Призраки забытых мелодий мало известных авторов в исполнении артистов, от которых порой осталось только имя мелким шрифтом. Целая армия теней. Они напрасно ждут своего часа за спиной у знаменитостей, а иногда напоминают о себе со второй попытки. Изначальная насмешка судьбы оборачивается триумфом.
Одна из таких песен отмечает двойной юбилей. All Or Nothing At All - в послевоенное время этот минорный фокстрот без потери фирменного шарма могли бы исполнять Георг Отс или Владимир Трошин, но 31-го августа 1939, на пороге Второй Мировой, её записал молодой худощавый американец из городка с колымским названием Хобокен.
А в мае 1943 переиздание этой же версии взлетев на вершину хит-парада, оставалось там до конца лета, параллельно Сталинградской Битве, переломившей дальнейшую историю человечества - всё, или совсем ничего.
Вспомнив про Трошина и Отса, мы забыли пояснить близость этой композиции к советской эстраде "булганинских" лет.
Творческая деятельность её создателей богатой и долгой. Звучит банально, но точно. Скрипач Артур Альтман не стеснялся сдабривать американский шлягер точными дозами сугубо европейской сентиментальности, вплоть до "цыганщины". Прислушайтесь к интонации солиста. С таким акцентом говорит Граф Дракула, когда его играет венгерский аристократ Бэла Лугоси.
Корни соавтора так же уходят в Российскую Империю. Родители Джека Лоуренса (Яков Лукич Шварц) прибыли в Штаты из Белой Церкви, чье население страдало как от царских, так и петлюровских погромов, не говоря про оккупацию, от которой город освободила Красная Армия в 1944. Всё или совсем ничего....
Альтман и Лоуренс продолжали вносить свой вклад в популярную музыку США вплоть до 60-х, не отставая от молодежной моды ни на шаг.
В этот период Синатра дважды обращается к прославившей его песне, оба раза интерпретировав по-разному. Замедлив темп на пластинке "Синатра и струнные", что позволяет полнее раскрыть драматизм мелодии и текста. И в более оптимистичной, ударной аранжировке Нельсона Риддла, подкрепив свой новейший хит Strangers in The Night песней, принесшей удачу в непростое время.
Разумные вкрапления электрооргана, которым в совершенстве владеет вездесущий гений Aрти Кейн, аккуратно модернизируют этот ремейк, не вызывая ощущения будто певец молодится не по возрасту.
Время первичного триумфа All or Nothing at All было не простым в связи с запретом на звукозапись музыкальных инструментов на грампластинках.
Инициатором этой меры выступил профсоюзный лидер Цезарь Петрилло.
С выводами торопиться не надо. Человек со смешной фамилией был во многом прав. Ведь еще недавно популярность новой песни определяли не тиражи пластинок, а количество проданных партитур. Владение нотной грамотой было таким же массовым, как знакомство с "феней" и матерщиной в наши дни. Услышав полюбившуюся мелодию, рядовой обыватель предпочитал исполнять её самостоятельно под аккомпанемент домашнего фортепиано.
Что за прелесть! Я хочу их разучить. Дайте их мне на время, Бэзил. - говорит Дориан Грэй, листая "Лесные картинки" Шумана. Но домашнее музицирование было нормой не только для высшего общества.
А потом пришли "эксперты", бравирующие своим невежеством, полагаясь на интуицию и сигналы из космоса.
Ограничения, введенные мистером Петрилло ударили по карману профессионалов, которым, впрочем, часто платили гроши, и в конце концов, большой бизнес победил опасения еще одного еретика, бросившего вызов прогрессу. Зато с той поры сохранилось энное количество версий а капелла, в том числе и с участием Синатры. Звучат они не менее интересно, чем то, что записано в сопровождении оркестров.
В общем, успехом этой вещи Фрэнк обязан дефициту танцевальной музыки, как многое в истории человечества, спровоцированному благими намерениями что-то спасти, куда-то вернуть или чем-то улучшить. Всё или совсем ничего...
Диапазон и спектр работ Лоуренса и Альтмана выходит далеко за пределы этой заметки. Большая часть покоится в бездонном прошлом, но многое можно услышать и сегодня. Несколько европейских вещей было переведено на английский, существенно расширив их популярность.
Лоуренсу принадлежат La Mer Шарля Трене, и адаптация украинской народной "Ой, не ходи, Грицю".
В активе Альтмана бравая Chariot Поля Мориа, All Alone Am I Маноса Хаджидакиса и джазовая баллада итальянского крунера Бруно Мартино "Я ненавижу лето". Наверняка памятная слушателям моего радио-ревю "Бесполезные ископаемые".
Одним словом, нам есть, о чем вспомнить. Ибо, побеждающий наследует всё. Или...