Продолжение. Предыдущая глава - здесь
В годы, предшествовавшие 1914, когда национальная безопасность была поставлена на карту как никогда ранее, страны и компании по-прежнему неохотно меняли свою политику в области передачи технологий. Действительно, в эпоху расцвета нерегулируемого промышленного капитализма корпоративные прибыли имели большее значение, чем предоставление собственной стране монополии на технологический прорыв. Точно так же, как фирмы в ряде стран заключили соглашения с компанией Маркони о производстве его беспроводного оборудования, большинство военно-морских держав производили свои собственные торпеды Уайтхеда, котлы Бельвиля и броню Круппа по лицензии. Даже в англо-германской военно-морской гонке британские дредноуты и линейные крейсера имели броню Круппа, в то время как их немецкие аналоги в конечном счете оснащались турбинными двигателями Парсонса. Но поскольку резкое увеличение скорости и огневой мощи крупных кораблей делало точное прицеливание для крупнокалиберных орудий все более проблематичным, методы и технологии, связанные с определением дальности, стали первыми тщательно охраняемыми секретами.
В годы, непосредственно предшествовавшие Первой мировой войне, система определения дальности на борту более крупного военного корабля имела в своей основе механический аналоговый «компьютер» размером со столешницу, который по своей функции мало чем отличался от многомерной логарифмической линейки. Его операторы вводили известные или предполагаемые переменные, устанавливая различные ручки, циферблаты и колесики, чтобы получить информацию о том, как наводить корабельные орудия. Стремясь заполучить лучший дальномер для своего военно-морского флота и лишить его других, Фишер добивался эксклюзивных прав на устройства, изобретенные Артуром Хангерфордом Полленом (Arthur Hungerford Pollen) и производимые компанией Argo, принадлежащей Поллену. По соглашению с Адмиралтейством, заключенному в 1906 году, Поллен пообещал передать все свои патенты, настоящие и будущие, британскому правительству и отказался от своего права подавать заявки на патенты в других странах. Но ожесточенные переговоры по конкретным условиям задержали окончательное соглашение до 1908 года и не предвещали ничего хорошего для будущих отношений изобретателя с Адмиралтейством. В свое время Поллен вызывал споры, и историки по-прежнему расходятся во мнениях относительно достоверности как этого человека, так и его изобретений. Адмирал сэр Артур Уилсон, ставший первым морским лордом после отставки Фишера, мало верил в систему Поллена и следил за тем, чтобы военно-морской флот продолжал закупать конкурирующие продукты, в частности “столы”, разработанные британским военно-морским офицером Фредериком Дрейером (Frederic Dreyer). Родившийся в Ирландии сын известного датского астронома, Дрейер пользовался большим уважением на службе как эксперт по артиллерийскому делу, а также имел хорошие связи, служил флаг-капитаном "Джеллико" до и во время Первой мировой войны, в конечном счете выйдя в отставку во время Второй мировой войны в звании адмирала. Поллен, напротив, был гражданским лицом, которого Норман Фридман охарактеризовал как “типично британское существо, блестящего и очень настойчивого любителя”.
У Поллена появились поклонники во флоте отчасти потому, что так много офицеров познакомились с его механическими «компьютерами» или «часами», устройствами, которые обрабатывали данные с курсопостроителя для передачи в дальномер. Испытания системы Поллена дали результаты, достаточно точные, чтобы вдохновить ряд должностных лиц на покупку акций компании Argo. После приобретения различных модификаций часов " Argo" Поллена и стола Дрейера для испытаний в 1912 году Адмиралтейство аннулировало соглашение, заключенное Фишером с Полленом, и заказало стол Дрейера для всех дредноутов и линейных крейсеров. В следующем году, когда Адмиралтейство решило не покупать новейший компьютер Поллена, фирма «Argo Clock Mark V. Pollen» получила разрешение продавать его на экспорт. Его доселе секретные открытия были опубликованы в статье в военно-морском ежегоднике Брасси за 1913 год и в маркетинговой брошюре компании Argo, распространенной той осенью. У Поллена было много заказов из-за рубежа, когда начало Первой мировой войны остановило производство. В конечном счете, только один российский крейсер получил единственные часы «Argo Mark V. Pollen», когда-либо установленные на военном корабле, но его идеи, однажды обнародованные, вероятно, повлияли на аналогичные дальномерные устройства, разработанные другими флотами.
