– Ванькины собаки с тайги прибежали! – вполголоса переговаривались между собой соседи. – Говорят, подходит уже.
– Это лесной человек который?
– Да, Ванька Рубцов, который всю жизнь в тайге прожил. Две недели уже, как упавший самолет отправился искать, а вот теперча возвертается.
– Так один идет, аль нашел людей–то?
– Да погодь ты! Сейчас все узнаем.
А откуда узнали, что это он возвертается?
– Собаки его к дому Катерины прибежали, вон, ведут ее за собой! Смотри, смотри!
Катерина дошла до последнего дома поселения и замерла, вглядываясь в стену соснового леса, от которого ее отделяла каких–то сотня метров.
Первыми из леса выскочили собаки и остановились, поджидая кого–то.
– Ванька! Ванечка! – увидев выходившего следом Ивана, протяжно закричала Катерина и, упав на колени, протянула вперед руки. – Наконец–то!
Иван шел не спеша, держа в обеих руках по цветастому свертку, а по бокам, вцепившись и буквально повиснув на нем, с трудом переставляли ноги Анютка и старенькая учительница. Катерина попыталась было встать, броситься навстречу, но ослабевшие ноги подкосились, и она вновь опустилась на землю, с надеждой вглядываясь в зеленые заросли.
– Васенька–а–а! Сыночек! – разнесся над небольшой полянкой материнский крик и, подоспевший Михаил Николаевич помог Катерине подняться на ватные ноги. Из леса, тяжело опираясь на сучковатую палку, пошатываясь, выходил ее сын, ее Васятка! Пусть уставший! Пусть грязный и оборванный, но он живой! Живой и невредимый!
Показались еще четверо малознакомых, молодых мужиков, которые несли кого–то на носилках, но Катерина не обратила на них особого внимания. Все живы и хорошо! Главное, вот, ее родные и любимые люди, которых она обнимет через короткие мгновенья, приближались к ней, вот, уже совсем рядом.
– Иван какие–то цветастые свертки несет, да и Анютка, кажись, без живота идет! Батющшки! – выкрикнула она и бросилась им навстречу. – Да ведь она родила в тайге! Люди! Моя Анютка двойню родила! – подбежав, она замерла в нерешительности, но только на секунду, потому что сзади раздался цокающий голосок Варвары, жены Силантия:
– Ванька! Цо стоис, как истукан! Давай мне ребятисек, да поддерзи девок, а то вон, они с ног валяцца. Одна от усталости, а вторая обезумела от сцастья. Давай, давай, подерзу маненько, а то не знай, когда ессе придется!!
– Мам, – облегченно улыбаясь, прошептала Анютка. – У нас мальчик и девочка.
– Да вижу я, вижу, что двое, – растерянно бормотала Катерина, не зная, к кому бросаться и кого обнимать в первую очередь.
– И где тут малцик, а которая девоцка? – смешно прицокивая, заворковала Варвара.
– Разберетесь, – Иван передал детей невысокой, худенькой тунгуске и понадежнее перехватил Надежду Николаевну и Анютку. – Пойдемте, еще чуть–чуть осталось. Васятка, ты дойдешь, – он оглянулся на Ваську, который тяжело дыша, и переводя дыхания, стоял, опираясь на палку.
– Дойду, – выдавил парень и попытался улыбнуться, но вместо улыбки получилась лишь ничего не выражающая гримаса.
– Я помогу, – Катерина бросилась к сыну и, отшвырнув его палку в сторону, подставила свои плечи. – Опирайся, сынок. Сейчас, сейчас – и она, поддерживая свою кровиночку, повела Ваську, что–то горячо шепча ему в ухо.
Иван, расправив плечи, глядя прямо перед собой единственным глазом, впервые за долгие году шел по улице поселения в открытую, не пряча лица и не опасаясь услышать осуждающие шепотки за спиной, бережно поддерживая вел Анютку и старенькую учительницу, а люди выходили из домов и молча, присоединялись к необычному шествию, следуя чуть позади. Когда они подходили к конторке фактории, Михаил Николаевич обогнал их и, молодцевато взбежав на крыльцо, скрылся за дверями. Небольшая площадь быстро заполнилась народом. Чуть в сторонке стояли мужики, женщины с ребятишками расселись на завалинке, на лавочке у избы Силантия и все с любопытством смотрели на молчаливого Ивана, который подвел и усадил Анютку с Надеждой Николаевной возле крылечка флигеля и, оглянувшись на малознакомых людей, втянул голову в плечи, почувствовав внезапно охватившую его робость. Не привык он к такому скоплению людей, да и к пристальному вниманию тоже! В тайге, оно как–то проще, понятнее что ли…
– Скажи что–нибудь людям, Ванька! – раздался среди тишины хриплый голос Силантия, решившего придти на помощь другу. – Как горемык из тайги выводил? Обчество очень интересуется!
– Чо говорить–то? – пробубнел Иван, нерешительно топчась на одном месте. – Все живы здоровы и, слава Богу, – Иван почувствовал, как по его спине побежали мурашки, когда краем глаза увидел, как Васятка, легонько отстранив от себя Катерину, решительно подошел к нему и остановился напротив, настолько близко, что Иван чувствовал возбужденное дыхание взволнованного парня.
По толпе прокатился легкий шумок и сразу стих, уступая место напряженной тишине.
– Спасибо…, – Васька немного помедлил, – отец! – тихонько проговорил он, так тихо, что его последнее слово мог расслышать только Иван.
