Зоя получила письмо от Петра, в котором он писал, что уже написал заявление на квартиру. Он писал, что заявлений, конечно, много, но он думает, что ему квартиру дадут. В крайнем случае – комнату. А весной продолжат строить новые дома, потому что здесь, скорей всего, собираются построить большой поселок.
Зоя прочитала письмо на работе, идя в детский сад за сыном, она думала о том, что скоро они будут вместе.
Она вспомнила, как вечером тридцать первого декабря к ней пришел Николай, принес подарок племяннику, поздравил с наступающим Новым годом Зою. Зоя пригласила его к столу, но он отказался, не стал даже раздеваться, только шапку снял, сказал, что идет встречать Новый год к друзьям. Зоя поинтересовалась, где Наталья, идет ли она с ним. Николай помолчал немного, потом сказал:
- Я развожусь с ней. У нее есть другой мужик, она беременная от него.
Зоя была ошарашена. Неужели Наталья способна на такое? Она осторожно спросила:
- А если этот ребенок твой, Коля?
Николай усмехнулся:
- Зоя, я не пацан пятнадцатилетний. Я с ней не сплю уже давно, так что ребенок не может быть моим. А то, что у нее есть любовник, я знаю от него самого. Он лично рассказал мне, что они давно встречаются. В общем, Зоя, я не хочу говорить об этом.
Зоя молчала, не зная, что сказать. Да и что скажешь, если между двумя людьми нет взаимопонимания? Если нет любви?
- Но, Коля, при разводе она может сказать, что ребенок твой, и вас не разведут.
- А я приведу этого Ваську, заставлю его признаться в суде, что ребенок его.
Он закурил, но сразу потушил папиросу, рукой развеял дым.
- Извини, забыл, что у тебя не курят – ребенок! А будут ли когда-нибудь у меня дети? Видишь, у младшего, Петьки, уже какой сын! У меня мог бы быть постарше.
Он встал.
- Ладно, Зоя, я пошел, с наступающим вас! Слышишь, тезка? С наступающим тебя!
Он надел шапку и вышел.
Зоя подошла к окну. За ним тихо падал снег, оставаясь маленькими сугробами на карнизе, между тонкими веточками тополя проглядывал неяркий фонарь, висевший на столбе. Зоя любила снегопад, особенно если он был без ветра. Он тихо укрывал старый, уже посеревший от сажи снег, делая все вокруг чистым и праздничным. Там, на Кубани, снег оставался чистым всегда, а здесь он покрывался сажей из труб, от терриконов, угольную пыль приносили и ветры, когда дули в сторону города. Петр рассказывал, что и на целине снег тоже чистый.
Встречать Новый год ее звали знакомые, соседи, но Зоя решила оставаться дома, с сыном. Они посидели с ним, слушая песни и музыку по радио, потом Коля захотел спать, и Зоя уложила сына. Оставшись одна, она пыталась представить, как отмечает Новый год Петр. Но ничего, кроме его вагончика и танцплощадки, она представить не могла. Ведь это все, что она видела, когда приезжала к нему.
А Петр встретил Новый, 1955 год весело, в компании таких же целинников, как он сам. В большой столовой были накрыты столы, на которых стояли бутылки шампанского, водки, вина. Правда, вместо фужеров были обыкновенные стаканы, из которых все пили компот за обедом, но это никого не смущало. Водку, вино привезли накануне, целая тележка была заполнена ящиками с бутылками. А шампанское было подарком от руководства смелым и трудолюбивым целинникам. Все вспоминали, что сам Сталин говорил, советское шампанское должны иметь на своих столах прежде всего стахановцы, передовики производства.
- Конечно, если бы товарищ Сталин был жив, то обязательно включил бы в этот список и целинников, - утверждал управляющий, поднимая первый в Новом году тост.