Неудивительно, что выбор дальномеров Дрейера и отказ от устройств Поллена привел к взаимным обвинениям после того, как Ютландская битва подтвердила недостатки британского управления огнем и подняла вопросы о том, почему Адмиралтейство отказалось от данной системы определения дальности. У каждого изобретателя были свои критики и защитники в то время, а впоследствии и среди историков, пытавшихся объяснить исход Ютландской битвы. Что касается Поллена, то применение его концепции в военное время не смогла смягчить обиду от его довоенного неприятия Адмиралтейством. В 1925 году он добился выплаты компенсации в размере 30 000 фунтов стерлингов после того, как Королевская комиссия по присуждению премий изобретателям поддержала его утверждение о том, что вычислительный механизм, который Дрейер встроил в таблицу Дрейера Mark IV, “был основан на том же принципе, что и часы Argo”, хотя комиссия и оправдала Дрейера в “каких-либо намерениях или желании скопировать” изобретение своего конкурента.
Утверждение Дрейера о “плагиате” изобретения Поллена еще больше обострило дискуссию, и уже в конце 1980-х годов сын Дрейера опубликовал статью в защиту работы своего отца. В то время как все последующие исследования, как правило, лишь разжигали первоначальные споры, более полезно рассматривать работы Дрейера и Поллена с точки зрения более широкой эволюции методов и технологий определения дальности. Таблица Дрейера представляла собой кульминацию аналитического подхода, напрямую зависящего от наблюдений человека, в то время как определение дальности с помощью часов Argo от Поллена было первым опытом автоматического подхода, поскольку оно начиналось с сгенерированной машиной оценочной или прогнозируемой дальности, которая могла быть скорректирована измерениями, полученными в результате наблюдений. Как отметил Фридман, автоматический метод оказался более эффективным, “потому что ошибочные данные легче отбросить”, чем использование аналитического метода. После того, как аналитические системы, включая таблицы Дрейера британского флота, привели к таким плохим результатам в Первой мировой войне, все ведущие военно-морские силы приняли на вооружение автоматические системы, в британском случае основанные на идеях Поллена, но старые военные корабли часто сохраняли свои оригинальные системы определения дальности на протяжении всего срока службы. В 1941 году линейный крейсер "Худ", построенный в 1916-20 годах и все еще оснащенный столом Дрейера, пал жертвой дальнобойного огня с "Бисмарка", чьи орудия наводились с помощью автоматической системы.
Успех во Второй мировой войне не объясняет превосходства немецкой дальномерной техники во время Первой мировой войны, и поскольку (в отличие от британского случая) необходимость послевоенного объяснения неудач отсутствовало, и на эту тему написано мало. К 1908 году военно-морской флот Германии остановился на комбинации индикатора разницы дальности (Entfernungsunterschied-Anzeiger) и индикатора улучшения отклонения (Seitenverbesserung-Anzeiger), дополненного датчиком дальности (Entfernungsuhr). Таким образом, по крайней мере внешне, оборудование мало отличалось от компонентов британской системы, но качество компонентов, скорее всего, было выше. Имперская Германия была ведущим мировым производителем высокоточного оптического оборудования для научных целей, а также производила лучшие в мире прицелы для оружия, начиная от винтовок и заканчивая самой тяжелой полевой артиллерией. Действительно, довоенная Британия импортировала 60% оптического стекла из Германии и Австрии и удовлетворяла лишь 10% спроса за счет внутреннего производства. Большинство немецких крупных кораблей имели дальномеры производства Zeiss, отличающиеся превосходной стереоскопической оптикой, и системы управления огнем фирмы Siemens. Превосходная немецкая оптика и передача данных, а также лучшие методы обучения управлению огнем, возможно, способствовали более быстрой реакции на изменение дальности стрельбы, что объясняет относительный успех немецкой стрельбы в военное время по сравнению с британской.
Продолжение следует