- Но оставим это, - Уайт поднял левую ладонь, а правую, с авторучкой, занёс над раскрытым блокнотом, - перейдём к главному, ради чего вы здесь, перейдём к интервью. Мой первый вопрос, почему вы приехали? Только, пожалуйста, не излагайте официальную версию, мы здесь не в лесу живём, телефон, телеграф, радио у нас имеется. Мы здесь в курсе, что вас выперли, ну, попросили из Лондона, и в курсе причин, приведших к этому. И как вы попали на Айленд тоже в курсе. Кстати, вы обратили внимание, что в большинстве случаев, в колонии не приезжают, а попадают. Обратили?
В ответ я лишь пожал плечами, а ведь верно подмечено, именно попадают! Как попал, и я грешный.
Но сегодня меня интересует другое, правда ли, что…, что у вас…, - Уайт пытался подобрать нужные слова, - что вы обладаете одним весьма необычным и даже редким даром – всё, что вы ни напишите сбывается? И ещё вопрос, как вы купили Форт?
Вопрос о покупке Форта я ожидал, и твёрдо решил не отвечать на него, за милю чувствуя его щекотливость. Вопрос, о моём творчестве выглядел менее острым, но, как на него ответить? Рассказать, что это был рекламный трюк, придуманный незабвенным мистером Пи - (как он сам говорил, самая длинная фамилия на «П» в английском языке, четырнадцать букв, более половины букв в латинском алфавите)- би, но это означало бы убить на корню своё реноме! Поэтому я сделал паузу, отпил немного из своего стакана и напустил на себя задумчиво-отрешённый вид.
- Ваш вопрос о том, как и что сбывается, мистер Уайт, относится к тому разряду вопросов, на которые нет ответа, во всяком случае однозначного. Я мог бы пуститься в пространные размышления по поводу психологического проникновения в высшие материи, и, даже, в чужие мысли, но вы же понимаете, что это всё равно, что спросить у птицы, как она летает. Ведь, если она станет об этом задумываться, она упадёт! Ваш вопрос, вольно или невольно, затрагивает незримую материю, затрагивает великую и тайную магию творца. После этих слов стоило ли удивляться, что на следующий день передовица «Дейли экзэминер» была с заголовком «ДжейДжи – великий маг из Лондона». Кстати, тираж этого выпуска был в три раза больше обычного!
Я кратко обрисовал моё путешествие на Айленд, присовокупив, что сейчас я в творческом поиске, а также то, что хочу посмотреть на свою недвижимость, которую приобрёл не так давно. После чего Уайт снова атаковал меня вопросами, от ответов на большинство из которых мне удалось уклонится. Спасибо выучке мэтра Глюкауфа! В свою очередь мне было важно знать «кто есть, кто, кто на какой кочке в местном болоте», а кто может лучше рассказать об этом, чем газетчик, сидящий перед вами.
Уайт пригубил из свое стакана, посмотрел куда-то над моей головой и продолжил.
- Условно, на Айленде два клана, две партии, две стороны, две…, ну, как вам будет удобнее их назвать – портовые и городские. Портовые, понятно, связаны с морем и соответственно с контрабандой.
- С алкогольной?
- С любой! Неважно, что, но практически вся контрабанда это у них. Городские, это те, что правят бал в Тауне и их основной доход это штатовские и всякие другие прочие туристы.
- И кто у них, так сказать вожди?
- Это вы уж сами, са-а-ми. –Произнёс он нараспев. – Са-а-ми!
- А губернатор?
- С губернатором у нас, как говорится казус.
- То есть?! Разве вчера … - Уайт не дал мне договорить.
- В конце прошлого года к нам прислали нового губернатора и начальника полиции. – И предваряя моё удивление Уайт тут же пояснил. – Они оба входили в узкий кружок принца Альберта, и их что называется сплавили от греха, в прямом и переносном смыслах, из столицы на Багамы. То-то Дженкинс был взбешён. Уж сколько лет он губернаторствовал, а тут ..., но прибывшие здесь покрутились, осмотрелись и быстренько «свалили» во Флориду, и всё встало на свои места. Дженкинс, хоть и исполняющий обязанности, но по-прежнему губернатор. Он, как говорится, над схваткой. Кстати, пикантная деталь, он получил эту должность в качестве приданого своей жены.
- Не может быть!
- Может, может, и ещё как может! В нашей выборной парламентской стране многие должности фамильные, и передаются по наследству. И особенно, это относится к должностям губернаторов, вот эти-то уж точно передаются от отца к сыну…
- Но вы сказали про приданое.
- Именно! У отца миссис Дженкинс не было сына, он, кстати, из рода одного из шести лордов-владельцев Новой Англии времён короля Карла, здесь всё серьёзно, но и он не мог передать должность дочери напрямую, вот и пришлось передать в качестве приданого. Говорят, что в брачном контракте это было специально оговорено. И ещё пикантная подробность, губернатор взял фамилию жены… Это было давно, но говорят это была чистой воды сделка.
- Вы говорите из-за приданого?
- Опять же говорят, что губернаторская дочка засиделась в девицах, потому что была страшненькая, но приданое сыграло свою роль. Дженкинс даже развёлся, чтобы женится на ней.
- Но я же видел миссис Дженкинс на «бокале шампанского» обычное лицо, а фигура дай Бог каждой.
- Что могу сказать, значит выправилась. – Уайт криво усмехнулся, он хотел было сказать что-то другое, но не сказал.
Но этот момент в комнату вошла миссис Уайт, оказывается, за разговорами прошло уже два часа. В её присутствии беседа свернула в безопасное русло лёгких светских сплетен.
Я рассчитывал провести у Уайта час, максимум полтора, но засиделся до позднего вечера. С другой стороны, это и понятно, торопиться мне было некуда. Вышел я от него, когда на улице стало не то что темно, но очень-очень сумрачно.
Итак, вышел я от Уайта, и, не спеша, направился к Пансионату. Конечно, улочки Тауна не такие освещённые, как в Лондоне, и уж совсем не такие людные. Проще говоря, пока я, в задумчивости, шагал по пустынной мостовой, я не встретил ни одного прохожего, лишь поворачивая на углу, на нужную мне улицу, я случайно натолкнулся на женщину, которая тоже не ожидала кого-либо встретить на улице в такой час.