Шампанское не на всех произвело впечатление. Кто-то назвал его лимонадом, кто-то – шипучкой. Поэтому после первого тоста почти все перешли на водку и портвейн. Только женщинам напиток понравился. В качестве закусок было много консервов, соленых помидоров, огурцов, квашеной капусты. По радио все слушали Новогоднюю речь Председателя Президиума Верховного Совета СССР товарища К. Е. Ворошилова, который от имени Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза и Советского правительства горячо поздравил соотечественников с Новым годом.
После его слов «С Новым годом поздравляю простых и честных людей всех стран! Пусть Новый год будет годом еще больших успехов в борьбе человечества за прочный мир между народами, за счастье всех людей!» все закричали «Ура!» и снова наполнили стаканы.
Вскоре раздалась музыка, и на небольшом пятачке между столами начались танцы. Первыми вышли танцевать молодые, особенно женщины и девушки. Разгоряченные шампанским, они, румяные, веселые, заставляли всех любоваться ими и звали выходить в круг. В перерыве между танцами быстро подходили к столам, выпивали, закусывали и снова выходили танцевать.
Петр сидел за столом рядом с Петровичем, Сашкой, который хлопал в такт музыке, притопывал, но в круг не выходил. Петр подзадоривал его:
- Эх, если бы мне твои годы, Сашок! Я бы дал тут жару!
Но тот стеснялся. Он хотел выпить водки, но Петрович остужал его стремление:
- Молодой еще! Вон, пей лимонад, шампанского налить тебе?
- Я что, баба? Все мужики пьют водку!
- Ну, тебе еще подрасти нужно до мужика, - не сдавался Петрович.
Петр только посмеивался над ним.
Вдруг к ним побежала молодая женщина, в ярком шелковом платье, обвела глазами их всех и звонким голосом сказала:
- Такой праздник, а вы сидите! Пойдемте танцевать!
Петрович сразу отмахнулся:
- Вон, бери молодых! А я посижу.
Женщина схватила за руку Петра, потащила его в круг. Он сначала сопротивлялся, но вскоре и его захватило общее веселье, и он с упоением отдался танцу. Танцевать Петр умел и любил, поэтому скоро он с удовольствием отплясывал и гопак, и польку, и краковяк. Когда патефон заиграл вальс, к нему подскочила та самая, которая вывела его в круг, и пригласила на танец.
- Меня зовут Тая, Таисия, - сразу сказала она, - а тебя?
Петр назвал свое имя.
- Петя, мне кажется, что мы с тобой танцуем лучше всех! – сказала Тая, оглядываясь.
Действительно, круг расступался, когда они, кружась, вихрем проносились по пятачку. Когда вальс закончился, Таисия упала на стул, обмахиваясь шелковой косынкой. Петр тоже сел рядом. Через минуту тая подскочила, предложила Петру:
- Пойдем на улицу, здесь очень жарко!
В столовой действительно стало жарко: в кухне топилась печь, разгоряченные люди добавляли тепла в атмосферу праздника.
Они вышли на улицу. Там уже стояло несколько пар, некоторые из них целовались. Тая подставила лицо легким снежинкам, редким хороводом, падающим с небес, слегка прикрыла глаза. Румяное лицо, сияющий взгляд, красивое платье превращали ее в яркое пятно на фоне белого пространства, притягивали к ней.
- Замерзнешь, - проговорил Петр, накидывая на нее свой пиджак.
Оставшись в одной рубашке, он слегка поежился, но не ушел. Тая смотрела на него, улыбаясь, сказала:
- Какая хорошая ночь, правда?
Петр пожал плечами: ночь как ночь, обыкновенная, зимняя.
- У тебя есть семья? – спросила Тая.
- Да,- кивнул Петр, - жена и сын.
- А почему они не с тобой?
- Пока негде жить, - ответил Петр.- Весной приедут, если дадут жилье.
- А я бы жила с любимым даже в палатке! Даже в шалаше! Ведь это главное - быть всегда вместе, рядом. Правда?
Она смотрела на него широко открытыми сияющими глазами, и Петр, не удержавшись, поцеловал ее в губы.