Вот так, София сшила заново и вышила своими руками своей дочери куколку. Никакой заклад не нашла, и свой не клала, но, когда вышивала кукле личико, читала какой-то стих на своем языке.
Бросив все дела София с дочкой пошла за сарай, где стояла ванна, в которой обычно стирали детские пеленки-распашонки. Тут же стоял маленький тазик для стирки кукольной одежды. Зоя любила стирать, полоскаться в воде. Короче говоря, повторяла все, что делает ее маманя.
София налила в маленький тазик воды, осторожно погрузила куклу в воду. Зоя напряженно следила за ней
- Маманя, она не утонет, не захлебнется, не ум.ет?
- Доченька, ты как маленькая. У кукол нет сердца, значит оно не может остановиться, значит куклы никогда не уми.ают. Смотри, твоя Маруся уже стала грязная, старая, а мы ее постираем, и она снова станет хорошенькой маленькой девочкой. Только придется ее тельце распороть и заменить вату, нам ее так не простирать, согласна?
- Да, согласна, пусть Маруся будет вся чистенькая.
- Тогда иди, принеси из моей коробки ножницы.
София не поленилась, распорола не только туловище, но и голову, ручки, ножки. Вытряхнула старую пыльную вату. Увидев, что осталось от ее куклы, Зоя заплакала
- Маманя, ты что наделала? Это же просто тряпка. Нет у меня больше Маруси.
София ласково погладила дочь по голове
- Маленькая моя, не плачь. Сейчас я это дело выстираю, повешу сушиться. Часа не пройдет, она высохнет. Пойдем мы с тобой поищем вату. У меня оставался хороший комок после того, как я сшила тебе пальтишко. Заодно материю красивую подберем. Не будем же мы твою Марусю в эти лохмотья одевать.
Вата нашлась и ткань, и нитки подходящие. София, мелкими стежками, проворно сшила куклу, ваты натолкала. Маруся стала мягче прежней. Зоя восторженно следила за руками своей мамы.
- Маманя! Я тоже также хочу. Я тоже хочу шить куклу, научишь?
- Конечно! Мы с тобой потом сошьем Марусе подругу. Только, знаешь, что Зоинька? Мне кажется, твоей кукле нужны другие глазки. Смотри, эти глаза из пуговиц уже облезли и кажутся больными.
- Другие пуговицы пришьем?
- Нет, давай, лучше я вышью Марусе глазки и ротик, ты не против? Какого цвета глазки ты ей хочешь?
- Синие, как у тебя, и рот не красный, а розовый, у тебя же губы не красные.
Вот так, София сшила заново и вышила своими руками своей дочери куколку. Никакой заклад не нашла, и свой не клала, но, когда вышивала кукле личико, читала какой-то стих на своем языке.
За ужином Матрена увидела в руках внучки тряпичную куклу и раскрыла было рот, спросить, что это за чучело у Зойки, но перехватив предостерегающий взгляд Софии, промолчала. Эти женщины понимали друг друга без слов. Зоя быстренько доела свой суп, спрыгнула с табуретки
- Маманя, я добегу до Лариски, Марусю свою ей покажу, ладно? Я долго не буду. Правда, правда!
- Беги уж, шамела такая!
Мартин тоже встал из-за стола
- Мы с Саньком на озеро хотели пойти, порыбачить. Я уж и червей накопал. Отец, можно я твою удочку возьму?
У Александра ком в горле застрял. Он еле смог выговорить
- Бери, сынок! Только осторожней на озере. Долго ли будете?
- А можно до ночи, я бы картошки взял, мы бы с Саньком посидели у костра. А то он скоро уезжает, мне опять не с кем будет на озеро ходить.
- Можно, сынок! Сейчас я тебе удочку дам, проверить надо, в порядке ли, я уж ее сто лет в руки не брал. Мать, картошки сыну припаси.
София смогла лишь кивнуть. Достала из-под стола на кухне корзину с намытой молодой картошкой, отсыпала в маленькое ведерко, вынесла на крыльцо. Сердце ее переполнилось, больше она не могла держаться. Сев на табурет у стола, заплакала, закрыв лицо фартуком.
Матрена сев рядом с ней, похлопала невестку по плечу
- Будет, будет тебе, не реви. Когда-то должен был Мартюша назвать Сашу отцом.
