оглавление канала
В моей голове какой-то гад устроил музыкальную студию, если, конечно, игру на барабанах можно было назвать музыкой. Во рту было сухо и горько. До моего сознания долетали обрывки каких-то слов и фраз. Кто-то, совсем рядом разговаривал совсем тихо. Два мужских голоса. Один принадлежал Сергею Сергеевичу, а второй – кому-то, кого я не знала. В себя я приходит не торопилась. Точнее, глаза не открывала. Иногда подобный прием бывает полезным. Это как при близкой и неизбежной встрече с медведем. Нужно замереть и притворится мертвой. Рядом, конечно, были не медведи, но и с людьми это работало.
Второй незнакомый голос спросил:
- А ты с дозой не переборщил? Должна бы уже в себя прийти…
Сергей Сергеевич после короткой паузы ответил:
- Нет, в самый раз. Она девица прыткая, поэтому, лишним не будет. – После короткой паузы, озабочено проговорил. – Может ее лучше связать, так, на всякий случай?
Второй с усмешкой ответил:
- Я смотрю, Сергеич, ты какой-то зашуганный стал. Она же обычная девка, а не какой-нибудь суперагент. Куда ей отсюда деваться. Да и страху она натерпелась, теперь смирной должна быть.
И опять голос Сергея:
- Ага… Смирная… Ты это скажи Юрику с Толяном. Одному башку об машину разбила, а другому чуть ногу не сломала. И это, замечу тебе, после того как под пулями столбом простояла. Не пикнула и не ойкнула, и даже голову руками не прикрыла. А ты говоришь…
Другой голос все еще добродушно хохотнул:
- Да это она с перепуга. Шок у нее был. А сейчас в себя придет, да мы ей еще объясним. Конечно, жалко, что ты засветился. Но уже ничего с этим не поделаешь…
Я лежала, все еще изображая не пришедшую в сознание, но уже понимала, что ничего интересного больше я не узнаю. А еще, они могут начать приводить меня в сознание силой. Поэтому, выждав для порядка несколько минут, я издала слабый стон. Поднесла тяжелую, словно налитую свинцом руку к голове и прохрипела:
- Пить…
Пить, действительно, хотелось страшно. Я приоткрыла глаза. Пора было прояснять ситуацию. То, что меня убьют, я не боялась. Хотели бы убить, уже давно бы прикончили. Значит им от меня что-то надо. Что? Неужто и впрямь, все ищут этот изумруд? Насколько я понимала ситуацию, возникшую среди братвы, там дело было не в деньгах. Важен уже был сам принцип. Изумруд был символом этого принципа. А вот, что нужно было Сергею Сергеевичу, я, кажется, догадывалась. Но мое «кажется» нуждалось в подтверждении. Я могла и ошибаться. А в таком деле, чтобы найти правильное решение, ошибка была чревата крупными неприятностями, если не сказать еще хуже. Но хуже, я не то, чтобы говорить, даже думать себе запрещала. Как говорится, мысли материальны.
Воды мне дали. Приподняв голову, поднесли стакан с водой. Вода была какого-то кисловатого привкуса, и после первого глотка, я дернула головой, пытаясь отстранить руку со стаканом возле моих губ. Не хватало, чтобы они меня еще какой-то гадостью напоили! И тут же почувствовала «заботу» Сергея Сергеевича на себе. Меня взяли жестко одной рукой за шею, а другой чуть не силой стали вливать содержимое стакана мне в рот.
- Пей, дура… Это витамин С. Тебе сейчас нужно, чтобы быстрее оклематься!
