Лев Степко «Георгиевский пост у Липок» (Мир Музея. 2018. № 12. С. 15).
Включение Кавказа в состав Российской империи представляло собой сложный процесс: практически во всех точках непосредственных контактов русской армии с воинственным населением горских народов существовала напряжённость, регулярно разряжавшаяся в вооружённых столкновениях разного масштаба. Весь период ведения Кавказской войны 1817 – 1864 годов царское правительство постоянно находилось в состоянии поиска путей освоения региона. В процессе боевых действий предлагалось множество различных противоречивых точек зрения на разрешение этой очень сложной проблемы. На самом же деле сначала перелом в ходе войны, а затем и победа стали следствием отказа от метания от одной стратегической крайности к другой.
Об этой длительной и кровопролитной войне написано десятки трудов силами сотен кавказоведов-историков, военными и другими специалистами, как отечественными, так и зарубежными. Но нам как исследователям выпала возможность рассказать читателю о событиях, имевших место под городом Новороссийском 4 сентября 1862 года на Георгиевском посту, у Липок, на заключительном этапе Кавказской войны. Происшедшие события уже более чем полтора века волнуют умы и сердца молодёжи города Новороссийска и общественные организации кубанского казачества.
Судите сами: в период Крымской войны 1854 – 1855 годов все крепости Черноморской береговой линии были уничтожены. Трагическим финалом стало принятие Россией 30 марта 1856 года Парижского мирного договора, вследствие которого всё кавказское Причерноморье оставалось без береговой обороны и инженерного обеспечения. Но пришло время, когда возникла необходимость вновь воссоздать береговую оборону. Генеральным штабом военного министерства было принято решение «приступить к восстановлению и возведению укреплений на Кавказе» — осенью 1857 года. В результате в 1858 году в Цемесской бухте было построено Константиновское укрепление, которое структурно вошло в Адагумскую кордонную линию.
Под руководством начальника округа генерал-майора П. Д. Бабыча началось возведение укреплённых станиц, крепостей, постов и других крайне необходимых объектов для завершения Кавказской войны. С этой целью был обустроен Георгиевский пост у Липок в июне 1860 года, располагавшийся в 12 километрах от Новороссийска, в Липкинской долине, которая простиралась на несколько километров и соединялась с долиной реки Адагум.
Пост у Липок был возведён у левого берега реки Неберджай для обеспечения необходимого контроля над перекрёстком двух стратегически важных старинных грунтовых дорог — Адерба — Бакан и Новороссийск — Адагум. В фортификационном отношении из-за постоянной нехватки средств кордонные линии Кубани, в том числе и Адагумская, были недостаточно боеспособными. Расчёт был на слабость и малочисленность артиллерии у горцев. Причём посты строились в виде прямоугольников и имели форму редутов, вооружались только одной пушкой малого или среднего калибра, да притом крепостного образца, что снижало их боевые возможности.
Возвращаемся к трагическим событиям, разыгравшимся у маленького населённого пункта вблизи Новороссийска. В туманную ночь с 3 на 4 сентября
1862 года «огромная толпа шапсугов и убыхов, в состав которой, по словам лазутчиков, входило до трёх тысяч пеших и четырёхсот конников», подошла к входу в Неберджаевское ущелье и разделилась на три части по тысяче человек пеших и по сотне конников. «Старший князь над горцами всех аулов, находящихся между Суджукской бухтой и Джубгой, направил один отряд к Неберджаевскому перевалу, чтобы оседлать Крымское шоссе, не допустить к посту резерва со стороны Константиновского укрепления. Второй отряд перекрыл шоссе со стороны Неберджаевского укрепления и примыкающей к нему одноимённой станицы. Третий отряд старший князь повёл к посту. Выйдя из бокового ущелья к Липкинскому урочищу, горцы по сигналу своего предводителя толпами повалили из леса и бесшумно, без обычного гиканья, атаковали молчаливый пост.
Первый приступ горцев защитниками поста был отбит. Применив ручные гранаты, казаки смогли отбить и второй приступ, нанеся штурмовавшим черкесам большой урон. Во время третьего штурма горцы смогли подрубить опорные столбы плетёного забора, свалить длинными крючьями участок забора около трёх сажен и ворваться вовнутрь поста. После ожесточённой рукопашной резни половина защитников поста погибла. Жена погибшего сотника Горбатко, защищая труп своего мужа, выстрелом из ружья убила одного горца, а другого насмерть проколола штыком. Разъярённые горцы изрубили храбрую женщину на куски.
После прекращения рукопашного боя оставшиеся в живых один урядник, 17 казаков и один канонир отошли в казарму и начали обстреливать нападавших горцев из окон. «И тогда горцы приступили к последнему акту этой трагедии. Так как казарма, со слов горцев, была деревянная, то они решили её поджечь». В живых не осталось ни одного человека. Погибли все 34 казака, канонир и сотник Горбатко. Даже жена начальника поста, Марианна, пришедшая на пост навестить мужа, пала смертью храбрых.
6 сентября 1862 года на кладбище станицы Неберджаевской были похоронены в братской могиле тела сотника Горбатко, 16 казаков шестого пешего батальона Кубанского казачьего войска, а рядом погребена Марианна Горбатко.
Через 41 год после этих событий, предоставляя сведения о воинских могилах атаману Темрюкского отдела, атаман станицы Неберджаевской Хоришко в своём рапорте писал: «Могилы сотника Горбатко, жены его Марианны и 34 нижних чинов, где погребены их останки, добытые из-под пепла постового здания, находятся на старом кладбище жителей станицы Неберджаевской, с южной стороны станицы, на горе».
Происшедшая трагедия была широко отражена в исследованиях современника тех событий Н. И. Вишневецкого, собравшего документальные свидетельства о воинской доблести казаков Георгиевского поста. В период переселения черкесов в Турцию он встретил в Новороссийске участников и очевидцев этих ужасных событий. Их было семеро и все они искренне и подробно обо всём ему рассказали. На счастье Н. И. Вишневецкого, он нашёл среди черкесов переводчика, прапорщика милиции Магомета Машука, некогда служившего в Конвое его императорского величества, а в тот момент уезжавшего вместе с другими на суровую чужбину. Обобщая полученные сведения, Никита Иванович написал очерк «Сотник Горбатко и его сподвижники» — о беспримерном подвиге кубанцев. Непростая судьба Ефима Мироновича Горбатко, начальника Георгиевского поста, была особенно близка сердцу Н. И. Вишневецкого. Он знал его лично как жителя станицы Екатеринодарской.