– Что ты бормочешь себе под нос? Говори громче! – послышались возмущенные выкрики.
Васятка резко развернулся, встав рядом с Иваном, набрал в грудь побольше воздуха и произнес, четко и ясно:
– Это! Мой! Отец!
– Батюшки светы! – ахнула Валентина, жившая через дом от Катерины. – Как они схожи промеж собой, прям, копия! – и все сразу задвигались, зашумели, оживленно обсуждая ошеломительную новость.
– Граждане! Товарищи! – раздался голос вышедшего на крыльцо Михаила Николаевича и, подождав, пока возбужденный гвалт немного стихнет, сообщил:
– Я связался с районом по рации и мне сказали, что завтра утром к нам прилетит самолет, который заберет в больницу Анютку с детьми и товарища участкового! Так же привезут почту и продукты! Все! Можно расходиться!
– Как расходиться? – недоуменно пробасил Силантий. – Ну уж нет! – он подхватил костыль и начал взбираться на крыльцо. – Я, вам, гражданы… – начал он, но его перебил громкий, захлебывающийся плач Анютки, который тут же, тоненьким фальцетом подхватила Варвара, сидевшая с малышами рядом с девушкой. Через пару мгновений, в унисон, заскулила и Валентина, соседка, которая стояла в небольшом отдалении с остальными женщинами.
– Бабы, вы чего? – растерялся Силантий. – Чо случилось–то? Варька, ты чо ревешь?
– Цо ревес, цо ревес? – всхлипывая, зацокала пожилая тунгуска. – Мозет у Аньки горе какое! Она заревела и я тозе с ней!
– Тьфу, дура!
– Сам дурак! – парировала Варвара. – Цорт хромой, узе и пореветь не даст!
– А ты чего завываешь? – Силантий нашел глазами Валентину в толпе.
– Так, – та растерянно захлопала глазами. – Бабы заревели, ну и я с ними! За компанию! У нас ведь у баб слезы на первом месте! И в горе и в радости! – под громкий хохот закончила она.
– Анютк! – обратился Силантий к девушке. – Ну, а ты, что слезы льешь, баб будоражишь? Ведь все хорошо!
– Это я от счастья плачу, – Анютка вытерла слезы и подошла к Васятке с Иваном, которые так и стояли посредине небольшой площади, – а счастье – это когда у родных и близких тебе людей все хорошо! – Все хорошо у мамы Кати! – она подбежала к Катерине и прижалась к ее груди. – Все хорошо у моего Васятки! – девушка обвила руками Ваську за шею, – а еще, – она робко приблизилась к Ивану и доверчиво прильнула к его груди, – самое хорошо сегодня у папы Вани, – негромко закончила она, но все прекрасно ее услышали.
– Так это же и есть счастье, когда у всех всё хорошо–о–о! – звонко закричала Анютка и, распахнув руки в стороны, закружилась по площади. – А еще! – она резко остановилась.
– Я придумала, как мы назовем наших близняшек, вот! Девочка будет Катюшка, а мальчик – Ванюшка! Хорошо я придумала?! – лукаво спросила девушка и девушка расхохоталась.
– Вот, стрекоза, – утирая слезы радости, негромко проговорила Катерина. – Только что едва ноги волочила, а теперь, глянь, на площади вытанцовывает.
– Тихо, гражданы жильцы и соседи! – перекрывая всеобщий гвалт, послышался зычный голос Силантия. – А не устроить ли нам праздник по энтому случаю? Как вы кумекаете?
– Сосед, – укоризненно одернула его Катерина. – Ты глянь, они едва на ногах держаться от усталости, а сейчас надо баньку истопить, да и отдохнуть бы им не мешало! Давайте завтра, а?
– Завтра так завтра! – легко согласился Силантий. – Женщины, давайте по домам, собирайте все, что у вас есть на столы поставить, а мужики айда столы на полянку вытаскивать! Завтра разгрузим самолет, да устроим пир! – весело переговариваясь, все стали расходится, а когда площадь опустела, Катерина подошла к Ивану, неуверенно стоявшему посреди площади.
– Пойдем домой, Ванюш, – она прижалась к Ивану и взяла его под руку. – Васька уже баню усвистал затоплять, а Анютка на стол собирает. Пойдем, – она мягко повела Ивану к крылечку.
– Погоди, – Иван замер и, поднял голову вверх, посмотрел на оранжевое солнце, которое заливало уставшую за день землю предвечерним, успокаивающим светом.
«А действительно, Анютка права, что это счастье жить на родной земле, в родном …родном доме, в окружении родных и близких людей и заниматься любимым и нужным делом. Ох, как права эта стрекоза!"
Он тряхнул головой и сделал самый главный шаг в своей жизни:
– Пойдем домой, родная…
Автор Геннадий Перминов
P.S. Твои книги будут жить вечно! Памяти Гены - моего друга и коллеги...
Во время пандемии он потерял сына. Боль от утраты сильно подкосила его и Гена долго не мог "взяться за перо" и вдруг, бах, словно щелкнуло что-то и он погрузился в работу. В итоге, за три месяца был готов новый "Таёжный роман". Помню, он позвонил утром: "Алиска! Наконец-то я держу свою книгу в руках!" А через день его не стало...
Кто с нами давно, знают и любят творчество Геннадия Перминова. И он бы очень хотел, чтобы "Таёжный роман" увидел свет и как можно больше читателей прожили судьбу героев, следуя за ними по страницам книги.
Так пусть же его мечта осуществится...