Я покорно допила остатки воды из стакана, и бессильно откинулась на подушку. Теперь можно было и немного оглядеться. Я лежала на каком-то диванчике, рядом с которым стояла небольшая тумбочка. Под самым потолком тусклая лампочка под дешевым абажуром, на котором лежал слой пыли и клочья паутины. Диванчик стоял в небольшой комнате, квадратов восемь-десять, не больше, судя по всему, расположенной в полуподвале. Потому что, узкое окошко, забранное снаружи решеткой, было под самым потолком. За окном уже было темно. Это же сколько я здесь провалялась в отключке? В комнате был еще какой-то стеллаж, стоявший около самой двери. На его деревянных полках лежали кипы каких-то газет, старых журналов. В общем, всякая рухлядь. Сергей Сергеевич сидел в продавленном кресле, стоявшем неподалеку от кровати. Впрочем, в этой комнатенке все было «неподалеку». На меня смотрел с ласковой улыбкой обитателя зоопарка, сложив ладони домиком. Выражение его глаз было каким-то задумчивым, будто, он никак не мог решить, что же со мной в конечном итоге делать. То ли скормить крокодилам в том же зоопарке, то ли оставить на опыты. Ни одна из этих перспектив меня никак не устраивала. Пора было брать свою судьбу в собственные руки.
После выпитой воды, я и вправду, почувствовала себя немного лучше. По крайней мере, барабаны в голове умолкли. И на том, как говорится, спасибо. Я осторожно приподнялась, свесив ноги с диванчика на пол. С меня даже потрудились снять ботинки. Не знаю по какой такой причине. То ли о целостности своих костей позаботились, то ли о моем комфорте. Во второй вариант мне как-то не верилось. Хотя… Чудеса еще случаются иногда. Я потерла виски пальцами, и непроизвольно сморщилась. Потом посмотрела на мужчину, подпиравшего дверной косяк, сложив руки на груди. Взгляд карих глаз презрительно-насмешливый, короткий ежик начавших седеть волос. Сеточка морщин у глаз, и глубокая складка между черных прямых бровей. Легкая небритость придавала ему вид пирата, сошедшего на берег в поисках приключений. Я перевела взгляд на Сергея Сергеича и спросила, чуть хрипловатым голосом:
- И что это было?
Сергей Сергеевич паршивенько так улыбнулся. Переглянулся многозначительно со своим приятелем, и ответил мне, чуть растягивая слова:
- А это, уважаемая Лина Болеславовна, тебе знать совсем не обязательно. Главное, что ваше исчезновение послужит нашим целям…
Я усмехнулась, и продолжила в тон ему:
- А ваши цели – это…? – И вопросительно уставилась на рептилию.
Стоявший возле дверей мужчина коротко хохотнул.
- А она любопытная…
Я ласково оскалилась, и пропела, насколько позволял мой охрипший голос:
- Сергей Сергеевич, может вы представите своего приятеля? А то, как-то неловко разговаривать на животрепещущие темы при постороннем человеке.
«Приятель» улыбнулся широко, и дурашливо поклонившись, ответил вместо своего друга (или не друга, кто их разберет, этих секретных агентов):
- Павел Сергеевич, можно просто – Павел.
Я было собралась ответить ему книксеном, но мое физическое состояние еще не пришло в норму. Поэтому, соскакивать с дивана и приседать я не стала, а только склонив голову, светским тоном, который немного портил мой охрипший голос, проговорила:
- Очень приятно. А теперь, мне бы очень хотелось знать, что я тут забыла, в этом подвале? Не соблаговолите ли объяснить девушке?
Сергей задумчиво посмотрел на меня, будто решая, стоит со мной продолжать разговор или нет. Потом вопросительно глянул на своего приятеля, словно ища у него совета. Тот пожал плечами, и проговорил:
- Думаю, Сережа, такая храбрая и красивая девушка вполне заслуживает узнать причину своего здесь пребывания… - Он сделал многозначительную паузу, и закончил. – И свою дальнейшую судьбу тоже.
