делается у неё возле дома и повернулась к хозяйке, - ну как спалось на новом месте?
- Хорошо, но правда не могла уснуть полночи, всё мысли разные лезли в голову, но ощущение такое, что будто выспалась. Хочу вот сарай сегодня посмотреть, да по двору пройтись, посмотреть, что тут имеется. Надя, ты мне расскажи про Евдокию. Она мне сегодня приснилась, будто переживает за свой дом. Говорит, уйду, а кому он достанется. Странный сон, почему именно за дом она переживала, больше ни за что.
- Так и есть, он словно её ребёнок был, она тут шуршала так, что только пыль стояла. Любила всё в порядке держать. Этот дом принадлежит её родителям, отец был председателем в своё время, мать тоже подле него рьяной комсомолкой была, только она погибла. Уже после войны тут орудовала банда, в лесах прятались они, так вот за ними была охота назначена, в ней то и погибла Агата Стрельницкая, мать Евдокии. И сейчас в лесу есть камень, который как памятник стоит на том самом месте, где она полегла навсегда. Серафим и остался с дочкой на руках. Жениться он больше не стал, всё на делах своих был повёрнут, а дочка с ним выросла, на полях, да на фермах. Мужик он был строгий, так что девочкой она не разбалованной росла.
- А как же дочка такая молодая у неё. Евдокия почитай померла в 92 года, хорошо пожила, а Анюте этой 47 лет, значит родила она в 45? – Галя очень заинтересовалась историей своей бывшей хозяйки.
- Там история такая была. В 18 лет влюбилась Евдокия в парня, да тот не ко двору пришёлся её отцу, был из семьи купцов ранишних, которых он раскулачивал в своё время. Запретил Серафим выходить замуж своей единственной дочери за врага народа, а она беременной была, готовилась уж и матерью стать. Отец её шальной мужик был. Прогнал дочь из дома, да та где-то плутала несколько дней, нашли её без сознания. Ребёнка она потеряла, да воле отца смирилась, стали они дальше жить. Только вот Евдокия замуж после не выходила, так одна и была. А в 45 она поехала по путёвке в дом отдыха, так оттуда привезла свой приплод. Ох и дурной у неё папаша был, хоть уже тогда и старый, почему-то стал кричать, да скандалиться с ней. Толком никто ничего не знает, но ребёнка вот она родила, а что там за мужчина был и чья Анна не известно.
- Несчастная судьба у Евдокии какая-то, - вздохнула Галя.
- А у тебя, что же лучше? – Надя прищурилась, ожидая ответа на поставленный вопрос, - так сколько пенсии тебе назначили?
- И пятнадцати тысяч нет, мало насчитали. Я всю жизнь проработала нянечкой в детском саду, в 2021 на пенсию вышла, да ещё работала, но видно так и не заработала ничего хорошего, - Галя вновь тяжко вздохнула.
- А дом на что купила, если такой доход маленький?
- Подруга дала немного, говорит, когда сможешь, тогда и отдашь. Буду понемногу с каждой пенсии ей откладывать, авось и отдам когда-нибудь.
- Своё жильё поди дочке отдала? – Надя искоса поглядывала на Галю, видя, какая та слишком уж скромная, да не бойкая.
Галя кивнула в ответ, грустно опустив глаза, отвечать ей не хотелось. Надя встала, махнула рукой и приободряюще сказала:
- Бог с ним, с едой поможем, а вот с долгом сама думай. Может работу какую найдёшь. А может умеешь чего, чтобы иметь дополнительный заработок?
- Прибираться могу, нет у меня никакого образования.
- Это тоже хорошо, да только в деревне и прибирать нечего, - она уже пошла к выходу, собираясь идти всё же туда, куда и шла изначально, - ладно, не дрейфь, мать, прорвёмся.
После ухода Надежды, Галя рьяно взялась за дело. Она сходила в сарай, чтобы понять, какие инструменты у неё имеются и где они лежат, а после решила встать на стул и посмотреть, что за коробка стояла на шкафу сверху, куда вчера она не залезла. Уже через несколько минут она сняла предмет со шкафа, с любопытством открывая, а там была пряжа, да спицы с крючком, видно вязать хозяйка любила.
- Спасибо тебе, Евдокия, - опять она вслух поблагодарила бывшую хозяйку и взялась доставать оттуда всё содержимое, чтобы рассмотреть.