-Диана, а почему вы Дашу с мамой оставили?
-Думали, что материнский инстинкт проснется.
Дашу положили в наше отделение уже с подтверждённый диагнозом. Сопровождающим лицом была мама. Ничего удивительного, но с самого начала мне казалось общение мамы и дочки каким-то странным, натянутым. Дочка ее сторонилась, не стремилась к ней, хотя отделение/больница/врачи - обстановка крайне пугающая для трехлетнего ребёнка.
Когда мы с мамой подписывали документы, она гордо заявила, что сама является студенткой 5 курса медицинского ВУЗа. «Отлично, мне будет легче вам все объяснить» - сказала я. Но потом, рассказывая, что я назначу ее дочке небольшую инфузию и увидев ее округленные глаза с фразой «а что это?», поняла, что легче совсем не будет.
Недоверие ребёнка ко взрослому было прям очевидно. В какой-то момент я даже пересмотрела документы, чтобы удостовериться, а точно ли дочку положили с мамой. Даша все время играла одна на кровати и была даже более открыта к соседям по палате, чем к маме. Но и сопровождающее лицо это как-то не заботило: она постоянно с кем-то болтала по телефону в коридоре или пряталась в туалете, а также периодически убегала куда-то из отделения, но на «покурить» не было похоже. А за ребёнком то надо следить каждую минуту, так как лечение очень тяжелое и непредсказуемое.
Через пару дней такого поведения я начала ежедневные беседы с мамой. Но все безрезультатно. Более того, у меня никак не получалось найти общий язык с ребёнком: вроде в течение дня я ей и подарочек занесу, и еще раз в «дышите-не дышите» поиграем, и психолог с ней поработает - к вечеру прогресс, а с утра опять какая-то ненависть ко мне.
С каждым днем поведение мамы меня напрягало все больше. К постоянным отлучкам было добавлено еще и странное нервное состояние. В известность были поставлены заведующий отделением и социальный работник, но их беседы с мамой ни к чему толковому не привели. И тут по счастливейшему стечению обстоятельств на связь выходит папа Даши. Он нашел электронную почту заведующего и от него был перенаправлен ко мне.
Как выяснилось мама с папой в разводе, семьи сторон люто ненавидят друг друга, но при этом очень любят Дашу и искренне беспокоятся за нее. Мама никакую информацию папе не передавала, поэтому другого способа узнать, что с ребёнком он не нашел. Сам находиться с дочкой не мог, так как занимает достаточно высокую управляющую должность в своем регионе и, получая хорошую зарплату, часть денег отдает на нужды ребёнку. Знаете, в его голосе прям чувствовалась любовь, а не формальное «как дела». Мы с ним договорились, что я ему сообщу, когда у Даши будут улучшения и он приедет, чтобы погулять с ней немного на площадке.
Но созвонились мы с ним намного раньше.
То утро у меня началось с фразы «мама Даши увезла ее вечером смотреть на Москву-Сити». Что? Я не сразу поняла даже, какую мысль до меня хотят донести.
Оказалось, что мама познакомилась с каким-то людьми в интернете и те предложили ей показать Москву. Но у нее то ребёнок, которого она решила взять с собой под видом того, что она вышла с ней погулять. Но вот только вечерняя прогулка очень затянулась из-за чего они были вынуждены ломиться после полуночи в больницу, так как Даше то надо дальше химию получать. Естественно, вся охрана и дежурные врачи на ушах. Утром разборки, а самое ужасное, что у пациентки все показатели крови снизились, иммунных клеток стало очень мало. А она по Москва-Сити гуляет! Но по словам мамы ничего страшного не произошло, ведь она же в машине ехала.
Естественно, была написана докладная записка о нарушении порядка и мама отстранена от присмотра за ребёнком. Точнее правильнее сказать, что она «самоликвидировалась»: как поняла, что мы связываемся с ее бывшем мужем и ищем другое сопроводительное лицо, босиком убежала из больницы пока Даша спала, оставив грязную палату с раскинутой детской одеждой по полу.
Отец Даши был невозмутим и спокоен. Он извинился за поведение бывшей супруги и попросил только, чтобы за ребёнком присмотрели ближайшие полдня, так как девушка с нотариальной доверенностью от него на уход ребёнка уже покупала билет на ближайший рейс до Москвы. Конечно, Дашу без присмотра никто не оставил, пока к нам летела Диана.
Диане на тот момент было 22 года. Она была младшей сестрой отца и тетей Даши. Да, молодая, но как я увидела их с девочкой вместе у меня в голове все встало на свои места. Даша расцвела, она общалась с Дианой как с мамой, обнимала, радовалась ее приезду. Диана ее отмыла, выкинула все грязные вещи, одела Дашу в чистые (привезенные с собой). Ночью на кухне наготовила еду (ведь знала, что племянница любит) и на следующий день я впервые увидела настоящий аппетит своей пациентки.
С Дианой мы потом хорошо общались. Она оказалась удивительной девушкой: после развода родителей Даши она полностью занималась ее воспитанием, так как папа забрал ребёнка к себе, но много работал. Все они жили в большом доме, места хватало, да и брат обеспечивал очень хорошо. Диана училась в институте, но сейчас ей разрешили заочно осваивать предметы, так как знали о семейной ситуации. Кстати она действительно ночами корпела над учебниками. В конце весны на 3 дня приехал смотреть за Дашей папа, так как Диане надо было съездить защитить диплом в университете. Мы тогда всем отделением желали ей удачи! Защитила и прилетела сразу в больницу: не брала себе ни дня для празднования или отдыха, сразу к Даше помчалась.
Удивительно, но с появлением Дианы в стенах нашей больницы отношение Даши ко всему стало меняться. Она стала открыта, доброжелательна к медицинскому персоналу, стала активно играть со мной во врача, просила приносить ей шприцы, шпатели, салфетки, пластыри. В общем, наше с ней взаимодействие тоже пошло в гору. Выяснилось, что родственники мамы говорили Даше, что врачи плохие и они обязательно заберут ее из больницы. Диана же, наоборот, донесла ей мысль, что мы помогаем здоровью маленькой девочки.
Знаете, я искренне верю, что любовь лечит. Тогда я увидела ту самую любовь между ребёнком и взрослым, которой не было, когда Даша лежала с биологической матерью. Лечение стало приносить удивительно хорошие результаты даже там, где мы этого не ждали.
Сильно позже я набралась смелости и спросила Диану, почему же не она легла сразу с Дашей. Она рассказала, что у биологической мамы были проблемы с запрещенными веществами, но, узнав о болезни дочери, она стала рваться к ней. Все подумали, что наконец-то материнский инстинкт проснулся, поэтому решили, что в больнице они будут лежать вместе. Да и Даше могло это пойти на пользу, хоть с мамой бы начала общаться. Но не сложилось. Те несколько недель, пока они в больнице были вдвоем, мама ничего не сообщала им, не выходила на связь и блокировала все номера.
С Дашей сейчас все хорошо. Она уже давно закончила лечения и живет жизнью самого обычного ребёнка в доме отца с самым близким человеком на свете - с тетей Дианой, чья любовь помогла ей вылечиться.
P.S. Через полгода после выписки Даши на почту заведующего пришло письмо от биологической мамы ребёнка. Она просила засвидетельствовать тот факт, что она находилась в больнице с девочкой, осуществляла должный уход и, мол когда она уехала, с девочкой обращались хуже. У нас у всех глаза на лоб полезли. Оказывается, ее семья хотела подать в суд на право опеки надо Дашей и нужно было больше аргументов, что вот мама хорошая, а остальные нет. Естественно, ее сообщение было проигнорировано.