- Ой, мама, я думала, что не дождусь этого дня. Ведь одно время он на Сашу просто зверем смотрел. Не зря, видимо говорят, нет худа без добра. Если бы не случай на дамбе, Мартин никогда не понял, что дорог Саше, что он любит его, как сына. Представляю, как трудно было Мартину первый раз сказать: «Отец».
- И чего слезы лить? Радоваться надо. Все наладилось. Нехорошо так говорить, но вовремя Бог прибрал этого Андреса. Прости меня, Господи! Да прости, Господи, все прегрешения этому человеку.
Матрена перекрестилась на угол и вытерла ладонями слезы с морщинистых щек.
- А скажи-ка мне, Софьюшка, что это за чудо-юдо появилось у нашей Зойки?
- Ой, мам, даже не знаю, как рассказать. Ты мне не сказала, что Зоина бабка к нам приходила, а я вот узнала. Я-то от тебя ничего не скрываю.
- Так ведь выгнала я ее. А чего тебе говорить, да расстраивать лишний раз. Тебе и так с этими детками головной боли хватает.
- Зоинька наша увидела бабку, подслушала под окошком ваш разговор, догнала бабушку. Та ей дала вот эту самую куклу, сказала, что эта кукла ее родной матери, да не велела домой носить, чтобы не отобрали. Наша егоза спрятала ее в логу, за аллеей тополей, в папоротнике. Бегала туда тайком.
Я чуяла, что-то тут неладно. Девочку мою, словно подменили. Она и на Мартина как-то косо стала смотреть. Я и спросила сына, мол не поссорились ли они. Он и сказал, что Зоя бегает в парк без разрешения. Я велела привести ее. Привел, она вся зареванная, а в руке у Мартина вот эта кукла.
Расспросила Зою, откуда у нее эта куколка. Она и рассказала. Как я напугалась. Кукла была просто страшная. Мало того, что грязная, еще вместо глаз облезлые пуговицы. Рот нарисован красным карандашом, один угол рта вверх, другой вниз.
- Ты куклы испугалась?
- Да, нет! Я подумала, что она заговоренная. Сейчас чего только не делают. Подержала в руках, понюхала, только не облизала. Не почувствовала ничего. Но, на всякий случай, распотрошила ее, выкинула грязную вату в мусорное ведро. Буду топить баню, сожгу.
Выстирала, снова набила ватой и вышила ей новое лицо. Мам, теперь это не кукла Марии, и дочка тоже не ее, моя это дочь. Я молитву прочитала, которую читают у нас над роженицей. Так мне захотелось. Теперь ты не переживай. Ни к какой бабушке наша Зоя не пойдет. Осталось только этой бабке сказать спасибо за куклу.
Что-то долго Саши нет, пойду посмотрю. Ты, мам, посуду не трогай, я сейчас приду и помою.
Александр сидел на крыльце и смолил па.иросу. София присела рядом. Он обнял ее за плечи, привлек к себе и поцеловал
- Женушка моя, дорогая! Вот и назвал меня отцом наш сын. Все благодаря тебе. У меня сегодня самый счастливый день.
- У меня тоже, Сашок. Смотри-ка, вот и доченька наша бежит.
Зоя прибежала, вся запыхавшаяся, раскрасневшаяся, залезла к отцу на колени
- Я успела? Папка, от тебя так вкусно пахнет! Когда я стану большая, тоже буду ку.ить папи.осы.
Александр аж закашлялся, София прыснула, но строгим голосом сказала
- Дочь, между прочим, девушки не ку.ят
- А вот и ку.ят, я сама видела, когда в папоротниках сидела. Они в кустах прячутся и ку.ят. Еще они винище трещут.
- Господи, Зоя, с чего это ты взяла?
- Тетя Вера с тетей Симой говорили, что все студентки пропустилки, они чужих мужиков завлекают и с ними винище трещут. Ох и охота мне попробовать это винище, наверно, сладкое. Когда хоть я вырасту?
София не знала, что сказать. Саша поднял дочь с коленей, поставил перед собой
- Зоя! Ты когда-нибудь видела, чтобы твоя мама вино пила, да еще с чужими мужиками?
- Хм! Маманя старая уже. Сам подумай, кто с ней согласится пить вино?
Рука отца зачесалась поддать хорошенько, или наорать, но София легонько сжала ему локоть, он понял, лучше промолчать. Мать сама с дочкой разберется.
Продолжение здесь: Глава 45