Похоже, меня пытались напугать. Тоже мне, клоуны! А «Сережа» кивнул головой в знак своего согласия, и протянул, обращаясь ко мне:
- Ну, что ж… Твой рассказ о некоторых событиях, произошедших с тобой в нашем славном городе, - начал он витиевато (не иначе, как решил блеснуть передо мной своим умом и красноречием), - навел нас на мысль, что мы можем использовать эту ситуацию в своих целях. Ты можешь послужить той песчинкой, которая стронет гору с места, обрушивая лавину на голову своих врагов. Точнее, наших врагов. И некоторым, засидевшимся у власти королям, придется оставить свой трон, чтобы не быть раздавленным этой самой лавиной. Вот и все, дражайшая Линочка. – Увидев, как я нахмурилась, когда он назвал меня «дражайшей Линочкой», радостно хихикнул, и проговорил, словно дядюшка ребенку, у которого только что сам отобрал конфету. – Но ты не расстраивайся… Тебе ничего не угрожает. Когда все закончится, ты будешь свободна. А пока тебе придется посидеть здесь под присмотром Павла. – Он картинно развел руками в стороны, демонстрируя комнатенку, будто царские покои. – Люди в наше время живут и в худших условиях. Так что, особых неудобств ты не будешь испытывать.
Я немного похлопала на него ресницами, и скорчив обиженную физиономию, проговорила чуть сюсюкающим голосом, изображая ребенка:
- Ничегошеньки я, дяденька, и не поняла вовсе… Вроде, слова знакомые, а картинка никак не складывается.
Оба мужчины довольно засмеялись. А я, пока они в благостном настроении, решила задать еще один вопрос. Точнее, вопрос-то был один, но ответов я надеялась получить два.
- Так там, у кафе, ваши люди шоу устроили? – И не дожидаясь ответа, презрительно скорчила физиономию. – Для работников спецслужб они работали, как колхозная агитбригада на Каннском фестивале.
Я правильно рассчитала свой вопрос, потому что, Сергей Сергеевич, смеяться перестал, и зло ответил:
- Если бы там работали наши подготовленные люди, то мы бы с тобой встретились чуть раньше, и не пришлось бы тебя по всему городу ловить. Никто не ожидал от тебя такой прыти, что ты так быстро выйдешь на братву. Думали, что ты для этого обратишься к своему дружку Андрею. Для тебя только через него была возможна связь с этими людьми. А ты оказалась немного шустрее, чем я предполагал, и сама умудрилась выйти с ними на контакт. А осведомители об этом поздно сообщили. Вот и пришлось задействовать в спектакле кого ни попадя. Но все равно, так получилось даже лучше. Теперь-то они уж точно вцепятся друг другу в глотки…
Я сидела, боясь упустить хоть слово из его монолога. Но всю обедню мне испортил Павел. Ему, видимо, показалось (хотя, почему, показалось? Так и было), что Сергей в пылу беседы наговорил немного лишнего. Поэтому он отлепился от дверного косяка, и тронув приятеля за плечо, со значением проговорил:
- Не забивай голову девушке ненужной информацией. Ей это ни к чему. – И обращаясь уже ко мне. – Главное, что тебе нужно знать – ты уже знаешь. Так что, отдыхай, расслабляйся. Думаю, денька три твое заточение продлится. А нам пора. Пойдем, Сергей Сергеевич, у нас дел невпроворот.
Сергей как-то виновато взглянул на дружка, и, скорчил серьезную и деловую физиономию, поднялся с кресла и направился вслед за Павлом на выход. Я проговорила ему в спину:
- Меня друзья будут искать!
Сергей Сергеевич оглянулся, и с паршивой улыбочкой проговорил:
- Конечно, будут. И своими поисками могут наделать много шуму. Нам это ни к чему. Поэтому, мы им скажем, что тебя по программе защиты свидетелей пришлось поселить на конспиративную квартиру. Собственно, так оно и есть… - И он радостно заржал, наслаждаясь, как видно, моей озадаченной физиономией.
Уже почти в закрывшуюся дверь, я прокричала:
- А что, у нас есть такая программа?
Из-за двери послышалось издевательское:
- Ты не в Америке, детка…
Вот же гаденыши! Дверь захлопнулась, в замочной скважине проскрипел ключ, и я осталась одна.